Тьма сгущалась, словно весь мир в какой-то момент превратился в сплошное поле боя, и даже, если люди вокруг считали, что все шло как обычно, ничего уже не было прежним и опасность, нависшая над могучими семьями, теперь грозила уничтожить всех и каждого, кто по воле случайности оказался в неправильном месте в неправильное время.

Тяжелая железная дверь распахнулась, немногочисленные присутствующие в зале неотрывно следили за передвижениями миниатюрной женщины со взглядом хищницы. Она жила во Франции уже достаточно долго, пора бы прислужникам Арчелауса перестать так глазеть. Синее шелковое платье обтягивало желанную фигуру, легкими движениями волочась по каменному полу. Черные волосы, цвета вороньего крыла, крупными локонами спадали на спину. Величественная, прекрасная Э'нжела смотрела своими пронзительными голубыми глазами в саму суть. Ее натянутая улыбка не обещала ничего хорошего, а нареченное за спиной имя «ведьмы» отбрасывало тень даже на самых талантливых и способных уцелевших наследников некогда великих семей. Алхимики терпеть не могли иных, и все оттого, что жадно желали иметь такие же способности, быть особенными, когда в реальности вся их сила зависела от правильности приготовленного зелья.

Э'нжела остановилась рядом с троном, на котором гордо восседал красивый мужчина в дорогом костюме под стать средневековой Европе. Женщину порядком тошнило от всего этого маскарада. Когда весь мир продолжал смотреть вперед, Арчелаус тащил своих последователей назад, к истокам, когда его правление было отмечено Золотым веком. Будучи до безумия верным своим идеалам и ценностям, управитель Алхимиков поселился в роскошном старинном особняке близ Парижа, скрыв свое местонахождение от нежеланных гостей с помощью работающих на него Сомниумов. Все должны были безоговорочно подчиняться его правилам, подыгрывать, кланяться, выражать свою неизменную преданность.

Но Арчелаус был ненасытен, каждый раз ему хотелось все больше. Способы обучения юных воспитанников академии «Эльдо» с каждым годом становились все жестче, неугодных или слабых просто навсего истребляли, считая, что таким не место в армии великого алхимика. Арчелаусу даже ничего не приходилось делать. Он давал людям свободу поступать так, как вздумается, и тогда они с великой радостью показывали свои животные инстинкты, жестокость, злобу и зависть.

Но только не Э'нжела, единственной целью которой уже долгие годы оставалась месть Эйденшвейнам, которых в своих грезах она была бы рада уничтожить всех до единого. Когда великая семья пала, женщина почувствовала облегчение лишь на мгновение, пока ее ненависть не перешла на всех их союзников и последователей, а особенно – Феннису Эйденшвейн, переехавшую в фамильный особняк своей умершей сестры и основавшей там детский сад для отпрысков мутированных солдат Арчелауса.

Женщина остановилась подле правителя Алхимиков и нетерпеливо постучала ногтями по подлокотнику кресла. Арчелаус перевел свое внимание на гостью и самодовольно улыбнулся.

– Э'нжи, разве сейчас время обеда? Не помню, чтобы приглашал тебя в тронный зал.

– А мне нужно приглашение, Арчи? – ехидно бросила женщина, сверкнув глазами.

– Раздражаешь, – бросил устало.

– Почему я узнаю о падении Феннисы только сейчас? Почему не ввел в курс дела? Я полагала, мы все делаем вместе, – Э'нжела лениво отбросила голову набок.

– Вместе... – произнес Арчелаус шепотом. – Отчего же ты не прочла будущее по звездам?

– Ты же знаешь, дом Эйденшвейнов не отмечен на небесном своде, – раздраженно отмахнулась женщина. – Так как тебе удалось найти их?

– Было непросто, – мужчина махнул прислуге, желая стакан воды.

Э'нжела усмехнулась: вечно он мнит себя Богом.

– Итак, – начала терять терпение.

– Девчонка выдала их убежище, – почти пропел Арчелаус.

– Девчонка? – Э'нжела округлила глаза.

– Да, Акримония, сбежала из особняка в ближайший город и разрушила барьер, делающий местонахождение дома Эйденшвейнов невидимым.

Э'нжела ощутила, как напряглась каждая мышца ее лица. Прищурив глаза, женщина задрала голову к потолку, несколько секунд глядя на блестящую мозаику шестнадцатого века, и произнесла:

– Я думала, все члены этой семьи мертвы.

– Вот и я так думал, – Арчелаус принял стакан и вмиг опустошил его, намочив темную бороду.

– Тогда... – на самом деле Энджи уже знала ответ, но реальность едва ли позволяла трезво мыслить, адекватно оценивать ситуацию.

– Пойди и узнай у своих звезд, объявилась ли девушка из пророчества, – Арчелаус сжал стакан в руке, расколов его на крупные стеклянные кусочки.

– Слушаюсь, господин, – словно в бреду ответила Э'нжела и поспешила к выходу из главного зала.

***

Последние годы в «Эльдо» редко набирали кого попало. Арчелаус был нетерпелив, видимо, долгие годы, проведенные в полнейшем неведении, негативно сказались на его выдержке и какой бы то ни было тактике. В прошлом году в высших кругах был принят закон, по которому воспитанников «Эльдо» делили строго на группы. Алхимики опасались, что среди мутированных возможны протесты со стороны несогласных режиму. «Ведьмы» – это слово звучало хуже тухлых помоев, сбрасываемых из окон жителями средневековой Европе. Алхимики ненавидели иных, презирали их, но с трезвым рассудком и долей личной выгоды понимали, что их сила не просто нужна им, она необходима. Теперь в «Эльдо» брали не только мутированных, но и алхимиков строго до восемнадцати. Обычно это были дети из уважаемых и богатых семей, чем выше был статус, тем желаннее становилась перспектива совместной работы. К каждому мутированному приставляли алхимика, они обязались вместе тренироваться и учиться. По логике Арчелауса, это снижало вероятность бунта среди военных и повышало эффективность получаемого результата. С каждым годом люди все меньше оставались для него людьми и превращались в хорошо отлаженный механизм, где он незамедлительно заменял любую деталь, дающую хоть малейший намек на неисправность.

Новоприбывшие мутированные, которых прихвостни Арчелауса снова понабрали со всей страны, толпились в коридоре, ожидая, когда их наконец пригласят в главный зал. Эрика не понимала, о каком бунте среди учащихся могла идти речь, когда большинство из них, словно зомбированные, явно гордились тем, что находились здесь. Если Фенниса Эйденшвейн по-обыкновению набирала детей, которые и понятия не имели, кто они, то в ряды Арчелауса вступали те, кто с самого детства мнил себя избранными. И пусть здесь их приравнивали к грязи, между собой мутированные были готовы перегрызть глотки, лишь бы получить в напарники алхимика с наибольшим рангам и статусом. Эрика вообще не хотела быть здесь и до последнего надеялась, что ее успехи не покажутся приспешникам Арчелауса достойными. Родители девушки жили невообразимо бедно, держа при себе немного скота в деревушке на юге Франции. Это был очень скромный деревянный дом с сараем и небольшим участком земли для посева. С тех пор, как один из алхимиков пришел в дом ее отца и заявил, что девочка удостоена чести избираться в ряды особого военного подразделения, прошло пятнадцать лет. Арчелаус предпочитал выискивать особенных младенцев, платил их родителям немаленькие суммы за строгое воспитание и обещал еще больше, если ребенок к восемнадцати годам оказывался действительно способным. Те, кто не оправдал его ожиданий, – обычно очень жалели о том, что вообще оказались втянутыми в подобные игры. Арчелаус мало кого жалел и потому приказывал вырезать целые семьи, где подающие надежды солдат оказывался бесполезным. Отец часто говорил Эрике, что она пойдет на корм свиньям, если не научиться управляться с этими штуками – так он называл необычные способности дочери. В день, когда за Эрикой пришли, словно издеваясь над страданиями девушки, на голубом небе не было ни облачка, яркое солнце пекло голову, и Эрика билась в рыданиях перед матерью, когда двое солдат затаскивали ее в машину.

– Глупая девчонка, если бы не твоя сила, я пристрелил бы тебя прямо здесь, – кричал один из военных, со всей силы зарядив девушке по лицу.

– Пожалуйста, мама, – умоляла Эрика, про себя проклиная и свой дар, и этого Арчелауса с его прислужниками.

Женщина смотрела на дочь без единой слезинки в глазах, ее лицо выражало сплошное равнодушие.

– Вот Ваши деньги, – второй солдат передал отцу Эрики наличку. – Благодарите Бога, что он подарил Вам уникального ребенка.

– Мама, – последний раз прошептала Эрика.

– Дьявол, – бросила женщина перед тем, как скрыться в доме, громко хлопнув дверью.

– Хватит ныть, – обратился к Эрике второй солдат, когда машина выехала на дорогу. – Ты же должна и сама понимать, что твои родители давно бы избавились от тебя сами, если бы не покровительство нашего правителя.

– А если бы ты лишилась покровительства, то сейчас наверняка стала бы удобрением для корма скоту вместе со своим жадным папашей.

– Хауст, – одернул напарника военный.

– Ну а что, Эндон? Ты видел, с каким взглядом он забирал деньги? Мой тебе совет, дьявольское отродье, – обратился к Эрике, отвлекаясь от руля. – Бог отчего-то решил дать тебе шанс на новую жизнь, так что сделай все возможное, чтобы хорошенько его отблагодарить в будущем.

Эрика ничего не ответила, переведя взгляд в окно. Она прекрасно понимала, о каком Боге шла речь и какую плату за привилегированную жизнь от нее теперь ждали.

***

К академии «Эльдо» подъехал дорогой автомобиль, одна из последних моделей «Delaunay-Belleville»*, приближающаяся своего обладателя к статусу «короля» и «императора». Из салона вышел молодой человек, одетый в дорогой роскошный костюм. Уверенной походкой юноша зашел внутрь, проследовав прямо до главного зала. Когда он вошел, в помещении воцарилась странная тишина, собравшиеся молча взирали на него, не в силах сказать хоть что-то провокационное.

– Мы вас ждали, Фьор, – лысый мужчина в центре стола указал на свободный стул.

– Извините, пришлось несколько задержаться, – юноша размеренно прошел через зал, лениво опустившись на сиденье.

– Итак, мы уже обсудили основные вопросы. Сейчас начнется церемония распределения, – продолжил лысый мужчина, кивнув солдатам у входа.

Дверь распахнулась, и в помещение вошла группа новобранцев. По залу пронесся едва различимый шепот.

Эрика ощущала себя как никогда потерянной и взволнованно искала хоть что-нибудь, за что мог бы зацепиться взгляд. К счастью, тут ей подвернулись древние мозаики на окнах, и девушка на секунду выдохнула.

– Фьор, говорят он самый желанный из всех алхимиков здесь... – донесся до Эрики голос смешной на вид девушки с тонкими косичками, похожими на крысиные хвостики. – Его дедушка считается правой рукой господина Арчелауса. Представляешь, как высоко можно подняться, если стать его напарницей?

– О да, представляю, – вторая девочка сощурила глаза, и ее лицо тут же расплылось в довольной ухмылке.

Ее бледная кожа выглядела эффектно на фоне пепельного цвета волос, уложенных в высокую прическу с розовыми вставками.

«Явно парик», – решила для себя Эрика.

Красные глаза были подведены темно-коричневыми тенями с огромными черными стрелками, а ярко-красные губы приоткрывали острые клыки. Тошнотворно-розовое платье было украшено бантами на манер Марии-Антуанетты и тяжело свисало к низу из-за многочисленных железных шипов, приделанных ободком вокруг выреза груди, на кончиках рукавов и подоле.

Эрика не могла оторваться, незнакомка вселяла в нее ужас. Девушка почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд, и Эрика тут же ощутила пощипывание на лице. Поднеся руку к щеке, Эрика с ужасом увидела на своих ладонях кровь. Эта девица оставила на ее лице глубокий порез одним лишь взглядом.

– Ого, да она настоящая машина для убийств! – рядом с Эрикой откуда-то вырос миловидный светловолосый парень. – Слышал, старшая сестра пугающей на вид девчонки выбралась в люди и теперь занимает высокий пост, поэтому родители готовили ее на эту должность с рождения. Два воина в одной семье для них – настоящий успех. Говорят, что ей уже обещан лучший алхимик.

Эрика молча взирала на своего спутника.

– Я Джион, – улыбнулся тот в ответ, протягивая руку. – Я умею перемещаться через пространство. Ну, знаешь, я был секунду назад там, теперь здесь...

Эрика отвернулась, заметив, что остальные уже принялись занимать места. Девушка осторожно опустилась на свободный стул, снова обратившись глазами к мозаике на окнах. Джион сел рядом.

– Итак, наконец настал этот торжественный момент, – лысый мужчина поднялся, поправив галстук на своей толстой шее. – Наш дорогой и уважаемый господин Арчелаус долгое время помогал вашим семьям в воспитании избранных для служения нашей доблестной армии мутантов.

Эрика поежилась, ей не нравилось, что все вокруг считали ее монстром.

– Вы должны быть благодарны нашему господину за то, что он подарил вам возможность сидеть сегодня здесь. Пить из наших бокалов, есть из наших тарелок и спать
с нами под одной крышей. Он подарил вам возможность доказать, что его вклад в ваши семьи не был напрасным, подарил вам возможность  изменить свою жизнь и показать себя достойным воином. Помните, что наш господин не прощает ошибок. Второго шанса для вас и ваших семей больше не будет, – зал разразился аплодисментами, и только одна Эрика потеряно смотрела на мозаику.

– Сейчас мы разделим вас на партии, – мужчина опустился в свое кресло, дележка началась с самого крайнего алхимика.

Считалось, чем ближе к центру сидел алхимик, тем более недосягаем и желаем он был для всех мутантов. Эрике же было все равно, с кем именно ей придется работать вместе все это время. Даже, если бы никто не захотел выбрать ее, смерть сейчас казалась ей заманчивым спасением.

– Господин Фьор, – донесся до девушки голос лысого старика.

Эрика не знала, сколько времени прошло с тех пор, как они вошли сюда, девушка окончательно потерялась в своих мыслях, на мгновение даже забыв, где она находится.

– Ваша очередь выбрать себе партнера, сэр, – было видно, что лысый с трудом называет мутантов «партнерами», он так сжимал зубы, пока произносил это невинное слово с самой ненавистной улыбкой, которую Эрика когда-либо видела.

Молодой парень, которого до этого она вовсе не замечала, впрочем, как и всех остальных, обвел присутствующих взглядом. Девушка в парике выпрямила спину. Она выглядела так уверенно, словно уже заранее знала итог.

– Смотри, сейчас ее выберет самый сильный алхимик и их пара будет непобедимым оружием в армии Арчелауса, – прошептал Джион Эрике на ухо.

– Пусть так, – впервые ответила ему девушка.

Эрика была мила и внешне совсем не походила на опасного воина. Это была миниатюрная худенькая девушка с волнистыми густыми светло-русыми волосами по грудь и огромными голубыми глазами, которые почти всегда блестели и смотрели с какой-то неприкрытой печалью и скорбью. Вздернутый нос, пухлые губы и густые брови, прикрытые волнистой челкой, – она была очень даже хорошенькой, особенно, когда тщательно пыталась это скрыть.

– Она, – парень лениво махнул в сторону Эрики.

Джион распахнул глаза, толкнув летающую в облаках напарницу.

– Эрика, кажется, он на тебя смотрит.

Фьор и, правда, смотрел на Эрику, однако не он один. Девушка с шипами буквально выжигала Эрику взглядом, если бы не руководство, она изрезала бы ей это миленькое личико, не оставив на нем и живого места. Члены совета тоже негодовали, они непонимающе взирали на молодого парня, который умело игнорировал неловкость созданной им ситуации.

– Мой напарник – девушка с порезом, – повторил он, все еще не отводя от Эрики глаз.

– Я? – прошептала Эрика, испуганно озираясь.

– Немыслимо! – не выдержала девушка с шипами. – Какая у тебя сила?

– Зое, держи себя в руках, – бросил лысый мужчина.

– Ну уж нет! Мы должны знать, что это будет полезно нашему господину. В противном случае сейчас вершится огромная ошибка.

– Ну же, отвечай. Какая у тебя сила, девчонка? – бросил Эрике один из советников.

– Я... я ее не знаю, – почти прошептала девушка.

– Не знаешь силы? – по залу прокатился удивленный гул.

– Нет, – повторила Эрика.

– Тогда как ты попала сюда? – другой советник перевел строгий взгляд на докладчика, державшего в руках личные дела новобранцев. – Зачитай!

– Да, сэр, – заикающимся голосом промямлил тот, принявшись искать нужные страницы. – Ваше имя, мисс...

– Эрика Осден, – девушка опустила глаза в стол.

– Эрика Осден, – повторил докладчик. Сила неизвестна, но зашкаливает за пределы измерения. Это даже выше, чем у Зое, сила которой практически достигла высшего потолка измеряющего счетчика.

И снова удивленный гул, и снова взгляды. 

– Как такое возможно? – лысый мужчина прищурил глаза, сверкающие неподдельной злобой.

– Надеюсь, Вы закончили, господин Анри', – молодой человек лениво встал со своего места. – Можешь поторопиться, с этой секунды забудь, что такое свободное время, – обратился он Эрике.

Девушка медленно поднялась со стула, направившись к выходу слегка пошатывающейся походкой.

– Никаких возражений, господин Фьор, – ответил сквозь зубы начальник военной академии, лысоголовый Анри.

Возражения были, и еще какие, но едва ли хоть кто-то здесь осмелился бы перечить внуку ближайшего соратника Арчелауса.

«Вот паршивый щенок», – подумал про себя Анри', бросив им вслед завистливый взгляд.

Когда пугающий зал остался позади, Эрика оказалась один на один со своим странным спутником, с которым теперь должна была прожить в тесном сотрудничестве без малого четыре года.

–  Не думал, что ты будешь такой нудной, – бросил парень, скучающе зевнув.

– Что прости? – Эрика распахнула глаза.

– Говорю, что ты больно скучная, я тебя другой представлял.

– Представлял? – шепотом повторила Эрика.

Парень остановился, резко придвинув девушку к стене и уперев свою руку рядом с ее милым лицом. Эрика задержала дыхание.

«Почему я?» – вопрос буквально рвался наружу.

– Почему? – наконец она произнесла это вслух.

– Почему я тебя выбрал? – Фьор усмехнулся, даже объяснять ничего не пришлось. – Ну и лицо у тебя, – парень резко отодвинулся, девушка вновь задышала. – Я знал, что ты будешь моим партнером задолго до того, как пришел сюда.

– Что? – Эрика продолжала взирать на него с непониманием. – Ты сумасшедший? – тут же пожалела о сказанном.

– Я досточтимый алхимик вообще-то, за такие слова мутантов убивают, – Фьор тут же отвел глаза, посчитав, что наговорил лишнего.

– Лучше бы и меня убили, – прямолинейность, с которой Эрика выражала свои мысли, привели Фьора в оцепенение, вся его самоуверенность вдруг куда-то улетучилась. Он смотрел на девушку и не понимал, отчего она была так несчастна.

– Больше не говори таких вещей, ты теперь солдат армии Арчелауса, тебя казнят за измену.

– Видимо, ты меня плохо расслышал, – Эрика махнула рукой. – Я хочу умереть, – повторила она громче.

– Ты не умрешь, – ответил Фьор уверенно.

– Потому что это отбросит тень на репутацию такого человека, как ты? – Эрика сложила руки на груди.

– Нет, потому что я это знаю, – спокойно произнес парень. – Я выбрал тебя напарницей, потому что близкий друг моего дедушки приоткрыл мне будущее. Я знал, что это будешь ты, я очень давно ждал тебя, Эрика, – Фьор наклонил голову набок, едва заметно улыбнувшись.

Девушка замерла, не отводя глаз с его лица. Фьор был невероятно горд собой, умен и ловок, а еще он был, пожалуй, очень и очень красив.