— Я вам двоим говорил, что не надо было лезть в сугроб! — отчитывал нас Ремус, делая Бодроперцовое зелье и укоризненно глядя на Сириуса. — Я говорил вам!
— Помолчи, мамочка, — отмахнулся от него бледный и сопливый Сириус, кашляя. — Дай зелье и отложи свои... АПЧХИ! — оглушительно чихнул Сириус на всю гостиную и пара картин грохнулась на пол.
Я хрипло рассмеялась и тут же закашляла.
Фигово.
— Не везёт тебе, — пожалел меня Том, подперев рукой подбородок. Он сидел на диване и очень весело глядел на меня. Подозрительно весело.
А то я не вижу.
Зато тебе, Мистер-я-не-могу-болеть, очень даже хорошо.
Я чихнула и полезла за магловскими бумажными платочками, стоявшими на тумбочке у дивана. Шумно высморкалась и закуталась в тёплый плед.
— Если ты о себе не думаешь, то подумал бы об Эмили! — перевел на меня тему Ремус, злобно посматривая на Сириуса.
— Так она меня и подзадорила залезть в сугроб! — сдал меня с потрохами Сириус, я злобно на него посмотрела и снова чихнула. — А ты во всём меня обвиняешь, Ремус! Так не... АПЧХИ! — он снова оглушительно чихнул и потянулся за бумажным платочком.
— Она ребёнок — ей простительно, — оправдал меня по всем пунктам Ремус, помешивая зелье. — А тебе уже тридцать, Сириус, а ты ведёшь себя, как ребёнок.
— Ты уже та-а-акой старый, — хрипло протянула я и закашляла.
После нашего рождественского приключения мы заболели. Я не знаю в чём дело, честно. Мы же ничего такого не делали.
— Кроме того, что вы проехали на санках до парка и начали пугать птиц, — заметил здравомыслящий Реддл, глупо улыбаясь. — А потом всё-таки пошли на каток, где вы раз сто грохнулись в сугроб, а потом Сириус купил гирлянды и вы повесили их на спящую старушку...
Мы её просто не заметили. Честно. Но ей-то понравилось.
— Ага, но она не очень-то была рада, — едко заметил Том, посмотрев на меня профилактическим укоризненным взглядом.
Но тебе же понравилось?
Он что-то промямлил и я удовлетворительно приняла это за согласие.
Сириус ругался с Ремусом, а я думала как бы отсюда свалить, но пока ничего не придумала. Но вскоре зелье было приготовлено и мы с Сириусом, вкусив этот противный отвар, ушли по своим комнатам.
У меня из-за этого зелья валил дым из ушей и ноздрей. Том ухохатывался от моего вида, Марго лежала у меня на коленках и с интересом играла с клубком ниток. Букля улетела с письмом для Гермионы, а я, будучи не в самом хорошем расположении духа, решила поспать.
— Чертово зелье, — выдохнула я дым и поморщилась. — Лучше уж с соплями ходить, чем так.
— Ты сейчас похожа на дракона, — весело сказал Том, ухмыляясь. — В этом что-то есть.
— Иди ты, Реддл, — зашипела я на него и перевернулась на другой бок.
Чертово зелье.

Я проснулась уже без валившего дыма из ушей и носа, чему была несказанно рада. Хрипота, сопли и все признаки простуды исчезли и я мурлыкала себе под нос, радуясь своему выздоровлению. Через некоторое время мне надоело ничего не делать и, подумав, я решила погулять по дому. Накинув на себя беленький халатик для подогрева, потопала в сторону картин, которые давно меня интересовали. Я свистела и посматривала на злых нарисованных людей, которых мой свист откровенно бесил. Мне это понравилось я вскоре, не замечая куда шла, подошла к закрытой льняным полотном картине в конце коридора. Кроме этой закрытой картины там не было ничего.
Я с интересом стала рассматривать сию тайну закрытую под одним полотном и решила его открыть, но меня остановил голос Тома.
— Это может быть чем-то опасным, — предупредил он, но, судя по глазам, ему тоже было интересно поглядеть, что там.
— Не думаю, что есть вещи похуже Вальбурги и Снейпа, — фыркнула я и потянулась к белому полотну.
— Но всё равно, вдруг...
— Королям закон не писан, — прервала я его и стянула полотно.
Это был портрет. Портрет мужчины, очень молодого мужчины. Я с изумлением отметила, что он был подозрительно похож на Сириуса. Но он был не таким красавцем, как Сириус...
Стоп.
Неужели это...
— Ну наконец-то! — воскликнул он, смотря на меня. — Хоть кто-то избавил меня от созерцания этого проклятого полотна!
— Ты Регулус Блэк? — напрямую спросила я, разглядывая его. — Который брат Сириуса?
— Конечно, я Регулус Блэк, — фыркнул портрет и взглянул на меня неожиданно враждебно. — Вопрос в другом: ты кто? И откуда ты знаешь моего брата-идиота? И что ты здесь делаешь?
Он сказал это с аристократической интонацией, то есть очень высокомерной. Я прищурила глаза и фыркнула.
— Я вообще-то здесь живу, — вкратце сказала я, не называя ни имени, ни фамилии, ни принадлежность к Сириусу.
— Только не говори мне, что ты дочь Сириуса, — простонал он, закрывая рукой глаза.
— Что?! — воскликнула я, выпучив глаза. — Я его крестница! Эмилия Поттер!
— И где же твой папаша? Где этот Поттер? — изогнул он бровь Регулус, а я нахмурилась. — Поди, как всегда веселится, пока ты гуляешь по дому, да? Вместе со своим неразлучным другом, то есть с моим братом-идиотом, — в его голосе едва заметно проскользнула зависть.
— Мой «папаша» давно умер, — мрачно сказала я, от злости сжимая полотно в руках и исподлобья глядя на брата Сириуса. — А Сириус внизу, если хочешь знать.
— Что?! — удивлённо воскликнул он, его брови взлетели до небес и его вид потерял ту аристократическую гордость, коим богаты все Блэки, кроме, возможно, Сириуса. — Что ты такое говоришь?!
Я мрачно и нехотя поведала ему историю о том, как погибли мои родители и о том, как я стала Девочкой-Которой-Выжила. Он не поверил и я показала ему шрам.
— Ты врёшь, — убеждённо сказал он, не веря ни одному моему слову. — Тёмного Лорда бы никогда не смог убить годовалый ребёнок!
— Не хочешь-не верь, — пожала я плечами. — Это все знают, потому что Сириус забрал меня из развалин и единственное, что там лежало — чёрная мантия и палочка. Волдеморт не стал бы разбрасывать свои вещи верно? — иронично приподняла я бровь в блэковской манере.
— Верно, — очень мрачно пробормотал Регулус Блэк и нахмурился. — Значит, ты не врёшь... И мой брат сделал свой, наверное, самый лучший и достойный поступок за всю свою жизнь, — закончил он очень даже... счастливо, что ли?
— Он был Пожирателем Смерти, — хмуро сказал Том. — Я против того, чтобы ты с ним общалась, Эмили. Он был, есть и будет Пожирателем. Не бывает бывших Пожирателей Смерти.
Ты прав, Том, не бывает.
Я посмотрела Регулусу Блэку в глаза и медленно произнесла:
— Я думаю, что мне не следует с тобой разговаривать. Прости, — под протестующий вопль Регулуса я закрыла полотном его портрет и отошла о него подальше.
Мне не следует больше сюда приходить.
Но...
— Никаких «но»! — грозно воскликнул Том и прожег меня укоризненным взглядом.
Ага, конечно, Том конечно.

Я вернулась к портрету на следующий день. Том был против и всё время нудил.
— Эмили, это слишком глупо. Он Пожиратель Смерти, Эмили! Включи мозги! — к концу он уже психанул и начал на меня вопить: — Эмили, одумайся! Это будет один из самых глупейших твоих ошибок!
Заткнись, Том.
Я открыла портрет и тот уставился на меня своими серыми глазами в которых явственно читалась усмешка. Чем-то он напоминал мне Снейпа.
— Ты пришла, — констатировал он, сверля меня взглядом. — И зачем же?
— Я много слышала о тебе от Сириуса, — сказала я, сверля его взглядом в ответ. — Ну, и еще от твоей очаровательной матери.
— Она жива? — с еле уловимой надеждой спросил Регулус.
— Нет, но она оставила портрет, который приклеила к стенке навечно, — меня передёрнуло от его несчастного лица и я тихо, скорее для себя, добавила: — Назло Сириусу.
Он слегка улыбнулся.
— Она его вечное проклятие — сказал Регулус. — Сириус от неё не избавится.
— Он пытался, но все усилия были тщетны, — слегка улыбнулась я, вспоминая, как Сириус пытался отклеить Вальбургу. Это было очень смешно, если честно.
Наступила тишина.
— Зачем же ты пришла? — спросил Регулус после вечного молчания.
— Не знаю, — честно призналась ему я. — Я долго думала и решила придти. Не знаю почему.
Мы долго друг на друга пялились, но потом он вдруг вздохнул.
— Ты очень похожа на своего отца, — сказал Регулус. — Но глаза от твоей матери.
Я промолчала. Он поморщился.
— Как там тебя зовут? — спросил он, морщась. — Я просто не помню.
Я рассмеялась.
— Эмилия, — вновь с улыбкой представилась я. — Но называй меня Эмили. Эмилией меня называют только профессора и директор.
Он тоже попросил не называть его Регулусом. Теперь я могу называть его «дядя Рег».
Наверное, он слишком долго пробыл под полотном, раз разрешает мне так его называть.
— Или он хочет втереться к тебе в доверие, — встрял Том, которого я игнорировала на протяжении всего разговора с Регулусом.
Или он просто хочет вспомнить человеческое общение, Том. Хватит всех во всём подозревать.
В итоге мы с дядей Регом болтали, пока Сириус меня не потерял. Я едва успела закрыть портрет дяди и сбежать оттуда.
— Ты где была? — спросил Сириус, подозрительно прищурив глаза.
— Спала я, Сириус, — зевнула я.
Он подозрительно посмотрел на меня, хмыкнул и ушёл.
Я облегчённо выдохнула.
— Дурочка ты, Эмили, — покачал головой Том.
Заткнись, Том.

— Правда?! Сириус правда купил себе игрушечного львёнка? — рассмеялась я, когда дядя Рег рассказал мне о том, как Сириус назло матери купил себе игрушечного львёнка и спал с ним до третьего курса. Я сидела на полу и слушала Регулуса.
— Он с ним не расставался, — подтвердил Регулус, улыбаясь. — Но к третьему курсу maman не выдержала и подорвала его точенным «Редукто».
— Это было жестоко.
— Она была такой, — пожал плечами Регулус. Ему было пофиг.
— Он же умер, — вставил Том, который мои встречи с братом Сириуса не одобрял.
— Прости, я забыла, что она Сатана, — хмыкнула я в ответ, а Регулус слегка улыбнулся.
Уже на протяжении трёх дней я ходила к этому портрету и болтала с ним обо всём. Он много рассказывал о Сириусе, о шутках Мародёров... Обо всём.
Том мои встречи с дядюшкой не одобрял и яро возражал против нашего общения.
— Мы не знаем из-за чего он умер, Эмили, — говорил он снова и снова. — Спроси у него.
Я признавала правоту Тома, который считал, что Регулус всё еще верен Волдеморту. Но спросить никак не подворачивался случай.
Зачем я вообще прихожу?
Просто...
Я не знаю.
— Регулус, как ты умер? — спросила я у замолчавшего портрета.
Блэк нахмурился.
— Это не так важно... — залепетал он.
— Нет, это очень важно! — прервала я его. — Ты Пожиратель Смерти! Это все знают, чёрт возьми! Я не знаю, что мне думать, понимаешь?! — я кричала на него и чувствовала слёзы на щеках. — Я боюсь! Пожиратели вернулись, их мало, но они вернулись! Они могут меня убить! Они могут убить Сириуса, в конце концов! Скажи мне, чёрт возьми, кому же ты верен!
Я тяжело дышала, вытирала слёзы и уставилась в пол.
Если он не ответит — я уйду и больше не вернусь.
Никогда не вернусь.
— Не Волдеморту, — медленно произнёс Регулус. — Не Волдеморту.
Я подняла на него заплаканные глаза.
— Я умер, пытаясь остановить его, но... у меня не получилось, — запинаясь, произнёс он, глядя куда-то сквозь меня. — И я не уверен, что у кого-нибудь получится уничтожить его. Убить и лишить тела можно, но... этого чертовски мало. Его душа... разорвана и находится в совсем других предметах. Никто не победит его, пока не уничтожит его душу.
Крестражи.
Он говорит о крестражах.
— Он создал крестражи, — шепотом сказала я и вдруг до меня всё дошло. Мои глаза расширились от удивления и поспешила встать.
Нет-нет-нет.
— Откуда ты знаешь о крестражах?! — удивлённо воскликнул Регулус Блэк, но я уже закрыла его полотном.
Мои плечи дрожали и я обернулась.
Посмотрела на Тома.
Не на Тома Реддла.
На Волдеморта.

Мы были в моей спальне и я, прижавшись к стене, смотрела на Тома, который стоял так далеко, как только мог.
— Послушай, Эмили... — начал Том Реддл. Том Реддл или Волдеморт? — Это...
— Ты Волдеморт, — правда. Чёртова правда. — Теперь всё ясно.
Ничего ни черта не ясно.
Ни-че-го.
— Эмили, я... — он что-то говорил и говорил, но я его не слушала. Я смотрела в никуда, не думая ни о чём, но потом резко подняла голову и встретилась с его глазами.
Тёмные глаза смотрели на меня.
В них был страх.
В них была боль.
В них была вина.
И я почувствовала, как в груди что-то ёкнуло, призывая остановиться и просто обнять его, Тома Реддла, моего друга и товарища. Но разум утверждал совсем другое. Утверждал, что всё это — фарс, что всё это — ложь, что он просто использует меня.
Но...
Я взглянула на испуганного Тома. Он смотрел на меня так, словно я была его последней надеждой.
Единственным другом.
Он убил моих родителей.
Т̶о̶м̶ Р̶е̶д̶д̶л̶. Волдеморт.
Кто же он?
Мой друг или мой враг?
«Он всего лишь мальчик, который знает о себе прошлом больше, чем нужно», — шептало сердце.
«Он убийца! В один прекрасный день он убьёт тебя! Воткнёт нож в спину!», — кричал разум.
Но что-то другое заставило меня встать и подойти к нему.
Сердце вернее разума, не так ли?
Том Реддл смотрел на меня с испугом и со слезами в глазах.
— Прости меня, — одновременно сказали мы.
— Ты ни в чём не виноват, Том, — медленно сказала я, пытаясь подавить дрожь в голосе. — Ты не виноват в том, что был таким, но я уверена, что теперь... теперь ты будешь лучше.
— Ты меня ненавидишь, — полушепотом сказал он и повесил голову.
— Нет, Том, я ненавижу тебя прежнего, — я чувствовала слёзы на глазах, но даже не пыталась их вытереть. — Ты мой друг, мой товарищ и я доверяю тебе. Я... я не знаю, что говорить дальше, если честно, — слегка сконфуженно произнесла я.
Том слегка улыбнулся.
— Я никогда не буду прежним, — серьёзно сказал Том. — Никогда. Клянусь тебе.
Я надеюсь, Том.
Я надеюсь.
— Почему ты веришь мне? — спросил он спустя вечность. — Почему ты доверяешь мне?
— Сердце вернее разума, — сказала я в ответ. — Но знаешь, Том, что-то вот тут, — я стукнула себя в то место, где находилось сердце. — Заставляет меня верить тебе. Да и правда же вот тут, в сердце, — я снова стукнула себя по груди.
Том улыбнулся.
Я уверена, что это так.
Правда же?