Я села на стул перед столом декана и с безмятежным видом закинула ногу на ногу. Дамблдор, решивший, что лучше перенести встречу в его кабинет, сел напротив, за свой преподавательский стол и посмотрел на меня укоризненно из-за своих очков-половинок.
- Вы меня исключаете? - сразу перешла я к делу. - Если да, то могу ли я идти и собирать вещи?
Директор молчал.
- Что вы пытались этим показать, мисс Поттер? - спросил он. - Свое безумие? Свою истинную натуру?
- Истинную натуру? - тет же ощетинилась я. - Что вы этим подразумеваете? Я не безумная!
Альбус Дамблдор был спокоен и словно бы не я на его глазах подстрелила четверых человек. Даже если это было не смертельно, но я же это сделала!
- Когда-то после того, как одна девочка испытала на своих подругах Непростительное заклятие Круциатус, на этом стуле сидела девушка семнадцати лет и с невинным видом сказала мне: «Сэр, разве я не могла просто повеселиться? Я уверена, им это понравилось!». Вы, мисс Поттер, можете представить мое удивление, когда я услышал этот ответ из уст девочки? Это был последний день и все это случилось прямо на выпускном вечере. И знаете, кто была эта девушка? Беллатриса Блэк, которую ныне зовут Беллатриса Лестрейндж. И теперь я вынужден разговаривать с вами насчет того, что вы совершили. А совершили вы преступление не хуже того, что совершила она, мисс Поттер. Не думаю, что вы хотели бы, чтобы я сравнивал вас и эту воистину жестокую и ужасную женщину.
- Я не такая, как она! - возразила я. - Я не получала удовольствие от того, что сделала.
Директор только прикрыл глаза, словно я сказала неправильный ответ на самый легкий вопрос.
- Я так не думаю, - покачал головой Альбус Дамблдор. - Вы подстрелили четверых человек. И вы держали огнестрельное оружие в руках с таким же наслаждением, как держит мадам Лестрейндж палочку над очередной жертвой. Признайте, что вам это понравилось. Не бойтесь, этот разговор не выйдет за пределы этого кабинета.
Конечно не выйдет, сэр, вы же почти мертвец.
Ярость все еще хлестала по моим венам, превращаясь то в всепоглощающее цунами, то в слабый штиль. Взгляд невольно наткнулся на прошлогодний шрам, подарок Амбридж за мое непослушание.
«Я не должна лгать».
Возможно, в данном случае это было правильным и действительным.
Портреты молчали, впитывая каждое слово Альбуса Дамблдора и смотря на меня укоризненными нарисованными глазами.
- Мне было приятно чувствовать власть над ними всеми, - призналась я с хладнокровием. - Не поверите, но я не наслаждалась этим, а просто... просто радовалась. А радовать и наслаждаться, насколько я знаю, разные понятия, не так ли?
Директор откинулся на свое кресло и поджал губы. Вздохнул.
- Я наивно полагал, - сказал он после паузы, - что вы, мисс Поттер, измените других в лучшую сторону и не поменяетесь сами. Когда вы по нелепой случайности украли кольцо Тома Реддла и смогли вернуть его в настоящее, я поверил заново в то, что даже худшие из худших должны получить второй шанс. Я специально направил его в Норвегию, надеясь, что воспоминания Тома Реддла направят вас в нужное русло. И был прав. Я сделал все, чтобы вы смогли легко и быстро освободить Геллерта. Я верил, я знал, что он изменится, найдя в вас воспоминания своей милой сестренки, которую тот потерял из-за ненавистных ему магглам. И вот, Том Реддл стал Томом Мраксом, а Гриндевальд превратился не в Темного Лорда, а в Министра и совершенно другого человека. Но вы... под какой удар подставил я вас, мисс Поттер. Во что я вас превратил? Из-за моих ошибок вы стали именно такой, какая вы сейчас. Безумная, буйная и самонадеянная. Вы не боитесь ничего, что очень-очень плохо. Страх порой помогает нам не делать многие глупости.
Я только усмехнулась, слушая все это.
- Я бы хотела быть другой, - сказала я со вздохом. - Но я такая, какая есть. Я не боюсь, потому что страх сковывает, а мне это совершенно не нужно.
- За долгие годы, что вы были здесь, я успел заметить, - кивнул Дамблдор. - И это печально. Вы перестали бояться в тот самый момент, когда поняли, что большей боли, чем та, что вы пережили за всю свою недолгую жизнь, вы не узнаете. Вы не понимаете этого, вы еще слишком молоды. Слишком много боли для одной девочки.
Я только печально улыбнулась, пытаясь скрыть подступающий к горлу истеричный смех.
- Вы потеряли многих людей и на вашем теле и в вашей душе множество шрамов, - продолжал тем временем директор. - Но это не дает вам права лишать других чего-то важного. Скажите, мисс Поттер, разве мисс Паркинсон, мистер Малфой, мистер Забини и мистер Нотт не люди?
- Люди.
Дамблдор кивнул и выпрямился.
- У людей есть любимые? - задал он следующий вопрос.
- Конечно.
Во рту резко пересохло.
- У них всех тоже есть свои страхи, свои чувства и те, ради кого они пойдут на все. Пусть это не совсем оправдывает их, но это и не значит, что они все гнилые и не достойны любви. Я говорю верно?
Я не ответила.
Дамблдор принял молчание за согласие и продолжил:
- Когда вы выстрелили, вы думали о себе и о той девочке, и о других магглорожденных студентах. Это похвально. Но если бы выстрелили в воздух, это было бы в стократ лучше, чем те ужасы, что вы совершили на глазах у детей. ДЕТЕЙ! - тут его голос прогремел подобно громовому раскату и я невольно вжалась в стул. Глаза-льдинки невольно стали наливаться кровью и злостью. - Вы понимаете, что вы совершили на глазах у одиннадцатилетних детей?! ПОНИМАЕТЕ?! Это было почти убийство! Убийство в стенах Хогвартса! Дети и их родители должны находить в этой школе укрытие, символ, а что они получают?! Их дети травмированы из-за вас! ВЫ ЭТО ПОНИМАЕТЕ?!
Я прикрыла глаза, мелко дрожа.
Дура, дура, дура!
Как ты могла забыть про маленьких детей, находящихся в зале? Как ты могла про них забыть, тупая твоя голова?!
- Сэр, я...
- А еще, мисс Поттер, вы совсем не понимаете, что происходит в этой школе. В школе, которой я директор и знаю все ее тайны, хотя их всегда стараются от меня скрыть. Вы не знаете, что и на Когтевране, и на Пуффендуе есть сторонники Темного Лорда Волдеморта. И даже на Гриффиндоре! Они поддерживают вас, а вы только радуетесь этому. Думаете, это счастье, что они так обрадовались тому, что вы сделали? Они рады тому, что вы оказались безумной. Сейчас они радуются, но потом поймут, что именно вы сделали. Без раздумий. - Дамблдор посмотрел на меня серьезно, в глазах его до сих пор плясали черти. - Мисс Поттер, мир не делится на хороших и плохих. Разве Питер Петтигрю не предал своих друзей из страха перед Волдемортом? Разве Том Реддл не готов умереть за вас? А мистер Петтигрю был гриффиндорцем, в то время как мистер Реддл был слизеринцем! Вы чувствуете разницу? Разве не вы влюбились в Тома Мракса, хотя он этого не заслуживал? Не он один достоин любви, искренней и чистой. Разве не вы приняли Геллерта Гриндевальда, словно родного человека, дальнего родственника? Не он один достоин счастливой семьи, что вы так щедро ему подарили. У Драко Малфоя тоже есть семья. Он единственный сын и любим своими родителями. Его родители - единственное, что у него есть. А у Пэнси Паркинсон? Она хочет быть любимой, но у нее нет той модельной внешности. Блейз Забини был в вас влюблен, но вы его отвергали бессчетное количество раз. А потом он решил, что вы просто та еще, извиняюсь за выражение, стерва и возненавидел вас. Мне стоит продолжать? Думаю, нет. Вы должны понимать, что у вас нет никакого права осуждать их и калечить их только из-за своего однобокого мнения.
Я молчала, не смея оторвать взор от созерцания своих туфель.
Дамблдор встал и подошел к окну.
- Я виноват в том, какой вы стали. Вы стали неуправляемой. Управлять вами можно только за счет шантажа. Но я этого делать не стану. Мисс Грейнджер и мистер Уизли не заслуживают такого к себе обращения. У вас нет совести, Эмилия. Сириус Блэк был бы разочарован, увидев, что вы сделали только из-за...
Я набрала в грудь побольше воздуха и смело возразила:
- Сириус бы не разочаровался. Он никогда бы не разочаровался во мне, что бы я не натворила. Сириус любил меня и ненавидел слизеринцев. Он бы не был разочарован.
Директор повернулся ко мне и сухо произнес:
- Именно Сириус Блэк привил вам апатию и ненависть к слизеринцам, потому что не мог... не мог полюбить свою семью из-за разностей характера, списав все на принадлежность к школьным факультетам.
- Не списывайте все на семью, - резко прошипела я. - У меня была прекрасная семья. И вам ли упрекать меня в ошибках молодости? Вы сами дружили с Гриндевальдом, а потом предали его!
Он покачал головой.
- Геллерт никогда не рассказывал вам всей истории, боясь, что вы его разлюбите и окрестите злодеем. Он любит вас искренне. И я не стану рушить его семью и ваши идеалы. Прошлое должно оставаться в прошлом.
Я подозрительно на него покосилась. Что мог скрывать от меня Гелла? Что такое страшное и постыдное, раз уж он боится моего осуждения?
- Есть вещи, о которых никто не хочет вспоминать и которые немногие готовы рассказывать. И такие вещи есть у вас. Ваши шрамы, что вы скрываете под косметическими чарами... Одно из самых страшных, что может произойти с ребенком, - мягко произнес Дамблдор и тут же перешел на холодный тон: - И вы подвергли травмам других детей. Надеюсь, вы смогли понять всю тяжесть ситуации и ее надвигающиеся последствия. И я очень сильно надеюсь, что вы поймете причину моего решения.
Дамблдор молча смотрел на меня и холодно произнес:
- Вы исключены из школы Хогвартс. Можете собирать свои чемоданы.
Я поджала губы, но не спешила вставать.
- Мне вернут кольт? - спросила я дрогнувшим голосом. - Поймите, он принадлежит не мне, а Сириусу...
Глава Ордена кивнул.
- Да, я верну его вам лично завтра утром, когда вы покинете школу.
Вот так просто меня исключили из любимой школы.
Хотя, Поттер, ты сама виновата в этом.
- Я боюсь, что мистер Мракс будет очень сильно раздосадован и зол из-за того, что я вас исключил, - сказал сухим тоном Дамблдор. - Впрочем, это только ускорит неминуемое.
Подумав, он добавил:
- В таком случае, я попрошу профессора МакГонагалл принести его сюда, чтобы вы его забрали. Пули я, соответственно, заберу и отдам мадам Кинг.
Я кивнула.
- Вы знаете, да? - спросила я, когда Дамблдор связался с деканом по каминной сети. - Вы знаете, что Том пытается сделать?
Директор кивнул, слегка улыбнувшись.
- О, он был рад сказать мне об этом. С таким торжеством он говорил... Это было для него приятно, ведь он считал меня чудовищем. Я рад, что Том встретил вас, - теперь Дамблдор улыбался по-настоящему. - Неизвестно, что бы стало с ним и с вами, если бы вы не встретились. Я знаю, вы любите его, а он любит вас. Вы - единственный человек, которого он смог полюбить. И одновременно это самая большая боль для него.
Я нахмурилась.
- Почему?
Дамблдор только вымученно произнес в ответ:
- Потому что любовь бывает и разрушающей, мисс Поттер. А его устои она разрушает с быстротой бурлящей горной реки.
Мы немного помолчали.
- Может, вы извинитесь перед ними? - спросил Альбус Дамблдор. - Это могло бы сделать ваш уход менее позорным.
Я покачала головой, отказываясь. Нет. Я уйду так, как того заслуживаю.
МакГонагалл занесла кольт, смотря на поникшую меня с непонятной смесью чего-то там. Я не стала смотреть в ответ, потому что не хотела. Стук серебряных пуль по столу. И вот кольт передо мной.
- Больше не используйте его в таких ситуациях, мисс Поттер, - мягко сказал директор. - Можете идти. К ночи вас здесь быть не должно.
Видимо, он поменял свое мнение насчет утра. Печально. Очень печально. Я-то думала, успею попрощаться.
Декан Гриффиндора охнула, а я молча встала и вышла, плотно закрыв за собой дверь.