- Хорошо, то есть тебе сейчас надо к дяде? - подытожила Мария Андреевна.
- Да. - стараясь успокоиться, ответила я.
- Тогда посиди тут немножко, я переоденусь и довезу тебя. Договорились? - спросила она.
- Да, договорились. - ответила я, выдыхая с облегчением.
Мне казалось, вот и всё, мои страдания окончены. Я спокойно доеду до места назначения и весь этот кошмар закончится, так будто его и не бывало.

Мы сели в авто. Я сидела на заднем сидении рядом с детским креслом.
- У вас ребенок? - спросила я, всё так же глядя на кресло рядом с собой.
- Да, у меня есть малыш, его зовут Тимофей. - оборачиваясь на меня, ответила женщина.
- А где он? Он что дома один остался? Или они с папой? - недоумевающе вопрошала я.
- Ну...- помялась она, - не совсем, Тима с братом. А папы у них нет, он ушел от нас. У меня скоро должна смена закончиться и мне надо будет поскорей добраться до дома. Но пока не получается... - заводя машину и, будто что-то не договаривая, ответила она.
Да, конечно. Она имела в виду: " По сути моя смена окончена, но тут появилась ты, невесть откуда. И теперь мне надо тебя довести до, Богу известно, какому адресу, пока мои дети спят одни без отца, который их бросил".
Примерно, так это звучало в моей голове.
- Какой адрес, повтори, пожалуйста? - заезжая на дорогу, спросила Мария Андреевна.
- Корнишенская 100. - оторвавшись от мысле о родителях и сегодняшнем случае, промямлила я.
- Хорошо. Спасибо. - поблагодарила она меня, переключая своё внимание на дорогу.

Мы почти доехали, и вот поворот, как Марие Андреевне кто-то позвонил. Она, представившись, часто кивала, говоря "да". Затем взяв телефон в левое ухо, и прижав его плечом, спешно взяла ручку, достала откуда-то бумажку и начала писать знакомый номер.
Почему-то на то время я толком не могла выучить мамин номер, постоянно забывала его. Но на тот момент я точно понимала, что этот номер мамин.
Мое сердце снова бешенно заколотилось. Мария Андреевна свернула с поворота и поехала прямо.
- Мы же приехали, куда мы? - спросила я, держась за края сиденья.
- А, у меня появился срочный вызов. Давай сначала туда съездим. Потом я тебе обратно отвезу. - ответила она.
- Давайте вы сначала меня оставите, а потом поедете? - протестовала я. Я прекрасно понимала, что она пытается обвести меня вокруг пальца. Я знала, что она прекрасно поняла кто ей позвонил. Пазл собрался в единое целое. Я была готова провалиться сквозь землю. Я была готова исчезнуть, лишь бы снова не встречаться с ними. Но этой встречи не возможно было избежать.

Мы приехали обратно. Обратно к моим... Родителям-надзирателям.
Мария Андреевна спустилась и посмотрела на меня, я же, не ожидая её дальнейших действий, промямлила, что останусь в машине.
Где-то в далеке слышался голос отца, который выкрикивал моё имя. Где-то на высоте кричала и моя мама папе, мол, полиция приехала, возвращайся.
Мария Андреевна посмотрела вверх на маму. Последняя в свою очередь назвала номер нашей квартиры. Я окончательно рухнула. Не сердце или что-либо другое, именно я. Вся.
Буквально через полминуты возле женщины появился моя отец. Они обменялись парой слов и папа направился в сторону машаны, где сидела я.
Он дернул ручку авто, дверца открылась. Он напротив меня, бледный, но при этом его лицо было почерневшим от злобы. Брови были нахмуренные.
- Ну, здравствуй, "доченька" - иронично, и с невероятным холодом поприветствовал отец.
Я ничего не смогла ответить, я просто спустилась и чуть отойдя, пробубнила: - привет...

Меня охватывал страх. Я не хотела испытывать все эти чувства снова. Я устала. В голове мелькали мысли о том, почему всё повернулось таким боком, где я совершила ошибку? Даже мысль о суициде успела пронестись в моей голове, подобно призраку в видениях из сна. Но я сразу же открестилась от этой затеи, потому что как бы не была сложна жизнь, я не хотела падать в бездну небытия.

Мы в троём на лифте поднялись на седьмой этаж. Мама уже поджидала нас у открытой двери. Она тоже была бледной, взволнованной и раздраженной. Я их напугала так, будто сама смерть пришла к ним. Но на тот момент я об этом не думала. Мои мысли были заняты тем, как бы спокойней лечь спать, и чтобы во сне меня не избили, а то и убили.

Возможно, кто-то из вас читателей скажет: - Это же родители, они иногда бьют, иногда ругают. Это норма.
А кто-то выскажет противоположное, мол, насилие над детьми запрещено не только со стороны нравственности, но и законом. Так что в тюрьму их!
Моё же мнение не однозначно, я и за тех, и за других. Ведь иногда, чтобы подростающий человечек не возврощался к действиям, исход которых печален, нужно оставить отпечаток о том, что этого делать нельзя. Что за это действие есть наказание, либо мгновенное, либо долгосрочное.
Но доводить до крайностей не стоит. Ведь слишком мощный отпечаток может по-просту сломать ребёнка.

Папа зашёл в квартиру, следом Мария Андреевна, а я, сидя на стульчике в тамбуре, снимала обувь. Затем встала на коврик у двери, ведь прямо у порога стояли все взрослые так, что зайти, никого не задев и не толкнув, было невозможно.
- Амелия, заходи. - с мягкой улыбкой сказала Мария Андреевна. Эту улыбку я никогда не забуду, ведь она была самой лживой и самой отвратительной на свете. Она ппритянула меня в квартиру, положив руку на мою спину.
Мама что-то сказала в стиле: Ну что помог тебе твой побег?
Только сейчас я заметила, что её глаза были красными от слез. Кажется она выплакала не одну, и даже не две-три порции слёз.
Я покочала головой. Она продолжила:
- Иди, умойся. Потом можешь лечь спать.
Я сделала так, как она сказала. Но пока раздевалась, я слышала, как они в гостинной говорили о моё поступке и писали заявление. Я плакала. Горло сдавливало. А руки холодели. Я тихо легла на кровать и даже не заметила как уснула.