Детство.
Было ли у оно у вас вообще? То детство, что в рекламе некачественного пломбира, от которого потом долго крутит желудок. То детство, что ассоциируется с прятками, сказками на ночь (про фей и драконов), вкусными оладушками с вишневым или абрикосовым вареньем.
Ну вот то счастливое и постоянно удивляющее. Когда мама покупает тебе новую зубную пасту с другим вкусом, а для тебя уже всё, Вселенная перевернулась и мир идет по-новому течению времени.
Когда не воспринимаешь людей, как опасность, когда радостно набиваешь коленки, гоняешь на старом велосипеде, слушаешь странную и немного криповую, для взрослого понимания, музыку.
Вот такого периода у меня никогда-никогда не было.
С детства меня учили быть черствым, в лицо говорили, что я тупой и если хоть раз заплачу, то мне со всей силы пропишут по роже.
Не знаю для чего, полноценная и для посторонних благополучная семья, так по-дикому относилась к своему единственному ребенку, воспитывала его такими странными способами.
Они пытались закалить меня? Не вышло. Запуганный, с большими и злыми глазами, пацан, который не умеет давать и отдавать.
У меня не было детской школы, ведь: "Джошуа, что ты забыл с такими же маленькими упырями, как и ты? Они тебя только ещё больше испортят, раскрепостят и превратят в капризного плаксу. Ты хочешь этого? Посмотри на их неадекватное поведение, Джош! Лучше побудь у своей бабушки."
Не было общения с ровесниками - не было социума. Я не умел ставить себя в обществе, каждый изначально казался мне врагом, упырем, который хочет испортить меня и причинить мне непоправимый вред.
Перед тем, как я пошел в первый класс.... Моя мама повесилась. Я не видел её трупа, не был на похоронах (меня же оберегали от такого неприятного зрелища.)
Знаю, как всегда знаю, нельзя так говорить, но в какой-то степени это сделало меня счастливее.
Я стал свободен! Мог теперь ходить туда, куда захочу... Отец работал и оплакивал мать, бабушка уехала в Канаду к давней подружке юношества. И так, гуляя по площадкам и улочкам, одним весенним вечером, я набрел на высокого и кудрявого мальчика моего возраста. Мы были из одной школы, как позже оказалось. Только из паралеллей.
Руди был похож на ангела. Худой, бледный и рослый, с россыпью этих темно-каштановых и таких кудрявых локонов по голове, с зёлеными, будто выкрашенными в цвет густого леса, глазами.
Он стоял в красной, слишком большой для него, футболке. Это было так комично, так прекрасно, что я даже не почувствовал неприязнь. И смотрел на этого мальчика, как на героя из комиксов.
Я бы никогда не заговорил первый. Я тогда вообще сам, если признаться, неосозанно пытался научиться жить.
Вот, ходил и гулял зачем-то. Но коммуницировать с существами - это уж, извольте, очень сложно!
Но Руди сразу же сам окликнул меня. Это было так просто, будто я такое делаю каждый день. 
У него в руках был баскетбольный мяч и он пожаловался, что совсем не умеет играть... Мы пытались научиться вдвоем, но вместо этого постоянно отбрасывали мяч в себя. Руди смеялся, а я делал вид, что мне тоже смешно, хотя мне и было чуточку неловко.
В общем, потом мы сидели вместе на ланче в школе, ели кусочки салями с сэндвича, слушали Тупака, играли в баскетбол на спортивной площадке за школой.
И скоро Руди стал моей привычкой. Как читать одну и ту же книгу перед сном, как рисовать на запотевшем стеклышке автомобиля отца маленькие кружочки, как любить все оттенки красного.
Но для Руди я был другом. Настоящим и лучшим.
Вскоре я узнал, что мою "привычку" унижают его одноклассники. Если для своих же я был просто невидимкой, мальчиком, которого никто никогда не трогал из-за иногда злобного взгляда, то в милом малыше Руди остальные почувстовали эту беззащитность и бескорыстность. Руди сильно картавил, а ещё был худее типичного телосложения мальчика его лет. Это и стало главной "подоплекой" оскорблений.
Помню ситуацию, когда мы стояли у подоконника и играли в какую-то словесную гадалку. Я ещё повторял слово "ёж", а Руд злился и махал руками.
- Эй, дрыщ, порычи! - Раздалось совсем рядом, и я отчетливо заметил изменения мимики на до этого спокойном лице Руди. - Фу, сегодня он опять молчит. Объявил нам бойкот, эй? - Какой-то писклявый мальчик с кепкой назад стоял сзади нас. За ним ещё два. И девочка сбоку.
- Да он же отсталый, вы не знали? Слышали, как заикается, когда учитель просит ответить... Руди, умеешь считать? - Столько беспомощности я не видел никогда. Руди стоял, будто ужаленный самой опасной и ядовитой змеёй в мире.
- А кто это рядом с ним? - Вдруг спросила девочка, и четыре пары глаз переместились в мою сторону.
- Джошуа, - спокойно ответил я, разворачиваясь, и с интересом смотря на одноклассников Руди.
- А ты что всегда рядом с этим безмозглым ходишь? - Без особой враждебности поинтересовался писклявый в кепке.
- А ты что оскорблениями разбрасываешься?
- Защищаешь своего дружка? Боже, - на его лице проскользнула нотка озарения, что странно, для таких дебилов, как он, - мне недавно деда рассказывал. Если мальчик и мальчик... Да вы геи! Фу! - Рядом заулюлюкали с отвращением. Руди вдруг схватил свой рюкзак и, не оборачиваясь, пустился бежать. Я ошеломленно смотрел ему вслед. Что с ним такое? Кто такие геи?
- Ге... Кто это? - Спросил я.
- О, ты не знаешь, - уже более одобрительно начал молчащий до этого мальчик, - Кажется, твой друг тебя любит... Не водись с ним. Он странный, пугающий и глупый.
- А ты вроде ничего, - подала голос девочка, и все почему-то согласились. С чего бы я вызвал у них симпатию? Неясно. Но уже тогда мне казалось, что это совсем неправильно, взять и бросить так человека. Мою привычку.
- Он хороший. А вы глупые. Не трогайте его, - я нахмурился, взял в руку портфель и засеменил в ту сторону, куда направился Руд.
Пробираясь сквозь толпу детей постарше меня, я совсем вымотался. Наконец лестница закончилась. Выше только крыша, а рядом кабинеты для других ученников.
Может, ну его? Какая разница, что там с этим Руди? Он же...
Мои мысли прервало всхлипывания у маленьких ступеньках на крышу. Черт. Теперь я знаю, где он, и точно не могу уйти. Интересно, кто оставил крышу открытой? Безответственные взрослые.
Вздохнув, я последовал за товарищем, а оказавшись наверху многовенно растерялся от высоты. Затрусило, затрясло, закружило.
- Руди, - исуганно крикнул я, а мальчик обернулся.
- Джош, зачем ты пгхышел? Пр... Прышл, - и он снова пустился в слезы. Преодолев себя, я аккуратно подкрался к фигуре кучерявого, и ещё более аккуратно опустился рядом с ним.
- Что такое? Что это было? Хватит плакать, - я уныло пихнул его в плечо, а Руди упал на спину, закрыв свои лесные глаза.
- Они все меня ненавидят. Я не хочу больше так жить. Почему я такой ужас..ный? - Последнее слово Руди проглотил, но это выглядело очень мило. Я не знал, что сказать. Поддержка ближнего своего никогда не была в моем бланке хороших качеств пунктиком.
- Боже, Руди, ты единственный, кто проводит со мной время. Ты добрый. И милый, - я по-детски улыбнулся ему, забыв на секунду обо всем своем неумении контактировать.
- А ты такой взрослый, такой осозаннаный и такой умный. Почему ты общаешься со мной, Дшож? - От волнения неправильно произнес моё имя. Дурашка.
- Знаешь, ты мне нравишься...
- Да? Ты мне тоже! - И уголки губ Руди поползли вверх. - Пойдем сегодня играть в баскетбол?
- Конечно, с тобой всегда готов, - я подмигнул другу. С этого момента он негласно перешел на новую ступень моего представления. Это Руди. Мой единственный друг. Мой лучший друг.
- Если тебе будут сильно докучать - скажи мне. Я хочу тебе помогать.
- Посмотрим, - ему будет слишком стыдно сказать, я знаю. Но я должен был предложить.
Ещё минут пять мы обсуждали баскетбол и форму облаков, проплывающих над нашими головами.
Это спокойство и безмятежность, какие-то планы впереди и первый друг.
Может, у меня всё таки было детство? Просто немножко другое. Просто началось позже и никаким образом не было связано с моими родителями.