Часть 1. Здравствуйте, родственнички.

То, что я еду к Дурслям в гости стало главной темой обсуждений в Ордене. Было чертовски неудобно сидеть в мантии-невидимке во время бурного обсуждения, поэтому я упросила Регулуса, без дела шатающегося по дому, послушать обсуждение орденцов. Но все обломилось. Гадкий Снейп опять решил все испортить и мой хвалебный шпион был отправлен за дверь, образно говоря.
Но даже этот факт не мешал мне немного пошпионить. Я могла в любой момент их выгнать, не чувствуя при этом ни капельки угрызения совести, но вместо этого я предлагаю им прекрасную возможность посотрудничать со мной.
Но вскоре я все же узнала правду, когда уже закончила с саркофагом.
- Только не Дурсли! - воскликнула я в ужасе. - Я их даже не знаю! И вообще, я не хочу встречаться с ними даже ради их защиты.
- Они ваши родственники, - укоризненно сказала МакГонагалл.
- Нежеланные.
- Вы обязаны помочь им, Петунья сестра вашей матери...
Я сделала умный вид и произнесла:
- Кровное родство не делает нас родственниками в полной мере, да и к тому же, профессор, я не думаю, что она каждый день вспоминала обо мне.
Ремус прикрыл глаза. Оборотень прекрасно знал, что отрицательное мнение о Дурслях у меня сложилось из-за Сириуса. Крестный не особо любил таких, как моя тетя.
- Она злая и жестокая по отношению к магам, - как-то сказал Сириус Ремусу. - Петунья ненавидела свою сестру из-за магии, а ее муж такой же, потакает ей и старается держаться прямо-таки как король всего мира. А их сынок наверняка просто ужас какой-то. Я ни за что не стану знакомить Эмили с этими... магглами с отбитой головой.
Ну, в общем Сириус был прав. Они были отбитыми. В прямом смысле. И плевать, что я видела их в последний раз десять или около того лет назад.
- А зачем я вам? Могли бы и сами сходить, - ввернула я. - Пусть директор сходит или кто-нибудь другой.
Тут и МакГонагалл, и Люпин резко замолчали.
Как оказалось, они уже пытались вразумить Петунью Дурсль, но ничегошеньки не вышло. Она не послушала даже Альбуса Дамблдора с его речью всесильной любви и обязанностью перед мертвыми родственниками.
- Ты просто посидишь у них пару дней, а потом тебя заберет кто-нибудь из Ордена и успеет поставить защитное поле над домом Дурслей, - объяснил мне Ремус.
Я поморщилась.
- А может не надо?
Судя по взглядам моего декана и Ремуса, очень даже надо.
Я согласилась чисто для того, чтобы побесить своих родственничков.
Они еще не знают, какой я армагеддон.

Дом номер четыре по Тисовой улице был таким же, как и остальные дома по этой скучной улице. Меня подвез до графства Суррей автобус «Ночной Рыцарь». Старичок Эрни Прэнг, водитель данной махины, и кондуктор Стэнли Шанпайк попросили дать автограф. Теперь, видите ли, Пророк и Министерство решили, что из меня теперь можно сделать Девочку-Которая-Избранная вместо Девочки-Которая-Лжет.
Я, держа в руках чемодан с вещами на пару дней (там в основном были изобретения Уизли), подошла к двери, где обитают мои... родственнички. Постучала в дверь.
Через несколько минут дверь открыла улыбающаяся Петунья. Она была тощей блондинкой с шеей почти вдвое длиннее, чем положено при ее росте. Она, увидев меня, тут же с ужасом на лице захотела закрыть дверь, но я поставила между косяком и дверью свою ногу. 
- Здравствуйте, madame, - вежливо поздоровалась я. - Как ваши дела? Как жизнь?
Тетка мою вежливость восприняла не так хорошо.
- Уходи! Тебе здесь не рады! Ненормальная! - она старалась не сильно кричать, чтобы не разбудить соседей. Репутация для такой семьи, как Дурсли, была всем.
- Не кричите, тетя, я у вас погостить приехала, а вы мне тут оперные концерты устраиваете, - ответила я ехидно. - Я в дом зайду, там мы поговорим. Хорошо?
- Нет! Никто вроде тебя не зайдет в мой дом! Пошла вон!
Я закатила глаза. Ну зачем так говорить? Сама же потом пожалеет!
- Миссис Дурсль, не нужно так говорить, - обманчиво мягко сказала я. - А то мне придется сходить к вашим соседям и рассказать, как вы, моя любимая тетя, не пустили меня в дом и заставили ночевать на улице... Это, я думаю, хорошенько подпортит вашу репутацию..
Короткие светлые волосы Петуньи грозились встать дыбом от мысли, что их, хороших людей с безупречной репутацией, будут осуждать за то, что она выпроводила нелюбимую племянницу подальше от их дома и семьи.
Таким образом я зашла в дом и поставила чемодан на пол.
- Ты должна немедленно уйти отсюда! - воскликнула уже громче миссис Дурсль. - Ни у тебя, ни у таких уродов, как ты, нет права донимать нормальных людей!
Вот про уродов было обидно.
- Вы что, мадам, какая я уродка? - спросила я елейным голосом. - Если уж я уродка, то вы и того хуже.
Петунья подавилась воздухом.
- Петунья, радость моя, кто там пришел? - в прихожую зашел полный мужчина с очень пышными усами и очень короткой шеей. Увидев меня, он открыл рот и пораженно посмотрел на жену.
- Вернон... - промямлила тетка, косо посмотрев на меня. - Вернон, они снова... - она театрально прикрыла глаза ладонью и фальшиво заплакала.
От этого Дурсль нахмурился и упер руки в бока. Его грозный вид и внешность напомнили мне тролля, которого мы с Гермионой встретили на первом курсе.
- Ты должна немедленно покинуть мой дом! - закричал Вернон. - Ни ты, ни другие ваши уродцы не могут заставить меня поверить в эту белиберду с каким-то Темным Лордом!
Я во второй раз закатила глаза и сказала не терпящим возражений тоном:
- Мне это тоже не нравится, поверьте мне, мсье, но выбора у меня, как и у вас, нет. Дамблдор хочет избавиться от ненужных жертв, то есть вас. Поскольку вы мои единственные родственники, то вы являетесь, по мнению Темного Лорда, моей слабостью и что я непременно стану вас спасать. Но это не так, вы это знаете. Я не хочу, чтобы вы померли только из-за своей матери, которая вас любила, - я взглянула на переставшую фальшиво рыдать Петунью. - Непонятно за что. Я вынуждена прожить у вас около недели, чтобы над вашим домом успели поставить защитный купол.
- Вы будете за нами следить?! - закричал начавший краснеть от ярости Дурсль.
- Нет, сэр, мы будем вас защищать.
- Каким это образом?!
- Магическим.
Петунья посмотрела на меня злыми глазами и спросила:
- Только неделя и все? Больше мы тебя не увидим?
Я кивнула.
- Поверьте, я не хочу доставлять вам неудобства, но выбора нет.
Мистер и миссис Дурсль переглянулись и поморщились. Краснота начала медленно слезать с лица и шеи Вернона и тот, недовольно бурча, посмотрел на свою жену. Вдруг что-то вспомнив, он снова зашел красными пятнами.
- У моей компании в этом году юбилей, Петунья! А завтра должен придти мой начальник мистер Мейсон с женой! Они знать не знают об этой девчонке! Послезавтра приезжает Мардж! А через три дня мы идем на благотворительный ужин в дом мэра нашего города! Нам что, придется взять ее с собой?!
Я тихонечко стояла в стороне, не желая вклиниваться в спор двух супругов.
  - У нас нет выбора, Вернон, - твердо ответила Петунья. - Прости, но наша семья дороже каких-то вечеров.

Меня поселили в какой-то комнате, где раньше валялись игрушки моего кузена. Мне также велели не особо распространяться о том, что я волшебница. Как будто бы я собиралась. Ну что за дурость?
- Эмилия, - впервые за день назвала меня по имени Петунья. - Я надеюсь, что ты не будешь кичиться своим уро... в общем, ты меня поняла. Нельзя никому говорить о том, кто ты.
Я кивнула, сжав зубы. Вот об этом мне и талдычили Том и Гелла. Не все люди рады тому, что есть в мире такая крутая штука как магия. И Дурсли были рьяным доказательством этого.
- Конечно, мадам.
На этом наши разговоры закончились. Я сказала, что устала с дороги и хотела бы поспать. Кровать была до жути неудобной, но я смягчила ее заклинанием и заснула с полной уверенностью, что завтра будет очень веселый день в компании начальников мистера и миссис Мейсон.

Часть 2.  Начальников много не бывает

Я проснулась вечером, не сразу вспомнив, что я не у себя дома в Блэк-мэноре, а в гостях у дорогих родственников-магглов.
Просто замечательно.
Несколько минут полежав в кровати, я со вздохом встала и пошла принять душ. После того как я, мокрая, вышла из душевой кабинки, то первое, что бросилось в глаза, когда я посмотрела в зеркало - шрамы. Конечно, убирать их приходилось довольно часто, но до сих пор я не думала о том, что от них можно избавиться.
В дверь забарабанили, я услышала голос тетки.
- Эмилия! Вставай немедленно и иди ужинать!
Я поджала губы и крикнула в ответ:
- Уже иду, мэм!
Я быстро высушила магией волосы, надела на себя футболку Сириуса с группой «AC/DC», свои любимые черные джинсы и расчесала волосы, оставив их распущенными.
Спускаясь вниз по лестнице, я рассматривала фотографии на стене. У нас-то дома были вместо фотографий на стене висели головы эльфов-домовиков великого чистокровного рода Блэк. А тут все было либо в фотках молодых Петуньи и Вернона, либо в фотках моего кузена, а тот был очень... м-м... пухлым и на вид капризным.
Я прошла мимо тумбочки, на которой стояли фотки и какая-то уродская синяя ваза, а потом заглянула в одну из комнат, надеясь найти заветную столовую или кухню. Но это оказалась гостиная. Печально. Но искать кухню и столовую долго не пришлось - следующая комната как раз и оказалась заветными комнатушками с едой.
- Доброго вечера, - вежливо сказала я сидящим за столом. Вот бы Сириус удивился, узнав, какая я вежливая. Будто бы подменили.
Дядя в ответ что-то пробухчал из-за газеты, Петунья поджала губы и поставил на стол жареную утку. Их сынок обалденно на меня уставился. И когда я села напротив него, тупо спросил, кто я такая.
- Дадличек, милый, - ласковым голосом проговорила Петунья. - Это твоя кузина Эмилия Поттер. Она погостит у нас неделю, а потом уедет обратно в...
- Лондон, - подсказала я. - Рада познакомиться, Дадли, - улыбнулась я пухлому кузену со светлыми волосами.
Тот в ответ промямлил что-то невразумительное и наложил себе побольше салатов с мясом утки. Я тоже принялась накладывать себе еду, не замечая, что на меня в открытую пялились три пары глаз. Ну и пусть. На меня постоянно кто-то пялиться.
- А где же ты обучалась... э-э-э... помимо своего закрытого интерната в Швейцарии? - спросил, чтобы не сидеть в тишине за ужином, Вернон Дурсль, убирав газету и принявшись есть.
- В Шотландии, - поправила его я. - Я была на домашнем обучении в детстве.
- Домашнее обучение? - переспросила тетя, поморщив нос. - Это же так вульгарно!
Я постаралась проглотить кусок утятины, не закатив глаза. Конечно, еда была вкусной, готовит моя тетка на славу, но вот с чувством такта у нее не очень.
И это говорю я, Эмилия Поттер, главная хулиганка всея Хогвартс, обычно матерящаяся и каждый раз вставляющая в свою речь подростковый сленг, и прочее, прочее... В общем, не слишком задумывающаяся о репутации я говорю что-то про чувство такта.
Одним словом, жуть жуткая.
Вернон в ответ на слова Петуньи только покивал.
- Да, ты права, Петунья, домашнее обучение подходит только для снобов и всяких ужасных аристократических детишек. Вот наш Дадли учился в нормальной начальной школе, а потом пошел учиться в «Академию Вонингс». Там он показал всем что да как, да, Дадли?!
Дадли в ответ кивнул и принялся есть с двойным усердием.
Я доела свою порцию и сидела пила чай.
- Что же вы изучали на своем домашнем обучении? - спросил тем временем дядя. - Расскажи, нам интересно, чему можно научиться на домашнем обучении.
Видимо, для них домашнее обучение было чем-то вроде насмешки или ужасного слова.
- Я, как и все дети, научилась читать и писать, а потом стала изучать французский и латынь. Еще мы изучали географию, историю, слегка говорили об экономике, ну и занимались во всяких спортивных секциях.
Судя по лицу Вернона и Петуньи, они думали , что я та еще дурочка.
- Хм.. Это... эм... хорошо, - промямлил Дурсль и снова достал газету, чтобы уткнуться в нее.
- Как там поживает твой крестный? Как его там? Римиус? - поморщилась Петунья. - Я знаю, что он стал твоим опекуном после смерти... твоих родителей.
- Сириус погиб в прошлом году, - ответила я, сделав огромный глоток чая.
Петунья поджала губы.
- А кем работал этот Сириус? В прошлом году говорили про какого-то преступника Блэка. Часто его по телевизору крутили, - раздался голос дяди из-за газеты.
- Сириус был из аристократической семьи и занимался в основном бизнесом своей семьи.
- А из-за чего он умер?
- Его... застрелила кузина, - немного подкорректировала я его смерть под маггловский оригинал.
Дадли подавился, его родители принялись его успокаивать, а я продолжила пить чай с кошачьей мятой.
На том наш семейный вечер подошел к концу.
Думаю, даже вампир Инкубус был и то дружелюбнее.

До меня не было дела весь день, поэтому я с утра пораньше свалила прогуляться по городку и узнать что да как тут происходит.
Почти сразу я наткнулась на какую-то кошатницу. Она ласково говорила своим кошкам, как сильно она их любит. Выглядело это умилительно. А рядом были какие-то девочки. У одной из них были скошенные глаза, а у второй был приплюснутый нос. Я прошла мимо, сделав вид, что не заметила их, но тут же услышала как за спиной раздались шепотки относительно меня.
Вскоре я вышла на шоссе Магнолий, где была небольшая детская площадка. Шоссе Магнолий, как и Тисовая улица, было застроено крупными, незамысловатыми, похожими друг на друга домами с идеально, как в парикмахерской, подстриженными газонами, и хозяева их были крупные, незамысловатые, похожие друг на друга люди, которые ездили в очень чистых машинах, точь-в-точь как у Вернона.
Я села на качели и принялась раскачиваться, точно в своем детстве. Раньше мы с Сириусом любили ходить по детским площадкам и сидеть там до самого вечера, когда звезды сыпались на небо, подобно блесткам на мантии Дамблдора.
Но Сириус умер и я с уверенностью могла сказать, что теперь никто не будет катать меня на шее и водить по разным кафешкам за самым вкусным мороженым.
- Эй, Поттер! - окликнул меня Дадли.
Я обернулась и увидела, что ко мне подходит небольшая шайка, состоящая из Дадли и его друзей.
- Привет, Дадли, - сказала я немного с подозрением. - А кто это?
В мальчишках не было ничего привлекательного, как и уродливо. Просто обычные мальчики, простая серость среди людского населения.
- Это мои друзья, - сказал, немного шепелявя, Дадли.
- Я Пирс Полкисс, - сказал какой-то мальчик с ужасными прыщами на щеках. - Дадли говорил, что ты приехала к ним на неделю. А нахрена? Что, не захотела оставаться в своем Лондоне?
Я приподняла брови.
- В чем у тебя, собственно, претензия ко мне? - спросила я угрожающим тоном. - Других дел не нашлось, что ли?
- Моя девушка не рада тому, что ты здесь, потому что ты симпатичнее ее, - было мне ответом.
Я аж приофигела. Меня обвиняли во многом: в том, что я избила Малфоя, что я травлю слизеринцев, что порчу своих друзей и молодое поколение, что я опять подарила на Рождество Снейпу шампунь...
Но в том, что я получилось мордой получше, чем какая-то девчонка...
Мерлиновы яйца, да я сейчас умру от смеха.
- Лучше уйди отсюда, Пирс Полкисс, - прошипела я. - А то...
- А то что? - смело выпятил грудь Пирс. - Ты хочешь неприятностей, Поттер?
Я рассмеялась и достала из кармана новое изобретение Уизли.
- Лови лучше это, - я бросила ему в руки шарик и тот, едва попав прыщавому в руки, задымился.
Пока компашка Дадли дымилась я ушла с шоссе и пришла обратно в дом Дурслей.
В следующий раз я им так наваляю, что мало не покажется.

Для такого ответственного вечера я одела красивое красное платье и даже заплела волосы в косу.
- Ты будешь говорить, если только тебя спросят, - сказал Вернон, нарядившийся в дорогой смокинг по этому случаю. - И давай без этих странностей.
- Конечно, - тут же согласилась я, поведя плечами.
Тетя тоже принарядилась, хотя, судя по всему, пользоваться тональником и косметикой ее не учили.
- Будешь говорить, если спросят, - сказала она точь-в-точь ее муж.
Я кивнула.
Дадли тоже нарядился и от него шел твердый аромат бобов (это от той дымовой штукенции), который не смог перебить даже мощный одеколон дяди Вернона.
Мейсоны пришли ровно в семь, как и договаривались. Дадли открыл им дверь со своей самой обаятельной улыбкой. Вернон пригласил к столу. А Петунья предложила им чего-нибудь вкусного.
- А как зовут вас, мисс?.. - спросила Ребекка Мейсон.
- Эмилия Поттер, мадам, - ответила я с улыбкой. До этого я сидела молча и не отсвечивала.
- О, так вы племянница нашего Вернона? - с басистым смехом спросил Уильям Мейсон. - Я думал, что у тебя нет родственников!
Вернон в это время старательно двигал мышцами лица, чтобы показать мне, что не стоит говорить о магии.
- Это дочь моей младшей сестры, - с улыбкой, но с недовольным видом сказала Петунья. - Она и ее муж погибли в автокатастрофе, когда Эмилии был всего год.
- Как это печально! - сказала миссис Мейсон. - И кто же воспитывал тебя? - она обратила на меня взгляд, полный жалости.
Я с трудом удержалась от того, чтобы послать ее.
- Мой крестный, лорд Сириус Блэк, - ответила я немного раздраженно, специально добавив Сириусу титул. - Но недавно он скончался. Теперь моим опекуном является друг нашей семьи - милорд Геллерт Гриндевальд.
Мистер Мейсон тут же посмотрел на меня с удивлением. Переглянулся с женой. Вернон и Петунья уставились на меня, как на восьмое чудо света.
- Геллерт Гриндевальд? Тот самый Геллерт Гриндевальд? - переспросил Уильям. - Новый политик в России? Я очень удивлен тому, что Вернон не сказал мне об этом ни слова! - он сердито посмотрел на мистера Дурсля.
Тот тут же начал волноваться и потеть.
- Ну... я... м-м-м....
- Мы не хотели кичиться своей родословной на горе нашей племянницы, - вставила не менее взволнованная Петунья. - Я не хотела, чтобы кто-нибудь думал, что мы пытаемся нажить себе репутацию за счет других.
Жена мистера Мейсона тут же с укором посмотрела на него и отпила специально доставленное для них вино.
- Конечно, мы это понимает, Петунья. Это было бы ужасно с вашей стороны, если бы вы стали наживаться за счет других. Вы прекрасные люди, и, должна заметить, прекрасно воспитанные.
- А где ты учишься, малышка? - тем временем спросил Уильям Мейсон.
Я под взглядом дяди Вернона ответила:
- В частном лицее в Шотландии. Я там учусь с одиннадцати лет.
Он немного помолчал.
- Случайно не лицей Святого Патрика?
Я покачала головой.
- К сожалению, нет. Это лицей имени Годрика Гриффиндора.
- Не слышал о таком.
Я улыбнулась.
- Он только для тех, кто там уже учился. Попасть туда очень трудно. Мои родители там учились и мне перешло по наследству.
- Понятно, - он отпил вина.
Дальше разговор зашел про дрели и я в основном пинала балду, делая вид, что мне все нравится.
На прощание, когда все уже собрались уходить, Уильям Мейсон сказал:
- Думаю, Вернон, тебе нужно будет завтра перенести свои вещи в новый кабинет.
На этом все и закончилось. Дурсли сияли от счастья, а я поспешила свалить оттуда и написать письмо Тому.

«Мой дорогой Мракс,
Я пишу тебе из дома Дурслей. Да-да, именно из дома Дурслей. Верь-не верь я в Литтл Уингинге.
Ну, вообще, все не так плохо, как я думала. Хотя мне кажется, что все-таки должно что-то случиться. Завтра приезжает сестра Дурсля и мне кажется, что я все равно кого-нибудь да убью.
Кстати, Дамблдор сказал, что защиту поставишь ты. Когда приедешь? Забери меня отсюда.
Как у тебя дела-то? Вы с Геллой завоевали Санкт-Петербург? Или что вы там завоевывали?
Я надеюсь, что ты рано или поздно приедешь и мы сходим в кино, как ты обещал мне двадцать третьего мая. (Да, я все помню)
Люблю тебя,
Эми».

Часть 3. Никогда не заводите себе сестер

Марджори Дурсль приехала рано утром вместе с своим бульдогом по имени Злыдня. Эта краснолицая, внушительной комплекции дама очень походила на дядю Вернона. У нее были даже усы, правда, не такие пышные, как у дяди. В одной руке она держала здоровенный чемодан, второй прижимала к груди старого, угрюмого бульдога. Я косо посмотрела на рычащего бульдога и вежливо поздоровалась с сестрой Вернона Дурсля.
- А, это та самая Поттер? - грубо спросила у Петунья мисс Дурсль. - Дочь той шлюхи и алкаша? Не думала, что вы ее даже на порог пустите, она же наверняка заразная.
Мне от злости хотелось свернуть ей шею. Прямо свернуть ее по нескольку раз, чтобы наверняка эта стерва сдохла и больше не ожила. Толстая, как корова, и тупая, как овца, она показывала наглядный пример деградации человечества.
Весь день она показывала всю свою любовь к Дадличку и отвращение к моей персоне. Но я, слава Мерлину, не сильно старалась обращать на нее свое внимание, читая книгу в отведенной мне комнате и делая вид, что мне глубоко наплевать на ее слова.
Но вот пришел момент, когда тявканье ее закормленной собаки мне осточертело, и даже «Властелин колец» не стал спасать от злобы и раздражения внутри меня.
Я встала с кровати и подошла к окну, откуда доносился лай. Во дворе сидел этот черный бульдог и старательно лаял на мое окно, сидя под большим раскидистым дубом.
- Прикрой рот, псина, - прошипела я и щелкнула пальцами. Тут же Злыдня подбросило наверх и он оказался прямо на дереве. И теперь, скуля и воя, он цеплялся за ветку, не желая разбиться в лепешку.
Теперь я была спокойна и легла на кровать, продолжив читать Толкина.
- Вот если бы Гермиона читала эту книгу, то она бы поразилась как из высоких существ эльфы превратились в домработников, - пробормотала я себе под нос, прочитав «А Элберет Гилтониэль».
Вскоре раздались крики Мардж.
- Кто посадил моего бедного Злыдню на дерево?!
Я усмехнулась.
Не важно.

За ужином мы сидели с постными лицами, потому что Мардж болтала и от души пила бренди. При этом она давала выпить своей собаке из своего бокала, при этом бормоча ему что-то ласковое. У Петуньи от этого кривилось лицо, но сказать о непозволительном поведении своей золовки она не могла. Ну и, конечно, она не могла упомянуть своих двенадцать собак, оставшихся на попечение какого-то майора.
И она начала говорить то, чего ей не следовало.
- Как вы могли пустить эту в свой дом? - спросила Мардж. - Как ты, Петунья, могла позволить дочке своей похотливой сестры-шлюхи спать на своих простынях, в вашем доме? Я бы не дала этой шлюхе даже за порог зайти. Я уверена, она пошла по стопам своей матери и стала такой же... куртизанкой.
Я с силой сжала столешницу, в упор глядя на Марджори Дурсль, стакан в ее руках, наполненный бренди, тут же взорвался. Осколки разлетелись по столовой, а само бренди залило белоснежную скатерть.
- Прости, Туни, я слишком сильно сжала стакан, - небрежно сказала Мардж.
Петунья покосилась на меня, понимая, что стальная хватка сестры мужа тут не при чем.
- Так вот, я уверена, что она родилась с гнильцой. Вы не виноваты в этом. Посмотрите на нее, - она обратила на меня свой взгляд. Глаза были приплюснуты и чем-то напоминали мне Амбридж. - Фу, скелет! Смотреть противно! Подобные особи встречаются и у собак. Год назад я велела полковнику Фабстеру утопить одного недоноска. Такой же был слабак!
Я уверена, она просто не видела анорексиков.
- Всегда говорила: дурная кровь - дело безнадежное. Рано ли, поздно ли, она даст о себе знать! Я ничего не хочу сказать плохого о твоей семье, Петунья, - Мардж хлопнула ладонью величиной с лопату по костлявой руке тети Петуньи, - но согласись, сестра у тебя была никудышная! Всю семью опозорила! Мало того, что была шлюхой, так еще и сбежала с каким-то прохвостом, и вон смотрите, что получилось!
А получилась у них я, героиня волшебного мира, лучший квиддичный ловец, отличница и истинная мародерка. Лучше не бывает.
Ей плеснули еще бренди и Дурсль сделала щедрый глоток.
- А я ведь совсем ничего не знаю про старшего Поттера. Кем хоть он был? Работал ли?
- Он был алкоголиком и... - начала было тетя Петунья, но я прервала ее, резко встав.
- Это ложь, - отчеканила я, чувствуя в себе прилив настоящей гриффиндорской ярости. Ярость, остановить которую чрезвычайно трудно.
- Что?! Как ты смеешь говорить такое?! После того, как Петунья и Вернон пустили тебя на порог своего дома! Тебя наверняка выгнали из приюта и ты пришла сюда, словно облупленная, облезлая собака! Да и твои родители погибли самой глупейшей смертью! Бедные! Погибли в автокатастрофе! Наверняка были оба пьяные!
Я улыбнулась ей самой очаровательной улыбкой. Обычно после этой улыбки кому-то становится плохо или больно.
- О, видимо, вы не знаете, но мои родители учились в престижной школе для аристократов. Моя мама поступила туда из-за некоторых личных особенностей. Там она познакомилась с моим отцом, наследником рода Поттер, а потом они поженились. Но они, к сожалению, погибли по неизвестным причинам. И меня взял под крыло крестный, лорд Сириус Блэк, у которого несколько крупных счетов в банке на восьмизначные цифры. Но он тоже погиб. А теперь мой опекун политик Геллерт Гриндевальд. Я получаю прекрасное образование. А вам могу пожелать всего наилучшего. Идите вы нахуй вместе со своей собакой.
Мардж встала и принялась читать очень гневную речь:
- Какая речь! Я уверена, твоя мамка наверняка бы этому обрадовалась, ведь у нее не было ничего! Даже собственного мнения. Не училась она ни в какой школе, даже аттестата о среднем образовании не получила, проститутка подзаборная... А твой папаша сдох из-за своей алкозависимости. И теперь ты, как ненужный приплод, живешь за счет замечательных людей, неблагодарная скотина!..
Она замолчала, будто поперхнулась. Ее продолжало раздувать. Полное красное лицо опухло, крошечные глазки полезли из орбит, а рот растянулся до ушей. Твидовый пиджак лопнул, и пуговицы со свистом разлетелись в стороны. Скоро тетушка превратилась в громадный воздушный шар. Юбка лопнула, живот вывалился наружу, а пальцы растопырились, как огромные сосиски.
Меня переполняла ярость. Меня переполняла чистая ярость, злость и ненависть.
- Мардж!! - хором закричали тетя с дядей. Саму Мардж оторвало от стула, и она поплыла к потолку. Она была совсем круглая, как надувная игрушка, руки-ноги безвольно колыхались, глаз почти не видно, из груди рвалось тяжкое пыхтение.
- Что ты сделала?! - закричала Петунья, с ужасом глядев на раздувшуюся тетку.
- Преподала ей урок, - прошипела я.
- РАЗДУЙ ЕЕ НЕМЕДЛЕННО! - заорал как потерпевший дядя Вернон. - РАЗДУЙ, ЧЕРТОВА ДЕВЧОНКА!
- Простите, сэр, я придумала кое-что другое, - я улыбнулась ему и в этот момент техника начала барахлить и жужжать.
Петунья и Дадли поспешили свалить.
Думаю, Мардж запомнит этот вечер на всю свою жизнь.

- Я не понял что ты сделала? - округлил глаза Том. - Мерлин, золотце, это просто восхитительно! Мне бы это в голову не пришло.
Я усмехнулась и положила голову ему на плечо.
- Да, она так орала от страха, что у всех уши заложило.
Мы рассмеялись.
Том приехал вечером, через пару часов после надутия тетки Мадж и был очень удивлен, увидев в доме огромный дирижабль с руками, ногами и головой. Он не стал расколдовывать Мардж и просто свалил, пока Вернон орал и плакал одновременно, моля любое божество расколдовать его сестрицу.
Сейчас мы сидели в парке, напротив кинотеатра.
- Сейчас приедут Кингсли и Люпин. Расколдуют ее, - сказал Том. - Они и защиту сразу поставят, и твои вещи заберут.
- Да, надо бы, а то я только палочку взяла и все, - кивнула я.
Том немного помолчал, обнимая меня, а потом сказал:
- Пошли в кино, - вдруг сказал Том.
- Что?
- Пошли в кино.
Я немного помолчала и поцеловала его в щеку.
- Ладно, пошли, - легко согласилась я.
Мы встали и направились к маленькому кинотеатру.
- И все равно, Эми, это было... Мерлин, я тебя недооценивал, - шепнул Том мне на ухо. - Я тебя очень недооценивал.
Я фыркнула.
- Конечно, ты меня недооценивал. Мардж думала, что миксер хочет ее изнасиловать, а чайник оторвать руку. Меня вообще недооценивают.
Том рассмеялся. Теперь, думаю, при упоминании Дурслей я буду говорить, что не всем из Дурслей нравится мое общество.
Мы купили билеты на ужастик «Молчание ягнят» и, кажется, я влюбилась в Ганнибала Лектора.
Вот кто говорил, что Темные Леди не любят ужастики? Я очень люблю! Особенно кровавые моменты.
Классный фильм, на который мы ходили еще, к ужасу Тома, четыре раза.
- После такого я больше не возьму тебя в кинотеатр, - потрясенно сказал Том.
Я его поцеловала.
Куда ты денешься, сладкий?