– Собирайся, мы съездим кое-куда ненадолго, – отложив ноутбук, распорядился Чикаго и залез в телефон.

Недоуменно подняв бровь, Мари взглянула на часы. Шесть вечера. Рабочий день Чика завершился.

Наконец он лениво оторвал глаза от дисплея и, сощурившись, съязвил: – Я бы с радостью съездил без тебя, но ты же моя тень, и мне от тебя не отделаться.

– Так уж и быть, окажу тебе честь, – пропустив колкости, надменно ответила Мария, распахнув шкаф, который они делили c Чикаго на двоих.

Когда они шли к барьеру, Мари заметила компанию вампиров.

– Черт... – едва расслышала она брань Чика. Тот прошептал себе под нос и сделался мрачнее тучи.

Она не сразу поняла, что это не просто очередная шайка вампиров. В их сопровождении были и люди. Как минимум двое. Происходящее дошло, когда Мария встретилась с настороженным взглядом девушки, явно непонимающей, что происходит и куда ее ведут.

А вели людей прямо в дом «Судного Дня».

Замедлив шаг, Мари с тревогой оглянулась им вслед. Приобняв ее за плечо, Чикаго ускорил шаг.

– Лучше не оборачивайся, – лишенным жизни голосом посоветовал Чик. – Мы уже ничем им не поможем.

От собственной безнадежности Мария ощутила онемение в конечностях и постаралась замедлить сердцебиение. Ей показалось, что она снова на охоте, но не в силах сдвинуться с места, словно на ее ногах кандалы, вросшие в землю.

Мари хотела закричать, но в одночасье лишилась голоса.

Она прикусила язык. Это было не так больно, как осознание того, что в нужный момент она не могла помочь тем людям. Не смогла исполнить свой долг и провернуть то, что делала больше, чем десяток раз – спасти человеческие жизни.

– Всех не спасешь, – процедил Чикаго сквозь зубы, словно прочитав ее мысли. Его злость была направлена не на нее. – Я через это проходил. Сделаешь только хуже.

Он прижал Марию к себе крепче.

– Надеюсь, ты не забыла, где находишься, – его губы коснулись ее уха. Как мантру он четко проговорил: – Не расслабляйся, не теряй бдительности. – Его рука скользнула к артерии на ее шее, но Мари перехватила его запястье и на ходу приставила острие канцелярского ножа уже к артерии Чикаго. – Так держать, мартышка, – похвалил Чик, а Мария нахмурилась. Ее словно ледяной водой окатили, не получалось выдавить из себя ни слова.

– Миллард, Валль и я – единичные случаи, половина, в которую ты свято веришь – правда. Вряд ли кому-то также повезет, как тебе.

Они преодолели барьер. Мария остановилась. Перед глазами маячили разноцветные мушки. Оперевшись о холодную стену, она зажмурилась. Голова кружилась сильнее, чем в прошлые разы перехода, а звон не проходил. Ее затошнило. Колени подогнулись, но Чикаго подловил Мари.

Очень хотелось опуститься на землю и передохнуть.

– У тебя кровь идет из носа, – полуутвердительным мрачным тоном, который Мари слышала где-то вдалеке, сообщил Чикаго. – Тебе плохо? – уточнил он и чем-то зашуршал, кажется, задержав дыхание. Затем сунул ей под нос салфетку, за которую Мария схватилась слабой рукой, чтобы дать ему понять, что в состоянии держать.

Однако Чик, как мазохист, не убирал руку. Одновременно придерживая ее за талию, он помогал остановить кровь.

– Спасибо, – нашла в себе силы прокряхтеть Мари, приоткрыв глаза. Звон и головокружение стихли, а привычный мир понемногу возвращался. Перед собой она увидела испуганные, cтавшие насыщенно-аметистовыми глаза вампира.

– Не сдохла и ладно, – отпрянув, Чикаго принял равнодушный вид, сунув Марии еще больше салфеток.

– Впечатляет, – усмехнулась она. – Тебе хоть в врачи подавайся. Устоишь перед соблазном.

– Не представляешь, как я прямо сейчас хочу тебя убить, – ангельски улыбнулся Чикаго. – Нам пора уходить отсюда. Давай культяпку и пошли, – он сам нетерпеливо взял ее за руку и потянул за собой. – Идти можешь?

– Могу.

– Точно?

– Точно...

На самом деле Мария еле переставляла ватные ноги. Тело еще окончательно не вернулось в строй.

– Мария, дорогая, хочешь сыграть в правду? – в один миг улыбка стала дьявольской.

– Не хочу, – у нее не было сил даже шевелить языком.

– Вот и все! – наклонившись, Чикаго положил ладонь под колени Марии и подхватил на руки. Она cмогла лишь простонать. На спор энергии не хватило.

Обогнув дворы, Чик пронесся к парковке. Усадил ее на переднее сиденье и пристегнул.

– Человеческое тело слишком уязвимо перед энергетическим полем барьера. Чары ударили по тебе. Мы слишком часто проходили через него, вот твой организм и не выдержал.

– Сказочно, – саркастично ответила Мари, глядя на Чика в паре сантиметров от ее лица.

Тот удостоил ее тяжелым взглядом и лукавой усмешкой:

– Знал, что оценишь.

Захлопнув пассажирскую дверь, Чикаго сел за руль.

***

Тайное место Чика пряталось в Бруклине, поэтому дорога оказалась совсем близкой. Вход в здание, к которому они подошли, внешне напоминало кинотеатр. Только вывеска не горела.

– Это заброшенный кинотеатр. – «Я была права!» – В настоящий момент он служит мебельным складом. Нас должен встретить мой знакомый.

– У тебя знакомые и в таких местах имеются?

Чикаго хитро хмыкнул.

– Счастливый клиент, дело которого я вел. В благодарность он позволяет приходить мне сюда в те дни, когда проверяет склад.

– Ты умеешь выстраивать хорошие отношения с клиентами? – с насмешкой уколола Мария.

– Делаешь выводы по тому, что видела и слышала в «Гранате»?

– Как я помню, ты был очень вовлечен в дело клиента и супер-вежлив с ним, особенно в конце, – сделала акцент она, – когда пожелал тому сдохнуть.

– А ты бы чего ему пожелала, если бы всплыло, что он педофил? – совершенно нейтрально поинтересовался Чик.

Мари потеряла дар речи. «Так вот оно что...»

Ее реакция вызвала у Чика лишь новую усмешку.

– Клиенты часто врут. Врать своему адвокату привычное дело. Но это очень плохая идея. – он сунул руки в карманы. – Я докопался до сути. Виновник спокойно признался и только мерзко улыбнулся. Я послал его и отказался от дела.

К нам постоянно обращаются с серьезными тяжкими преступлениями, но педофилия... Пусть кто-нибудь другой вытаскивает эту тварь из его дерьма.

– Я бы тоже отказалась.

К ним вышел бородатый полный мужчина. Бегло осмотрев Марию, он вернулся к Чикаго.

– Проходите.

Мария и Чикаго последовали за ним. Чик переплел их пальцы, словно это было обычным делом.

– Возможно, наше пребывание здесь ненадолго станет испытанием для тебя, – серьезно предупредил он. – Будет темно, но я хочу, чтобы ты чувствовала, что я здесь.

Чем дальше они шли, тем темнее и теснее становилось. Мари ощутила, как в грудной клетке защемило. Стены как будто бы сужались и сплющивали ее голову.

– Отлично, Чикаго.

«Пожалуйста никакой тьмы, никаких тесных помещений! Я что, о многом прошу?!» – молиться было бесполезно. Если бы Мария побилась сейчас головой об стену, толку было бы больше. Может, она хотя бы потеряла сознание и ничего бы не почувствовала, кроме рассечения черепа в начале.

«Боже...Что только в моей голове?» – снова задумалась она.

– Понадобится несколько минут, чтобы промышленное освещение прогрелось, – объяснил Чик.

Бывшее фойе кинотеатра было забито мебелью и прочим хламом. Пока знакомый клиент Чикаго возился с генераторами, Чикаго подтолкнул ее к двери.

– Это твой шанс попробовать победить темноту. Не хочешь попытаться? Я в любом случае зайду туда с тобой. Решать только тебе.

Одно только предложение вызвало у Марии волну дрожи по телу.

– Что за дверью?

– Масштабный зал.

«Хоть не каморка».

– Туда человек без страха темноты побоится зайти, а ты отправляешь меня?

– Ты справлялась с вещами и пострашнее, разве нет? – наклонил голову Чикаго. – И я не отправляю тебя, всего лишь предлагаю.

– Я не готова... – неуверенно призналась Мария.

– К такому разве кто-то может быть готов? Ты никогда не будешь готова.

– Не могу, – заломив пальцы, не решалась она.

– А я, опираясь на твою невероятную глупость и очаровательную безрассудность, думал, что мне придется тебя еще держать, чтобы ты сама не побежала внутрь. И потом поразмыслил, что это славная попытка и удерживать тебя, наоборот, не стоит.

– Вроде унизил, а вроде и комплимент сделал, – покачав головой, нервозно рассмеялась Мари. – Думаешь, смогу?

Нильсен-Майерс пожал плечами.

– Пока не попробуешь – не узнаешь.

– Ненавижу тебя, – нервничая, промямлила Мария, собираясь с духом.

На щеках Чикаго заиграли ямочки, но при этом он сохранял равнодушие.

– Если не хочешь – подождем здесь, пока свет не включится.

Закусив губу, Мари еще раз взглянула на пугавшую ее дверь. Вернее, ее пугала не дверь, а то, что было за ней.

Встретиться со своим страхом лицом к лицу или снова убежать? Сколько еще лет она будет позволять страху душить себя?

– Идем, – отчеканила Мария так быстро, чтобы у нее не осталось времени передумать.

Чикаго поймал ее руку, остановив бесконечные метания из стороны в сторону. Сильно сжав пальцы, Чик надавил на дверную ручку и, прежде чем войти туда, предостерег:

– Концентрируй внимание на прикосновении моей руки, чтобы не дать галлюцинациям запудрить тебе мозги. Я все время буду рядом.

Они сделали несколько шагов, и дверь закрылась. Их поглотила глубокая давящая тьма, прохладный сырой воздух и пыль.