На границе Мексики и США, где-то глубоко под землёй находилась заброшенная шахта, которая часто становилась местом, где находили приют и укрытие опаснейшие преступники, за головы которых обещали щедрое вознаграждение. Они прятались в этом подземелье, пристанище для наркодилеров, убийц и отшельников, набирались сил, а затем покидали его, вновь вступая на поверхность, дабы вершить зло в мире. Никто не оставался здесь надолго, поскольку многие знали, что самые потаённые недра шахты находятся под контролем барона де Конте.

Большую часть своего времени барон проводил в бункере, который находился отдельно от шахты, в самом конце тоннеля. Здесь он приказал своим людям обстроить лабораторию, куда преступник впоследствии никого не пускал. Только одному человеку барон де Конте позволял бывать тут — доктору и ученому Лемару, который по каким-то неизвестным причинам вступил в группировку наркобарона.

Его, казалось, совершенно не трогал тот факт, что главарь банды всё время скрывает своё лицо, обвязывая его чёрным платком и закрываясь широкополой шляпой. Делать представление об этом человеке можно было только по его глазам, тёмным, как этот бункер, по их холодному блеску, по рокочущему низкому голосу и по пистолетам, грозно торчащим из-под его накидки. Барон де Конте почасту оставался наедине с Лемаром, делясь с ним своими планами и сокровенными тайнами, подолгу запираясь с учёным в лаборатории.

Никто из членов группировки не был в курсе и ни за что не осмелился бы спросить, почему этот жестокий и безпринципный каратель хорошо относится к худощавому и слабенькому Лемару, который и за себя постоять толком не может. Доктор часто становился предметом издёвок и оскорблений, но переносил их без жалоб так покорно, что некоторые сомневались, есть ли у этого человека хоть капля самолюбия и уважения к себе. Многие из них и не догадывались, что за стенами бункера, в своей среде Лемар становился одним из самых коварнейших и опаснейших учёных.

Он вот уже несколько лет создавал новый вид наркотика специально для барона де Конте, стремительно парализующий конечности и разрушающий внутренности при попадании в организм. Лемар добился бы своей цели, если бы не Нейтон Никольсон, который, узнав, как хочет использовать это оружие Конте, выкрал секретную формулу и уничтожил. Сейчас жизнь этого человека находилась в руках доктора, который больше всех желал его смерти.

Тело Нейтона лежало на поверхности операционного стола, прикрытое покрывалом. Рядом, на тумбочке находились медицинские инструменты, имплантаты, реактивы в пробирках, пищали различные аппараты и приборы. Лемар провёл рядом со своим пациентом целый день, не покидая его по приказу Конте.

Он боролся за то, чтобы Нейтон выжил, ведь в голове Никольсона находилась крайне важная и нужная для них информация. К счастью Лемара, ранение было проникающим, и пуля задела лишь одно полушарие, не повредив мозговой ствол, таламус и основные кровеносные сосуды, разносящие кислород. В него стреляли с небольшого расстояния, поэтому спасти Нейтона удалось.

Правда, пуля ещё находилась в голове, и состояние пациента оставляло желать лучшего. Лемар не мог точно определить, когда Никольсон выйдет из комы и не приведёт ли его ранение к таким последствиям, как потеря памяти, инвалидность или, чего похуже, летальный исход. Оставалось верить и молить, чтобы он очнулся и выудить у него желанную формулу.

Если бы не волнистая линия пульса на датчике, Нейтона можно было бы уже спокойно хоронить, настолько он выглядел истерзанным, как самый настоящий труп. Бледная кожа с выпирающими на руках венами, посиневшие веки, впалые щёки и сухие губы вызывали своего рода отвращение и ощущение приближения смерти у всякого увидевшего его. Созерцание пациента Лемара прервал скрежет двери, из-за которой появился сам барон де Конте.

— Cómo está nuestro paciente? [Как там поживает наш пациент?] — глухим голосом на испанском диалекте спросил он.

— Sin cambios hasta el momento, [Пока никаких изменений] — удручённо ответил тот в ответ.

— Ve a nuestro, refréscate, [Сходи к нашим, освежись] — барон величественно похлопал его по плечу. — Nuestro mercenario finalmente regresó allí. Dice que el mensajero de Vineyard mató, [Там наконец вернулся наш наёмник. Говорит, убил курьера Вэйндила], — равнодушно и медленно проговорил Конте. — Me preguntó qué hacer con el niño, quien aún había interceptado el paquete de este anciano, [Он спрашивал меня, что делать с мальчишкой, который всё-таки перехватил посылку этого старика], — по привычке, раздумывая, высказывал он, словно говорил с самим собой. — Dile que no regrese sin él, [Передай ему, чтобы без него не возвращался], — вдруг ожесточилось его лицо и стало злым, как у разгневавшегося дьявола.

— Bueno, Barón, se hará, [Хорошо, барон, будет исполнено] — поклонился Лемар и покинул бункер.

Барон де Конте подошёл к операционному столу и, откинув с лица покрывало, склонился к уху Нейтона и прошептал:

— Ya no puedes escapar de mí, Nathan. Te sacaré del infierno. Reconozco la fórmula, lo que sea que me cueste. [Ты не сможешь больше сбежать от меня, Нейтан. Я тебя из самого Ада достану. Я узнаю формулу, чего бы мне это ни стоило]