Примечание автора:  «Miguel» – «coffee» – песня, которая упоминается в главе. Приятного прочтения! :)

«Если бы я хорошо постаралась, то могла бы вырваться из хватки Чикаго. Но как бы я ни пыталась отрицать, я позволила ему продолжать. Позволила загнать себя в ловушку. Когда его пальцы касались моего лица, дыхание кожи, а губы – ключиц...

Не понимая, что происходит, все, что я старалась сделать – не потерять рассудок. И это пугало меня больше, чем перспектива стать обескровленной жертвой».

Просторнейшая квартира Нильсен-Майерсов занимала два этажа и площадью ничем не уступала крупному частному дому. Места, где разгуляться, было полно. Квартира походила на современное лофт-убежище.

Убежище, потому что, несмотря на габариты и убранство, напоминающее собрание экспонатов из музея современного искусства, квартира не была лишена уюта.

Строгость переплеталась с ярким безумством чудака и мягким объятием света. Здесь хотелось укрыться от внешнего мира и найти покой, глядя на открывающийся вид на город в панорамных окнах пентхауса.

Как раз из-за прелести панорамных окон Чикаго пришлось облачиться в закрытую одежду и подальше держаться от мест, на которые солнечный свет падал сильнее всего. Мари немного переживала из-за предстоящего дня и потому не спешила покидать комнату Чика.

– Ты не будешь сидеть здесь вечно.

– Почему нет? – пропищала она, когда тот начал выталкивать Марию за дверь. – Ну что ты делаешь?! Чикаго! – умоляющим тоном пробормотала Мари его имя, на что тот лишь передразнил ее, изобразив жалостливую физиономию, и после коварно ухмыльнулся.

Припечатав Марию к двери, он принялся медленно поворачивать ручку, чтобы подольше подействовать ей на нервы.

– Да пошел ты на фиг! – прошипела Мария и хлопнула Чика по тыльной стороне ладони. – Хорошо! – она открыла дверь. – Я спокойно выйду сама!

Ее взгляд наткнулся на отца Чика в компании смуглого молодого мужчины, которого Мари посчитала очень симпатичным. Они сидели с Тетсу на барных стульях и попивали кофе, насыщенный аромат которого витал в воздухе, пока по первому этажу из колонки растекалась какая-то прекрасная песня, мигом поднявшая ей настроение.

Сейчас они оба смотрели в упор на Марию и Чикаго, выросшего позади нее.

Тетсу оставался непроницаем. На лице его собеседника появилась приветливая усмешка.

– Идите к нам! – голос незнакомого парня по тембру чем-то напоминал Чикаго. Только в отличие от того, он был бодрым и доброжелательным.

А когда говорил Чик, создавалось впечатление, что тот смертельно устал и ему лень строить предложения. «Еще один родственник?»

Прикрыв ладонью глаза Марии, Чикаго прошептал ей на ухо:

– Можешь не глазеть. У него жена и двое детей.

– Я и не... – нахмурившись, завертелась Мари.

– Ага, – обогнув ее, бесстрастно хмыкнул Чикаго. Cунув руки по карманам, он двинулся к черно-белой барной стойке.

Светлые деревянные полы контрастировали с темными. Хаотичная красная абстракция на белых стенах переплеталась с минималистичной черной через весь первый этаж. Это не выглядело дико, а лишь добавляло смелый акцент на фоне сдержанности.

Несмотря на то, что стиль лофта подразумевал собой полную свободу, хозяева квартиры все же отделили длинный коридор прихожей ведущий в комнату Чикаго и к лестнице на второй этаж, от большой зоны гостиной и кухни тонкой черной перегородкой, которая была практически незаметна. В ее некоторых местах были вплетены сочно-зеленые декоративные лианы.

– У вас какие-то проблемы с дверью? – отпив из розовой кружки с котятами, с ноткой сарказма поинтересовался отец Чикаго.

Чик за спиной у Мари усмехнулся.

Серьезное выражение на каменном лице Тетсу и котята на розовой кружке – уж очень мощный повод для того, чтобы расхохотаться, захлебнуться слюнями и умереть на этой же кухне.

Мария почувствовала, как подступает смех, и сомкнула губы, едва удержавшись, чтобы не закрыть рот ладонью. Возможно, следовало бы, ведь ей очень хотелось это прокомментировать. Но вместо этого она сказала:

– Боюсь, у вашего сына проблемы со всем, – Мари с упреком глянула в сторону Чикаго. Тот только издевальчески выпятил губы вперед.

– А я знаю, – понимающе кивнул Тетсу. – Подарок судьбы.

На что Чикаго закатил глаза и небрежно подметил:

– Вообще-то cамый лучший в твоей жизни.

– Ага, дар Божий, – весело съязвил незнакомец, прежде чем подняться со стула и заграбастать Чика в медвежьи объятия. – Рад, что ты приехал! – парень прихлопнул его по спине и, мельком взглянув на Марию, одарил ее беспечной мальчишеской улыбкой.

– Это Мария, – представил Тетсу и с еле заметной ненавязчивой ужимкой тонко добавил: – Подруга Чикаго.

Чик сложил руки на груди. Его глаза повторно закатились. Брюнет, секунду назад обнимавший Чикаго, протянул Мари руку. На запястье красовался кожаный браслет.

– Очень приятно, – просиял он, осторожно сжав ее пальцы, тут же утонувшие в его большой и теплой ладони. – Я Лиам, старший брат этого чудика, – Лиам указал большим пальцем на Чикаго.

Чик цокнул языком.

– И мне! – задрав голову, Мария беззаботно улыбнулась в ответ.

Теперь она могла рассмотреть его в полный рост. Лиам немного превосходил брата и отца в росте. А еще он был качком. Если бы Мари попросили дать ему характеристику, то она прозвала бы его «огромный клевый шкаф».

Кожа Лиама была намного темнее, чем у его родителей, Чикаго или сестер. На ее фоне красиво выделялись большие синие глаза и густые черные брови. Здорово читались черты лица Тетсу, но с Лекси не было ничего общего. К носовой перегородке плотно прилегало почти незаметное серебряное колечко. Он носил септум.

Удлиненная черная челка была уложена на две стороны и открывала выбритые виски. Такая прическа создавала легкую очаровательную небрежность. На Лиаме была синяя футболка, заправленная в белые джоггеры с крупными кармашками на бедрах, которые заужались там, где начинались грубые ботинки, похожие на «Dr. Martens» – «Доктор Мартинс». Подвернутые рукава оголяли бицепсы. На шее висел переливающийся под светом люстры крест.

На вид Мария дала бы ему около тридцати. «Ого, и уже двое детей!»

– Будете завтракать? – заботливо предложил Лиам.

– Я нет, – отрицательно покачал головой Чикаго, заняв белый барный стул. – Только кофе.

Мария запрыгнула на черный стул рядом с Тетсу. Так она оказалась зажата по обе стороны Нильсен-Майерсами.

– Ты как обычно, я понял, – Лиам зашел за стойку и принялся доставать кружки из подвесных шкафов. – А ты, Мария? – он мило обратился к ней, выглянув из-за дверцы.

– Буду, – кивнула Мари. – Я могу сделать себе все сама. Или, может, я хотя бы помогу?

Пухлые губы Лиама скривились в ангельской ухмылке.

– Самостоятельная девчонка, – это он скорее сказал Чикаго и Тетсу и повернулся к Марии. – Мне не сложно. – Лиам поставил перед ней большой пакет и следующие слова произнес так загадочно и тихо, будто делился тайной: – Я накупил целый пакет с разными вредными вкусностями. Иногда побаловать себя стоит. Налетай!

– Привет, диабет! – с преувеличенной радостью в тоне, которая была ничем иным, как иронией огласил Тетсу.

– Зануда, – осадил его Лиам, возвращаясь к приготовлению кофе.

– Спасибо! – радостно воскликнула Мари, засунув нос в пакет. Внутри потрясающе пахло выпечкой. Она внутренне сжалась, подумав о том, что уже месяц обходится без интенсивных тренировок, и о том, что когда вернется к охоте, придется хорошенько поработать, чтобы привести себя в рабочую форму.

– Вы только посмотрите, – над ее ухом раздался подстрекающий тон Чикаго, – еще немного, и этот cамый голодный в мире переносчик мышиного бешенства полностью засунется в пакет.

Мария подняла голову и недовольно на него уставилась.

– Сам ты мышь бешеная, – c прищуром проворчала она.

– Крыса, – поддакнул рядом сидящий Тетсу. Его явно развеселила эта ситуация.

Довольная Мари качнула головой.

– Знаете что? – выпрямился Чик. В его васильковых глазах заплясали озорные дьяволята.

– Что? – оторвавшись от своего напитка, равнодушно переспросил Тетсу. Его взгляд был почти таким же, только теплее.

– Крысы умнее собак. Считайте, только что прозвали меня гением.

– Как скажешь, наш юный крысиный гений, – все также спокойно отреагировал отец Чика, приподняв бровь. Уголок его рта тронула насмешка.

– Да ты же та крыса из «Рататуя»! – поддержал Лиам, поставив перед ними две глубоких кружки с чудесным ароматным кофе.

Чикаго ощерился и потянулся к брату, чтобы дать тому подзатыльник. Тот, посмеявшись, защитился, кинув Чику прихватку в лицо.

Тем временем Мария с большим удовольствием зависла над теплым напитком.

– Спасибо, Лиам, – радостно протараторила она и сделала глоток.

Лиам радушно подмигнул.

Только сейчас до нее дошло, что вчера Чикаго говорил правду. У них начались настоящие выходные, а это значит, что можно немного расслабиться. В этих стенах нет ни одного вампира. Ну, за исключением этого бракованного. И теперь, после тяжелого пережитого месяца, Мари могла ненадолго отпустить контроль.

Однако в голове звучал настойчивый голос отца, повторяющий ей одну и ту жу фразу, что в последствии стала мантрой Марии и всех охотников:

«Никогда не расслабляйся. Всего секунда, и вампир свернет тебе шею».

Конечно, с Чика она по-прежнему не спускала глаз, но квартиру его семьи не приравняешь к вампирскому притону. Вместе с приятным кофе по ее телу прошли волны радости и облегчения.

В данный момент она пребывает в замечательной компании. Ест вкуснейший шоколадный пончик и запивает его горячим кофе, пока на кухне звучит очередная классная песня. А рядом с ней Чикаго. Весь такой домашний и беззаботный, шутит на пару с отцом и братом.

Грея ладони о горячую кружку, Мария прижалась к ней губами.

В окружении семьи его энергия будто бы менялась. Больше он не казался кремнем, скорее песком, от которого исходило до чертиков приятное тепло. И от этого Мария не могла широко не улыбаться и не смеяться вместе с ними.

Чикаго поддался вперед.

– Где все? Где твои бестии? – спросил он у Лиама.

– Эсме укатила вместе с Ивой и Хеннесси в салон. Мама прихватила девочек с собой.

– А совсем мелкая? И Амели? Они не приехали с тобой? – продолжал выпытывать Чикаго.

– Амели поехала навестить родственников и взяла Аннику с собой. Поэтому мы разделились.

– Я-то думаю, что так тихо...

Видимо, считав озадаченность на лице Марии, Тетсу обозначил для нее:

– Амели – жена Лиама, а Эсме и Анника – дочери.

В благодарность Мари улыбнулась одними уголками губ.

– Как обстановка в участке? – задал новый вопрос Чик.

– Неплохо, но последнее дело высосало из меня все соки, – с измученной гримасой Лиам облокотился локтями о гарнитур.

– Понимаю... – вздохнул Чикаго.

– Лиам – полицейский, – снова прояснил Тетсу для Мари.

– Детектив, если быть точным, – отсалютовав, гордо подчеркнул Лиам.

Чик это заметил и не упустил своего:

– Что? – поддавшись ближе, с наглой ухмылкой начал он: – Больше за пьяными подростками не гоняешься?

– Нет, – с ответной притворной улыбочкой проговорил Лиам. – Ты же дома сидишь.

– Как малые дети... – пробубнил Тетсу.

Пока братья бурно обсуждали работу, Мария, наблюдая за Тетсу, погрузилась в размышления.

До сих пор она не могла поверить в то, что имела шанс вот так просто говорить с человеком, которым когда-то восхищался ее отец. «Папа, как жаль, что я никогда тебе об этом не расскажу...» – опустила плечи Мария.

– Моему отцу очень нравилось ваше творчество, – неожиданно для себя призналась она Тетсу, посчитав, что Хьюго хотел бы, чтобы один из его любимых музыкантов узнал о его преданной заинтересованности. – Мы часто пели ваши песни в дороге.

– Это очень здорово, спасибо, – искренне отозвался отец Чикаго. Мари понравилось, что тот не стал уточнять, почему она сказала об этом в прошедшем времени.

– Не зазнавайся, – беспардонно вклинился Чик, заметив, как Тетсу оживился. – Мария не могла запомнить твое имя.

Лиам залился смехом, а Мари стало очень неловко перед Тетсу.

– Скотина! – краска прилила к щекам, и она оттолкнула Чикаго, несильно заехав ему ладонью по щеке.

– Не скотина, а твое любимое поганое исключение, – поправил он ее с нахальным видом, щелкнув указательным пальцем по носу.

– Да я тебя ненавижу... – процедила Мария, старательно пытаясь сдержать подлую улыбку.

– Бла-бла-бла, – Чик активно жестикулировал пальцами правой руки перед ее лицом.

Мария попробовала поймать его и укусить за палец, но ничего не вышло.

– Как прекрасно, что мы все здесь сегодня собрались, – принявшись убирать со стола, подытожил Тетсу под сдавленные смешки Лиама.

«Miguel» – «coffee» – упоминающаяся песня.

«Dr. Martens» – популярный английский бренд немецкого происхождения. Производитель рабочих ботинок и повседневной обуви, получивший широкую известность за счет популярности среди различных субкультур и музыкантов.

«Рататуй» – американский полнометражный анимационный фильм, комедия режиссёра Брэда Бёрда. Один из главных героев мультфильма гениальная крыса по имени Реми, мечтающая стать профессиональным шеф-поваром.