в подземке промозгло даже в толстовке, ну да, тут же вечный октябрь,
но наверху, там - июнь.
вечер пятницы, +23, небо молочным коктейлем затянуто, кто был дал только трубочку, всё это выпить бы.

и надо бы бежать с тобой по эскалатору, смеясь и расталкивая по углам слишком уж грустных людей, лететь с развязанными шнурками, развязно, грозясь получить серьезную травму и угодить в больницу -
вдвоём -
на соседние койки, у меня правая нога забинтована, у тебя - левая,
кто нам суп теперь будет носить,

но опять пронесёт, дуракам же везёт,
я упаду - ты подхватишь меня, значит, гипс отменяется.

и надо бы греметь рюкзаком, в котором: теплая вода, растаявшая шоколадка, прочитанный роман, прямо поверх которого я пишу свою собственную историю, гигиеническая помада с запахом карамелек, которая не помогает, но я всё равно покупаю, потому что пахнет вкусно, целая пачка размытых пленочных фотографий, перевязанная резинкой, которая вообще-то для волос,

но зачем мне, когда ты так любишь наматывать мою прядь на свой указательный палец.

надо бы накопить сто сообщений в телефоне - "ты где", "когда будешь", потому что ответить-то нечего: я везде понемногу, а буду - мм, может, в конце сентября, числах в двадцатых - пойдёт? - но понятно же, что не пойдёт, поэтому лучше вообще ничего не отвечать, а продолжать коллекционировать одинаковые послания.

пап, слал бы ты мне поэзию Аттикуса - я бы читала все до единого твои сообщения, еще и вслух (а давай на стаканчиках с кофе напишем несколько четверостиший?
а можно и свои. знаешь, я ведь умею. а хочешь, проверим?)

надо бы умирать с голоду и постоянно чего-то жевать - бутерброды с сыром и майонезом - теплая вода - арахис - теплая вода - печенье с шоколадной крошкой - теплая вода - орбит без сахара - теплая вода - брр, вот бы горького кофе.

у тебя такие сладкие губы.

ну и пусть далеко уже после заката, только мы не планируем спать, спать будет тогда, когда же и "будешь" - то есть, в конце сентября, а пока можно лежать на траве хоть всю ночь напролёт, измазавшись в соке одуванчиков - хочешь, я нарисую цветы на твоей белой футболке? (правда, я не умею, только вот ты мне не веришь).

и надо бы болтать без умолку, пересказывая в подробностях каждый день, прожитый по-отдельности:
3 января. я повесилась обеими руками на двери от скуки смертной, а она хрустнула и выпала вместе с косяком и мной на пол.

4 января. я живу без двери - и всем меня видно, а значит, виснуть больше и негде, и в целом нельзя, а что делают в таких ситуациях, чтобы казаться нормальным?

5 января. я по-прежнему живу без двери, но потихоньку начинаю втягиваться, у меня появляется новое занятие: я узнаю, как живут нормальные люди.

6 января. я знаю, как живут нормальные люди, но это вообще не моё: я надеваю полосатую шапку и длинный шарф, я выхожу на улицу под сильный ветер, подцепляю там грипп и тебя.

7 января. у меня новые двери и ты, ну а дальше ты знаешь.

вечер пятницы, +23, небо молочным коктейлем затянуто.

и надо бы решить, лежа под этими взбитыми облаками, которые становятся сначала сиреневыми, а затем фиолетовыми (вот бы началась гроза) - что мы будем делать с этой жизнью всё, что нам вздумается, что снесём все межкомнатные двери, что прекратим притворяться нормальными, что не будем ни к чему слишком сильно привязываться, потому что мы не цепи, не верёвки и не воздушные змеи, которые летают высоко только на ниточке.

если мы захотим не возвращаться, то не вернёмся.

и надо бы просто решить, что вот так тут с тобой и замрём - на прохладной траве - у тебя в волосах листья клевера, у меня коленки подогнуты, - а время пусть крутится вокруг, сматывая свои удочки, но не трогая нас.

ни раздражения, ни усталости, ни богатого опыта.

вот только кофе бы вместо воды.
и грозу.
и опять убегать - но теперь от дождя, поскальзываясь на мокрых тротуарах, боясь и мечтая загреметь в больницу (главное, чтобы из постели было видно небо и тебя).

эй, ты только взгляни. ты делаешь меня поэтом - за - одно - лето.

и надо бы всё это записать и запомнить - снять на видео - сделать снимки - тысячу снимков в рюкзак под резинку, и найти трубочку, и продолжить историю, и взбежать вверх по эскалатору, и поцеловать тебя в губы, и запустить бумажного змея, и отпустить себя раз и навсегда. вот только...

только вот нет ничего, потому что тебя тоже нет.
и 6 января был грипп - да и только.
и 7 января двери встали на своё место, но не моя жизнь, потому что - ты видишь, уже июнь, а место в вагоне рядом со мной по-прежнему пустует, а в подземке промозгло даже в толстовке, и никто не обнимет, чтобы согреть.
где, черт возьми, тебя носит.
или где это носит меня.

вечер пятницы, +23, а у меня список литературы на лето, маленькая скамейка в парке, и единственное сообщение, на которое я сразу же отвечаю.

"я в двух станциях, пап.
буду дома через 10 минут".