Гелла на меня обиделся. Он со мной не разговаривал и избегал меня. Не интересовался моими делами. Не называл «принцессой». Просто меня игнорировал. Забыл про меня. Этими действиями он заставил меня чувствовать себя виноватой. Очень виноватой. Я, конечно, понимаю его обиду, но я даже Сириусу, своему крестному и ближайшему другу, не рассказывала о Томе. Но Геллерт, мать его, Гриндевальд считает по-другому. Он считает, что я, двенадцатилетняя маленькая девочка, должна рассказать все свои секреты ему, Темному Лорду, с которым я знакома всего-то полтора месяца. Логика Тёмных Лордов порой была для меня непостижимой.
На третий день его игнорирования я решила сделать первый шаг и извиниться перед ним. Том этот поступок не одобрял, говоря, что Гриндевальд просто хочет повыпендриваться. Я его игнорировала. По крайней мере, я старалась.
— Что ты думаешь о моих новых возможностях? — спросил меня Том по пути к кабинету Геллы.
Я закатила глаза. Том говорил о своих новых возможностях уже третий день, чем очень сильно меня раздражал. Теперь Реддл мог прикасаться к людям, не проходя через них. Это, конечно же, было по желанию самого Тома. Мог он и к предметам прикасаться, но предметы с места не двигались — даже при особом усердии со стороны Тома.
«Я думаю, что ты меня достал».
Том возмутился.
— Я вот тебя выслушиваю, а ты меня нет, — обиделся он. Вот только второго обиженного Тёмного Лорда мне не хватало. — Я не обиделся, — добавил он.
«Ой, да кого ты обманываешь!», — расхохоталась я. — «Я тебя слишком хорошо знаю, Реддл».
— Поттер, не преувеличивай, — усмехнулся он в своей манере.
«Преувеличиваешь тут только ты», — фыркнула я.
— Ты сейчас со стенкой поцелуешься.
«Утю-тю».
Я встала около двери в кабинет Геллы и сделала глубокий вдох. Мириться я не очень хорошо умела. Наверное, потому что я никогда ни с кем не ссорилась. Том рядом громко хмыкнул. Я ни с кем не ссорилась, кроме Тома. Извиняться я тоже не очень хорошо умела.
Но тут дело было совсем другим.
Я постучала в дверь.
— Войдите, — раздался глухой голос из-за двери. Я зашла внутрь, плотно закрыв за собой дверь.
Гелла, сидящей в кресле и до этого пишущий свои мемуары, с улыбкой провел по мне заинтересованный взгляд разномастных глаз. Я удивилась. Он же вроде на меня обиделся.
— Ты долго продержалась. Я думал, ты прибежишь в первый же день, чтобы извиниться передо мной, а ты продержалась аж три. Ты побила все рекорды, принцесса, — неожиданно сказал он.
Я в полном афигении посмотрела на Гриндевальда, открывая и закрывая рот. Да он!.. Да как он мог!..
— Ты меня проверял?!
Да что я еще раз! Да чтоб я еще раз поверила Тёмным Лордам!
Он с прежней улыбкой пожал плечами.
— В некотором смысле.
Я грозно топнула топнула ногой и нахмурила брови, как маленькая девочка, которой не дали конфетку. Том стоял рядом и ржал, называя меня наивной дурочкой.
— Ты что, совсем оборзел?! — взъярилась я. — Я ради тебя в Нурменгард полезла! Я воспользовалась Непростительным, чтобы достать для тебя гребанный ключ! Я ограбила банк, в конце концов! А ты!.. Неблагодарный!
Гелла моим взрывом эмоций был очень поражен. Но это длилось всего пару мгновений, и вот он уже с улыбкой смотрел на меня лучистыми глазами.
— Не кипятись, принцесса, — попытался он меня успокоить. — Это была просто проверка. Ничего страшного не случилось. Садись, кстати, в кресло.
Я сделала пару глубоких вдохов. Нужно успокоиться. Нужно успокоиться. Я села в кресло напротив Геллы. Тот продолжал улыбаться и меня это очень сильно бесило. Чертов Тёмный Лорд.
— И к каким выводам ты пришел? — терпеливо спросила я, поджимая губы от обиды. Я тут ради него извиняться пришла, а он меня проверял! Чертов эгоист! — Надеюсь, что к положительным.
Гриндевальд сложил руки в замок и зевнул.
— Ты очень не хочешь ругаться с другими людьми и из-за этого просишь прощения первой. Я капнул чуть-чуть поглубже в твою психологию и я хочу задать тебе один вопрос. Ты не против?
— Валяй, — пожала я плечами, стараясь скрыть удивление. Что он сейчас хочет от меня?
Гелла сделал очень серьезный вид. Внимательно на меня посмотрел.
— Какого черта ты забыла в Гриффиндоре? — задал он поистине шедевральный вопрос.
Я аж приофигела.
— Меня отправила туда Шляпа! — искренне возмутилась я. Что за хрень он там балакает? Я же чистая гриффиндорка! Мои родители — гриффиндорцы, да и Поттеры всегда попадали на Гриффиндор! Никакого Слизерина!
Гелла мои слова никак не воспринял.
— А тебе она ничего другого не предлагала? — заинтересованно спросил он и, увидев складку меж моих бровей, кивнул сам себе. — Значит, предлагала. Слизерин?
Я вздохнула.
— Слизерин.
Гелла печально на меня посмотрел и надул губы.
— Тебе бы подошел Слизерин, принцесса. Там ты стала бы великой волшебницей, поистине великой.
Я раздраженно посмотрела на Гриндевальда.
— Я не хотела поступать на факультет Слизерин. И сейчас не хочу, — сказала я сквозь зубы. Что за глупости он говорит?
Гелла промолчал и вместо обсуждения моего несбыточного факультета заговорил о Томе.
— Перейдем к теме твоего призрака. Том Реддл. Мальчишка, который хочет исправиться, или Тёмный Лорд, который хочет завоевать весь мир? — вопрошал Гелла, со злобой и скрытым интересом поглядывал он в сторону Тома Реддла. — Можешь не отвечать — это был риторический вопрос, — добавил он, когда я хотела ответить. — Так кто ты, Том Реддл?
— Передай ему, что я такой же запутавшийся человек, как и он, — ответил сквозь зубы Том, смотря на Гриндевальда очень злым взглядом.
Я вздохнула. Я стала совой между двумя Тёмными Лордами. Просто зашибись.
— Том сказал, что он такой же запутавшийся человек, как и он, — передала я.
Гелла усмехнулся и скривил губы.
— Я не думаю, что человек вроде тебя, Том Реддл, может запутаться, — фыркнул Гелла. — Ты, скорее всего, меня дуришь.
Я закатила глаза. Сейчас начнется перебранка между двумя Лордами, а я буду их совой. Твою же душу.
— Ему вообще-то память отшибло, — возмутилась я, не дав Тому сказать и слова. — И ты дуришь сам себя, Гелла.
Гелла с Томом набычились.
— Я мог и сам ответить! — возмутился Том, сверля меня очень укоризненным взглядом.
«И всё это затянулось на два часа, а я не хочу торчать здесь два часа», — огрызнулась я.
Том обиженно задышал, чем очень сильно начал меня бесить.
— Это он тебе так сказал? — оскорбленным и слегка злым тоном спросил Гриндевальд.
— Нет. Это я так сказала.
Гелла успокоился и вздохнул, махнув рукой.
— Ладно, тебе можно, — смилостивился Гелла. — Но я не доверяю твоему призраку и тебе не советую.
Он говорил очень серьёзным тоном. Прям очень серьёзным.
Я громко фыркнула, встала с кресла и перед уходом добавила, чтобы оставить слово за собой:
— Мои дела тебя не касаются. Особенно после твоей «проверки».
Гелла аж вскочил со своего после слова «проверка». Я вышла из его кабинета, громко хлопнув дверью и уходя с гордо поднятой головой.
— Ты что, обиделась, принцесса?! — услышала я его крик из-за закрытой двери.
Нет, что ты. Меня каждый день проверяют на то, как я буду извиняться перед друзьями и другими людьми. Я прям каждый день прохожу такие проверки.
Что ты, я не обиделась.

Оставшиеся дни каникул прошли очень быстро, что очень сильно меня раздосадовало. Я не хотела ехать в Хогвартс только потому, что там будет Дамблдор. Этот кудесник хочет узнать побольше обо мне и Гриндевальде. Откуда я об этом знаю? Мне рассказала Феникс, к которой совсем недавно заходил Дамблдор. Она не знает каким образом он узнал о её спонсоре, то есть Гриндевальде, но ничего ему не сказала. Дамблдор сначала понравился Феникс, но потом он начал спрашивать о Гриндевальде и обо мне. Феникс сказала, что только благодаря аристократическому нюху, который хорошо работал после обучения в Шармбатоне, смогла распознать то, что ему нужно. Притворилась обычной дурочкой и не выдала ни одного секрета.
Порой я поражаюсь логике этой девушки.
Но сегодня, тридцатого августа, я думала о том, что почти все мои вещи остались в Блэк-мэноре и там еще все мои учебники. А еще пять минут назад я получила письмо от Ремуса, где было написано, что я могу сегодня забрать свои вещи. Я не знала, что мне делать. Напряженно размышляла над этой проблемой целых пять минут.
— Используй Кикимера или Квини, — вклинился в мои размышления Том. — Ты же не хочешь встретиться с собранием Дамблдора.
— Ты гений! — воскликнула я и, хлопнув в ладоши, произнесла: — Кикимер!
С хлопком эльф появился передо мной, низко кланяясь. Он выглядел очень недовольным и злым.
— Кикимер ждал, когда хозяйка Эмилия позовет Кикимера, — проскрежетал он, посмотрев на меня своими эльфячьими глазами. — Кикимер не может больше жить в доме рода Блэк, добрая хозяйка! Кикимеру не нравятся осквернители крови в доме Блэков! Осквернители крови хотели вломиться в кабинет хозяина Сириуса, но Кикимер не дал!..
Вот это был нежданчик.
— Они пытались залезть в кабинет Сириуса? — переспросила я в полном афигении. Эльф активно закивал. — Что они пытались там найти?
— Кикимер знает, что мерзкие осквернители крови пытались найти в кабинете хозяина Сириуса письма, — доложил эльф.
Я нахмурилась.
Почему именно письма?
— Они, наверное, искали письма, которые он посылал француженки и испанцу или кому там, — вставил разумный Том.
Это кажется очень логичным.
— Потому что это логично, — фыркнул Том.
«Не зазнавайся, Реддл», — осадила я его эго.
— Так, ладно, — оттеснила я мысли о письмах и постаралась подумать о своих вещах, которые остались в Блэк-мэноре. — Кикимер, мне нужны мои вещи. Они лежат в сундуке, в моей комнате. Доставишь его с помощью эльфийской магии в эту комнату. Понял?
Эльф кивнул и с хлопком исчез.
Я села на кровать и тяжело вздохнула.
Эх. Сириус, ну вот что ты за головоломку мне оставил. Да еще и Дамблдора со своей командой в полном составе.
Вообще зашибись.

Я сидела на мраморном троне и оглядывала своих верных Пожирателей. Все они, мои верные последователи с Тёмной Меткой на левой руке, будут готовы умереть за меня. Верные собачки. Мои верные собачки, которые умрут по щелчку моих пальцев. Это так... приятно. Я осмотрела их всех. Черная копна волос, темные глаза, смотрящие на меня с восхищением и восторгом. Моя верная Беллатриса Блэк. Теперь уже Лестрейндж. Светлые волосы, серые глаза и лицемерная улыбка. Мой скользкий друг Люциус Малфой. Верный до поры до времени. Но такой полезный. Мои глаза осматривали каждого из собравшихся, выделяя особенных. Антонин Долохов. Барти Крауч-младший. Рудольфус Лестрейндж. Еще совсем молодой Северус Снейп. Такой юный, но уже искусный боевой маг и зельевар. Я очень ценила его. Отчасти он напоминал мне меня, юного и невинного. Хах, не совсем невинного. Но Северус Снейп был мне полезен. Он мог узнать то, что другие не могли узнать годами. А всё из-за одного предателя в Ордене Дамблдора. Какая жалость. Предательство — это так низко. Для некоторых.
Я раздраженно убрала темные волосы, лезущие мне в глаза. Сейчас меня не интересовали мои верные псы. Сейчас меня интересовал Дамблдор. Альбус Дамблдор, проповедник Света и Добра. Какая дикая ложь. Свет и Добро — всего лишь прикрытие для лицемеров вроде Дамблдора, но все, не задумываясь, за ним шли. Света не существует. Есть только Тьма. Вечная Тьма. А Свет — это всего лишь сказка для грязнокровок, маглов и их защитников.
Альбус Дамблдор создал свой собственный Орден, похожий на моих верных Пожирателей. Это было так смешно. Старикашка пытается одолеть меня с помощью других, верных только ему, людей. И как же он назвал его, этот свой Орден? Что-то дающее надежду. Что-то в стиле добренького мага Дамблдора. Это уже и так ясно.
— И как же они зовут себя, Северус? — холодным тоном спросила я.
Северус и принёс мне эти вести. Ему сообщил это предатель со стороны Дамблдора, который поддался соблазну Тьмы. Это так типично для слабаков — поддаться тому, кто сильнее тебя. Но это жизнь и в ней свои правила.
Темноволосый маг, склонив голову, почтительно сказал:
— Они зовут себя Орденом Феникса, мой Лорд.
Я расхохоталась.
— Это в стиле Дамблдора. Подавать людям надежду там, где её нет, — холодная усмешка играла на моих губах. Мой взгляд скользнул по силуэту юного зельевара. Этот мальчишка не так прост, как кажется. — Северус, я благодарен тебе за полученную информацию.
Темная фигура зельевара поклонилась мне.
— Я рад служить вам, мой Лорд, — это было почти искренно. Почти.
Я заинтересованно скользнул по нему взглядом.
Когда-нибудь я узнаю твои тайны, мой темный друг.
Когда-нибудь я всё узнаю о тебе, Северус Снейп.
— Ведите грязнокровку, — велела я, широким жестом руки указывая на дверь. Палочка заиграла в моей руке, ожидая, когда ею воспользуются. Мои губы невольно расползлись в усмешке, когда я увидела грязнокровку. Она была грязная, как и её кровь, темные волосы превратились в один большой комок грязи, руки и ноги были в адамантовых цепях, а сама она была бледна и губы её дрожали. Я посмотрела на неё и почувствовала кожей её страх и отчаяние. Она знала, что умрет, но ей так хотелось жить. Я чувствовала весь её страх и он пьянил меня. Страх — подпидка для чудовищ и монстров. Для Дьявола. А я и есть Дьявол во плоти.
— Прошу... Прошу вас... Не убивайте... — этот шепот заставил меня расхохотаться. Глупая грязнокровка думает, что я пощажу её. Дьявол никого не щадит. Я посмотрела на Беллатрису и взглядом указал ей на грязнокровку в цепях. Та сразу всё поняла и не спеша подошла к ней.
Беллатриса подошла к грязнокровке и шепнула своим самым сладким голосом:
— Я не убью тебя, грязнокровка, — шептала она и безумный блеск её глаз скользнул по мне. — Я сделаю тебе очень больно. Ты сама попросишь меня о смерти.
Грязнокровка разрыдалась. Я в отвращении отвернулся от неё. Никогда не любил эти сопли. Они вызывают жалость. А я ненавижу жалость.
— Начинай, — приказала я, ожидая криков грязнокровки.
Белла отошла на пару маленьких шажков от грязнокровки и её палочка взметнулась вверх. С безумной улыбкой она произнесла Непростительное.
— Круцио!
Крики грязнокровки раздались по всему залу. И эти крики стали усладой для моих ушей.

Я с криком проснулась. Крики бедной девушки еще звенели в ушах, сливаясь с безумным смехом Беллатрисы. Перед моими глазами еще была светловолосая девушка в цепях, кричащая и извивающаяся от боли, и, безумно хохотавшая, размахивающая палочкой Беллатриса. Я услышала сдавленные рыдания около кровати. Собрав себя в кучу, я подползла к краю кровати и увидела на полу всхлипывающего Тома.
— Том, — позвала я его.
Он голову не поднимал и продолжал рыдать, закрыв лицо руками.
— Том, — снова позвала я.
Он не обратил на меня совершенно никакого внимания. Я слезла с кровати и села рядом с ним. Холодные плитки мрамора коснулись кожи и по телу пробежали мурашки. Я всхлипнула, мотнула головой, стараясь отогнать страшные воспоминания, и обняла Тома со всей силы.
— Всё будет хорошо, — старалась придать голосу уверенность я. — Все будет хорошо.
Всё будет хорошо.
Это стало нашей с Томом обычной фразой во время приступов рыдания или надрывающейся боли в душе. Мы успокаивали друг друга этим всё будет хорошо. Только это могло успокоить по-настоящему. Мысль о том, что всё наладится, всё будет нормально, всё будет хорошо. Наверное, только благодаря нашему обыденному слогану, или как бы нам это назвать, мы еще не сошли с ума.
— Я так желал этого, Эмили... Я так желал причинить той девушке боль... — всхлипнул Том, обняв меня в ответ. Я крепче обняла его. — Мне всё это так нравилось...
— Это было в прошлом, Том, — старалась успокоить я его, хотя сама-то выглядела не лучше: волосы напоминают воронье гнездо, футболка вся мокрая, а еще я исцарапала себе левую руку. — Сейчас ты стал другим.
Том резко перестал рыдать и сказал напряженным голосом:
— Не бывает бывших Тёмных Лордов, Эмилия.
— Сейчас ты не Тёмный Лорд Волдеморт, убивший моих родителей, а мой друг Том Реддл, который всегда выручает меня из всех передряг, — я постаралась улыбнуться, но пара слезинок предательски покатились по моим щекам.
— Я был чудовищем, — упорствовал Том, отлипившись от меня, поднимая голову и смотря прямо мне в глаза.
— Это не значит, что ты сейчас чудовище.
— Откуда ты знаешь? — с болью в голосе сказал он. — Откуда ты знаешь, что я не стану чудовищем?
Я закатила глаза.
— Не говори глупостей, Том. Из тебя чудовище, как из меня балерина, — со смешком сказала я. — А балерина из меня о-о-очень плохая, поверь мне.
Том рассмеялся. Я облегченно выдохнула, с улыбкой смотря на Тома.
— Я представляю тебя танцующую «Лебединое Озеро», -сказал он.
— Эй! Я запрещаю тебе такое представлять!
— Ты мне не указ! — он показал мне язык.
Я притворно оскорбилась, но, не выдержав, рассмеялась.
Мы с Томом хохотали до посинения, представляя себя в различных ситуациях, профессиях и во многом другом.
— Я не позволю стать тебе чудовищем Том. Я тебе обещаю, — искренне и серьёзно сказала я после наших хохотушек. — Ты не станешь чудищем в моём присутствии.
Том только постарался улыбнуться. Он не верил в то, что я говорила. Но я-то верю и я сделаю всё, чтобы сделать из Реддла хорошего человека.
— А мой препод по Зельям был Пожирателем смерти, — вздохнула я.
Том хмыкнул.
— Я так и знал, что он такой говнюк.
— Все об этом знают.
Том сделал глубокий вдох и серьёзно сказал:
— Бывших Пожирателей смерти не бывает.
— Не бывает, — эхом повторила я и закрыла глаза.
Черт.
Как всё сложно.