81

Следующим утром разнеслась новость, что Данил Островерхий в больнице. Поступил в тяжелом состоянии, чем лишний раз напомнил о себе. А этого ему хотелось меньше всего.

Первой к нему попала Вера. Накинув белый халат, со всех ног бежала в палату, лишь бы убедиться, что слухи о нем – ложь. До этого она была уверена, что он взрослый и ответственный человек, который не будет употреблять наркотики, тем более в таких количествах, но его внешний вид говорил сам за себя. Бледный, без привычного блеска в глазах, с заторможенной реакцией.

Данил качал ногой, свешенной с кровати, и не отрывал глаз от окна. Наслаждался одиночеством, пока мог, и о компании даже не мечтал.

- Дань, что ты творишь? – Вера присела рядом на стул. – Это из-за того, что мы расстались?

Данил опустил глаза. Её теория настолько абсурдна, что пришлось ответить.

- Я похож на человека, который будет выпиливаться из-за того, что разбежался с очередной подружкой?

Такое заявление никак не вязалось с его имиджем.

- Нет. Тогда в чем дело? Почему ты...

- А вы, Вера Андревна, и в самом деле плохо меня знаете.

Он, конечно, понимал, что с его репутацией подобное ни у кого не вызовет сомнений. Но не думал, что такой близкий человек, как Вера, воспримет этот бред всерьез. Хотя, с другой стороны, так даже лучше.

- Так посвяти меня! – она взяла его за руку.

- Боже, Вер, я не употребляю! – дернулся он. - Зачем самому отравлять себе жизнь, если у других получается лучше?

- Ладно, прости, что сомневалась, - произнесла с виноватым лицом. - А это все, - она обвела взглядом палату. – Дело рук...

- Да, - перебил Данил, приняв сидячее положение. – Все ты правильно понимаешь, но не надо. Забей.

- А если это повторится? В чем причина?! – Вера сильнее сжала его ладонь, надеясь услышать ответ. Переживала, места себе не находила, в отличие от Данила, которому больше не было страшно.

- Это не повторится, - заверил он. – Не переживай.

Вера тяжело вздохнула.

- Конечно, без проблем. Я же такая эгоистка, мне на самом деле плевать на человеческие жизни, чувства... - в ее голосе звучала горечь. - Тогда тебе жизни не давала и сейчас тоже.

Данил усмехнулся. Видел, что ей покоя не дает их последний разговор, но ведь сама захотела со всем покончить. Какой бы решительной она ни была, статус совратителя малолеток ее не устраивал. Плевала она, что Данилу осенью уже восемнадцать стукнуло. Видите ли, неуверенно себя чувствовала рядом со школьником. И хоть обоим нравились свободные отношения, где, естественно, существовали только они вдвоем, долго такое продолжаться не могло.

Вера заговорила об этом после взрыва в бункере. Данил и сам понимал, что однажды придется завязать, к счастью, Вера решила все сама. Тем более без любви и планов они с легкостью могут отпустить друг друга.

- Вер, все норм, забыли. В качестве друга ты меня устраиваешь не меньше.

Она кивнула и достала с сумки красно-черную фенечку.

- Кажется, это твое.

Данил резко поднял руку и заметил, что браслет, который был для него всем, исчез.

- Откуда?

- Ольга в подземелье нашла. Даже спрашивать не буду, на кой черт вы опять там лазили.

- И правильно.

Он взял браслет и прижал к сердцу. Из-за собственной неуклюжести мог так просто лишиться его. Хотя последние слова Веры расставили все по местам и дали понять, что виноват не он.

С громким стуком в палату ворвались трое ребят, которые тоже решили проведать Данила. В расстегнутых курточках, с рюкзаками на плечах, в руках шапки. Видя с ним Веру, хотели выйти и переждать в коридоре, но она не позволила.

- Выздоравливай, - пожелала Данилу и встала со стула. – Пока, ребятки.

Когда учительница вышла, Лиза кинулась к Данилу.

- Что случилось? Ты серьезно чем-то закинулся?! - её голос прозвучал резко, а глаза сузились от недоверия.

Данил вздохнул. Он был готов согласиться с чем угодно, лишь бы они отстали, но Лиза восприняла его молчание по-своему.

- Еще скажи, что ты удивлена, - встрял Женя. – Ну, с кем не бывает?

Данил прижал фенечку к запястью и попытался завязать, но глупые речи одноклассников сбивали с толку. 

- Да, но не в таких же количествах, - сказала она брату и посмотрела на Данила. – Не делай так больше. Ты хоть и мудак, но мне тебя жаль.

Данил нервно стянул браслет и поднял глаза.

- Таких, как я, не должно быть жаль, особенно тебе, - произнёс он резче, чем ожидал.

- Ладно-ладно, - Лиза подняла руки в примирительном жесте, но в её взгляде было что-то острое, пронизывающее. – Но не надо.

- Тебе я однажды скажу то же самое.

- За собой следи.

- Это уже как пойдет, - Данил начал натягивать на себя одеяло, чтобы поскорее исчезнуть и не принимать участия в этом спектакле. - Если такие, как ты, не будут меня выводить, то этого не повторится. Но, увы, одно твое появление толкает на мысли о наркотиках, поэтому уж извини.

Лиза не заметила сарказма, которым было пропитано каждое слово. Видела людей насквозь, а его не понимала. Да его никто не понимал.

Скрывал правду, выставляя себя посмешищем и наркоманом. Ведь им не расскажешь, как было на самом деле - не поймут. Зато в чужие сплетни они с легкостью поверят. Все до единого были уверены, что Данил опять принялся за старое и решил пойти по наклонной, скрасив жизнь чем-то ужасным.

Полтора года назад так и было. Хотел забыться, утопая в алкоголе и легких наркотиках, что с каждым разом делали его ближе к смерти, но проблему это не решило. Ни одну. Только добавило.

Глядя на брата и сестру, ему захотелось рассмеяться им в лицо. Врезать Жене за все издевательства и выгнать Лизу за этот цирк. Но он продолжал держать себя в руках из-за Даши, которая, стоя у двери, не проронила ни слова. Тоже ждала, когда закончится этот театр лицемерия. Переживают, нервничают, а в глубине души им плевать.

Какое-то время Данилу пришлось выслушивать лекцию Лизы о вреде наркотиков и жизненную историю ее дяди, но долго терпеть он не стал. С головой спрятался под одеяло, давая понять, что их присутствие здесь лишнее.

В итоге его поняли, и Женя потащил сестру к двери., но уйти молча он не смог.

- Строишь из себя такого правильного. Не куришь, не пьешь, девочек не бьешь. Но ты же намного хуже всех нас!

Эти слова открыли Данилу глаза и заставили высунуться из-под одеяла. Хотелось схватить бутылку воды с тумбочки и кинуть в Женю, но он не успел - брат с сестрой уже вышли, оставив его одного с Дашей. При её виде мир снова обрел краски.

- Залазь ко мне, - Данил с улыбкой поднял край одеяла, демонстрируя свободное место на кровати, где не хватало ее.

Даше показалось, что он притворяется, но такое счастье сложно разыграть. Значит, с ним и в самом деле все в порядке, а в присутствии Вернер он просто издевался.

Она подошла и присела на край кровати. Его приглашение пропустила мимо ушей, к тому же Данил и сам позабыл о своих словах, стоило ей приблизиться, а ему присмотреться. Заметил новый шрам на лице. Теперь покраснение, причем довольно серьезное. Даша пыталась замазать его пудрой, но полностью избавиться не удалось.

- Что опять со щекой?

- Ну, что ты? – одновременно с ним спросила Даша.

- Ответь первая.

- Это просто... - она махнула руками, пытаясь придумать на ходу. Рассказывать правду, что вчера ее чуть заживо не сварили в кипятке, она не стала. – Это аллергия. Ничего серьезного. Теперь ты.

И без рассказов Данила она понимала, насколько ему плохо. Они не виделись пару дней, а казалось, прошел целый месяц, потому что за такое короткое время из него словно выкачали всю жизнь. И как бы он не сопротивлялся, пытаясь выглядеть живым, некоторого не скрыть. Поникший взгляд, синяки под глазами, неестественное для него спокойствие и медленные движения.

Он сидел в домашних штанах и футболке, Даше, глядя на его накачанные руки, показалось, что он похудел. Его тело по-прежнему вызывало у нее восхищение, но что-то изменилось, он словно меньше стал. Это всего за пару дней - слишком тяжело ему далось просто пережить такое. Даже страшно стало, что человек, который выдерживал все, что-то выдержать не в состоянии.

- Нормально я, - ответил Данил, усевшись в позе лотоса. – Эти ушли, сразу легче стало.

- Что произошло? – требовательно спросила Даша. - Как ты вообще тут оказался? Ты же не сам это...

- Не сам, - сухо перебил он, вспоминая события последних дней. – Тут и так все понятно.

- Значит они... Черт, какого хрена?! – она вскочила, ее глаза горели яростью. – Они же обещали никого не трогать, если мы не будем вмешиваться. Мы оставили их в покое.

- Враги всегда найдут, чем оправдать пакость. Внушат, что это мне во благо. Когда я пришел со школы, они были у меня дома, накачали чем-то. Очнулся я уже тут.

Даша не удержалась на ногах и снова села.

- Они пытались тебя убить?

- Может, напугать, но точно не убить, - Данил замолчал, не решаясь продолжить, да и уверен не был. Страшные догадки вызовут много вопросов и подтолкнут к ненужной правде. Но, с другой стороны, конкретно она должна знать. – Вчера позвонили моему отцу на работу и сказали, что я пытался покончить с собой и если он срочно не вызовет скорую, то я умру. Смерти моей они не хотели - это точно, и есть одна неувязка: позвонили они утром, но где я был всю ночь?

- Вдруг на тебе что-то проверяли? – предложила Даша. - Или они хотели, чтобы мы так думали.

- Понятия не имею, что им надо.

- Может спросить у... - оба понимали, что речь идет об Ольге, имя которой нельзя произносить. – Вдруг что-то знает.

- Вряд ли.

- И обо мне тоже.

- Боже, Дашка, да о тебе никто ничего не знает, - вырвалось у Данила. Хотел наехать за скрытность, но вовремя подавил грубость. – Тебя пытались убить, ты вся в синяках, отталкиваешь каждого, ведешь себя хуже, чем я. Что с тобой происходит?

Даша вздохнула и опустила глаза на ладони, которые дрожали без единой на то причины. Хотя, учитывая последнюю неделю, это неудивительно. Сколько терзалась воспоминаниями и молчала, зная, что легче от этого не станет. А Данил реально не хотел рассказывать, но рассказал. Только ей.

- Прости, - выдавила она, с трудом справляясь с нахлынувшими эмоциями. – После того бункера я вообще перестала людям доверять. Одной спокойнее... пока никто ничего не знает. Если бы я поверила их обещаниям и что-то рассказала, меня бы точно убили. Потому что я стала бы бесполезна.

- Тебя пытали? – Данил сжал челюсть.

- Не совсем, это скорее, чтобы отвлечь от главной цели. Информация им не нужна. То есть они спрашивали, где Крот, кто еще на него работает, про Игоря узнавали. Но им плевать на самом деле.

- Кому?

- Это моя двоюродная сестра Алла постаралась. Еще Глеб, сосед моей бабушки. Ты должен его помнить.

Данил кивнул.

- В ту пятницу я остановилась возле дома покурить. Написала тебе, что уже пришла, как ты просил, но домой не попала... появились они. Вырубили меня и увезли в бункер. Я просидела там больше суток, они пытали меня, морально довели едва ли не до самоубийства. На вас гнать начали, а в такие моменты всему веришь... Вы же все с этим связаны, все задавали одни и те же вопросы. Я не хотела об этом вспоминать.

- Проговори все вслух и тебе будет легче забыть. Потому что не одной тебе жить с это информацией.

Даша кивнула, но решила не углубляться в детали.

- Где ты была все воскресенье? – поинтересовался Данил. – Бункер взорвался в десять утра. Тебя там уже не было.

- Я ушла незадолго до этого, - ответила, не поворачиваясь. – Там были баллоны с газом и взрывчатка. В указанное время это должно было взорваться.

- Но тебя там не было, потому что...

- Меня выпустили оттуда, но вернуться домой разрешили ближе к ночи, так безопаснее.

- Кто выпустил? - медленно произнес друг.

- Вы не знаете этого человека, - Даша все также не смотрела в его сторону, боясь сказать лишнее.

Данила этот вопрос больше не интересовал. Даже если бы они знали о ком речь, ей запретили говорить, и он понимал, почему.

- Аллу застрелили, - размышлял он. – Менгеле в курсе. Значит, это не должно повториться?

- Нет.

- Тут мы похожи, - Данил улыбнулся. - Отвечаем на этот вопрос одинаково, хоть и не знаем наверняка.

Даша не сдержала улыбку, находя в этой конспирации что-то забавное:

- Неизвестно, что еще взбредет в их заумные головы. Надо быть осторожнее и держаться вместе.

- Это пусть они будут осторожнее. Убийствами они войну не выиграют, человеческие чувства намного сильнее их оружия. Любовь и желание помочь будет мотивировать больше, чем их несбыточные цели.

Что-то в его словах вынудило её задуматься. Несмотря на расплывчатость, Даша ощутила уверенность в том будущем, о котором он говорил. Её сердце наполнилось теплом, и хоть слышать от Данила о любви и человеческих чувствах было непривычно, она начала верить в его слова.

Даша придвинулась ближе и осторожно коснулась его лба ладонью, проверяя, нет ли у него температуры.

- Вроде не горячий.

- Губами проверяют, - буркнул Данил. – Вообще-то я очень горячий.

- Я знаю.

Теперь уже Данил растерялся. Сменить тему было лучшим решением.

- В тот день ты ко мне приходила... Что-то случилось?

- Нет, - Даша махнула головой. – Уже все хорошо.

Данил закусил пирсинг.

- Прости... - он не смог подобрать нужных слов. Напоминать о Вере совсем не хотелось.

- Забей. Я сама виновата.

- Я не успел тебя остановить, - выпалил Данил, нахмурив брови. - Не знал, что так получится. Если бы ты осталась у меня, то херни с бункером не было бы.

- Как ты себе это представляешь? Я и Вера...

- Вера уходила.

- Дань, - Даша подняла глаза, в которых читалась небывалая уверенность. - Я бы в любом случае там оказалась. Все могло закончиться намного хуже. Наверное, хорошо, что меня похитили именно в тот момент.

- Зато тебе не пришлось идти к маме.

Комментарий Данила рассмешил ее, но ненадолго. Вспомнив ситуацию дома, она не сдержала тяжелый вздох.

- Я что-то не так сказал? – он взял ее за руку, ожидая, когда же она посмотрит ему в глаза.

- Все так. Ты прав. Даже сейчас, меня ждут, а я с тобой.

Данил поджал губу и дернул подбородком.

- Я-то надеялся, ты здесь, потому что тебе интересна моя компания.

- Так и есть, - добавила Даша, посмотрев на него исподлобья. - Но...

- Что? Не можешь сказать прямо - завуалируй. Я пойму тебя с полуслова.

Он надеялся услышать хоть самую малость, ведь полностью Даша никогда не сможет ему раскрыться. Какими бы доверительными ни были их отношения, она всегда будет убеждать себя, что все в порядке, а посвящать его в свои проблемы - это глупо. По ее мнению, у Данила все намного хуже и ее жалобы для него покажутся смехотворными. Но он никогда так не думал.

- Да как-то... хреново все, - помедлив, она продолжила быстрее, громче и увереннее. – Столько дерьма навалилось, жить не хочется. Чем дальше, тем хуже и самое ужасное - я никак не могу повлиять на это, да и не хочу. Депрессия разъедает изнутри... и не поможет никто. Даже если попытаются, ничего не смогут изменить, да, собственно, никто и не захочет знать правду. Людям хватает своего ада в голове, зачем им чужой? - каждое слово звучало эмоциональнее предыдущего, желание говорить достигло своего пика. Но говорила она скорее сама себе, чем другу. - Я понимаю, нужно терпеть до лучших времен и все такое... но какой в этом смысл? Какой вообще смысл в том, что с нами происходит? Все однажды умрут, а значит, никто не выйдет победителем.

Даша произнесла это, глядя в одну единственную точку - на их переплетенные пальцы. Она не надеялась, что ее поймут, что ее вообще услышат, хотелось просто высказаться.

Данил улавливал каждое ее слово, каждую эмоцию, желая видеть все, что она не смогла передать словами, но она сказала все. Не прямо, хотя этого достаточно, чтобы понять, насколько плохи дела. Этого Данил и боялся, потому что в ее словах увидел себя. Даша словно под копирку срисовала все, что он испытывал последние пару лет. Это пугало. Не хотелось, чтобы его кто-то понял.

- Даш, это пройдет, - он подвинулся и крепче сжал ее руку. – Если ты не смертельно больна, то все пройдет. Это временные трудности, и скоро все будет хорошо. Верь мне, - он так увлекся разговором, что не заметил, как снова переплел их пальцы, как гладил ее ладонь, вырисовывая узоры большим пальцем. И Даша не замечала. Наблюдала за его действиями, но растворялась в словах. – Как бы ты ни пыталась отталкивать от себя всех, надеюсь, в этом у нас не одна причина, меня ты не оттолкнешь и всегда можешь рассчитывать на мою поддержку.

Данил опустил глаза и наконец-то увидел, что все это время держал Дашу за руку и не мог отпустить. Она не сопротивлялась, но когда он замолчал и с рук перевел глаза на нее, заметил такой же удивленный взгляд.

Она бы может не одернула руку, если бы не резкая вибрация его телефона. Не хотела, но заметила, что контакт подписан «пздц».

- Эти твои слова случайно не о проблемах в семье? - громче прежнего спросил Данил и неосознанно перевернул телефон экраном вниз, зажимая кнопку включения.

- Можно и так сказать, - неуверенно ответила Даша.

Потом вспомнила, что Павел теперь ее семья и дело действительно в этом. За последние пару недель она пережила два покушения, что, вероятно, будут не последними, а также успела возненавидеть жизнь и перестать бороться. Только признаваться в этом совсем не хотелось. Лучше молчать до последнего, чем получать насмешки одноклассников, когда они узнают, что Павел Алексеевич ее отчим.

- Школа закончится, и этого больше не будет, - напомнил Данил. – Разъедемся учиться, предков будем видеть только на каникулах, главное - свалить подальше. Осталось продержаться совсем немного.

- Надеюсь, доживу, - уголки ее губ дернулись. – Выбирай универ поближе к моему. Куда я собираюсь – ты знаешь.

- Обязательно, - он тоскливо улыбнулся.

- Спасибо, что ты есть.

Эти слова вернули Данила к жизни. Он по-дружески притянул Дашу к себе и обнял рукой за шею. Уткнулся носом ей в волосы, прикрыл глаза, мечтая, чтобы это мгновение никогда не заканчивалось. Минуту сидели в обнимку и ни о чем не думали, но в какой-то момент Данилу показалось, что Даше неудобно так сидеть.

- Мне обязательно тебя отпускать? - шепнул ей на ухо.

- Нет, - ответила ему в шею.

От ее дыхания тело Данила покрылось мурашками, оповещающими, что сейчас лучше соблюдать дистанцию. Он отстранился, не зная, куда глаза деть. Ее смущение заразительно.

Даша опустила глаза и заметила на одеяле фенечку, которую он не смог застегнуть. Поэтому решила помочь. Взяла его руку и, обмотав браслет на запястье, пыталась справиться с застежкой, которая все не поддавалась. Данил наблюдал за каждым ее движением, чувствуя нежные прикосновения ее пальцев, вдыхая едва уловимый аромат духов. Когда поднял глаза с рук на лицо, снова завис. Ее сосредоточенность завораживала, казалось, он часами мог бы просто смотреть на нее.

Покончив с браслетом, Даша встала с кровати.

- Я пойду.

Данилу пришлось вернуться с небес на землю и вспомнить, где они находятся, в каких условиях, и что в его мире существует что-то кроме Даши.

Ее слова заставляли чувствовать недовольство, но в то же время облегчение, потому что рядом с ней он уже с ума сходил.

- Погодь. Никому не рассказывай, кто виноват. Пусть думают то, что привыкли.

- Что ты наркоман и самоубийца? – переспросила Даша.

Такой вариант ее не устраивал, хотя, с другой стороны, вряд ли кто-то поверит, что директор накачал одного из учеников наркотиками, не имея на то ни одного разумного объяснения.

- А когда меня волновало их мнение? - фыркнул Данил. - Хочет Анатолией Геннадьевич эту вражду – он ее получит.

Даша закатила глаза, но всё-таки кивнула.

82

В тишине Данил нашёл себе временное убежище от реальности, скрывшись за стеной сна. И хоть ему посчастливилось находиться в палате одному, в таких условиях уже крыша ехала.

Проснулся он ближе к вечеру только потому, что открылась дверь. Проверять личность очередного гостя Данил не стал - все также делал вид, что спит, повернувшись к стене. Долго притворяться не смог, потому что чувствовал на себе пристальный взгляд, словно сам дьявол пришел по его грешную душу. Не выдержал и лег на другой бок. Перед ним стоял Менгеле.

- Не угадал, это еще хуже.

- Я тоже рад тебя видеть, - Анатолий Геннадьевич, позабыв о своих манерах аристократа, запрыгнул на соседнюю кровать. - Ты у нас, оказывается, живучий. Удивительно, что такая доза тебя не убила.

- Ничего страшного, у вас будет еще много попыток, - Данил скривился в улыбке. - Но вы, Анатолий Геннадьевич, не собирались меня убивать. Хотели замести следы, и ничего получше передоза не придумали. Опять на мне что-то проверяли, потом накачали наркотой и запихнули в больницу, чтобы ни у кого сомнений не возникло. Зато теперь в глазах окружающих я самоубийца-неудачник.

- Это хорошо, что мой препарат, который вы путаете с наркотиками, никак не повлиял на твой мозг, - в ответ натянул такую же улыбку. Только выглядело это ужасающе. - Все такой же умненький. 

- Да, и мне интересно, зачем я вам нужен?

- Это тебя волновать не должно. Если бы не я, тебя бы уже давно грохнули за такое поведение, сейчас пора платить по счетам. Есть много информации, которую я не отказался бы узнать, может, посвятишь в ваши дела?

- Тогда лучше убейте меня, - Данил не отрывал глаз от директора до тех пор, пока не заметил в его взгляде растерянность. - Или моя смерть вам не выгодна? Конечно, невыгодна. Будь это так, уже бы давно всех расстреляли.

Хотел в ответ услышать правду, но получил нечто другое.

- Это так странно, ты не боишься смерти. Почему?

- Дверь там, - Данил указал ему рукой. - Увидимся в школе.

Чтобы избежать дальнейших вопросов, снова отвернулся к стенке и накрылся одеялом, будто это поможет. От монстров под кроватью защищает, а этот чем хуже? 

На удивление, сработало. Менгеле не стал его терроризировать и вышел в коридор. Убедился, что из этого ученика клешнями ничего не вытянешь, да и приходил он не за этим.

В коридоре встретился с лечащим врачом Данила, который как раз направлялся к нему в палату.

- Можно вас на пару слов? - Менгеле взял его под локоть и увел в сторону. - Я хотел узнать, что произошло с Даниилом, мы все так волнуемся...

- А вы, собственно, кто? - спросил коротко стриженный мужчина в халате. - Мы не разглашаем подобную информацию посторонним.

Такие вопросы заставляли Анатолия Геннадьевича пылать от злости. Ведь эта больница, а также люди, что в ней работали, никак не связаны с его деятельностью. Да, они знали обо всем, что происходило в городе, но не его лично. Поэтому он упускал много важного. Пару своих человек, работающих здесь, оказалось недостаточно, чтобы контролировать все.

- Я директор школы, в которой учится Данил, и до меня дошли сомнительные слухи. Поэтому хотелось бы уточнить некоторые моменты, чтобы этого не повторилось в будущем.

- У него передозировка одними серьезными препаратами, - ответил врач.

Менгеле сделал испуганное лицо, распахнув глаза на максимум.

- Никогда бы не подумал, что кто-то из моих учеников употребляет наркотики.

- Понимаете, это не совсем наркотики, - он понизил голос до шепота. – Речь идет о неизвестных науке веществах. В таких количествах они бы не могли навредить человеку, возможно, данные вещества вступили в реакцию с препаратом, который употребляет Данил.

- Что за препарат? - дернулся Анатолий Геннадьевич. - Антибиотики какие-то? Что он употребляет?

- Это новые экспериментальные таблетки, которые плохо реагируют на любое употребление алкоголя, никотина, а тем более наркотиков. Поэтому те вещества его чуть не убили, хотя для обычного человека они почти безвредны. Данила либо накачали этим, либо он сделал всё сам, зная, что может не пережить. В его случае возможно и второе. Полтора года назад он уже поступал к нам с попыткой самоубийства. Таблеток наглотался...

83

Начались зимние каникулы, а с ними долгожданные праздники. Каждый надеялся, что Новый год станет лучше предыдущего, принесет счастье и перемены, но мало кто понимал, что это просто числа, а их жизнями управляют обстоятельства, которые не дадут права на ошибку.

В семье Паустовских подготовка к Новому году шла полным ходом. Ирина Александровна готовила праздничный ужин, Павел периодически влезал со своей помощью, упрекая Дашу в бездействии. Она всего лишь избегала отчима, который так просто мог подставить ее перед матерью и испортить праздник. Хотя с его стороны уже давно не было попыток избавиться от "дочери". Даша понимала, что он притворяется, слова лишнего не скажет, лишь бы перед любимой себя не выдать. А в голове, наверное, целый план по ликвидации составлен. В ответ на его равнодушие Даша тоже старалась не высовываться и не провоцировать, хотя такому как он повод не нужен.

Глядя на счастливую маму с чужим человеком, Даша вспоминала позапрошлый Новый год, который казался ей идеальным. Тот день они провели с отцом, а теперь Даша готова была отдать что угодно, лишь бы происходящее сейчас оказалось сном.

Но просыпаясь по утрам, она видела одну и ту же картину. Маму, которой приспичило все контролировать, которой некуда девать свое внимание, любовь и заботу, которая своим криком оглушала все живое в радиусе километра. Теперь еще и отчима, что действовал более болезненными и эффективными методами. С его появлением притворяться начал каждый. Играл заранее отведенную роль и не сопротивлялся.

Данил остался отмечать Новый год с давними друзьями-рокерами, которых проклинала половина города. Он понимал почему, но выбирать не приходилось. Они сняли дом возле леса, где поместилось человек двадцать, и каждый позволил себе расслабиться. Началось все с шашлыков и алкоголя, затем пошла трава и что-то более серьезное, но никто не задумывался о последствиях. Стало плевать, что такими темпами до заветных цифр можно не дожить.

Среди ярых любителей горючего Данил снова почувствовал себя не в своей тарелке. За последние месяцы успел убедиться, что без вредных привычек он мало кому нужен. Его ценили как клоуна и душу компании, а когда он резко начал думать головой, о нем забыли практически все. Такой вариант казался самым выгодным - именно этого он и добивался.

Несмотря на всякие запреты, под бой курантов он позволил себе притронуться к алкоголю. Взял коньяк - единственную оставшуюся выпивку - и сразу пожалел об этом. Голова начала болеть так, что он пообещал себе не пить до конца своих дней.

Сидя в кругу друзей, его вдруг накрыло приятными воспоминаниями. Три года назад его семья отмечала Новый год с семьей Даши. Тогда они были намного ближе, а праздники намного лучше. Но всё изменилось после того рокового события полтора года назад, которое разрушило не только жизнь Даши, но и его собственную...

Новогодние праздники Лиза и Женя провели дома с семьей. Ради такого дела родители и в самом деле играли в семью, но за разговорами и улыбками брат и сестра видели лишь фальшь. Их не научили искренности, подобное поведение родителей воспринималось как должное и, казалось, по-другому невозможно. Когда традиционное "вкусно поесть и выпить" закончилось, каждый разбрелся по своим комнатам. Женя, как обычно, провел всю ночь за видеоиграми, а Лиза - за сериалами. Так было изо дня в день, из года в год, а праздник не ощущался. С несчастными родителями дети точно счастливы не будут.

Игорь провел праздники в компании ребят, что жили в районе его бабушки. Как бы сильно он не хотел увидеть семью и одноклассников, отец запретил покидать безопасное место. Каждый их разговор начинался и заканчивался лекцией об осторожности. Первое время такое безразличие задевало, а вскоре стало плевать. Ребята с которыми его связывало множество тайн, отошли на задний план. Осталось новое окружение, что оказывая дурное влияние, смогли изменить его дальнейшие планы. Раньше смысл жизни заключался в стремлении к успеху и достижениях, но глядя на людей, которые, не имея проблем и ответственности, жили жизнью, которую хотели именно они, он и сам начал думать также. Серьезные отношения и ребенок начали пугать. 

Намного сильнее притягивал образ жизни новой компании, где не нужно нести ответственность за свои поступки, можно жить одним днем, наслаждаться каждым моментом и не бояться чего-то не успеть или ошибиться, потому что ошибок просто не существует...

За пару дней до отпуска Ольга уговорила мужа испытать новый препарат, восстанавливающий мозговые функции, на единственном подопытном - на Никите. Вспоминать он действительно начал, но где спрятал записку Игоря - так и не смог. Это не было большой проблемой, ничего компрометирующего Ольга там не нашла.

Для них с Менгеле праздники пролетели максимально интересно и познавательно. Они побывали в Германии, куда довелось перебраться одному из друзей покойного Войтека. В свое время этот человек также принимал активное участие в генетических экспериментах. Поэтому старик мог знать то, что главный основатель не доверил своему приемнику. Видимо, понимал, что внук будет использовать все величайшие открытия не по назначению.

Возможно, не зря боялся, но Менгеле интересовало другое. Ему нужна была информация о вирусе, что находился в его крови, а также вакцина. Шанс спастись невелик, ведь лекарство могло просто не дожить до этих дней - прошло более пятнадцати лет. Оставалась единственная зацепка: где-то во владениях его покойного деда был секретный склад, где могло храниться то, что способно вылечить многие болезни.

В момент их отсутствия реализовывались планы Ольги. Лучшей возможности не придумать: босс за границей, остальные работники распущены на неделю в честь праздников, а подземелье пустует, не считая нескольких охранников. Она хотела поспособствовать освобождению Никиты и оставила ключ-карту от главной части подземелья на столе в кабинете секретаря, при этом так безответственно забыв закрыть дверь.

Сделать это раньше они не могли по многим причинам. Начиная с отсутствия ключа от цепи, в которую заковывали Никиту, и заканчивая подозрениями, что могли обрушиться именно на нее. Сейчас о ее причастности никто не подумает, ведь чтобы проникнуть к такому важному объекту, нужен свой человек, отпечатки пальцев которого остались в базе. Пройти может только один - механизм тщательно это контролирует. Тут им должна помочь Оксана Владимировна, которая имея доступ к подземелью в прошлом, могла попасть туда и сейчас.

Продумав все до мелочей, Ольга со спокойной душой покинула страну, надеясь, что все пройдет удачно...