Как только крылатые вышли из Каменного Мешка, Натаниэль повернулся к перепуганному Уиллу. На душе у него скребли кошки, от того, что предстояло сделать, мурашки пробежали по телу, но это было необходимо, особенно теперь, когда ситуация принимала все более угрожающий оборот. Мастеру нужны были воспоминания молодого вампира, все, до капли, вкупе с ощущениями, картинками, Натаниэль хотел не просто просмотреть события глазами юноши, он хотел видеть все, что видел Уилл, слышать то, что он слышал, пусть и не придал этому значения. В памяти молодого вампира могло оказаться гораздо больше, чем он предполагает, но на полный доступ нужно разрешение. Парень старательно закрывал лицо руками, сквозь пальцы краем глаза рассматривая Мастера, медно-рыжие пряди в беспорядке торчали во все стороны. Герцог вспомнил время, когда у него самого так же ярко переливались локоны, и улыбнулся уголком губ.

- Уилл, - заговорил Натаниэль, и парень вздрогнул, - что с твоим лицом? Вижу, что крылатые не были деликатны с предполагаемым вором. Позволишь?

Не дожидаясь ответа Герцог шагнул к перепуганному парню и отодвинул его ладони от лица. Картина была и правда плачевная, брови и ресницы сгорели полностью, лицо опухло, как у человека, которого сунули головой в огонь, ужасные волдыри покрывали лоб, щеки, губы запеклись. В глазах Мастера читалось сочувствие и боль, когда он смотрел на обезображенное лицо молодого вампира. Уилл уловил это и с молчаливой мольбой во взгляде упал перед Натаниэлем на колени. Из зеленых глаз выкатилась кровавая слеза.

- Перестань плакать, Уильям, в твоем возрасте это непростительная слабость, а для вампира - это вдвойне неприемлемо. Каждая капля крови должна быть драгоценна, тратить ее на эмоции - высшая степень абсурда. Встань, я смогу тебе помочь, - парень воспрял духом, поднялся с колен и уставился на Мастера преданными глазами послушного пса, - но будет одно условие. Я возьму тебя на поруки перед крылатыми, но отныне твоя жизнь будет принадлежать мне от начала и до завершения. Согласен?

- Да, - хрипло отозвался парень, и Мастер удовлетворенно кивнул. Договориться было просто.

- Тогда сейчас стой смирно и доверься мне.

Натаниэль достал из внутреннего кармана то, что всегда носил при себе, то, что в любом городе нелюдей ценится выше жизни, за что могли бы и убить - кровь древнего вампира. Когда-то он немалую цену заплатил за герметичную склянку, в которой было не больше, нескольких капель, но и этого было достаточно. Он протянул флакончик Уильяму и жестом приказал выпить, парень повиновался. Преображение произошло на глазах. Лицо вампира разгладилось, ожоги исчезли, на месте самых сильных осталась едва заметная белесая сетка шрамов, ресницы, брови, опаленные волосы отросли. Уилл вздохнул с облегчением и улыбнулся в первый раз, улыбнулся широко, открыто, лучезарно, из его глаз чуть снова не начали сочиться слезы, но Мастер жестом предупредил его.

- Что от меня нужно?

- Только одно, дорогой Уильям, - Герцог вздохнул, - не мешать мне.

Натаниэль подошел вплотную к юному вампиру, обнял и потянулся, словно для поцелуя, Уилл закрыл глаза и тихо охнул, когда клыки Мастера вонзились ему в шею. Герцог знал, что он не причинит боли, даря поцелуй вампира. Это будет, пожалуй, самое большое наслаждение в жизни юноши, однако подобное ощущение можно было бы разделить с кем-то близким, а не с едва знакомым. Но в данный момент это была необходимая мера.

Уилл улетал в просторы блаженства, а Натаниэль методично раскрывал его сознание, момент за моментом, пока не узнал все, что только помнил юноша от самой колыбели. Каменный Мешок, прутья диковинной решетки, - все отодвинулось за пелену воспоминаний, которые для себя открывал Мастер.

Малыш впервые видит свет, чувствует руки матери, но это слишком глубоко.

Еще в детстве он предсказывает погоду, события, смерть бабушки от сердечного приступа, это уже на много интереснее.

Потом чередой шли воспоминания о школе, где хрупкому парню крепко доставалось от команды футболистов, которые учились в его классе и параллельных, это толкнуло Уилла ближе к субкультурам. Мастера позабавило наблюдение за молодежью, которая изображает из себя вампиров, томно закатывает глаза и бряцает металлом в теле. Уилл забросил свой дар и не обращался к провидению, пока ему не приснилось, что его бросает девушка. На следующий день сновидение сбылось, парень, подстегнутый мнимой депрессией, алкоголем и, кажется, наркотиками брел по месту последней романтической прогулки со своей бывшей возлюбленной - заброшенной новостройке. Он остановился на краю и начал произносить какой-то трагичный отрывок из Шекспира, прощаясь с бренным миром, но мир его удивил.

Воздух наполнился ароматом жасмина, будто рядом распустился куст с огромными бутонами. Это было на столько внезапно, что Уилл потерял мысль и начал озираться вокруг. Было то, что несчастный влюбленный не уловил глазом, зато Натаниэль увидел, даже глядя его глазами: темный силуэт на другом конце крыши, гораздо выше человека, когда Уилл пробежал взглядом по тому месту, где возвышалось темное пятно, оно совершило молниеносное движение по направлению к парню. Человеческий глаз этого не заметил, а вот вампир уловил сразу же. Дальше все развивалось по знакомой Натаниэлю схеме - Уилл почувствовал чужое присутствие и забеспокоился.

- Кто здесь? - спросил парень, озираясь по сторонам.

Мгновение назад он готов был прыгнуть вниз, лишив себя жизни, а теперь испугался того, что кто-то причинит ему вред. Ответ не заставил себя ждать, но, даже прежде чем прозвучал голос отвечавшего, Натаниэль ощутил то, что Уилл ощутить вряд ли смог - до боли знакомую энергетику, которая не оставляла его несколько веков на пути к креслу Мастера. Это был Александр, Мастер в прошлом, наставник, учитель, он стал Натаниэлю дороже отца, пока был рядом. Но вампир не мог позволить эмоциям вмешиваться в процесс.

- Всего лишь я, - прозвучал ответ на вопрос Уильяма, - жду, когда ты совершишь самую большую и последнюю ошибку в своей короткой бестолковой жизни.

Парень обернулся на голос, и взгляду Герцога предстал давно знакомый, но до неузнаваемости переменившийся образ. От величественной осанки осталась только тень, Александр стоял, как больной, опираясь плечом на стену, всегда белая и безупречно гладкая его кожа, сейчас была в каких-то синеватых пятнах, похожих на шрамы, но самое большое и ужасное изменение коснулось глаз. Мудрые, спокойные ртутные глаза, которые столько выражали раньше, сейчас стали абсолютно черны, на дне их блестели лихорадочные мысли, проносящиеся со скоростью комет. Былой спокойной задумчивости и вековой печали не осталось. Из глаз глядел алчный и очень хитрый зверь, способный только взглядом напугать до дрожи даже самого первого смельчака.

Герцогу стало ужасно больно смотреть на того, кто стал его маяком когда-то, а теперь стал воплощением безумия. Не удивительно, что Уилл попятился, увидев этот ужас, его нога провалилась в пустоту, и парень полетел к земле с истошным криком. Страх смерти захлестнул его, и перед самой землей твердые холодные руки остановили падение. Юноша лежал на руках вампира, а тот, с философским лицом созерцал луну, провожая скучающим взглядом облака.

- Ты навопился? - спросил Александр, незадачливый летун кивнул, - Тогда я хочу спросить у тебя: ты действительно хотел прыгнуть?

- Я не знаю, наверное да.

- Тогда почему же испугался падения?

- Потому, - запнулся Уилл, - потому что прыгнул не сам, а упал.

- А разница? - тон Александра был полон безразличия и едва ощутимой иронии, - Результат достигнут, ты был бы мертв, все списали бы на суицид. Но стоит ли оно того?

Парень задумался, даже перестал обращать внимание на то, что висит над землей на руках у незнакомого мужчины, ко всему прочему еще и мертвого уже почти тысячу лет.

- Вот и я бы сказал, что ты слишком молод отдавать свою жизнь за глупую девчонку, которая не оценила тебя. Да и разве в человеческом обществе есть смысл существовать? Проходить через болевые опыты, если ты знаешь, что познав большинство из этих опытов ты будешь уже на полпути к смерти. Я уже не говорю о том, что когда ты заработаешь себе более или менее приличное состояние, то будешь по большей части не особо интересен как мужчина большинству женщин. - тут вампир позволил себе разбавить размышления коротким сухим смешком. - Подумать только, стремиться к успеху в жизни и достигать его на закате этой самой жизни! Люди, у вас слишком большие планы на ваш очень короткий век.

- Кто вы? И откуда вы знаете о причине моей попытки самоубийства? - наконец задался правильным вопросом Уилл.

- Я - твое спасение из этого глупого круга смерти, или твоя смерть - выбирать тебе, - это прозвучало зловеще, и Уильям явно испугался уже в который раз. - Только когда ты примешь одно из двух я смогу рассказать тебе больше. Так что, вечная жизнь или вечный покой, что ты выбираешь, юноша?

- Жизнь...

- Я так и думал, - оскалился Александр и без предупреждения, без объяснений впился в губы Уилла, забирая у него жизнь человека, отдавая ему проклятие бессмертия.

Это не было гуманно, не было милостиво, даже необходимо, это было нужно только самому Александру. Во время этого слияния вампира и умирающего человеческого существа Мастер хотел заглянуть в сознание своего бывшего учителя, но встретил глухую стену, будто он заранее защитил себя в этот момент, предполагая, что позже кто-то захочет взглянуть в сознание его бывшего подчиненного. Да, учитель помнит, что воспитал хорошего ученика, хоть и сошел с ума.

Дальше в сознании Уилла был провал, видимо Александр специально погрузил новорожденного вампира в смертельный сон, чтобы избавить от шокового состояния, которое неизбежно наступает после пробуждения. Но мотив, как оказалось, был гораздо прозаичнее. Уильям очнулся в неизвестном месте, где отовсюду разило Инквизицией, это ощущение будто окутывало со всех сторон. Даже воздух слегка прижигал, как в пустыне в полдень, Уильям был закрыт в тесном саркофаге, дикая жажда мучила его, страх и непонимание убивало его, крышка его тюрьмы сдвинулась и слабый свет проник под нее, обозначая новое рождение. Парень рванулся к свету, но путы, которыми он был прикован, не дали ему пошевелиться. Крышка отодвинулась полностью и черные безумные глаза заслонили свет.

- Ты очнулся, спящая красавица? Я уже хотел будить тебя свежим блюдом, - Александр довольно ухмылялся из-за гробовой крышки, - Итак, теперь ты в первый раз будешь кушать самостоятельно. А после я скажу тебе, кто я и зачем я сделал из тебя того, кого сделал.

Свет залил все вокруг, но постепенно глаза Уилла привыкли к слабому, как оказалось, свечению, и он увидел привязанного к стулу человека. Молодой мужчина был без сознания, висел в путах и не шевелился. Вспыхнувшее вампирское зрение отчетливо показывало, как струиться кровь по его жилам и бьется пульс. Человек был жив и очень вкусно пах. Уилл дернулся вперед, его сводила с ума жажда, а прямо перед ним в такой дразнящей близости находился чудесный источник, грааль, который утолит этот безумный голод, но путы крепко держали его. В поле зрения снова появилось лицо Александра, он улыбался, его глаза были двумя черными дырками в хаос.

- Не все так сразу, Уилли, сначала ты кое-что мне пообещаешь, понял? - молодой вампир кивнул, - Славно, мой мальчик. Обещай мне, юноша, обещай, что ты будешь верен мне, что умрешь за меня, пойдешь под пытки и не предашь меня, обещай это мне, Герцогу Города Ночи!

- Я обещаю, Мастер, - прохрипел Уилл, и его путы опали.

Дальше была сцена, которая Мастера заставила вздрогнуть от отвращения. Уильям сорвался с места, бросился к мужчине и впился клыками в его шею. Без разрешения, без деликатности, отвратительно, как голодное животное, он поглощал жадными глотками чужую жизнь, причиняя человеку ужасную боль. Жертва не могла кричать, двигаться, сопротивляться, но ощущение чужой боли и страха впитывалось юным вампиром вместе с кровью. Мастера внутренне передернуло, он пропустил в воспоминаниях эти мгновения, ведь боль причиняло еще и то, что он слышал одобрительные слова Александра.

Когда мужчина умер бывший Мастер оттащил юного вампира от холодного тела и позвал за собой. У Герцога сложилось ощущение, что Уилл находится в подземелье, которое Инквизиция облюбовала себе под логово, но почти все их базы были уничтожены. Однако, какую-то из уцелевших нор облюбовал себе под логово обезумевший учитель.

Уильяма там продержали две недели, Александр инструктировал его, обучал азам, готовил к выходу в большой мир, но больше всего рассказывал о Летучих Островах, как туда попасть, кто такие крылатые, как ориентироваться на архипелаге. Самым интересным для Натаниэля были вылазки на поверхность из укрытия.

Действительно вампиры находились глубоко под землей, выше них был целый подземный комплекс, где несколько десятков инквизиторов что-то делали в лабораториях, но прозрение вампира не могло проникнуть сквозь тонкие перегородки, настолько там все было пропитанно чуждой энергетикой, что нелюдь был, как в ловушке, в этом ужасном месте. Чтобы тренировать способности Уильяма, Александр поднимался с ним на поверхность и там их встречал густой туман, словно разом испарили озеро. Над вампирами возвышался огромный крест, увитый терновой ветвью, вокруг этого креста была мертвая зона без травы, без жизни и с останками разного рода монстров.

Тропа, проводящая сквозь этот мертвый круг была единственной, все остальное пространство несло смерть. За пределы мертвого круга Уилл и Александр выходили всего дважды - в первый раз когда Александр учил Уилла летать, и во второй - когда отправил его с заданием. Первый полет молодого вампира был неуклюжим, как у птенца, который только-только осваивает воздух. Стоя на земле его создатель подтрунивал над ним, мысленно связываясь всякий раз, стоило только Уильяму ошибиться. Юный вампир сделал три круга на приличной высоте, что позволило бы Натаниэлю хорошенько осмотреть все, что было внизу, если бы не сплошная завеса густого мерцающего тумана, который был непроницаем для взгляда вампира.

На одном, довольно широком круге Уилла, Мастер увидел на границах этой туманной долины очертания огромных каменных крестов и понял откуда тянулись пальцы Инквизиции. Одно не укладывалось в голове Герцога: почему Александр? Сознание возвращалось в реальность, течение времени вошло в привычное русло, с того момента, как клыки Натаниэля проткнули артерию Уиллу, до того, как Герцог открыл глаза прошло всего несколько секунд, но ему казалось, что прошла целая жизнь. Тело юноши обмякло и Мастер аккуратно опустил его на пол темницы, молча удивляясь тому, как много еще осталось живого в нем. Улыбнувшись, Мастер откинул прядь волос с лица юноши и только сейчас почувствовал, что за ним наблюдают.

- Я готова была поклясться, что видела все в этом мире, Герцог Ночи, но ты снова удивил меня. И что, позволь спросить, ты делал? - прозвучал спокойный, глубокий мелодичный женский голос за спиной Натаниэля.

- Совсем не то, о чем ты подумала, Великий Матриарх, - поднял руки вверх вампир и обернулся.

За прутьями решетки стояла прекраснейшая из небесных женщин, мудрейшая из ангельских правителей Великий Белый Матриарх Изабелла. Во всем ее благородном образе читалась чистота, ее убранные в тугую косу пшеничные волосы излучали золотистое сияние, подметая кисточкой косы каменный пол, она ступала босыми белыми ногами абсолютно бесшумно, не смотря на длинное простое платье, перехваченное золотистым поясом на талии. Лицо не могло выдать ее возраста, казалось, что перед тобой стоит вечно-юная и глубоко мудрая богиня, девочка-старушка. Огромные прозрачно-голубые глаза хранили в себе тайны веков и были свидетелями сражений. Едва ли кто-то из живущих может похвастать тем, что видел саму Изабеллу в боевом доспехе с обнаженным мечом света в руках, однако такие времена были. Образ богини дополняли два жемчужных крыла, которые выглядели легче лунного света, но были прочнее стального листа.

- Ты не можешь читать мои мысли, дорогой Натаниэль, - тонко улыбнулась Изабелла, - только не в моей обители, а вот твои у меня на ладони.

- Я их и не скрывал, Матриарх, - слегка наклонил голову Герцог и проскользнул сквозь решетку, - только ты мне можешь помочь советом и поддержкой.

- Вижу ты испуган, растерян и обеспокоен, - крылатая нахмурилась, словно решала сложную задачу, глядя в лицо гостя. - Чувства, редкие для вампира твоего возраста. Хотя, ты - самый человечный из своего племени, был еще Александр... прости, не буду сыпать соль на твои раны.

- Именно об этом я и хочу поговорить! Но не здесь, - Герцог желал поделиться со старой подругой переживаниями, - нужно присесть и тебе и мне, иначе ты, светлейшая, не сможешь удержаться на ногах, не смотря на твои крылья.

- Идем, - кивнула Изабелла, секундным взглядом окинув Мастера, - а твой новый подчиненный?

- Пусть его вытащат из-за решетки, - вздохнул аристократ, бросив мимолетный взгляд через плечо, - теперь я обязан забрать его с собой, ты ведь отдашь мне пленника?

- Разумеется. После всего, что ты с ним сделал, ты должен на нем жениться! - рассмеялась Матриарх и кивнула своей охране.

Уилла вытащили из камеры и еще беспамятного унесли в комнаты для отдыха, а Герцог и Матриарх вышли в сад и устроились в ажурной беседке. На столе тут же поставили бокал с соком для светлейшей, принесли сигареты и пепельницу для Мастера. Натаниэль закурил, чем заслужил насмешливый взгляд Матриарха.

- Все не бросишь.

- Мне не вредно, - вампир отмахнулся от ироничной усмешки выпуская дымные клубы, - сейчас просто хочется чем-то себя занять. Светлейшая, Александр жив, - Изабелла едва не поперхнулась соком, ее ясные глаза полыхнули искрой Истинного Света и Герцог прикрылся ладонью на секунду, - более того, он работает на Инквизицию.

- Если бы я не знала тебя, то сказала бы, что ты бредишь, что кто-то владеет твоим разумом или дурит тебя. Натаниэль, ты уверен? Это невозможно! - Мартиарх едва сдерживала рвущийся наружу скепсис, - Ты сам почувствовал, как разорвалась нить, связывающая вас! Ты лежал, едва живой, на моих руках и исходил кровью, я думала, что ты погибнешь! Откуда тебе это известно?

- Уилл...

- Так ты влез ему в голову, негодник? - сощурилась Изабелла, - Я-то подумала, что ты решил обзавестись самым-самым близким другом и, попутно, узнать какую-нибудь полезную информацию.

- Не просто в голову, светлейшая, я влез в его душу, - по бледному лицу Герцога проступила тень отвращения к себе за этот поступок, - все пересмотрел и прочувствовал. Я абсолютно уверен - это Александр, но он абсолютно безумен. Кто им манипулирует и как Инквизиции удалось это сделать - я не не знаю. Знаю только одно - он под Полем Крестов.

- Дьяволы и Бездна! Я не думала, что все на столько плохо, - тихо сказала Матриарх и сложила руки на ножке опустевшего бокала, - ведь он так много знает. Изначально, дорогой мой Герцог, было три артефакта, которые были созданы тремя сильнейшими. Мой народ создал Опеку и Защиту Островов, она храниться тут и, если ее не станет, то наши Острова затмят небо а, чуть позже, рухнут на землю. Второй артефакт, Покров Ночи, создал ваш предок. Не совсем гуманно было пускать на органы свою дражайшую супругу, но она, признаюсь, того заслуживала. Сердце Лилит хранит и по сей день ваш Город. Пока артефакт у вас ни одной силе не одолеть Ночь. И третий создал кузнец из Бездны. Лорд Отковал меч, наделенный духом Отца-Огня, вернее сам клинок хранит в себе дух, но клинку нужна рукоять, потому Лорд просто прикрепил кринок к рукояти меча своего предка. Так у него и получился меч, защищающий границы владений демонов от посягательства на них. Но, больше всего пошутило мироздание, когда свело все три артефакта вместе, и их создатели узнали, что они совместимы. Собрав их воедино можно получить абсолютное оружие или абсолютную защиту, по запросу собравшего, но равного по мощи предмета силы не будет ни в одном мире. И теперь я понимаю, что мои Острова в большой опасности. Я закрою вход сюда, даже для тебя, мой дорогой Герцог, пока опасность не минует.

- Это разумно, Изабелла, - кивнул Мастер, глядя собеседнице в глаза, - я и сам практически закрыл Город. Но от этого опасность не испариться. Нужно известить хранителя клинка в Бездне, ты сможешь это сделать? - спросил Натаниэль.

- Конечно, - кивнула Матриарх, отставив бокал, - у меня с ним не плохие отношения, а что будешь делать ты?

- А я наведаюсь на Поле Крестов, навещу старого друга.

Они не сказали на прощание друг другу ни слова, просто встретились взглядами. Матриарх встала и вышла из беседки, открывая портал в пылающие недра Бездны, а Натаниэль подошел к краю Парящего Острова, посмотрел на туманное пастбище облаков внизу и ему вспомнился мерцающий туман Поля Крестов. Снова очертания стройной фигуры начали течь и меняться, превращая изящного вампира в нетопыря, мощные ноги оттолкнули тело от края Острова, хлопнули перепончатые крылья на ветру, а за его спиной Парящие Острова будто бы размазала по небу чья-то рука и вовсе стерла, они исчезли из виду.