Нет в мире ничего более умилительного, чем До Кёнсу, уж поверьте мне на слово. Ах да, я ведь это уже говорил. Хотя никогда не устану повторять это снова и снова. Ибо думать о Кённи, говорить о Кённи, смотреть на Кённи, а еще лучше трогать Кённи — это просто смысл моего бренного существования. Жизнь без него — это пустое и скучное серое пространство, а с ним... С ним... Да, хочу быть с ним. Вот хочу и всё! Разве он не может стать моим, именно моим парнем? Почему, если чего-то очень-очень хочется (а хочется и правда очень, от слова совсем), нельзя просто взять это себе? Так несправедливо.

В общем после недолгих раздумий (долгие мой мозг не осиливает), я решил, что нужно приступать к решительным действиям, а именно! Предложить Кённи встречаться! Я крут, правда?
Так что начал я очень решительно, купив сразу же открытку в форме сердечка. Чиркнув в ней «Люблю тебя! Кённи, давай встречаться!» и подписав, я в этот же день подкинул её Кёнсу в рюкзак. Каждый раз следил за реакцией, когда он лез в рюкзак за учебниками, но тот или не замечал открытку или нагло игнорировал. А потому решено было приступить к еще более решительным действиям, то есть купить открытку побольше.

***

Только прозвенел звонок на большую перемену, как Кёнсу словно ветром сдуло. Я даже не успел заметить, как он вышел. Так что, пожертвовав обедом и оставаясь под угрозой внезапного голодного обморока, я направился на его поиски. Нашел быстро.
Он сидел на заднем дворе на скамейке, закрыв глаза и откинувшись на спинку, с наушниками в ушах.
Я тихонько сел рядом, не решаясь побеспокоить его. Он-то конечно безумно добрый и милый, но ходить снова с фингалом или и вовсе не ходить, а ездить на инвалидной коляске как-то не комильфо. Можно конечно положить открытку на скамейку рядом с ним. Но... Как-то это не надежно. В общем, лучше отдать прямо в руки, чтоб наверняка.

Через минут десять я всё же не выдержал и, собрав все остатки своей храбрости, выдернул из одного уха Кёнсу наушник.
— Умереть захотел? — открыл глаза, недовольно щурясь на солнце.
— И ты классный!
— А в глаз?
— Не, — протянул, отрицательно замахав головой и прикрыв глаза ладошками. — В глаз не надо. Можешь ударить в живот, — убрав одну руку от глаза, постучал кулаком по животу. — Я уже хороший пресс накачал, так что всё стерплю.
— Дебил, — и он, кинув на меня презрительный взгляд, поднялся со скамейки, направляясь к зданию школы.
— Кённи! Вот! Возьми! — я кинулся догонять его, протягивая в руках красное картонное сердце.
— Что это? — недоуменно выгнул бровь.
— Это... Там... — я вдруг, заволновавшись, стал будто задыхаться. — Там... Там написано, что ты мне... Что я тебя...
— Хватит. Не хочу знать, — и он, сунув второй наушник в ухо, направился прочь быстрым шагом.
А я остался стоять со странным чувством, так похожим на стыд и смущение, но всё же с довольной улыбкой на лице. Мой Кённи такой бусечка.

***

Настал судный день. Ужасно страшный. Не отвратимый. Контрольная по геометрии. Что может быть хуже? Пожалуй, только контрольная по физике. Геометрию я не понимал никогда, может именно из-за моей непроходимой тупости мне было и не особо страшно, в то время как все одноклассники просто тряслись в лихорадке под названием «Я ничего не знаю». И именно моя тупость и помогла мне стать еще на шажочек ближе к моей тискательной прелести.
— Итак, ребята, вы же понимаете, как важна эта контрольная? — поинтересовался учитель Юн, старый дряхлый старик, который неизвестным образом еще умудрялся говорить и держать мел с указкой в руках. — От неё будет зависеть годовая оценка. Так что прошу вас быть предельно честными и не списывать друг у друга. Поэтому по своему усмотрению, я решил вас немного рассадить, у нас ведь и свободные парты есть.
Класс зашумел от негодования.
— Тише-тише! Это только на время контрольной, — успокоил он всех.
Ага, ну точно успокоил, все так рады, капец просто.

— Джебом, пересядь, пожалуйста, на последнюю к окну. Минхи, сядь с Джигём, у вас всё равно одинаковый уровень знаний, — стал раздавать указания. — Донми, сядь на место Чанёля, а ты Чанёль... — он обвёл взглядом класс. — Садись с Кёнсу, всё равно ты слишком глуп, чтобы умудриться списать, - класс уставился на меня с завистью.
И мне бы обидеться на подобное заявление, но... вместо этого, я, подхватив свои вещи, показал учителю большой палец.
— Спасибо, учитель Юн! Вы лучший!
Учитель лишь кинул на меня взгляд полный сострадания, как смотрят на душевно больных людей.
— Привет! — сел за парту к Кёнсу.
В ответ молчание.
— Мы будем вместе сидеть! — засиял счастливо.
— Я заметил, — пробубнил еле слышно. — Только, я тебя прошу, — кинул на меня взгляд полный угрозы, а в глазах, казалось, так и проносятся сцены моего убийства, — сиди тихо и не мешай мне, ладно? — процедил сквозь зубы.
— Ладно, — легко передернул плечами. — Без проблем!

Весь класс что-то сосредоточенно строчил, заглядываю к друг другу в тетради, а я, покачиваясь на стуле и грызя ручку, наблюдал за Кённи. Тот сосредоточенно, наморщив лоб, выводил в тетради аккуратные буковки и циферки, под линеечку чертил всякие треугольники и параллелепипеды, изредка закусывая верхнюю губу, отчего мне хотелось залезть под парту и, хлопая себя по коленям, пищать как сумасшедший. Время от времени я чисто случайно (точно случайно, не вру!) задевал его то плечом, то локтем. Кёнсу лишь терпеливо сопел.
Наконец, я не выдержал. Надо ведь сказать, сейчас такой подходящий момент!
— Кённи, слушай, — начал шепотом я, наклонившись к нему. — Я вот давно хотел сказать... Ты наверное уже заметил... — договорить я не успел, ибо Кёнсу вдруг резко, даже опрокинув стул, вскочил.
— Учитель Юн! Я уже всё решил. Можно сдать?
Всё что мне оставалось, это с улыбкой проводить удаляющуюся спину.

***

Как только я нажал на кнопку звонка у двери, раздалась приятная трель. Я даже немного заслушался.
— Чего припёрся?! — с порога начал Кёнсу. — Совсем жить надоело?!
— И тебе здрасьте! — я даже немного голову склонил. — Тебя сегодня в школе не было.
— Да что ты говоришь! А я не заметил!
Я улыбнулся.
— Мне сказали, что ты заболел. Поэтому, — я закопошился в рюкзаке, — я купил мёд и молоко, если мы его нагреем...
— Э! Идиота кусок! Я руку вообще-то сломал, — помахал перед моим носом рукой в гипсе.
— Правда? — я растерялся. — Так сильно бил кого-то?
— Я что по-твоему, постоянно людей колочу?!
— Да, — я кивнул, нисколько не задумываясь.
— Пошёл вон! — он хотел было закрыть дверь, но я подставил ногу, едва ее не лишившись.
— Подожди! Может, я могу тебе как-то помочь, а?
— Можешь! Просто вали отсюда! — пнул мою ногу.
— Давай вс... — и перед моим носом захлопнулась дверь.
Еще один провал.

***

— Привет! — я сел напротив Кёнсу за стол в библиотеке.
Тот в ответ лишь кинул на меня угрожающий взгляд.
— А я тут книжку взял интересную почитать, — похвастался, показывая толстенный том.
— Ну да, — он ухмыльнулся. — Толковый словарь тебе будет очень полезен.
Я, смущенно опустив взгляд, повертел в руках книгу.
— А ты что читаешь?
— Экологические проблемы ядерной энергетики, — отозвался, не поднимая глаз.
— Интересно?
— Очень.
— Круто! Скажи, как дочитаешь, я тоже возьму!
Кёнсу поднял голову и, мне на миг даже показалось, что он слегка улыбнулся. Неужели книга и правда такая интересная?

— Кённи...
— Кажется, я тебе уже просил, — он встал, и мне даже немного страшно стало. Но он так мило злился, и его ноздри так забавно расширялись, когда он пыхтел, что я не мог сдержать улыбки. — Не зови меня так! — протянув руку, схватил меня за галстук, вздергивая вверх. Кажется, история повторяется, снова и снова...
— В глаз не надо! Лучше лбом об стол! — посоветовал я.
— Могу еще в нос.
— Ой, в нос... Кажется, это будет больно, — я состроил страдальческую физиономию. — Что я тебе плохого сделал?
— Ты меня раздражаешь! С каждым днём всё больше и больше!
— Тогда... Давай встречаться!