Небо... Безмятежная и безупречная синяя гладь. Всегда манящие огромные просторы. Место, которое неподвластно человеку. Недосягаемая цель, которая в сотый раз доказывает, что мы не можем ощущать ветер, треплющий волосы во время полета, не способны почувствовать под ногами пушистые мягкие облака, создающие причудливые фигуры, мы никогда не постигнем свободу, хранящуюся в бесконечном небе...

Это не передать на обычной фотографии, это надо почувствовать. Но я старалась как-то запечатлеть свои чувства и мысли, когда смотрю в лазурный небосвод. И сейчас, стоя посреди уже родной лесной полянки, щурясь от яркого и пока ещё теплого сентябрьского солнца, направив объектив фотоаппарата в завораживающую красоту небесного купола вместо того, чтобы сидеть в душном актовом зале по случаю дня знаний.

Легкий ветерок трепал разлохматившийся хвост, пытаясь послать холодные мурашки по всему телу, однако это только остужало мою голову. Выйдя на тоненькую тропинку, пошла в сторону моста через неглубокую речушку. Зеркальная поверхность воды манила своей прозрачностью. Казалось, если приглядеться, то можно увидеть различные камни на дне, устланные водорослями и илом. Несмотря на небольшой размер реки, она имела быстрое течение, поэтому мостик был мокрым от брызг, а вода круглый год оставалась ледяной и, конечно, зимой не замерзала. Сделав очередную фотографию неостановимого водного потока, села на корточки, чтобы ненароком не упасть в воду, ведь хлипкая деревянная оградка геле доходила до моих колен, и полюбоваться кристальной поверхностью реки.

Сколько себя помню, всегда приходила на это место, каждый раз делала снимки, и все равно они все оказывались совершенно разные, как и мои эмоции в это время. Подаренный мамой фотоаппарат в последний день нашей встречи не хотел показывать то, что вижу, он снимал мои чувства, чуть повысив резкость, когда я в гневе, и наоборот прибавив расплывчатости, когда слишком много думаю, или сделав фотографию слишком яркой, когда на моем лице легкая улыбка.

- Уже обед, - грустно произнесла, глядя на часы экрана телефона.

Пора возвращаться домой. Выйдя к трассе около леса, пошла по направлению к моему маленькому городку. Он не был знаменит, из достопримечательностей здесь только химический небольшой завод, на котором в основном и работает наше население. Ни крупных преступлений, ни вертких и хитрых воришек, ни ужасных хулиганов не было в нашем городе. Это не потому, что так безупречно работает здешняя полиция, а местным жителям просто некогда, да и незачем портить спокойную и размеренную жизнь.

Излюбленная полянка осталась позади. Фотографирую ее лет с десяти. Тогда это была лишь игра, но со временем я все меньше находилась дома и все больше привыкала к "третьему глазу". И вот, однажды, просто гуляя, решила пойти в лес. Он оплетает весь город вокруг, но полностью безопасен, если не заходить в глубь, где водятся дикие звери, и идти строго по вытоптанным заядлыми грибниками тропинкам. Так и вышла на зеленую залитую солнцем поляну с кустом дикой розы посередине.

Поднимаясь по ступенькам своего дома, печально глядела на пожухлую траву. Наступила осень, а это значит, что пришла пора дождей и плохой погоды. Наш регион славился жарким летом, но все, что до и после этого времени, было холодной мокрой и противной мерзостью. А само время года мне нравилось. Золотой, красный и оранжевый лес пестрел яркими красками. Листья мерно падали под ноги и со временем превращались в темный порошок. Солнце, уже не согревающее как летом, а просто осветляющее всю округу. Печальное небо, затянутое тучами и часто плачущее дождями. Осень - это тишина, отдых и одиночество.

Немного ссутулившееся крыльцо жалобно заскрипело, когда я вступила на него. Мой дом был небольшой и старый. Отец мечтал отсюда переехать, но это не позволяли финансы. После ухода матери он очень сильно изменился. А ее признание поддернуло его психику. Пару раз соседи даже жаловались шерифу Чиккеру из-за частых громких скандалов, но обходилось все только вечными предупреждениями. Ближайший интернат был далеко севернее нашего региона. Поэтому лишняя и такая глупая работа никому не нужна. Да я и сама не хочу уезжать отсюда. Одиночество... Главный страх любого человека. Когда некому помочь, выговориться или просто душевно побеседовать, человек начинает сходить с ума, но никак все умалишенные, а медленно, чтобы почувствовать пустоту каждой клеточкой тела, начать разговаривать с самим собой от нехватки общения, избегать любого другого человека и, наконец-то, стать каменной статуей и изгоем. Я же, находясь на половине пути к этому состоянию, просто не хотела дойти до конца.

По окончании школы меня пригласили в хороший колледж на факультет "Техника и искусство фотографий". Там станет полегче. Хотя я понимаю, что поступаю неправильно, сбегая от отца таким способом. Но всё-таки терпение мое заканчивается, как и свободные места от синяков. Хотя человек и так испытывает боль каждый день. Неважно физически или морально. Мы ощущаем какое-то недовольство, когда молчим, однако нужно ответить, когда прощаемся с любимым другом, но знаем, что это не последняя встреча, когда терпим и ждем что-то, когда ходим на работу, когда радуемся наступившим выходным. Наша жизнь - бесконечная неизвестная боль, которая закончится только после смерти.

Я поднялась на свой второй этаж. Здесь была моя комната и ванная. Плюхнувшись на свой любимый голубой мягкий плед, уставилась в потолок, в звезды. Маленькие наклейки, светящиеся ночью, завораживали. В самом простом находится красота и необычность. В голове было как-то пусто. Мысли ленивой мухой сновали туда-сюда, не давая друг другу собраться в законченное предложение. Это самый спокойный день за весь год.

В комнате слишком душно и жарко, несмотря на старое продувающие окно. Кровать стояла в углу. Я на коленках подползла к подоконнику, чтобы впустить свежую струю воздуха. Не раз сбегала из комнаты по крыше ночью, чтобы не получить от отца очередной синяк. Зато какой красоты получались снимки ночного леса! И я не боялась ходить туда одна. Наоборот, многих испугает ненормальная девушка с фотоаппаратом, стоящая в такой позе (чтобы получить нужный ракурс), которой позавидуют гимнасты.

Ветер сразу ворвался в открытые створки, до конца запутав бедный хвост. Подойдя к зеркалу в шкафу, увидела свое измученное лицо. Что-то не похоже, что бы я отдохнула за лето. Под глазами цвета аквамарина не сошли мешки, а разбитая верхняя губа не собиралась до конца заживать. Недели две назад я получила за пролитый бокал чая. Распущенный хвост только прибавил отвращения, когда пшеничные пряди, комом упали на плечи. Пытаясь протереть непонятно откуда взявшееся пятно на зеркале, слабо улыбнулась своему отражению. Глаза слипались от слишком хорошей теплой погоды, и как только я коснулась головой подушки, провалилась в сладкую дремоту.

*****

Утро не изменило ничего. Приняв быстро душ, оделась и вышла на улицу. Бледное лицо обдал пока еще теплый ветер. Под ногами зашуршала трава лужайки около дома. Щелкнув кнопкой фотоаппарата, запечатлела утреннюю тихую улицу. Но тихой она осталась ненадолго. Из-за угла выехала синяя дорогая машина (в марках никогда не разбиралась), из которой доносились звуки музыки.

- Хесата, может быть тебя подвести? - из окна вылезла одна из трёх голов.

Изабелла, Тифани и Саманта - троица брюнеток с бульоном вместо серого вещества. Если я сейчас подойду к их машине, то они обдадут меня слоем грязи. Но я переросла ступень, когда огрызалась на их тупые словечки. Если не обращать на них внимание, то самим надоест и отстанут. Что я и сделала, направившись в сторону школы. Сзади послышался скрип шин, и через секунду в меня полетел сноп пыли, застилающей глаза. Вырвался самопроизвольный чих. Всегда была аллергия на пыль.

*****

Школьные занятие повторялись день за днем. Так быстро пролетели три недели первого семестра. И вот, лежа на своем любимом пледе, сделав все домашние задания, смотрела на полную луну. Всегда завораживала ночная соседка. Манила своей таинственностью и загадкой. А ее холодный серебряный свет освещал, особенно яркие сегодня, звезды. Я не знаю, что сподвигло меня накинуть теплую кофту и вылезти на крышу, прихватив фотоаппарат, но через минуту я держалась за трубу и съежала вниз на пожелтевшую траву.

Тишина ночного города сопровождала каждый мой шаг. Фонари вдоль дороги тускло освещали путь. Внезапно появляющийся ветер заставлял сильнее закутаться в кофту. Весь путь меня сопровождал лишь треск электричества освещающих столбов, пока я не вступила на шуршащию тропинку, ведущую на полянку. Сразу потемнело, а света прихваченного с собой фонарика хватало только на землю под ногами. Я - несумашедшая, ходившая в лес ночью, чтобы найти лучший сучок для петли, я - творческая личность, не перед чем не останавливающаяся для лучшего фото.

Шелест опадающих листьев крутился над головой. Трава мерно хрустела под моим шагом. А галерея фотоаппарата значительно пополнилась интересными кадрами. Тишина леса, несмотря на ночь, успокаивала. Моей головы коснулось что-то мягкое и быстрое, заставляющие от неожиданности выбросить фонарик, но, к счастью, это была всего лишь сова, которых тут много. Сделав портрет черно-коричневой совушки, севший на сучок неподалеку, нагнулась поднять фонарик и опять же его выронила. Где-то совсем близко послышался то ли вой, то ли рык волка. С сучка резко сорвалась сова и полетела в противоположную сторону. Голова непроизвольно повернулась в сторону тропы к поляне. Такого быть не могло. Я отошла от трассы буквально на двадцать шагов, а волки водятся в глубине чащи.

Протяжный, опасный и заставляющий покрываться тело мурашками вой повторялся вновь и вновь. Во мне боролись два противоречивых чувства: инстинкт самосохранения (бежать отсюда сломя голову) и простое любопытство, которое множество раз губило таких же людей как я. Ну, разумеется, второе победило. Тихо, чтобы не хрустела трава, пошла на вой.

На залитой луной поляне боролись два человека, а точнее что-то похожее на людей. Спрятавшись за огромное дерево, присела на корточки и незаметно стала следить. У обоих вместо ног - волосатые лапы. Когти нещадно рыли землю. Тело человеческое мужское, судя по хорошо прокаченным мышцам. Руки также представляли собой вытянутые пальцы с острыми когтями. Лица было плохо видно из-за темноты и постоянных движенией, но на груди одного висел какой-то серебряный медальон. В голове метались мысли. Я пыталась понять, что это за существа. Клыки, когти, волосы - оборотни... Они существуют, или я окончательно сошла с ума? Глаза распахнулись от осознания, что это все - правда. Передо мной два оборотня, которые дерутся, возможно, из-за территории или чего-то другого. Руки подняли фотоаппарат до уровня глаз. Приблизив расстояние к происходящему, нажала на кнопку. Поляна озарилась яркой вспышкой. Мне показалось, что сердце перестало биться, когда ужасные клыки повернулись в мою сторону. Они не видели меня за деревом, но знали, что я тут. Как можно было так подставиться? Медленно встав, косилась на оборотней, которых можно было принять за статуй, если бы не частое дыхание, пронизывающее до глубины души. Главное быстро, но тихо, уйти. Отведенная назад нога уже собиралась пуститься в бег, но в самый ответственный момент соскользнула по мокрой от появляющейся росы траве. Взвизгнув, покатилась вниз с маленького холмика. Оборотни как будто только и ждали, когда я что-то натворю, и, не сговариваясь, кинулись в мою сторону. Вскочив с земли, побежала в неизвестном направлении.

Острые ветки карябали одежду, руки и лицо. Появляющиеся из-за не откуда кусты мешались под ногами. С такой скоростью не бегала никогда. Сзади слышался их злой рык, а я молилась, чтобы не спотыкнуться об какой-нибудь камень. Но удача рано или поздно кончается. Неожиданно появившаяся река заставила меня резко затормозить и упасть назад на спину, подвернув ногу. Она нещадно заныла от внезапной боли. Однако, сдаваться я не собиралась и попыталась встать.

На меня глядели две пары абсолютно белых глаз, в которых не было зрачков. Пустота взгляда завораживала, заставляла бесконечно смотреть в неизвестность. Оборотни также наблюдали за мной, но никто не собирался делать что-то первым. В моей голове созревал план побега из "белоснежного" плена. Добежать и взобраться на мост, а там недалеко до дороги и города. Собрав всю свою волю в кулак, сорвалась с места. А клыкастые существа отправились следом. Шум реки как-то прерывал мое громкое дыхание, позволяя забыть об усталости и боли в ноге, но скорость значительно убавилась. Это я поняла, когда когти одним рывком сорвали с меня кофту, оставив в тонкой футболке.

Страх пробирал до самых кончиков волос. Осознание того, что наступают последние минуты или даже секунды моей маленькой жизни, приходило с огромной скоростью. И в какой-то момент на всю округу раздался страшный крик. Мой крик боли... Буквально за несколько шагов до моста в мою ногу вцепились острые зубы оборотня. Было ощущение, что он откусил кусок ноги вместе с костью. Кровь хлынула из раны. А инстинкт самосохранения заставил съездить со своей последней силой по лицу существа. На удивление, он не стал продолжать "ужинать", а второй вообще вернулся в человеческий облик, оставив только клыки и когти, и смотрел на это неодобрительно и даже зло. Несмотря на боль, я медленно встала, наблюдая за боем взглядов оборотней. Они как-будто перестали замечать мое присутствие в их обществе. Это и дало мне надежду на побег. Тихими шагами доковыляла последние метры до моста и взобралась на него, до боли прикусив губу. Потом просто пошла из этого адского, на тот момент места. За мной никто не отправился следом...

Как добралась до дома и поднялась по трубе к себе в комнату, не помню. Слезы, наверное, счастья текли из глаз тонкими струйками. Я убежала от них, но червячок беспокойства подъедал душу. Судя по мифам и легендам, кусая жертву, оборотень обращал человека в себя подобное. А последние события доказывали, что это совсем не легенды. Становиться страшным и опасным зверем, я не хочу. Таких монстров надо истреблять всех до единого.

Обработав рану, я легла на кровать. Ногу почти не чувствовала. Глаза слипались с каждой секундой все сильнее и сильнее. Закрыв их, провалилась в глубокий сон. Подальше от боли, подальше от всего произошедшего за эти сутки, подальше от необъяснимых мыслей, подальше от страха за саму себя...