Я выбрасываю порванные листки через окно, крича, как сильно ненавижу этот мир. Сердце рвется на мелкие детали, которые сложить невозможно, даже если подарить моему гнустному телу миллионы частичек счастья. Голова трещит по швам, будто я Франки Штейн, эксперимент над которым снова не удался.
Я закрываю окно, а руки опускаются на подоконник, а после падают мне на бедра. Не выдерживаю, и скатываюсь спиной по батареи вниз. Обнимаю колени ладошками и начинаю трястись. Слезы застывшие в глазах снова прорывают дамбу у меня внутри и соленая жидкость скатывается мне на щеки. Я пальцами хочу убрать их с лица, но чуствую ещё больше, как порезы начинают сжечь от них. Не сыпте соль на рану? В прямом же смысле это чертовски больно и создают впечатление, словно я в аду.

Ах да, я и есть в аду... В кошмаре от которого я не могу избавиться. Проснутся и забывать все то, что мне снилось. Но это реальность.
Жёсткая, со шрамами на лице, не щадящая никого реальность.
Чертовски обидно, что мы не в мире, где есть феи или другие мифические существа. Сейчас бы я определенно загадала себе умереть.

Что вы говорите? Смерть не лучший выход? Если вы это скажите ещё раз мне, я плюну вам в лицо и горько засмеюсь. А после заплачу.

Моя жизнь - кусок дерьма. Такого старого, который даже собака не захочет обнюхать.

Та ты же ребенок, вот выростишь и поймёшь свою ошибку.

Если я ребенок, то кто тогда вы? Вы сразу родились взрослыми? Без изъян или недостатков?
Да, я не достигла того возраста, когда вяжу шарфики и обсуждаю людей на лавочке, вешая ярлыки. Или кричу в общественном транспорте, что я пожилая и хочу присесть. Я всего лишь человек. Хрупкий человек, который просил лишь тепла. Хотя бы немного, чтобы знать, что не одна.

Сухая, ничем не пропитанная правда только сгущает краски, делая их с каждым разном на тон темнее. Как бы ты не крутился и как бы не экспериментировал, в конце все равно возникнет серый. Ужасный цвет.

Ненавижу его.

Гнилое общество убивает во мне частицу доброты. Я сама неосознанно становлюсь злее с каждым разом, когда вижу счастливую пару или смеющегося подростка. Хочу сказать им что-то колкое, чтобы им стало больно, точно также как и мне.

Разглядывая все более детально, я замечаю фотографию на столе. На ней четырнадцатилетняя Шин Юна, то бишь я, улыбаюсь во все тридцать два, держа за руку Джисона.
Хан был крепкой опорой для меня, не давая сойти с ума. Был тем человеком о котором я думала, когда ложилась спать. Не странно, ведь факты говорят, что перед сном мы всегда думаем о тех, кого любим.

Я очень сильно его любила.

Но время идёт, как и мои чувства - они приходят. Я не замечаю, что переключаюсь быстро и забываю об этой любви.

Теперь же я хочу просто выжить. Я не познала той самой сладкой жизни, но укусила приторно горький кусок жизни. Она черствеет с каждым днём, наполняет весь мир ужасными поступками за которые нет прощения.

Я изменюсь не ради них, а ради себя. Стану холодной и мрачной, эгоистичной и высокомерной, наглой и злой. Только такие выигрывают билет в счастливую жизнь. Только такие стоят на вершине.