«Что ты чувствуешь, когда свеча не задувается с первого раза? Пламя стойко сопротивляется и не дает себя погасить. Вот и я не позволила».

С тех пор, как Чикаго впал в кому, прошли шесть суток. С каждым минувшим днем осадок тревоги за то, что он вовсе не проснется, становился ощутимее. Тяжелее. Страх въедался под кожу и оседал грузом в груди.

Сегодня в главном офисе должна состояться назначенная встреча с полковником Фернандесом. Мария морально готовилась к долгожданной правде, что ей предстоит узнать. Истина способна ранить, но в то же время освободить. Последняя мысль слегка утешала.

Перед офисом Мари заехала кое-куда еще вместе с Валлем и Миллардом, вызвавшимися проводить ее. В компании вампиров она прошла внутрь их с Чикаго апартаментов. Приятные давние грёзы вихрем подхватили ноги и понесли вперед. Глаза упали на телевизор, перед которым еще две недели назад, замотавшись с головой в одеяло, сидел он и с сосредоточенностью сапёра увлеченно следил за сюжетом мультфильма «Тайна Коко».

Суарес настолько сильно умилило и позабавило зрелище, что на лице за раз сказались все эмоции. Отвлекшись на рекламу, в ответ Нильсен-Майерс скривил рот и насупил брови, поглядывая на нее из своего укрытия снизу вверх.

– Мария, дорогуша? – Вернувшись с небес на землю, она резко оглянулась на вопрошающий голос Валля.

– Все в порядке? – Лард потер ладони.

– Нормально. – Она выдавила из себя улыбку. – Просто вспоминания. Вы располагайтесь, а я поднимусь наверх и кое-что проверю.

– Будем ждать столько, сколько потребуется. – Склонившись в грациозном поклоне, Кис-кис мигом выпрямился и повалился на кожаную софу.

Забравшись по лестнице на второй этаж, Мари, избегая взглядом их совместные фотографии, пересекла спальню и оказалась напротив письменного стола Чика. Она вернулась домой по делу, а именно для того, чтобы перестраховаться и найти упоминаемый Чикаго конверт. Выдвинув ящики, Суарес перебрала кучу папок и бумаг, связанных с его работой. Протянув руку вглубь, она нащупала, что искала и достала заклеенный конверт.

Внутри, как Нильсен-Майерс обещал, лежали деньги: наличка и две дебетовые карты. Также удостоверения личностей на другие имена, еще одно свидетельство о браке и флешка, вероятно, с инструкцией дальнейших действий. Чикаго обо всем позаботился. На нее накатил прилив нежности, постепенно перешедший в тоску по ее обожаемому придурку.

Прибирая за собой, Мария бережно отсортировала его рабочие материалы и сложила все на прежние места. Она зависла, ненароком обнаружив бумаги со своей фамилией – ее личным делом. Какое-то время Чик копал на нее информацию, но Мари не видела собранные данные вживую. Изучающий взгляд скользнул к графе с именами родителей. Ей поплохело, когда она прочитала приписанную почерком Чикаго в скобках девичью фамилию матери – Фернандес.

Чик был в курсе о ее родстве с Фернандесами и тоже скрыл от нее правду. Она растерла лицо ладонями, борясь со скребущим на душе разрастающимся чувством предательства. Не позволяя тому заполнить себя целиком, Мария взывала к трезвому рассудку. Только сомнений касательно Чикаго ей не хватало. Не стоит спешить делать выводы. Сначала она дождется, когда тот очнется и восстановится, а после уточнит лично, почему он молчал.

Сжав губы в тонкую полоску, охотница яростно задвинула ящик, отдергивая руки с острым ощущением того, что увидела то, чего не следовало. Ей не помешает остудить голову и собраться с силами перед предстоящей беседой с полковником и слушанием, не отвлекаясь на лишние переживания.

– Ты сделала все, что хотела? – поинтересовался Валль, когда Мари, нацепив маску невозмутимости, спустилась вниз.

– Да, – хладнокровно отозвалась она, удерживая чувства под контролем. – Если вы не возражаете, мы можем идти.

Заметив перемену в поведении Суарес, юноши с подозрением оглядели ее, но вежливо промолчали. Миллард и Валль передали Марию Альваро в парочке кварталов от офиса охотничьей организации и исчезли в переулках города. Друзья же направились к высотке.

Через час Варо должен был заступить на дежурство в главном здании. Оставив Мари наедине со своим отцом, друг тактично смылся готовиться к смене.

Серхио неловко откашлялся в кулак:

– Мария, благодарю за то, что приехала.

Она не стала с ним церемониться.

– Тебе было что мне рассказать.

Смирившись с тем, что их отношения стали еще накаленнее, полковник сухо проговорил:

– Следуй за мной.

Фернандес повел Мари в часть офиса, занимающуюся исследованиями. Cпустившись на минусовые этажи здания, мужчина приложил пропуск и разблокировал высокие стальные двери. Когда они вошли в инновационное пространство с полированными бетонными стенами и полами, несколько дежурящих ученых в белых защитных костюмах и охотников в обмундировании отвлеклись от работы на пару мгновений.

– Продолжайте. – Махнул рукой полковник. – Не обращайте на нас внимание.

В лаборатории ученые поддерживали низкую температуру воздуха. Пространство поделили на два зала:
центральный-исследовательский и зону отчуждения. Центрально-исследовательская часть освещалась белым светом и была заставлена рабочими станциями с современным оборудованием: сенсорными компьютерами с мощными процессорами, на мониторах которых прокручивались результаты исследований и графики. Столы оснащались различными микроскопами, колбами и анализаторами. Также в лаборатории было отдельное крыло cобширной библиотекой.

Зона отчуждения находилась в отдельном блоке с приглушенным освещением. В ней располагались камеры с пойманными неразвитыми вампирами. Как раз над ними организация проводила опыты. Камеры были изготовлены из прочного полупрозрачного материала, защищающего от внешних воздействий и позволяющего охотникам наблюдать за вампирами. Когда Мария и Серхио прошли мимо, некоторые неразвитые, кинувшись на них, ударились о плотное защитное стекло своей клетки.

Они пересекли отдел и вошли в следующий, в который Мари так и не пролезла. В подростковые годы она облазала с Альваро практически все потайные уголки офиса и штаба, однако, сюда им не удалось пробраться. Помещение было адаптировано под зал награждений, хранящий ценную память организации. В высоких закрытых стеклянных шкафах переливались различные медали, награды и маски охотников.

У Суарес завибрировал телефон. Не глядя на дисплей, она нажала на боковую кнопку, чтобы вибрация не беспокоила ее, и убрала смартфон.

Командир остановился напротив одного из таких шкафчиков. Подобрав нужный ключ, он отпер дверцу, достал с полки фотографию в рамке, где был запечатлен отряд, и вручил ей в руки. У нее сохранилось похожее изображение с первоначальным составом ее отряда. На фото в глаза бросился еще совсем молодой Серхио. В юности они с Варо были похожи как две капли воды.

Возле него стояла стройная неприступная девушка с пронзительным загадочным взглядом миндалевидных бирюзово-карих глаз, выделяющихся на фоне смугловатой оливкой кожи, что была на тон темнее, чем у Мари. Она приковывала к себе внимание излучаемым магнетизмом.

– Твоя мать и моя старшая сестра – Бьянка Фернандес. – Обозначил полковник, постучав пальцем над головой охотницы. – Ее навыки были выдающимися, меткость ты унаследовала от нее. – Уголки рта Серхио на миг приподнялись.

Мария вглядывалась в черты Бьянки, с замиранием сердца и восхищением узнавая в ней продолжение себя. Овальную форму лица и высокие скулы открывали длинные темно-шоколадные волосы. У мамы они были прямые, в отличие от ее волнистых. Кудри Мари достались от отца. Рабочая облегающая форма подчеркивала женственную подтянутую фигуру девушки.

– Ваши с Альваро бабушка и дедушка, – при их упоминании Мари захотелось скривиться, – люди консервативных взглядов. Наша семья с незапамятных времен состояла в секретной организации охотников. Как ты могла заметить, брачные союзы между бойцами у нас не редкость. И не всегда они заключаются по любви, – тонко подчеркнул Серхио. – Наши родители являются одними из представителей фиктивного брака. Такой союз был выгоден их семьям, и они не стали исключением. Родителей ослепила жадность. Бьянка была старше меня, а ее судьба предопределена еще с рождения. Она знала, что ей не позволят выйти замуж по любви. Отец и мать собирались выдать ее за сына на тот момент одних из руководителей организации – Михаэля Джонсона, так как считали, что он составит выгодную партию. Тем более Михаэль положил на Бьянку глаз.

Бьянку же интересовал другой молодой человек – твой отец. Она закрутила с ним тайный роман, еще когда им не было и пятнадцати. Семья не приняла его и настаивала на браке с Михаэлем, как только ей стукнет восемнадцать. Родители всегда были очень требовательны к себе, к нам и ждали того же от окружающих. Они считали Хьюго наивным, несерьезным мечтателем. Запретили посвящать его в семейную тайну. В итоге твоя мать все равно это сделала. Карьера Бьянки могла оказаться под угрозой.

Кроме любви, твоему отцу нечего было ей предложить, а для родителей любовь была ничтожной валютой. В отличие от богатств и предложений Михаэля, который мог бы стать для нашей семьи пропуском в членство совета организации и шансом на дальнейшее процветание.

Вскоре случилось непредвиденное – Бьянке почти исполнилось восемнадцать, когда она узнала, что ждет ребенка от Хьюго, и поделилась новостью с родителями. В тот вечер произошел ужасный конфликт, разрушивший нашу семью. Ваши дедушка и бабушка отреклись от Бьянки и выгнали с позором из дома. Они догадывались, что твои родители пошли на этот шаг, чтобы помешать их планам на фиктивный брак. Бьянка тяжело переживала. Едва официально вступив в ряды охотников, она временно покинула организацию из-за беременности и перебралась жить в маленькую квартиру покойной тети Хьюго.

Твои родители устроились на подработки, чтобы как-то сводить концы с концами. Мы тайно поддерживали общение. Я помогал, чем мог, высылал сестре деньги. Но Бьянка и Серхио были до невозможности гордыми и упертыми людьми, – он выразительно посмотрел на Марию исподлобья, – поэтому начали принимать помощь, только когда дело напрямую стало касаться тебя. Позже твоя мать снова вернулась в организацию. Когда тебе исполнилось четыре, Бьянка умерла от нападения вампиров. – Омрачившись, Серхио запнулся, точно что-то недоговаривая. Словно размышляя, стоит ли говорить всей правды, он признался: – На самом деле это неполная версия Хьюго, которой мы все должны были придерживаться в разговоре с тобой.

– Я давно не маленькая девочка и могу сама выбирать, что для меня будет лучше, – взвешенно рассудила Мари и напомнила: – Я пришла, чтобы услышать настоящую версию cобытий, а не прокрутить старую по десятому кругу.

– На Бьянку не просто напали. Ее обратили. Когда она очнулась, встала перед сложным выбором: стать нечистью или умереть. Сестра выбрала второе. – Слова Серхио болезненно сдавили ребра, прожигая кости ядом. А сам он, поморщившись, спрятал покрасневшие скорбящие глаза. – Все случилось при твоем отце. Он был очевидцем и нашел ее, когда она уже превращалась. Хьюго приехал к нам объявить о смерти Бьянки и похоронить ее. После похорон твой отец примкнул вместе с тобой к нашей организации. Отношения с вашими бабушкой и дедушкой оставались накаленными. С Хьюго они пришли к общей договоренности о том, что ты не будешь иметь никакого отношения к Фернандесам. Наша родственная связь должна была сохраниться в тайне, – полковник замолчал, завершив свой рассказ.

Стараясь все осмыслить, Мария, переполненная немой злостью, застыла один на один с шумящей в голове пустотой. Если бы не глупые предрассудки, возможно, ее мать не покончила бы жизнь самоубийством и сейчас была бы жива. От этой мысли становилось совсем паршиво.

– Спасибо за честность, Серхио, – отрешенно пробормотала она.

Фернандес опустил ладонь ей на плечо, и Суарес неуверенно покосилась на него.

– Мария, между нами было много недопониманий. Я не жду, что мы станем ближе, и все равно хочу, чтобы ты знала, что для меня ты всегда была и будешь членом семьи. Ты была нежеланной для наших с Бьянкой родителей, но для меня ты останешься любимой племянницей.

Речи Серхио было подтверждение – он заботился о ней, сколько Мари себя помнила, поэтому, несмотря на трудности их отношений, она верила ему. Моргнув, Мария накрыла его руку сверху своей, выдавив намек на улыбку.

– Я могу оставить фотографию себе?

– Если хочешь. – Дядя благодушно передернул массивными плечами.

Глядя на фото, к Марии пришло осознание того, что до этого дня она хранила внутри себя нечто гораздо большее от мамы, чем ее фотография, о которой маленькая Мари грезила столько лет. Освободив изображение от рамки, она убрала его в карман кашемирового пальто.

– Завтра состоится твое слушание перед главным советом, – предусмотрительно понизив тон, припомнил Серхио перед входом в зону отчуждения.

– Я об этом не забыла бы, даже если бы захотела, – вымолвила она, хмуро уставившись под ноги.

– Один из главных слушателей судебного заседания был осведомлен о нашей встрече и намеревался тебя застать. Он ожидает тебя.

Оторвав от кроссовок встревоженный взгляд, Мария внезапно остановилась и настороженно спросила:

– Зачем?

Полковник Фернандес заметно померк, пропуская ее вперед. Пробудившаяся интуиция подтолкнула бежать, когда высокий и тощий мужчина в возрасте, прежде поглядывающий на неразвитых вампиров в камере, направился им навстречу деловитой походкой. Его морщинистое лицо было отдаленно знакомо. Мари уже как-то пересекалась с ним в главном офисе.

– Полковник Фернадес, – нацепив улыбку, какую можно было ошибочно принять за располагающую, он поправил солидный галстук и протянул Серхио ладонь для рукопожатия.

– Мистер Барнс, – Cерхио cдержанно пожал его руку в ответ и представил ее: – Рядовая первого класса Мария Суарес.

Не спуская внимательных глаз с Барнса, Мари, как полагается, выпрямила спину и отдала начальству честь.

– Я уже решил, Вы не явитесь.

– Суарес, – официально обратился к Марии Серхио, – мистер Клиффорд Барнс – заместитель председателя совета.

– Мария, пройдемте, – представительно подозвал ее Барнс и подвел к камере со слетевшим с катушек неразвитым. – Как Вам известно, на завтра назначен решающий для Вас суд. Со слов полковника Фернандеса,Ваше поведение вызывает много подозрений. Для нас ценны данные, которыми Вы можете поделиться. Но мы были обеспокоены заявлением командира Вашего батальона и поразмыслили, что будет правильным решением перестраховаться и проследить, чтобы Вы точно явились на слушание, поэтому остаток дня Вы проведете в соседней свободной камере от своих новоиспеченных добрых приятелей. Уверен, с ними Вы так же быстро найдете общий язык.

Клиффорд Барнс насмехался над ней и уж тем более не воспринимал всерьез. Он был ничем не лучше вампиров, самоутверждающихся властью над человеческой слабостью. Двое охотников, охраняющих камеры, подоспели по сигналу старика, чтобы затолкать сопротивляющуюся Марию в пустую клетку, будто она была такой же тварью, как скалящиеся неразвитые в камерах напротив. Жгучая ярость затопила вены обжигающей лавой, и Суарес вырвалась вперед.

– Закройте свой рот! – прогремела она в нескольких угрожающих сантиметрах от лица заместителя председателя. – И не смейте меня сравнивать с теми, на кого смелы смотреть лишь через стекло.

Охотники отдернули ее за предплечья назад. Еще немного и Мария вынула бы нож, а после подставила лезвие к горлу этого слизняка. Она бы совершила непростительную ошибку, которая бы навредила ей сильнее, чем Мари могла бы сраному Барнсу. В последние дни нервы были на пределе, а контролировать рвущуюся наружу и перекрывающую все вокруг черную злобу стало почти что невозможно.

Возмущенно раздув ноздри, Барнс наморщил лоб.

– Похоже, полковник Фернандес, Вы не ошиблись, когда заявили, что за Вашей подопечной потребуется наблюдение. Может, ее стоит понизить со звания рядовой первого класса до звания простой рядовой? Разрешается выпустить Суарес не раньше, чем за десять минут до начала слушания. Не забудьте на время конфисковать у нее телефон.

Прежде чем запереть ее в камере, охотники по приказу забрали мобильный и передали Фернандесу.

– Немыслимая глупость! – Мари ударила кулаками по стеклу. – Что Вам помешало запереть меня с самого начала? Если бы я хотела сбежать, сделала бы это еще раньше!

– Ваш полковник одумался и отсрочивал неизбежное, как мог. – Невозмутимо поправив пиджак, заместитель председателя совета покинул зону отчуждения, а Серхио подошел к камере Марии.

– Мария...

Его виноватый голос воткнулся острым ножом ей в спину.

– Ты ведь не просто так позвал меня на разговор за день до слушания, – процедила она сквозь сжатые зубы. Cговор командира с Барнсом стер в порошок остаток доверия к людям. – И мы не случайно пересеклись со старой крысой в один и тот же день! Ты выманил меня разговором о маме, зная, сколько для меня это значит, чтобы запереть в камере среди них?! – Дернув подбородком, она взбешенно указала на пускающих слюни неразвитых в соседних камерах.

– Ты скрыла брак с Нильсен-Майерсом! – сорвался Фернандес. – Я практически был убежден, что от тебя осталась только оболочка, и подтолкнул офис к тому, чтобы тебя взяли под контроль. Но после разговора с Альваро для меня прояснилась логика твоих действий, хоть я оставался и остаюсь настороже. Я понимал, что Варо тоже не стоит полностью доверять. Вы знаете друг друга всю жизнь, и его может ослеплять привязанность к тебе. Ты уехала, и это насторожило лишь cильнее. Потом тебе выдвинули некоторые запреты, которые ты соблюдала, оставаясь в городе. Тогда я поставил на то, что до слушания ты не исчезнешь, и попытался сгладить ситуацию для совета, но начальство уже было не переубедить. Они настояли на мере предосторожности. – Завершив свой монолог, полковник уже спокойнее добавил: – Мария, прости, это всего лишь день в камере. Завтра тебя выпустят.

– Я не хочу тебя видеть.

Отвернувшись от Серхио, она осела на холодный пол, прислонившись затылком к стене. Бешено колотящееся сердце кровоточило и, желая защититься, порывалось закрыться от мира, чтобы тот никогда не посмел причинить ей боль. Но проблема была не в мире, а конкретных личностях, что его населяли. И черстветь из-за них Мари не намеревалась. Удерживая силой воли и верой в лучшее створки своего сердца, она зажмурилась, распахивая их шире и позволяя горячим слезам обжечь кожу.

«Тайна Коко» – полнометражный анимационный фильм, созданный американской студией Pixar Animation.