Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.

Мне нравится, что можно быть смешной —
Распущенной — и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.

Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.

Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью — всуе...
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!

Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня — не зная сами! —
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,

За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами,-
За то, что вы больны — увы! — не мной,
За то, что я больна — увы! — не вами!

Марина Цветаева

«Как с тобой просто! Как легко! Друг ты мне? Брат? Хотя это совсем не имеет значения. Внутри спокойно колыхается ветерок, он разносит пыльцу с цветов по окрестностям всего моего нутра».

На улице потемнело слишком незаметно, звёзды по очереди сверкали на тёмном «полотне», а в кустах, поодаль от дороги, стрекотали сверчки. Иногда их стрекотание заглушалось нежным звуком от дуновенья ветра.

Я прощался с Авророй, девушкой, с которой познакомился в прошлый четверг; она с улыбкой покинула сиденье моей машины, придерживаясь кистью руки за мою, вальяжно махнула волосами и вцепилась в мои глаза своими карими радужками. Они отражали бликами свет от ближайшего фонаря. Глаза Авроры прищурились, а вместе с ними колыхнулись и тщательно накрашенные тушью ресницы.

— Не желаешь зайти внутрь?

Её вопрос нарушил тишину, точно лезвие ножа сверкнуло под дневным светом. Я улыбнулся.

— Извини, — я облокотился рукой о крышу машины, — но сегодня у меня есть ещё незаконченные дела. В следующий раз — обязательно.

Я подмигнул, а в следующую секунду напротив послышался вздох.

— Спасибо за вечер, Чон Хосок.

Тонкая кисть девушки вытянулась вперед, и я, схватив эту кисть, вложил всю свою нежность для поцелуя в гладкую кожу. Девушкам всегда нравились мои губы на их запястьях, а мне — внимание девушек.

— Спасибо тебе. До встречи.

Аврора двинулась прямо, в сторону своего дома, размахивая бёдрами в обтягивающем платье чёрного цвета. Женственная походка цепляла внимание, и я засмотрелся, подавив смешок изнутри. Женщины грозны и притягательны, порой раздражительны и предсказуемы, но как бы то ни было, раз за разом к ним возвращаются десятки взглядов и желающих заполучить их внимание. Они ведь, чёрт возьми, нимфы, не чая того сами.

Совсем скоро я оказался в салоне машины и глянул на электронные часы магнитолы, была почти половина двенадцатого ночи; я успевал на встречу, как раз оставалось пятнадцать минут на дорогу, поэтому я, не медля, завёл машину и двинулся вдаль, рассекая метр за метром.

«Да? Я еду. Не торопи меня, у меня ещё есть время. Вот сейчас как попаду в аварию, всё будет на твоей совести, Ти. Скоро буду».

Разговор по телефону был коротким, а мне оставались считанные минуты, чтобы добраться до назначенного пункта встречи.

Так совсем скоро я остановился у небольшого дома, с открывшейся калиткой, из которого выходила непосредственно хозяйка всего хозяйства.

— У тебя отстают часы, тебе пора бы настрой их, — рядом на соседнее сиденье плюхнулась подруга, закрыв за собой дверь, а я глянул на электронные часы, а после в телефон на подставке; время и правда отличалось на девять минут. — Как ты, Хоби?

— Я — отлично, немного заскучал один в машине, но сейчас всё в порядке, — я прочистил горло и тронулся с места, выруливая со стоянки. — А ты?

— В полном порядке, — я глянул на Ти в тот момент, когда она отвернулась к окну, на оконном стекле отражалась её деревянная гримаса.

Я вздохнул, продолжил держать путь дальше, зная, что совсем скоро мы доберёмся до нужного места, в дали от света и возможного шума человеческой жизни.

Спустя десять минут, когда машина остановилась перед озером, отражающим звёздный покров на тёмном небе да макушки осин, я заглушил мотор и с очередным вздохом развернулся к подруге. Только после этого до меня дошло, что всю оставшуюся дорогу мы с Ти молчали.

— Иди сюда, — я притянул вялую тушку к себе, уместив подборок на её миниатюрном плече. — Говори давай, что стряслось у вас.

После моих слов её тело стало то ли дрожать, то ли Ти так яро жалось ко мне в объятия, что её немного потрясывало; в любом случае, дальнейшие слова были сказаны тихо, будто с виной.

— Он не доволен нашим с тобой общением, — она сделала небольшую паузу. — Говорит, что не бывает дружбы между парнем и девушкой, что это полная чушь и животные инстинкты никто не отменял, — её руки на моей шее стиснулись сильнее. У меня внутри зарождался комок разочарования и неприязни. Ведь больше всего я опасался этого. — Я пыталась объяснить ему, донести, что нет ничего подобного, что мы правда просто друзья, — Ти отпрянула от меня и посмотрела мне в глаза, — но из всего этого вышла ссора, и теперь он поставил меня перед выбором.

— Он или я? — с моих губ слетел смешок и закатанные вверх глаза.

— Такая глупость, да?

Ти улыбнулась, даже хихикнула, но вместе с поднятыми вверх уголками губ по розовой щеке скатилась прозрачная слеза.

— Не думай расстраиваться из-за этого, — я облокотился на спинку сиденья. — По сути, я могу сказать одно: к чёрту таких людей. Никто не может диктовать нам, с кем быть и с кем не быть. Только на фронте появляется такой человек — я шлю на хер, — тут я призадумался, взглянув в опечаленное лицо друга: — Другое дело, когда к этому человеку у тебя чувства... — я вздохнул и перевел взгляд на лобовое стекло, прямо в самую глубь озера. — Тогда всё сложнее. Конечно, я бы всё равно послал такую курицу на хер, но, как трактуют истории сотен, фильмы и книги, такой выбор сделать сложно, а послать любимого человека может не каждый, даже на своё благо. Жертвы любовного синдрома, что ещё сказать...

— Мне так тяжело, Хоби. Я не хочу терять тебя. Мы ведь... как я без тебя... — очередная волна эмоций настигла Ти, а я мог лишь похлопать её по плечу.

— Знаешь, — нарушил я молчание, иногда дополняемую девчачьим плачем; минуты восемь мы не произносили ни слова, всё это время я обдумывал ситуацию, а по итогу пришёл вот к чему: — он парень хороший, сильно любит тебя, это даже я вижу. Чёрт возьми, вы будете счастливы вдвоём. Я ведь замечаю, какая ты с ним: идеальная девушка, с переизбытком нежности и именно со своим любимым человеком. Ни одна девушка, за которой я ухаживал или с которой, скажем так, баловался... ни одна из них не была со мной такой, какой ты бываешь с ним. Догадываешься почему? Речи и не могло идти о чувствах. А вы нужны друг другу, он не сможет без тебя, а тебе будет сложно найти другого, с кем ты будешь чувствовать такой же комфорт, как с ним, — я сделал паузу, стал постукивать по рулю пальцем, распределять оставшиеся слова в голове по полочкам. — Не хочу говорить этого, но в таком случае нам и правда стоит прекратить эти встречи и общение. Ради вас и вашего спокойствия. Но как только, если только...

— Хоби, — Ти перебила меня с дрожью в голосе, — прекрати так сильно сжимать руль.

И я перевёл глаза на свою кисть, у которой костяшки побелели от того, насколько сильно я вцепился в руль машины. Я убрал руки и продолжил.

— Если он тебя обидит или поднимет руку, начнёт переходить границы...

— Такого не будет.

— Ти! — я глянул в глаза подруги, пыл поубавился, я вздохнул и продолжил спокойно: — Людям свойственно забываться. Время и жизнь «в малине» заставляет их зазнаваться и совершать то, о чём они не могли подумать раньше, — от нервов я достал с бардачка пачку сигарет. — Ты главное не молчи, не будь жертвой! Если не справляешься сама, не бойся просить помощи. Хорошо?

Подруга улеглась боком на сиденье, устремив свой взгляд прямо на меня. По её левой щеке пронеслась незаметная слеза.

— Я обещаю, Хоби.

— Тогда хорошо.

Я закурил, мы молчали какое-то время, а после как ни в чём ни бывало стали разговаривать обо всём и всех, совсем не затрагивая только что обсуждённую тему. Я смеялся, Ти смеялась, мы слушали нашу любимую музыку и колесили по улочкам города. И я не позволял себе думать о том, что эта встреча, возможно, окажется нашей последней.

Вот она сидела со мной рядом, как всегда, как и в те прошлые года; частенько я переключал внимание с дороги на её задорную улыбку и счастливые щенячьи глаза. Вот она тут, а потом она там. Где угодно, с кем угодно, но не со своим другом Хоби. Изменится ли что-то в её жизни после моего ухода? В моей — определённо да.

— Спасибо тебе, — Ти опустила глаза, остановив руки на ручке двери машины. — И прости меня за всё это.

Мы снова стояли возле её дома, точно не прошедшие часы, которые мы проколесили всю ночь, оказались одним незаметным мгновением. А на улице ведь уже стало светать.

— Не извиняйся, я могу понять тебя. Желаю, чтобы и твой парень мог понять тебя. И...

Ти, — я приостановил друга, коснувшись её руки, — помнишь, из года в год я говорил, что всегда буду твоим другом, что бы не случилось?

Глаза девушки заметались. Ти выдала тихо:

— Помню.

— Так вот, я повторю, чтобы ты наверняка не забыла: я «перестал быть» для тебя другом, но зато ты для меня будешь другом всегда. Запомнила?

Вместо ответа я ощутил сильные объятия и импульсивные кивки.

— Не стесняйся набрать мне в случае чего, — сказал я уже после того, как Ти вышла из машины и мы попрощались.

Ти помахала и направилась в сторону дома, только я уже не стал смотреть, как она уходит. Незачем мне было наблюдать за этим, когда я и так отлично прочувствовал её уход из своей жизни.

Я гнал в сторону дома, увлёкся и погряз в свои мысли. Наверное, насобирал кучу штрафов, да и всё равно мне было, сказать по правде. В голове был лишь друг, которого я добровольно потерял.

Так призадуматься... не скажу, что с Ти мы были очень близки. Всё же она была девушкой, а разница в поле даёт о себе знать; она бы тупо не понимала мои заморочки и некоторые увлечения. Но не об этом.

Познакомились мы с ней случайно, было время, когда я любил прогуливаться по небольшому парку, расположенному не так далеко от её дома. Ну и конечно, Ти сама любила проводить время в просторах зелени, деревьев и кустов, с книгой в руках или с наушниками в ушах. А я частенько брал баночку хмельного и распивал её, внимая тихость и аккуратность не особо популярного у горожан парка. Так мы и повстречались друг другу однажды: разговор, смешки и продиктованные друг другу номера.

Думал ли я о Ти как о девушке в тот момент? Возможно, чего греха таить. Но время и общение показало обратное. Ти — девушка милая, простая, но точно не мой человек в плане отношений. Да и какой это — мой человек?..

Как Ти и говорила, наши отношения состояли исключительно на дружеской основе. Поначалу я виделся с ней от нечего делать, потом, немного раскрывшись друг другу и сойдясь во мнении в некоторых вещах, наше общение увеличилось; начались ночные прогулки, так как днём мы могли быть заняты работой или учёбой. Потом я купил машину и прогулки превратились в «покатушки», с музыкой и иногда спящей на соседнем сиденье Ти. Так общение «от нечего делать» переросло в потребность отвлечься, высказаться и отдохнуть душой. Потому что с Ти было спокойно, точно я отдыхал сам с собой. Вот она вроде бы рядом, скажет несколько слов, поддержит разговор, но сделает это так аккуратно и прекратит свою речь в нужный момент, что порой складывалось впечатление, что её и вовсе нет, а я просто-напросто веду диалог сам с собой.

Год назад у Ти появился друг-любовник; я был рад за неё, но с «самого порога» нагрузил её нотациями, точно дочь или родную сестру, ведь неизвестно, что представляет из себя тот или иной человек, особенно индивид с бубенчиком между ног и, бог знает, какими намерениями в сторону девушки. А ведь девушки зачастую любят слушать и верить: раскроют свои уши, достанут вилки... и давай лапшу наматывать часами напролёт, сами того не подозревая. Так я и сказал Ти, рассмешив эту дурочку. Благо, что парень нормальный повстречался и мою подругу не обижал. Вот только в последний месяц их ссоры зачастились. Могу лишь предположить, что виной тому является лю-бовь, а вместе с ней и ревнушки, собственность и так далее по списку... Но в какой-то степени я понимал Ти и не винил её за выбор, когда она сама трещала мне о том, что её свобода и собственное «я» — в приоритете. Очень часто мы завышаем себе планку, пока не столкнёмся с нашим «нет» на ту или иную ситуацию лицом к лицу.

Сейчас, когда я припарковывался рядом с круглосуточным магазином вблизи своего дома, печаль резко ударила по мне, побуждая издать грустный смешок.

Я никогда не думал, что между мужчиной и женщиной может быть какая-либо дружба, ведь всё одно: по итогу «дружба» оканчивается либо ссорой, либо отношениями, либо признанием, которое будет проигнорировано ей или им. Поэтому я понимаю мысли парня Ти, но как же мне не хочется говорить о том, что наш случай — исключение. Даже смешно от этого. Однако ж я могу поклясться в том, что моя дружба с Ти была мне приятной именно как дружба с человеком, а не с девушкой, на которой я мог положить глаз. Наши разговоры и прогулки, кажется, запали мне в душу навсегда. Мне нравилось и то, что она не чувствовала себя девушкой рядом со мной, мало стеснялась и совсем не краснела за некоторые вещи, делала то, чего хотела (конечно же, в рамках разумного), а мне просто нравилось видеть её такой, настоящую, которую ни один повстречавшийся ей человек не увидит, а если увидит, то лишь через какое-то длительное время.

Наверное, стоит сказать и о наших взаимодействиях; мы редко обнимались, лишь тогда, когда видели отчаяние в глазах друг друга. Частенько ударялись кулаками при встрече и прощании, но со временем такой жест надоел и как-то забылся. Объятия мне никогда особо не нравились, даже с девушками, за которыми ухаживал, я всегда приступал сразу к делу, без всяких нежных объятий. Но так как с Ти мы обнимались лишь в особых случаях, объятия с ней так же вошли в привычку, уже не вызвали отвращение и перестали казаться нелепыми.

Могу сказать, что общение с противоположным полом приятно и игриво. Но во всём есть свои минусы, и тут тоже есть: девушки, которые мне попадались на жизненном пути, начиная со средней школы, очень часто любили всё додумывать и усложнять. Не в обиду прекрасному полу, но я заметил, что ход мыслей парей и девушек заметно отличаются. А если ты ещё и состоишь с девушкой в любовных отношениях, то мозготрепательство тебе обеспечено. Так вот, что мне нравилось в Ти... так это то, что этого мозготрепательства никогда не было: никаких звонков в позднюю ночь, никаких выговоров, никаких «ты должен» и тому подобное, — лишь прогулки и короткие звонки по обоюдному согласию и никаких обязательств. К сожалению, таких людей в моей жизни больше не было. Все от меня что-то да хотели.

Оплачивая покупку, состоящую из пива, сосисок и рамёна, я снова возвращаюсь в машину.

До дома остались считанные минуты, которые я с удовольствием потрачу на глубокие мысли о том, как хреново считать другом того, кем ты сам другом больше не являешься.

Паршиво. Давно мне не было так паршиво.

За эти несколько минут я успел возненавидеть человека, который повлиял на наш с Ти «распад», также я успел обругать себя за то, что позволил вот так просто уйти другу. В голове сразу же всплыли картинки нашего незабываемого времяпровождения, да даже то, как почти час назад Ти сидела рядом со мной, а по салону разлетался запах её фруктовых духов; он держится в машине и до сих пор. Наверное, это последнее, что осталось у меня от неё. И даже этот запах скоро выветриться, как и хозяйка этих духов из моей жизни.

Чёрт возьми, сколько драмы в моих словах, даже самому тошно.

Теперь осталось просто колесить по жизни дальше, так же работать, на выходных развлекаться в компании «друзей» в баре, ухаживать за Авророй и думать о том, как сильно хочется повидаться с другом и потратить весь бак бензина, лишь бы проехать с десяток кварталов и услышать то, как Ти провела свой скучный день.

«Я всегда буду твоим другом».

03/06/2020