Когда я поняла, что дракон снижается, то решила, что нам стоит спрыгнуть вниз. Я была благодарна монстру за чудесное спасение, но доверять слепому дракону не могла. Все-таки тяга к жизни была сильнее. Намного сильнее.
Руки окоченели, но я не хотела ослаблять хватку. Страшно хотелось есть и пить. Вообще хотелось в тепло и уют. Вспомнился мой рюкзак, который я куда-то засунула перед тем, как полезть в гости к Малфоям. Надо его забрать.
Я посмотрела вниз. Под нами было озеро.
- Гермиона! - окликнула я подругу. - На счет три прыгаем!
Клаус стремительно снижался.
- Три! ПРЫГАЙ!
Я отпустила шипы и, плавно скользнув по чешуе, упала вниз. Всего несколько долгих секунд я летела в воздухе, но после оказалась в ледяной воде. Погрузившись, наверное, метра на четыре, я начала всплывать наверх.
Едва я вынырнула на поверхность, глотнула воздуха (наверху был чертовский резкий воздух и дышать было очень тяжело) и осмотрелась в поисках Гермионы. Она выплыла в нескольких метрах от меня, мокрая, с потекшей тушью и видом крайне уставшим и удручающим.
Я улыбнулась. Попыталась улыбнуться, вернее сказать.
Мы поплыли к берегу, едва передвигая конечностями. Я кое-как вылезла на берег и легка прямо на песок, смотря в угасающее небо. Загорались звезды. Было холодно, но усталость, казалось, налилась свинцом по венам и артериям.
- Эм-мили...
Я хотела приподнять голову, чтобы взглянуть на Гермиону, но только тяжело вздохнула и продолжала пялиться небо. Вот загорелась еще одна звезда. А вон там еще одна.
И куда не плюнь - везде Блэки, дорогие мои родственнички.
- Поттер, - уже более уверенно произнесла Гермиона. - Мы ограбили Гринготтс и украли их дракона.
Это было сказано так серьезно, что мне захотелось засмеяться. И я захохотала во весь голос. Живот крутило от голода, голова заболела от резкой смены давления (мы спрыгнули с дракона, мать твою) и хотелось пойти в тепло. Прямо очень сильно. Но я смеялась и надеялась от всей души, что от моего истеричного хохота сюда не слетятся какие-нибудь кизляки на спаривание. От этой мысли я засмеялась пуще прежнего, аж горло начало болеть.
- Ты сумасшедшая, - сказала Гермиона, когда я перестала смеяться. - Ты просто чокнутая!
- Детка, - хрипло сказала я. - Мы только что грабанули чертов Гринготтс, сперли их дракона, утерли нос Темному Лорду и, блять, не сыграли в ебанный ящик. Я согласна быть хоть Министром после такой ахинеи. Кстати, там зажглась звезда Сириус. Ее назвали в честь моего крестного.
- Да конечно, - фыркнула подруга. - Скорее наоборот.
- Не верь всему, что написано в учебниках, милая. Там не написано, что Гриндевальд любит сладкое, и не написано, что Гитлер специально выщипывал свои усики, чтобы они были идеальными.
Я начала чувствовать, как у меня все болит. Ожоги, царапины, синяки - все болело.
- Я не смогу встать, - сказала я самым честным голосом.
- Ты прошла полет на драконе, ограбление банка и еще кучу неведомой хуйни, а говоришь, что не можешь встать?
Я усмехнулась.
- Когда ты материшься, я понимаю, что не все монашки святые, - сказала я, вздохнув. - Помоги мне встать и обработать раны, пожалуйста.
- Сначала ты мне встать помоги. У меня, кажется, ноги онемели.
- Не у тебя одной, - прокряхтела я, приподняв голову. И тут же уронила ее обратно. - Господи, боженька, если ты не фантазия какая-то пришли мне в помощь какого-нибудь героя, чтобы он помог мне встать и пойти заняться полезным делом!
Эйфория от побега меня еще не отпустила.
Я смотрела на звездочки, улыбалась и радовалась своей пока еще не закончившейся жизни.
И тут знакомая белобрысая башка нависла надо мной, разномастные глаза вперились прямо в меня, а улыбка, больше похожая на усмешку, не сходила с его лица.
- Я их нашел! Коля! Прекрати смотреть на дракона, он все равно уже почти труп! Иди, помоги девочкам встать! Коля, мать твою, я тебя сейчас на этого дракона натяну, иди сюда!

Гриндевальд притащил нас с Гермионой в какой-то домик. Нам, собственно говоря, было все равно, мы позволили им взять себя на руки и тащить до места назначения.
- Как вы узнали, где мы? - тихо спросила я у Геллы, когда он налил нам по чашке чая, а до этого дал нормальную одежду, обработал раны и дал пару советов по побегу от нежелательных лиц. Гелла вообще любил делиться своим преступным прошлым, постоянно рассказывал про то, как по тюрьмам мотался да всех доставал своими митингами. Мы еще немного поспали и только потом пошли пить чай в компании некоторых темных лиц.
- Дорогая моя, о том, что Поттер обокрала гоблинов, не знает только вшивая крыса в канализации, - ответил недовольный Бессмертный, которого Гелла оторвал от дракона и сказал, что может с удовольствием прикрыть его лавочку с селекционными дракончиками в один щелчок, тому пришлось быстро уходить оттуда, ибо своим трудом Бессмертный гордился. - Хотя, думаю, уже знает.
Я вздохнула.
- Вы сперли их дракона, принцесса, - продолжил невозмутимо Гриндевальд. - Да и твой браслетик мне помог, я смог вас найти только благодаря ему, - он отпил из кружки горячий чай, махнул рукой и меня укрыл еще один плед. - Вы очень смелые, полезли туда и даже не испугались.
Гермиона отвела глаза, а я продолжила хлебать чашечку чая.
- Я хочу есть, - я решила не тужить и сразу сказала, что хочу от них. - Я хочу есть. Дайте мне еду.
Вскоре перед нами с Гермионой был накрыт стол и мы в четыре руки уплетали все, что на нем лежит. И при этом я успевала рассказывать о том, как мы туда попали, что пришлось для этого сделать и вообще мы такие молодцы, такие умнички-разумнички.
- Пока вы были такими «умничками-разумничками» мадам Блэк чуть меня не убила и грозилась оторвать кое-что, - поделился Гриндевальд, кладя в новую чашку чая полторы ложки сахара. - Я думал, она меня убьет. Все-таки все Блэки немного ебнутые. Иначе не объяснишь, каким образом она смогла швырнуть в меня стол. Встретил бы я ее в двадцать шестом, уверен, она бы одной левой этого Саламандера уломала вместе с его зверьем.
Я рассмеялась.
- С каких это пор ты сделался трезвенником? - заметила я, кивнула на его чашку чая. - Обычно ты пьешь вино или коньяк, а в этот раз чай хлещешь как ненормальный.
Бессмертный начал хохотать.
- Он, сударыня, начал вести трезвый образ жизни, потому что жена ему сначала вилку в ногу воткнула, потом обещала, что его отрежет его достоинство к чертям, если муженек попытается хотя бы нюхнуть алкоголь, и ушла к свои чадам ненаглядным, оставив нашего Темного Лорда молча принимать эту мигеру, коею он зовет своей женой уже почти год. Со стороны это выглядело умопомрачительно, я бы тоже на такой женился, если бы был самоубийцей.
Мы с Гермионой рассмеялись. Колька ткнул локтем Геллу и тот через силу улыбнулся.
- И знаешь, кто она на самом деле? - продолжал Бессмертный. - Змея. Вот я тебе клянусь своей шапкой, - он покрутил свою шапку-ушанку, без которой я его видела только раз в жизни и то потом он ее напялил и залез на стол, пьяный, чтобы станцевать русский народный танец. - Она змея. Маледиктусы-женщины чаще всего либо змеи, либо голубки, либо пауки. Потому что все они чистой воды...
- Я не позволю тебе оскорблять свою жену, хотя ты очень даже прав, - хмыкнул Гелла. - Она та еще сука, но Эрика родила мне детей, поэтому я не могу называть ее так. Совести у меня нет, но вот чувство чести есть. И моя жена, к сожалению, входит в список того, что я обязан оберегать и делать вид, что мне не все равно.
Гермиона чересчур громко поставила на стол кружку в знак возмущения, но я сделала вид, что не заметила.
- Как поживают Реджина и Герман? - спросила я. - Не обижаешь моих крестников? Если узнаю - зааважу.
Он поднял руки в знак того, что сдается. Плечи его расслабились и вообще он стал каким-то более уставшим, но не менее счастливым.
- Они пока только орут и требуют, но я уже вижу в них черты истинных Гриндевальдов, - сказал Гелла с нежностью и благодатью. - Когда ты их увидишь, то все поймешь.
Я кивнула.
- Что вы будете делать дальше? - поинтересовался Гриндевальд. - Пойдете к своему темному дружку в гости с пафосным заявлением о том, что ты, моя милая принцесса, уничтожишь его силой любви, благочестия и прочей дамблдоровой херни?
Гермиона укоризненно покачала головой.
- Она собирается в ближайшее время валяться в кровати, потому что ничего еще пока не придумала, - ответила подруга за меня. - Кризис, знаете ли, фантазия закончилась. Можно даже сказать, что Поттер решила взять себе неделю отпуска, чтобы поваляться в кровати и подумать о том, что жизнь такая быстротечная и вообще она еще не успела сделать себе кучу ненужных татуировок и нанести своим преподавателям более сильные психические травмы.
Я выразительно подергала бровями и заявила:
- Если что-то не ясно, то обращайся к моему человеку, он справа сидит. Она тебе все покажет и расскажет.
Мы посмеялись, поболтали на тему того, что стоит поговорить с Эрикой насчет алкоголя (Гелле нельзя не бухать, жизнь трезвенника не для Темного Лорда), и наконец решили разойтись.
- Подожди-ка, - остановил меня Гриндевальд. - Можешь, пожалуйста, вернуться, Эмили.
Ну он назвал меня по имени.
Значит, предстоит серьезный разговор.
Прямо очень серьезный.
- Что-то случилось? - сразу же спросила я у него. - Что-то с Эрикой и детьми? Или с Томом? Или с тобой?
Он показательно длинно вздохнул, облизал губы и серьезно заявил:
- Думаю, после этого заявления со мной будет явно что-то не в порядке.
Я удивленно на него посмотрела.
- Гелла, я поспала только два с половиной часа, поэтому говори, что там у тебя, - раздраженно проговорила я.
- Я всегда говорил тебе, что месть дело в некотором роде благородное и нужное, но не стоит слишком сильно на ней зацикливаться и пытаться сделать очень ужасные вещи во имя мести. Так вот, душа моя, я не удержался.
- Станцевал на могиле Дамблдора? Гелла, это нормально для врага. Ты мог вообще туда насса...
- В могиле лежит не Дамблдор.
Я замерла на секунду.
- А кто? Кентавр полудохлый или какой-то акромантул? - все это было бессмыслицей. - Я просто пойду спать, Гелл, у меня нет ни времени, ни настроения для твоих глупых шуточек.
Но Гриндевальд смотрел на меня серьезным взглядом и не спешил улыбаться, чтобы произнести с нелепой радостью о том, что это просто шуточка.
- Эмилия, Дамблдор жив. Возможно, относительно здоров. Я давно его не посещал, но, думаю, такая гадина не сдохнет в Нурменгарде, даже если ее пристрелить. Мы с Мраксом решили, что не стоит его убивать, если можно обмануть Волдеморта и при этом насолить старикашке, который должен мне довольно много лет жизни. Мы подставили его, убив кого-то другого и применив к убитому парочку темных заклинаний и прочую магию. В общем, Эмилия, я должен тебе сообщить по просьбе Мракса, что когда Волдеморт пойдет на Хогвартс против тебя - это, кстати, вопрос решенный, потому что у тебя, как я понял, нет выбора, - у тебя будет помощь в виде неизменного и великого Альбуса Дамблдора, - на последнем Гелла сложил руки на груди и закатил глаза.
Я смотрела на него пустым взглядом.
Слишком много произошло за один день.
Чересчур много.
- Это все? - спросила я абсолютно равнодушно.
- Да.
- Спокойной ночи.
Я встала и вихрем пошла в свою комнату, где уже видела десятый сон Гермиона. Она дернулась, когда я слишком сильно открыла дверь, но я мигом прикрыла ее аккуратно, сняла свой халат и пару пледов. Прежде чем лечь в кровать, я хотела кое-что закончить.
Достав чашу с помощью волшебной палочки, я осмотрела ее. Блестящая и красивая. Так и хочется выпить из нее. Вода наверняка там будет в сто раз вкуснее.
Я отбросила эту мысль.
Достав из сумочки Гермионы свой кинжал, я быстро резанула ладонь. Алая капля упала на золотую чашу, и вот я уже чувствую головокружение, боль в голове, но не падаю в обморок, как это происходило раньше.
Я встаю и на дрожащих ногах падаю рядом с Гермионой.
Судорожный вздох.
Мы с Гермионой грабанули Гринготтс.
Альбус Дамблдор жив.
Остался только Волдеморт.
Я почти спасла Тома.
Я почти спасла волшебный мир.
Теперь можно и поспать.