Каждый вечер до побрезгов тай отныне я в покоях Владычьих проводил.

И поил я Владыку кагором да кормил артосом. И слушал я откровения его, на повлаке покоясь. И опускал Владыка устне на длань мою, крестом мечену.

И глаголил Владыка, кудри мои черные рассыпая:

- Нет в свете Тебя краше, чадо мое. Нет болие на свете красы, чем Твоя инородная.

И смежил Владыка очи свои, и велел власа его длинные в косу заплесть да маки червленые в нее вставить.

Не перечил я.

И сплел я из влас его косу тяжелую. И одарил меня Владыка улыбкою, и приник устами к устам моим. И велел отныне не пасербом, но извольником сердечным стать.

И стало так.