Я ничего не делала, а мне назначили отработку! Да еще и с Амбридж в ее кабинете, который я старательно обходила первые несколько дней. Точнее два с половиной, а потом пробралась внутрь, чтобы забрать кусачие тарелки с улучшением от Уизли. Скажем так, меня еще никогда так не мутило от вида котят, хотя я их очень люблю. Тарелочки с котятами на стенках, розовые обои, розовый ковер, розовые чашечки и чайник и портрет Министра на столе в розовой рамочке. Мерлин, у нее даже сахар был розовый!
И сейчас, сидя в этой комнате розового безумия, я медленно размышляла над тем, чтобы за эту ужасающую отработку отомстить Амбридж в полной мере. Фред и Джордж недавно изобрели кое-какие интересные леденцы. Как они их там назвали? Лихорадочные леденцы. От них подскакивала температура и случалось что-то еще, что близнецы мне не сказали.
- Мисс Поттер, - ласково сказала Амбридж, заходя в свой кабинет. - Я рада, что вы пришли на разговор со мной.
Ах, так это не отработка? Тогда я могу хамить и говорить все, что думаю.
- Вы, наверное, не понимаете, зачем я вас сюда позвала, - она жеманно улыбнулась и села за свой стол, я только презрительно фыркнула в ответ. - Но вы должны понять, что теперь вам не благоволит волшебный мир. Теперь вы, мисс Поттер, остались одна. Одна в этом большом мире. И вы сами привели себя сюда, мисс Поттер. Вранье никогда не приводит ни к чему хорошему. А вы солгали самому Министру...
Я тут же нахмурилась.
- Я понимаю, профессор, к чему вы клоните, но я тогда не лгала, - сказала я ровным голосом, глядя прямо в ее жабьи глаза. - Я говорила правду, Лорд Волдеморт...
- Ваша выдумка! - прервала меня Амбридж визгливым голосом. - Ваша выдумка, чтобы сделать себя еще популярнее! Но это не привело вас ни к чему хорошему, мисс Поттер. Теперь вы всего лишь девочка-врунишка, возомнившая себя спасительницей всего мира.
Я вцепилась ногтями в подлокотник стула-кресла без обивки. Похоже на электрический стул только без проводков и электричества.
- Вы не правы, профессор, - сквозь зубы сказала я. - Я никогда не считала себя спасительницей всего мира.
- Профессор Снейп так не считает, - злорадно произнесла эта жаба с бантом на своей уродливой голове. - Он уже рассказал мне про то, что вы часто обижаете своих однокашников, подвергаете их психологическому насилию и старательно строит из себя героиню волшебного мира.
Я заскрипела зубами и старалась сдерживать свою ярость.
- Профессор Снейп не прав, мэм, - сухо сказала я и посмотрела куда-то в сторону. - Я вовсе не...
- Вы считаете, что профессор Снейп лжет? - напала на меня Амбридж, хищно сверкая жабьими глазами цвета драконьего дерьма. - Ох, прошу вас, это вовсе не ложь. Вы держите своих однокашников в ежовых рукавицах, боясь, что вас очернят на страницах газет. Но эти времена давно минули. И теперь вы не более чем девочка с психическими расстройствами. Мы же с вами знаем, что вы провели лето после третьего курса в санатории для душевнобольных... Да и ваш опекун сделал из вас чудовище, каким он сам и является...
Я вскочила и в гневе посмотрела на нее.
- Это не ваше дело! - воскликнула я, кипя от злости. - И не смейте говорить про Гриндевальда!
- Вы его защищаете, что говорит о том, что вы уже под его влиянием, бедный ребенок, - сказала министерша елейным голоском, от которого меня уже начинало мутить. - Бедное дитя, выросшее на лжи и коварстве, уже ни я, ни господин Министр не может помочь тебе, настолько ты впала в эту пропасть лжи и самообмана.
Вся эта ситуация напоминала дешевый спектакль в стиле мистерии. Я не могла даже слова вставить, она тут же оборачивала его против меня.
- Сядьте, мисс Поттер, - велела она, потирая свои пухлые ручонки. - Я хочу сказать вам, дорогуша, что вы больше не принцесса. Не знаменитая девочка с кучкой почитателей. Вы просто врунья с наглым характером и Темным Лордом за плечами. Вы показали свое истинное лицо во время Турнира Трех Волшебников. Может, вас там и не было, вы не бросали свое имя в Кубок, но Кубок выбрал вас. А это значит, что кто-то каким-то образом заколдовал его и сделал вас чемпионкой. И я думаю, что вы должны понять, что после такого вас не оставят в покое. Я здесь для того, чтобы сделать из вас правильного и образцового ученика школы. Вы должны быть покорны. Поймите, мисс Поттер, это обязательная ступень взросления... - она немного помолчала, буравя меня взглядом. - Но мы с вами знаем, что вы никогда не будете покорны. Ни мне, ни кому-либо другому. Поэтому я говорю вам, что будет если вы пойдете против Министра или попросите о помощи своего так называемого опекуна. Ваша подруга, мисс Грейнджер, может пострадать, скажем, от того же, что и вы на обучении третьего курса. А отец вашего друга, мистера Уизли, может потерять работу в Министерстве и погрязть в долгах. А остальные ваши друзья могут получить выговор от Министерства. Вы этого хотите?
Одно я знала точно - это не принесет ничего хорошего. Любой мой поступок мог обернуться чем-то ужасным для моих друзей, для меня самой. Конечно, я могла написать Гриндевальду о том, что тут происходит, но это не поможет мне. Первое время Амбридж не будет меня трогать, но потом отомстит со всей своей яростью. Все может обернуться и так, как она сказала. Гермиона попадет под Империус и Круциатус, а Артур Уизли потеряет работу и тогда его семья будет голодать или что похуже...
Мерлин, теперь я понимаю, почему Том говорил мне не связываться с ней.
Я хотела заглянуть к ней в мысли, но заметила, что у нее на шее.
- Я не хочу этого, профессор, - призналась я хриплым голосом.
Она сложила руки в замок и слащаво улыбнулась.
- Это ваш первый шаг к покорности. И я готова сделать сразу же второй, надеясь к концу года закончить ваше обучение. Я закрываю ваш камин от посещений вашего опекуна, я могла бы выгнать вас из вашей башни, но, к сожалению, директор Дамблдор, - Амбридж проинесла это как отборное ругательство, - запретил мне это сделать. И еще в качестве второго урока я назначаю вам несколько отработок в моем кабинете, которые начнутся в понедельник. Вы все поняли, мисс Поттер?
Я кивнула и поднялась.
- Могу ли я идти, профессор? - спросила я сквозь зубы.
- Идите, - кивнула Амбридж и взяла одну из домашних работ со стола.
Я вылетела за дверь и, пробежав несколько этажей к своей башне, с размаху ударила кулаком о стенку. Я тут же зашипела от боли и потерла кровоточащие костяшки.
- Чтоб ее гиппогрифы затоптали, кентавры поджарили, акромантулы сожрали, - шипела я, сердито топая в свою спальню.
Видимо, это сахарок розовый так плохо на нее действовал.
Наверное, он радиоактивный.

Я в тот же день написала письмо Сириусу. зашифрованное, так как, скорее всего, мою почту могут проверять.
«Хей, Бродяга!
У нас новая профессорша по ЗоТИ и она такая же миленькая и очаровательная, как твоя маман. Вынуждена тебе сказать, что огонек в камине потух. И еще передай Г., что не нужно приходить к Дамблдору на чай, так как он занят с профессором (будь она трижды проклята) Амбридж.
Люблю тебя,
Эмили.»
Я не успела запечатать письмо, так как Мракс вырвал его из моих рук.
- Эй! - возмутилась я и так уже порядком злая. - Где твои манеры?!
Том криво усмехнулся и прочитал, что я там понаписала.
- Амбридж все-таки тебя достала? - грустно спросил он и бросил мантию-невидимку в кресло. - Она тебе угрожала? - он сел на стол.
Ни капли приличия.
Я кивнула и пересказала ему наш с Амбридж разговор во всех подробностях.
- И в конце я пыталась отхреначить стенку, но это она меня отхреначила, - я указала на свои костяшки с глубокими царапинами, которые побаливали.
Том взял мою руку в свою и поцеловал разбитые костяшки.
- Я это залечу, не переживай, - ласково сказал он и провел волшебной палочкой по ним. Легкий приступ боли и моя рука была как новенькая.
- Спасибо, - я улыбнулась ему впервые с разговора с Амбридж. - Я тебя люблю, - сказала я немного жалко и уткнулась ему в грудь.
- Я тебя люблю, - он уткнулся мне в макушку и мы бы просидели так вечность, если бы меня не начало клонить в сон.
- Мне уже пора, - сказал он и я отлипла от него. - Люблю тебя, - он слез со стола, поцеловал меня, напялил мантию-невидимку и ушел в свои холодные подземелья.
Я заползла в кровать и тут же отрубилась.

Беллатриса была у моих ног и я мог в любой момент снова подарить ей адскую боль Круциатуса.
- Простите меня, мой Лорд, - скулила она. - Я... я не справилась с з-заданием... Простите меня... Молю, простите меня...
Палочка в руках дернулась в моих руках и красная вспышка ударила Беллатрису в спину.
Ее крики были музыкой для моих ушей. Корчась на полу от боли, она кричала и просила остановиться.
Но останавливаться было бы слишком милостиво.
- Круцио.
Я проснулась с криком и в холодном поту, ловя ртом воздух. Я откинула одеяло и на дрожащих ногах прошла в ванную, сбив по дороге вазу и столик.
Я умылась ледяной водой и посмотрела в зеркало. Я была бледна и испугана, дрожала и была готова в любой момент грохнуться в обморок.
Это был худший кошмар моей жизни, потому что он был реальностью. Это действительно происходило прямо сейчас. Происходило именно в этот момент.
Самым ужасным было то, что мне этот кошмар понравился. Я чувствовала все его эмоции, начиная от злости от этих тупых собачонок, которые не могут проникнуть туда, куда нужно, и заканчивая удовольствием от криков Беллатрисы.
И, кажется, я немного приврала, когда сказала, что мне это понравилось.
Мне принесло это удовольствие.
Мерлин, так нельзя.
Я ничего не скажу Тому, решила я, вытирая свою бледную мордень от холодной воды. Я направляю его на путь света и добра, и при этом сама просматриваю пытки Пожирателей.
Не скажу ему ни слова об этом.
Скорее всего, это было раз. И больше не повториться.
Я провела рукой по растрепанным волосам и глубоко вздохнула.
- Больше этого не повторится, - прошептала я. - Никогда. Не повторится.
Шрам болел невыносимо. Как тогда. На кладбище. Хотелось закричать, хотелось побить стенки кулаками, хотелось удариться головой о стену. Но вместо всего этого я медленно опустилась на ледяной пол и обняла себя руками.
Я знала, что это будет повторяться снова и снова, потому что... потому что... Просто потому что.
И я ничего не скажу Тому.
Нет, не скажу.
Это не так важно.
Это все пройдет и я не буду видеть чертовы мысли Волдеморта.
Самообман это так прекрасно, если подумать.