Офис напротив праздновал победу. Уж не знаю, во всех ли подробностях босс рассказал подчиненным о нашем свидании, но ни единой эмоции, схожей с разочарованием или досадой, в моей душе не наблюдалось.

Меня одаривали в коридоре многозначительными взглядами, варьирующимися от «сочувствия» до «мы-еще-покажем». И любая их этих вариаций лишь еще больше меня раззадоривала. Умудряясь выкроить минутку в плотном графике занятий для релаксации и мечтаний о новом свидании, я сохраняла рассудок и не уплывала в депрессию.

Я искала встреч с Владеком. Пыталась уловить тонкую нить его аромата, когда выходила в коридор, в надежде случайно наткнуться на него. Но вестибюль был пуст, и я уговаривала себя, что снова разминулась с иностранцем. С каждым томным «бо-у» лифта сжималось сердце. Но Владек не появлялся.

Оказалось – укатил за границу. По делам...

Прошло чуть меньше недели с момента нашего первого знакомства. Незавершенное дело терзало душу и тело. Я не строила иллюзий относительно совместного в Владеком будущего. Его просто не могло быть! Однако, я не привыкла бросать начатое...

— Ну, как будто ты не знаешь, что делать! – возмущалась Ирка, когда я поведала ей причину собственного расстройства. – Идешь в клубец, строишь глазки...

Я покачала головой – не мой вариант.

— Это как натуральный кофе променять на цикорий.

— Не согласна! – отрезала подруга.

Я приготовилась к новой игре.

— Это как домик в горах променять на малометражку в столице...

— Это как заказать гавайскую пиццу, а согласиться на принесенный бутерброд с любительской...

Для пущей наглядности Ирка откусила от бутерброда, сделанного собственноручно, и в экстазе закатив глаза.

— Это как оборвать отпуск и сидеть слушать шум прибоя в ракушку от рапана...

— Это как готовиться к встрече Нового года, но нарядить искусственную елку...

Вот тут я не выдержала! Еще одно напоминание про елку заставило меня взвыть волком:

— Ирка, ты специально, что ли?!

На календаре заботливой рукой секретаря было отмечено тринадцатое января, в коридорах традиционно хозяйничала тишина, и до возвращения из поездки моей уборщицы оставался ровно один день. Ну, или одна ночь...

На своих некоторых занятиях я давала советы слушателям: когда вас одолевают сомнения, сделайте то, что вам несвойственно. Если вы жить не можете без покупок, не бегите в магазин при первых же признаках стресса. Если вы любите покиснуть перед телевизором, не смейте! Лучше наденьте резиновые сапоги, выйдите в дождь и проедьтесь на автобусе от конечной до конечной. Если вы любите подраться с боксерской грушей, смените противника – сходите на урок образовательного искусства в дошкольную группу...

Я никогда не любила шопинг-моллы. Большинство покупок совершала либо в крохотном магазинчике под домом, либо в сети Интернет. Поэтому, когда в очередной раз за очередным поворотом длинного полутемного коридора я не обнаружила Владека, решила, что пора идти запить горькую пилюлю еще более горьким лекарством.

Как я умудрилась привязаться к человеку за одно свидание и пару дней разлуки? Да очень просто! Он меня удивлял. Приятно удивлял. И мне очень хотелось, чтобы Владеку и дальше удавалось бы держать меня в напряжении.

Мы не заканчивали друг за друга фразы. Нет, конечно! Такое бывает только в кино. Ну, или после десяти лет совместной жизни...

С недавних пор я стала считать, что в идеальной паре должно быть всего одно отличие – принадлежность к полу. В остальном же вкусы и привычки партнеров должны совпадать. Пусть мне физики говорят, что противоположности притягиваются, а одинаково заряженные частицы – отталкиваются. Как контраргумент я выставлю математическую аксиому: минус на плюс дают минус – это ли не повод покачать головой и сразу отказаться от бесперспективных отношений? Зато и плюю на плюс, и минус на минус в итоге дают положительный результат.

Что мне делать, когда Владек вернется? Отказаться от игры сразу и признаться, что никакой уборщицы Ани не существует? Или дождаться, когда моя настоящая Фрэкенбок выйдет на дежурство и прикинуться белой овечкой, мол, была Аня, но ушла...

А что скажет «мама», когда иностранец вдруг вырастет на пороге ее квартиры? Ирка отдуваться за меня не станет – сразу укажет пальцем на дверь. Мою дверь. Благо идти недалеко – через лестничную площадку.

Значит, придется признаться в подставе, покаяться...

Пришлось остановиться, потому что внезапная мысль заставила сосредоточиться на вопросе.

«А что, если бы я попала в подобную ситуацию? Что, если бы мне повстречался принц, притворившийся нищим, и запал в душу так, что и в огонь, и в воду за ним? Как бы я себя повела, если бы нищий признался, что он – принц?»

Объективно ответить на этот вопрос я не могла. Себя любила, и в принца была влюблена.

— Дожили... — пробурчала себе под нос и шагнула в двери обувного магазина.

Новогодняя суета все еще была на коне: из динамиков лилась музыка, по стенам и потолкам все еще были развешаны гирлянды и дождики, в длинных коридорах и широких проходах шопинг-молла были расставлены зеленые красавицы, к подошвам сапог то и дело прилипали конфетти и хвоя, витрины пестрели анонсами праздничных распродаж, народ носился по магазинам, скупался и продолжал праздновать. Непередаваемый аромат освежителей воздуха и перегара щекотал нос. Уборщицы, занятые вытиранием луж, до идеального блеска натирали полы лохматыми швабрами.

Выбирала я долго. Специально тянула время, чтобы не сразу возвращаться домой и снова увлекаться мыслями о Владеке.

Топчась перед зеркалом в очередной паре сапожек и выводя из себя улыбчивую девушку-консультанта, я бросила взгляд на экран подвесной плазмы и зацепилась за анонс нового фильма.

Точно! Надо сходить в кино!

Избавив, наконец, продавца от тяжкого труда, я расплатилась на кассе и, сжимая в руке толстый шнурок упаковки, поспешила на выход. Синема размещалась в другом крыле, поэтому я, периодически сверяясь с указателями, шла вдоль стеклянных витрин.

И я, честное слово, не специально... Оно само так получилось...

— Держите! Вор! Вор!

Все случилось настолько быстро, что вообще никто не успел сообразить. Суматоха, переполох, беготня и крики – все навалилось на меня одной большой разноцветной кучей.

Из ювелирного магазинчика, что располагался слева от меня через проход, выскочил, как угорелый заяц, молодой человек, сбил проходящего мимо мужичка с тележкой полной продуктов, тот потянул за собой свою мадам, два охранника, несущихся на выручку, поскользнулись на скользком полу и вся эта королевская рать с матами и криками, подминая под себя посетителей и декорации, стала заваливаться на ёлку, мирно украшающую длинный коридор торгового центра. А елка в свою очередь, решила покуситься на мою полную и без нее ярких впечатлений жизнь.

Я шарахнулась в сторону, так же, как и другие участники действа, налетела на кого-то, наступила на ногу, была одарена колючими взглядами и не менее колкими выражениями. Меня крутануло в одну сторону, затем в другую, пакет с обновками улетел, я врезалась носом в чье-то плечо, ворсинки с пальто мгновенно приклеились к помаде и языку, и в довершении всего этого елка таки достала меня, проведя своей пушистой лапкой по ноге и оставляя красочные разводы стрелок на темной лайкре.

— Ах, ты ж черт... — обреченно и привычно отметила я, оглядывая ногу и не замечая, что продолжаю держаться за подвернувшегося под руку обладателя темно-серого пальто.

— И снова повторюсь: я – не черт!

Ох, как знакомо это прозвучало! Настолько знакомо, что я даже побоялась поднять взгляд. И этот запах...

Я покололась! Причем, прокололась сразу... вот сейчас, стоя на краю пропасти, понимала, что уже не стоит изводить себя вопросом, а как принц поступит, когда обнаружит, что не было никакой нищенки в клетчатой рубашке и резиновых перчатках. Сейчас я получу ответ на заданный вопрос. Только бы отдышаться... только бы хватило смелости поднять глаза... Ох, как же не хочется терять возможность влюбиться окончательно и бесповоротно в хорошего, правильного человека!

Не дождавшись от меня реакции – я превратилась в экспонат музея мадам Тюссо – Владек потянул меня на себя, толкая задом еще одну стеклянную дверь, и увлекая в полумрачное нутро еще не открывшегося магазина. Или кафе...

Удивительным образом тонкая стеклянная дверь отрезала от нас звуки суматохи.

Я, наконец, осмелилась поднять взгляд и отцепилась от чужого пальто.

— Меня преследуют елки, — как на допросе призналась я. Аналогия пришла в голову в тот же миг, как только я встретилась взглядом с Владеком. Он был похож сейчас на следователя отдела по борьбе с экономическими преступлениями. Встречала таких, к сожалению... вокруг – разруха: пыль, сдвинутые в угол леса, перевернутые и выстроенные в пирамиды стулья и скамейки, барная стойка и ящики на ней... стеклянные стены, заклеенные сейчас не то газетами, не то упаковочной бумагой...

Владек улыбался. Его рассмешила моя шутка про елки. А возможно, он так же, как я, вспомнил про первое покушение – в его апартаментах.

— И вы подбираете для себя личную охрану?

Он не злился... Он не злился!

Я воспарила духом, приосанилась, тряхнула головой, убирая волосы со лба:

— Боди-гарда... так это называется?

Нас разделяло полтора метра грязного кафельного покрытия и несколько дней сдерживаемой в оковах страсти.

— Ты желаешь ограничить доступ к собственному телу?

— Меня беспокоят лишь елки, имеющие наглость портить мне вечера, – для пущей наглядности, я продемонстрировала разорванный чулок.

Владек опустил взгляд, а затем мучительно медленно прочертил невидимую линию от коленки вдоль бедра, талии и до груди. Приятное чувство власти над мужчиной согрело кровь, но благоразумие не позволило хмелю ударить в голову.

— Что это за место?- чтобы отвлечься от платонических мыслей, я нарушила молчание.

Вопрос заставил Владека обернуться.

— Да, здесь нужна уборщица, — тяжело, но наигранно вздохнув, посетовал мужчина. – У тебя нет таких знакомых?

Лукавый огонек сверкнул в глазах Владека и тут же погас, опечалив меня до невозможности.

— Когда ты меня раскусил? – сбрасывая шубу и оборачиваясь в поисках хоть сколько чистого места, я ждала ответа и гадала, что услышу. – После маскарада?

— Нет, — удивил меня ответом Владек. Я замерла, прекратив попытки избавиться от одежды, уставилась на мужчину. – Непосредственно на нем, — отвечая, Владек подошел ближе и забрал шубу.

Если бы не воспитание, я б от удивления рот открыла...

— Я прокололась еще раньше? На чем?

Владек знал помещение лучше меня, поэтому вопрос задавала ему уходящему куда-то за барную стойку.

— Так, на чем я прокололась?

— Это столь важно для тебя? – оставив мою и свою верхнюю одежду вне зоны досягаемости пыли, Владек вернулся ко мне. Я продолжала стоять на месте, боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть момент искренности и не поднять столб грязи.

— Это важно для моего жизненного опыта...

— Ты и впредь собираешься играть в конспирацию? – похоже, играть собиралась не только я. Лукавый прищур Владека подсказывал – меня ждет еще куча сюрпризов.

— Я собираюсь двигаться вперед. А зигзагами или по прямой линии – это уж от настроения... — произнося признание, я сделала шаг вперед, становясь на полметра ближе к мужчине-мечте.

— Я люблю фигурное движение, — подобравшись ко мне вплотную, Владек провел пальцем по уху, склонив голову к плечу. – Люблю завязанные узлы, головоломки...

— А терпения достаточно? – спросила я уже шепотом, потому что сил не хватало. Пытаясь справиться с подкатившим к горлу желанием прижаться всем телом к Владеку, я позволила себе лишь малую малость – положила ладони ему на грудь и запрокинула голову, чтобы глядеть на мужчину снизу вверх.

Владек опустил голову, уткнувшись лбом в мой лоб, обнял за талию и исполнил мое желание – прижал к себе.

— Обещай мне, что тот клубок, который спрятан у тебя внутри, никогда мне не удастся распутать.

— Если именно таким образом я смогу привязать тебя к себе на долгие годы, тогда я научусь плести макраме, — обретя уверенность в собственном будущем, я расслабилась и качнулась. За спиной, отделяя меня от стеклянной, заклеенной бумагой витрины, стояла груда сложенных друг на друга стульев. В которую я и уперлась спиной, уже не боясь испачкаться. То, что держало меня в диком тонусе, растеклось по телу негой, усиливая привязанность к мужчине. В его руках я могла бы стать восковой куклой и растаять, как лед. Но, похоже, не такую женщину он видел радом с собой. Поэтому я снова взялась за «плетение узлов». – Ты не ответил, на чем я прокололась.

Владек не отпускал. Обнимая одной рукой за талию и прижимаясь ко мне, второй рукой он очерчивал контур моего уха и рассматривал его с азартом пластического хирурга. Этот интерес меня смущал, немного пугая.

— Ты носишь высокие прически, — опять зашел Владек сбоку. Вот, ведь, любитель зигзагов!

— И?

— И... — мужчина вздохнул, видимо, выражая свое недовольство моей смекалке. – И...

Повторение одной и той же буквы алфавита заставило меня поспешить с предоставлением собственных выводов. Однако, отвесив мне морально-дедуктивный пендель, Владек снова занялся моим ухом и шеей, используя теперь исключительно губы и язык. Подобное поведение не просто отвлекало... Оно стимулировало фантазию, подстегивало... но, конечно же, не в детективном направлении.

В голове уже крутились картинки... Плюнув на грязь и пыль, мы найдем удобный по высоте ящик... или Владек просто подхватит меня под бедра, а я обхвачу его талию ногами, замкну кольцо... Мы будем целоваться... Я буду ерошить ему волосы... Он не устоит от напряжения и опуститься на пол... Его пальцы пробегут по ноге, обнаружат под юбкой край чулка... Он замрет на мгновенье, заставив меня застонать от возбуждения и прерванной ласки...

— Я не сменила серьги? – отогнать яркие картины было труднее всего. Но я с задачей справилась на ура, потому что отвлекла Владека от своей эрогенной зоны у самой ключицы.

За спиной, там, где продолжала царить праздничная суета, шумели люди, поймавшие, в конце концов, вора, несколько раз об стекло витрины, за которой прятались мы с Владеком, ударились чем-то – возможно, железными деталями сумок – заставив меня вздрогнуть. Стеклянная стена не изолировала звук, но приглушала. Дарила иллюзорное ощущение безопасности...

— С серьгами ты не прокололась. А вот с формой уха...

Из груди вырвался мучительный стон. Я откинула голову и закатила глаза. Откуда ж мне было знать, что Владек настолько внимательный, что сможет найти идеальное совпадение форм ушных раковин? Стоп, а как он сравнивал? И когда?

— А как ты их сравнил? – мне пришлось упереться руками Владеку в грудь, чтобы отстраниться немного и заглянуть ему в глаза.

— Камеры наблюдения...

— Камеры наблюдения... — признавая собственную некомпетентность, протянула я.

Владек отпустил меня и сделал шаг назад, расстраивая меня – жаждущую его тепла.

— Не слишком ли плохое качество картинки у камер, чтобы иметь возможность сравнить очертания до мелочей? – все же попыталась я вырвать победу. Прищурившись, я склонила голову и сложила руки на груди, выгодно подчеркивая их объем и форму.

Прием сработал: взгляд мужчины метнулся, кадык дернулся. Но Владек не ответил.

— И зная про ставки и мой интерес к тебе, ты пригласил меня на маскарад, а затем, — я продолжила наступление, делая шаг вперед и угрожая указательным пальцем, — очаровал и повез к себе, а на следующий день соблазнял простушку Аню в театре, зная, что это все равно – я?!

Владек стоял на месте, засунув руки в карманы брюк и игриво улыбаясь. Стоял, пока я не подошла вплотную и мне не пришлось снова запрокидывать голову, чтобы посмотреть в его хитрые темные глаза, способные резать на тебе одежду, как лазером.

— Я уже говорил, и снова повторюсь... — его голос звучал глухо, заставлял вибрировать мою грудную клетку. – Я люблю запутанные истории...

Его спокойствие, присущее скорее удаву, чем человеку, могло вывести из себя кого угодно. Это была провокация, я знала! Поэтому просто вздохнула и отошла на шаг.

— Ты обещал, что не позволишь мне проиграть, — бросила, как вызов. Любишь запутанные истории? Давай, раскрутим этот клубок!

Владеку моя провокация пришлась по душе. Он обернулся в поисках, возможно, своей совести, но не найдя, снова повернулся ко мне:

— Ты ставишь меня в неловкое положение. – Я вскинула бровь и вновь скрестила руки на груди. – Я всегда выполняю обещанное, но...

Он сделал паузу, вынуждая меня напрячься: неужели я более не желанна?!

— Я не хотел бы начинать с конца и рубить топором...

Я уже догадывалась, о чем речь, но чтобы окончательно внести ясность хотя бы в этот вопрос, вынудила мужчину продолжить, просто переступив в нетерпении с ноги на ногу.

— Не стану скрывать, в тот вечер мои предложения и явные намерения затащить тебя в постель – были не просто словами. Они и сейчас остаются тверже кремня, — «о, да, я успела прочувствовать и твердость намерений, и непреклонность желаний...» — однако я прошу об отсрочке.

Нет, господа, он не просил – он требовал! Этот королевич с ухмылкой дьявола ставил мне условие: или мы идем по протоптанной извилистой дорожке выстраивания крепких, неземных в своей силе любви отношений, либо прём напролом и сразу на сеновал. И я готова была дать голову на отсечение, если я откажусь идти зигзагом, сеновал мне не светить не будет.

Как бы сильно я не желала сдаться в плен этому корсару, он пойдет на абордаж лишь после того, как наши корабли зайдут в бухту. Тихую, тропическую, экзотическую гавань...

Я улыбнулась, опустила руки, открываясь навстречу мужчине.
— У тебя есть планы на Новый год? – я имела в виду, конечно же, Старый Новый год, празднование которого должно было состояться этой ночью. Однако, судя по расширившимся глазам Владека, он подумал, что я спрашиваю про следующий Новый год, который наступит лишь через три с половиной сотни дней. А так долго, видимо, мужчина ждать не собирался, прося меня об отсрочке. Его реакция меня рассмешила и обрадовала. Решив, что намучился мужчина достаточно, я двинулась в сторону барной стойки – там лежала моя шубка. Проходя мимо Владека, положила руку ему на плечо. – Видимо, следует тебе напомнить, развязав очередной узелок, что традиция празднования Старого Нового года существует лишь на постсоветском пространстве. И если у тебя нет планов, позволь пригласить тебя...

— У тебя есть планы на Новый год? – я имела в виду, конечно же, Старый Новый год, празднование которого должно было состояться этой ночью.Однако, судя по расширившимся глазам Владека, он подумал, что я спрашиваю про следующий Новый год, который наступит лишь через три с половиной сотни дней. А так долго, видимо, мужчина ждать не собирался, прося меня об отсрочке. Его реакция меня рассмешила и обрадовала. Решив, что намучился мужчина достаточно, я двинулась в сторону барной стойки – там лежала моя шубка. Проходя мимо Владека, положила руку ему на плечо. – Видимо, следует тебе напомнить, развязав очередной узелок, что традиция празднования Старого Нового года существует лишь на постсоветском пространстве. И если у тебя нет планов, позволь пригласить тебя...

Отказываться Владек не стал. Он помог мне одеться и, взяв под руку, вывел в шумный свет праздничной суеты зимнего города.

Устало брюзжащие уборщицы успели подмести осколки разбившихся игрушек, рухнувшую недавно елку вновь поставили на место, а коробку с сапогами, хозяйку которой так и не смогли отыскать, поставили к другим подаркам. Новый год, все-таки, хоть и старый!

A