Широкая спина подозреваемого удалялась от Марии в противоположном направлении, пока она выходила из смятения, прокручивая его слова и представляя, как ее пальцы смыкаются вокруг шеи юноши и откручивают его белокурую голову.

«Нет. Я не даю интервью».

«Кому ты нужен, придурок?» – У Мари не укладывалось в мыслях, как можно быть настолько самодовольным. Она всего лишь поздоровалась с Чикаго, а он уже сложил картину преклонения к своей персоне.

До этого момента Мария не была так близка к Чику, чтобы заметить его внешнее противоречие внутреннему. Имея милые ямочки на щеках, пухлые губы, мягкий голос с еле заметной хрипотцой и при этом абсолютно дикий, отчужденный взгляд, он создавал впечатление волка в овечьей шкуре.

Фигура Чикаго становилась все дальше и дальше.

Мари не могла его отпустить, ничего не выяснив. Дежурить в баре до следующего возвращения молодого человека она не собиралась. «Оставлю эту привилегию Альваро».

Мария давно смирилась с тем, что в работе охотника на вампиров мало приятного. Собрав себя в кучу, она рассерженно соскочила с барного стула и ринулась сквозь толпу за Нильсен-Майерсом.

Мари держала приличное расстояние от Чикаго.

Следуя за адвокатом, она стала его шагом и тенью в катакомбах. Охотница подождала, когда он первым доберется до поверхности, и прибавила скорости, чтобы нагнать.

Вынырнув наружу и вдохнув сырой вечерний воздух, Суарес охнула.

С затянутого тяжелыми тучами неба на нее обрушился поток прохладной воды. Мария огляделась по сторонам и засекла подозреваемого в конце переулка. Невзирая на ливень, он лениво ступал по лужам, пряча руки в карманах.

«Вампир должен был уже заметить, что я его преследую».

Скоро Чикаго затеряется среди потока людей, и тогда вероятность потерять его из виду окажется неприятно высока. Увидев, как он нырнул в течение из тысячи разновидностей зонтиков, Мари прощупала под рубашкой пистолет и, поднажав, выбежала за ним на перекресток.

Она смахнула густые, спутанные влажностью кудри, что лезли в глаза, и успела отскочить, когда ее чуть не снесла с ног спешащая укрыться от ливня толпа. «Где он? Слева – чисто. Справа тоже». Мария прижалась спиной к высокому фонарю рядом с пешеходным переходом, чтобы никому не мешать. Она исключила возможность того, что будь Чик вампиром, то использовал бы свойственную им скорость. Для применения маневра слишком много глаз.

Несущаяся мимо машина поспешила проехать через переход до того, как замигает красный сигнал на светофоре, и подняла за собой целый фонтан грязных брызг, впоследствии оставшихся на теле Мари. От захлестнувшей волны ярости она сжала кулаки и излила свое возмущение вслед водителю авто:

– Да чтоб у тебя колеса отвалились!!!

Ее вопли заглушил вой сирены скорой помощи.

На светофоре загорелся зеленый свет. Всматриваясь в кучу жителей мегаполиса и туристов, переходящих дорогу на противоположную сторону улицы, Мария попыталась стереть грязевые разводы с открытых участков кожи и одежды, но лишь больше их размазала.

Тяжело вздохнув, она переключилась рассматривать улицу напротив и наткнулась на Чикаго. Тот договаривался с таксистом.

«Он уедет, и миссия опять провалится!» Светофор догорал.

Мария выскочила на проезжую часть и со всех ног помчалась вперед, рассекая лужи. Она преодолела половину пути, когда включился красный сигнал, и автомобилисты нажали на газ. Пульс подскочил, адреналин ударил в виски.

«Кажется, в ближайшее время скорая понадобится мне».

Недовольные водители подняли шумиху, сигналя ей вдогонку. Мария только успевала просить прощения:

– Простите, пожалуйста, извините... – стыдливо бормотала она.

Одна «киа» и вовсе чуть не налетела на Мари, когда та практически бросилась под ее колеса. Послышался щелчок, но она не стала оглядываться.

– Идиотка! – крикнули ей из окна.

«Гореть мне в аду».

Не совсем благополучно, но Мария добралась до противоположной части. Тогда она узрела, как Чикаго садится в такси, и заскулила от неудачи. Запомнив номер машины, Мари поймала ближайшего таксиста и без раздумий прыгнула к нему в машину.

Тот опешил от такой внезапности.

– Прошу, скажите, что Вы свободны, – тяжело дыша, жалобно умоляла она темноволосого мужчину, на вид лет сорока.

– Э-э-э, – оторопело протянул водитель, разглядывая растрепанную и вымокшую до нитки Марию. – Свободен... Куда едем?

– Перед вами только что отъехала машина с номерами: «7Н93». Пожалуйста, поезжайте прямо за ней.

Таксист скептически изогнул бровь и, отвернувшись, вдавил педаль в пол.

Откинув голову на подголовник на заднем сидении, Мари шумно выдохнула. Ее сердце бешено колотилось и, казалось, вот-вот вырвется из груди. По салону разошлось тепло от печки, встроенной в авто. Машина свернула на север, в сторону Ривинг Стрит. Мария уставилась в окно, по которому градом стекали капли дождя. За ним мелькали разноцветные вывески забегаловок и продуктовых магазинов, подпорченных неумелыми граффити сумеречного Нью-Йорка.

Прикрыв глаза, она стала выстраивать план действий. Для начала надо бы предупредить Альваро о ее спонтанном решении пуститься в внезапное путешествие. Предугадав, что друг, скорее всего, захочет ее убить, Мари полезла за телефоном и, когда не обнаружила его в карманах своих шорт, запищала от отчаяния, согнувшись пополам.

Таксист вопросительно взглянул на нее в зеркало дальнего видения.

– Мисс, Вы в порядке?

– Нет, – сказала она, не поднимая головы, и честно призналась: – Я не в порядке.

– Могу ли я чем-то помочь?

– Я потеряла свой телефон, – произнеся эти слова вслух, Мария поугасла еще больше, мысленно ругая себя за то, что сразу не положила его в сумку.

– Мне стоит вернуться?

– Спасибо, не беспокойтесь об этом... скорее всего это чудо техники уже на небесах. Думаю, он выпал у меня из кармана, когда я бежала через дорогу. – Мари поджала губы, вспоминая тот самый слабый щелчок, ради которого она не стала останавливаться.

– Обидно. Вам же будет чем расплатиться за поездку?

– Не переживайте, у меня есть наличные.

Больше водитель к Марии не обращался. Оставалось придумать, что ей делать, когда такси Чикаго остановится и ей придется выйти следом за ним. Разумным решением было бы посмотреть, где Нильсен-Майерс выйдет, и вернуться. Без средства связи и навигатора продолжать слежку неудобно и рискованно, но раз уж Мари проделала весь этот путь, она решилась продолжать.

Естественно, ее преследование вряд ли останется незамеченным и понравится ему, но, если Чикаго остановится, чтобы вновь ее послать, у нее будет дополнительное время понаблюдать за ним лицом к лицу. Лишившись оружия, а не телефона, Мария бы, не задумываясь, двигала в обратном направлении. Для личного спокойствия она еще раз коснулась пистолета, закрепленного в кобуре под одеждой. Наличие оружия под рукой ее всегда успокаивало.

Преодолевая огни Вильямбурсгкого моста, Мари прикинула, что Чикаго может держать путь в Бруклин, и насторожилаcь, перемотав события на день назад. В мыслях она вернулась в штаб охотников, к обсуждению начальства, невольно которого стала слушателем. Уилсон как раз говорил про Бенсонхерст, юго-западный район в Бруклине.

Мария опять взбесилась на себя за то, что не уточнила, в каком именно месте видели Чикаго с древней вампиршей. Если в Бруклине, то это неплохая зацепка для ее позорного расследования. Группу Альваро должны были отправить туда в ближайшее время. Мария разочаровалась, припоминая, что сегодня они штудируют другую часть города после нового убийства. Про Бенсонхерст Варо сказал, что даст знать позже, как в штабе согласуют информацию по вылазке.

Как и ожидалось, машина Чикаго затормозила в километре от Бенсонхерста, и Мария попросила водителя высадить ее чуть поодаль. Выложив второпях немалую сумму денег за поездку, она поблагодарила таксиста.

Ливень не собирался стихать. Снова оказавшись под ледяным душем, Суарес почувствовала себя мокрой курицей, к тому же еще и тупой, учитывая то, что она делала. «Мари, ты отчаянная самоубийца, знаешь?» – она почти заговорила вслух сама с собой, бросившись за Чикаго.

Мария думала не только о своем безрассудстве, но и о людях, что могут пострадать, если она не рискнет сейчас. У кого-то из них останутся семьи, а у Мари, кроме Альваро, никого нет. Как бы это эгоистично не выглядело, если с ней что-то случится, ему придется пережить ее утрату и смириться, как с другими потерями, что им приходилось пережить.

Охотникам давно пора запретить законом привязываться к кому-либо с их службой. После каждого раза, что Мария и Альваро видят друг друга, они отдают себе отчет в том, что встреча может стать для них последней. Мари отбросила от себя дурные мысли, хладнокровно сконцентрировавшись на цели.

Два довода полагать о принадлежности Нильсен-Майерса к вампирам в ее кладезе безнадежности уже были: первый – его видели с одной из них, второй – в данный момент они в Бруклине и недалеко от Бенсонхерста, в котором кровососку недавно заметили.

Марии хотелось полагать, что ее подозреваемый просто оказывает свои жалкие услуги адвоката. Может, кровопийце всего лишь понадобился нашумевший адвокат, чтобы решить свои делишки? «И ужин заодно», – на свою догадку добавила Мари.

Так или иначе, если та положила на него глаз, Чикаго осталось жить недолго, а если он успел стать одним из них, то тем более. В лучшем случае, где Чик – человек Марии придется спасать его зад, в худшем – только свой. Чикаго надо отгородить от вампиров.

Но каким образом? Если у Мари появится шанс сказать ему что-то, то как ей предупредить его? Сказать: «Эй, я видела тебя с блондинкой, она из древних вампиров, не водись с ней, если не хочешь, чтобы тебя сожрали заживо, или закончить, как она?» вряд ли прокатит, разве что прямым рейсом до психиатрии.

Мысли Марии сбились, когда до нее дошло, что она потеряла Чикаго из виду. Сначала он шел прямо, но потом поворот за поворотом, и вот его нет, а она стоит в узком грязном проходе между кирпичными домами, где пронзительно воняет сыростью и бог знает чем еще.

По привычке Мария потянулась за телефоном, чтобы сориентироваться и, опомнившись, проcтонала. «Гребаный Нильсен-Майерс!» Он понял, что она следит за ним, и специально попытался запутать! Единственное, что Мари было известно, это то, что они добрались до Бенсонхерста, а вот куда топать дальше?

Поежившись от ветра, продувавшего насквозь мокрый свитер, который уже можно было выжимать, она потерла замерзшие руки и дала себе обещание поймать такси до дома, если в течение получаса не найдет Чикаго.

Если тот вампир, и его целью было сбить Марию с пути, то искать его здесь и следовать дальше бесполезно. Хуже то, что, если начнется настоящая серьезная охота, у Мари нет с собой ни маски, что надевают на себя охотники для того, чтобы вампиры не могли запомнить их лица, ни порошка из трав, перекрывающего человеческий запах. Изначально целью плана было понаблюдать за ним, а не плестись к черту на куличики.

Собрав волю в кулак, Мария пошла дальше через проход, внимательно глядя себе под ноги, переступая через лужи, дабы не заляпаться еще больше, и прислушиваясь к каждому шороху. Ей надо выбраться отсюда раньше, чем солнце окончательно скроется за горизонтом, и тогда разглядеть что-то или еще хуже кого-то без фонарика будет не без труда.

Мешкать здесь нельзя. С наступлением темноты вампиры становятся намного активнее, чем днем. Про себя она отсчитывала минуты, и после того, как их стукнуло ровно тридцать, Мари принялась искать выход из лабиринта к центральным улицам, стараясь воспроизвести в памяти детали, что она видела, пока бежала за Чикаго. Лучше вернуться в эти места подготовленной и желательно с Альваро на подкреплении.

Охотница резко притормозила. В желудке все перевернулось. Ей показалось, что что-то не так. Задрав голову к мрачному небу, Мария начала присматриваться к крышам. Хотелось полагать, что это всего лишь крысы, но прожитый опыт и чуйка кричали обратное.

Не отрывая взгляда от обрывов крыш, она поправила на себе серебряный кулон отца и, приподняв края свитера и рубашки, ловко вынула боевой пистолет и сняла с предохранителя. Вцепившись в него правой рукой, Мари чувствовала себя увереннее.

Пробегая тихими шажками мимо склизкой стены, она целилась во мрак. Уловив движение справа на бегу, Мария перевела прицел туда и выстрелила. Пуля, вылитая из серебра, просвистела сквозь воздух. Мари было жалко тратить патроны ради пальбы в пустоту, и она приказала себе считать их – «11».

Запах пороха, оставленный выстрелом, улетучивался на ветру. Пистолет – бесшумный, поэтому, открытая ей стрельба, не должна привлечь внимание ненужных зрителей. Если вампиры сделали своей целью Марию, то тот, кому приспичит вмешаться в их игру, пострадает первым. Бесполезная жертва – меньшее, в чем нуждалась она сейчас.

Видимость практически отсутствовала. Мари следовала на отдаленные проблески света. В этом лабиринте она мечется, словно слепой котенок. Когда темнота полностью опуститься на город, ей несдобровать. К горлу подкатывала тревога, а кончики пальцев на руках и ногах начинало одолевать онемение. Дело плохо.

Мария поймала себя на мысли, что безумно скучает по своему походному фонарику и экипировке. Сверху послышались обрывки смешков и чьих-то переговоров. Мари не смогла разобрать сказанное, вбежав в переулок, она оказалась загнана в тупик. Суарес вжалась позвоночником в холодный камень, стараясь успокоить нервы. Пульс ощущался каждой клеточкой тела. За ней увязалось не одно существо, их явно больше, и они ее слышат.

Как назло, острая боль пронзила низ живота, заставляя Марию скорчиться.

В эту же секунду нечто неуловимое пробежало по левому краю крыши, у Мари давно не осталось сомнений о преследовавших ее тварях. Убегать от одного вампира – занятие бесполезное, что говорить о том, когда они в численном преимуществе. Передвигались вампиры очень быстро, cосчитать не получалось. По эху она различила три голоса преследовавших ее: два мужских и женский, но Мария не исключала того, что их могло быть больше, что чертовски плохо.

Если они говорили, значит из вида развитых. Хуже неразвитых вампиров могли быть только развитые с неутраченной способностью анализировать. На нескольких в одиночку после несчастного случая она больше не бралась охотиться. Сверхъестественная скорость реакции вампиров и сила заметно превышает человеческую, что здорово уменьшает шансы вернуться с охоты живой. Одной в темноте ей не выстоять даже против двоих. Оставалось только ждать, когда им надоест кружить над ней как коршунам и кровососам захочется показаться ей во всей красе.

Время на исходе. Марии срочно нужна стратегия. С какой стороны ни крути, даже если она сможет убить одного, не успеет отбиться от остальных. Бежать некуда. Смерть ожидает ее в любом случае. Удерживая огнестрельное оружие, тыльной стороной ладони охотница вытерла влажное лицо от капель дождя. Вода и волосы бесконечно попадали в глаза.

Прижав другую руку к животу, она усмехнулась: «Насколько глупо умереть в собственный день рождения?»

Защититься от вампиров у нее уже не получится, но, если те догадаются, что Мари – охотница, она боится представить, какая мучительная смерть ее ждет в итоге, а так, может, отделается быстро.

Вынув серебряные патроны из магазина, по которым вампиры отличали охотников, Мария быстро сунула их по очереди в отверстие, которое нащупала раннее в стене, понадеясь на то, что они не будут выискивать пулю, которую она уже пустила.

Готовясь встретить свою кончину, Суарес обратилась в молитвы: «Дорогая Вселенная, я не загадывала желание со смерти Иэна и Ханны, от всего чистого сердца прошу тебя, пусть долбаного Чикаго Нильсен-Майерса в задницу заклюют индюки!».

Далее все произошло слишком быстро.

Мария успела лишь дернуться, как ее ноги оторвались от земли, а хрупкую шею сильно сдавили чьи-то пальцы. Стемнело настолько, что она едва могла различать силуэты. На миг она вновь очутилась в глубокой непроглядной сырой яме и задохнулась. Пистолет, секундой раннее находившейся в ее ладони, по звукам уже перелетал из рук в руки.

Еще двое вампиров стояли за спиной чудовища, душившего Мари. Надо же, она не обсчиталась, их здесь трое. Суарес силилась расслабить мощную хватку. Горло полыхало огнем, пока она трепыхалась в воздухе. За шумом в ушах ей удалось расслышать тоненький женский голосок:

– Тут пусто, – выдала вампирша c заметным французским акцентом. Видимо, она закончила осмотр узкого проема, посреди которого они находились.

– Здесь тоже, – гаркнул грубый мужской голос, швырнув оружие Мари куда-то в сторону.

– Ты стреляла, – констатировал тот, кто по-прежнему душил ее.

Мария не смогла ничего ответить. Она лишь прокряхтела, все еще удивляясь тому, что находит в себе силы изворачиваться, теряя последние крохи сознания. Никакие навыки по борьбе не помогут в такой неравной схватке. Ощутив, как кровопийца наклонился к ней и с шумом втянул ее запах, Мари показалось, что ее вот-вот вывернет от вампира в нескольких миллиметрах от ее шеи и от ощущения собственной беспомощности, которое она ненавидела всем сердцем. Как вдруг девушку кто-то вырвал из крепких рук и жестко бросил на землю.

Мари закашлялась, хватаясь за горло, она не могла надышаться. Легкие жадно ловили кислород. Она уперлась руками о мокрый асфальт, чтобы подняться, но ноги не слушались.

– Человек предназначается не тебе, – c отвращением, скорее в сторону Марии, нежели к тому, к кому обращалась, предупредила тварь. – Афина просила привести подарок живым.

Головокружение и звон мешали мыслить трезво. Мари не понимала, что они несут, но в ее же интересах было сделать все для того, чтобы увести от себя все подозрения о принадлежности к охотникам.

– Что вам нужно? – с трудом пролепетала она, не узнав собственный голос, пока ее тело колотила дрожь.

Омерзительный хохот содрогнулся о стены, ее вопрос явно позабавил присутствующих.

– Мы ее никуда не поведем, пока не выясним, откуда у нее пистолет и как она решилась палить. Твое время на исходе, – пробубнил басом тот, кто пару секунд назад сдавливал ее горло.

Марии не нужно было их видеть, чтобы почувствовать, как все взгляды приковались к ней.

– Не надо меня никуда вести, – с глухой злобой отозвалась Мари, и тут же до нее донеслись сдавленные смешки, от которых кровь в жилах одновременно закипала от злости и стыла от ужаса, – я живу в Нью-Йорке, самозащита лишней, как показала практика, не бывает. – храбро парировала Мари и вновь попробовала встать, но получив чьим-то ботинком под дых, повалилась обратно.

За годы службы охотница испытала мучения в разы хуже этих, но солоноватый металлический привкус во рту в окружении вампиров ее ни капли не порадовал.

– Лежать! – скомандовал тот, кто раннее бросил ее пистолет.

От всех троих не скрылось кровотечение жертвы. Кто-то из чудовищ мучительно для Марии зашипел и двинулся на нее, но силуэт остановили, применив физическую силу, его оттолкнули так, что тот влетел в кирпич.

– Cтоять! Я не собираюсь больше торчать здесь и ни минуты своего времени. – выбился знакомый французский акцент. – Кем бы она ни была, не думаю, что девчонка доживет хотя бы до завтра. Обыщите ее и уходим.

Марию рывком подняли за предплечья. Поставив на ноги, ее бесцеремонно облапали, вывернули карманы шорт наизнанку, и все содержимое сумочки высыпали на асфальт.

Кроме кобуры на поясе вампиры ничего, чтобы их смутило, не обнаружили. Лучшее, что Мари могла для себя сделать, это не сопротивляться. Она поблагодарила себя за то, что выложила дома пропуск в главный штаб охотников, полагая, что сегодня он ей не понадобится.

Ничего, кроме пистолета, бумажника с документами и бальзама для губ, она с собой в бар не потащила. Внезапно мир перед глазами Марии поплыл. Ее оглушили тяжелым предметом, и она вновь почувствовала, как земля уходит из-под ног.

«Извини, Альваро, похоже, я опоздаю на свою вечеринку».