«Прошлое настигает нас неожиданно, особенно, когда ты этого не ждёшь...»

Ночной Нью-Йорк как всегда жил своей жизнью. Мириады фонарей и бесконечность огней заполняют темноту; здесь и горящие неоновые вывески кафе и закусочных, свет автомобильных фар и разнообразие оттенков в витринах магазинов. Город не спит... Вечная суета, шум и толпы народу, и даже ночью не перестают бурлить и возносить Большое Яблоко в одну из «неспящих» столиц мира.

Вот только для нашей жертвы вся прелесть бытия уже канула в лету. Не будет больше шума и огня в её жизни, светлых и тёмных полос существования. Жизнь угасла, и кто знает, что она могла привнести в наш сложный мир.

Забрав напарника и быстро добравшись до места преступления, мы припарковались сразу возле машины коронера. Марк Александр уже был здесь, как и все жители этой части города. Большая толпа окружала огороженное место, и полицейские еле сдерживали зевак. Не удивительно для Бронкса и даже во втором часу ночи. Мужчины и женщины, старики и дети - все столпились в ожидании представления. Типичное поведение здешних жителей.

Оглядев толпу в надежде приметить что-то подозрительное, мы прошли в дом. Тимати, в обнимку с планшетом, следовал рядом. Заспанные глаза ещё с трудом различали дорогу, и, если бы не мой призыв собраться, он бы размозжил себе нос, упав, споткнувшись о порог квартиры.

– Приветствую! – не поднимая головы, сказал док.

Обстановка была знакома. Всё прибрано, жертва уложена на кровати и переодета. Молодая блондинка взирала на нас стеклянными глазами. Лицо застыло в ужасе, а может, от осознания предстоящей кончины. Как и у предыдущих жертв, на запястьях и лодыжках виднелись следы связывания. Странгуляционные борозды на шее и петехиальные кровоизлияния в глазах – всё это указывало на удушение. Убийца играл с жертвой. Опять!

Но в этот раз одно различие бросалось в глаза — избитое лицо. Раны, полученные перед смертью, ещё не успели опухнуть и посинеть, но то, что субъект вымещал зло на этой несчастной, было очевидно.

– Кто у нас тут? – поинтересовалась я, надевая перчатки.

– Сара Кинсли, – раздалось от двери. Знакомый до боли голос обескуражил. Перед глазами замелькали картинки прошлого, а сердце пропустило удар. Гадство!

Медленно поворачиваюсь и пытаюсь держать маску невозмутимости, хотя внутри всё клокочет и хочется кричать.

Мы встречаемся взглядами, и мир замирает вокруг нас. Воздух словно искрит, но эти фейерверки видны только нам. Коронер что-то говорит, Тим чего-то показывает на планшете, но я их не слышу. Злость, вперемешку с обидой, закипает словно вода в чайнике, а он, как всегда, очаровательно улыбается.
Всё внимание переключилось на мужчину в дверях. Марк Эдвин Гидеон и по совместительству – мой бывший. Высокий, стройный, с выразительными зелёными глазами и беспощадной улыбкой. Она то и является его главным оружием. Когда-то и я не могла пройти мимо, налюбоваться этим красавчиком, пока однажды мне не сняли розовые очки и миру открылся истинный образ человека. Как и тогда, он смотрел на мир с высока своего раздутого эго и показной самоуверенности. Только вот я уже не та доверчивая девочка, мечтающая о любви, романтических прогулках при луне и ужинах при свечах. Я научилась распознавать истину и ложь в людях.
Той Райли уже нет, как нет и чувств. Они умерли, не успев окрепнуть. Остались лишь раны. Люди уходят, оставляя боль, с которой приходится жить.

– Привет, красавица, – нарушил молчание мужчина и улыбнулся той самой коронной улыбкой. – Не знал, что ты вернулась. Скинешь номерок? Пересечемся, может, кофе выпьем. Вспомним старое?

– Кто нашёл жертву? – проигнорировав слова и ужимки Марка, я перешла к делу.

– Хозяйка квартиры. Жертва – её подруга детства, приехавшая в гости. Сама девушка работала в двойную смену и вернулась домой только час назад.

– Ясно. Спасибо. Тим, опроси её и запиши показания.

– Я это уже сделал, – встрял Гидеон, озадачено переводя взгляд с меня на молодого полицейского. Но замешательство длилось всего секунду, затем вернулась надменность и всё встало на круги своя.

Пожав плечами, мужчина вернулся к своим делам, то есть к болтовне с другими полицейскими.

– Лишним не будет, – надевая перчатки, коротко ответила я.

Вернувшись к доку и жертве, я постаралась отбросить все лишние мысли и заняться работой, но маячивший за спиной бывший мешал сконцентрироваться. С горем пополам я всё же смогла вернуться к делу.

– Док, можно взглянуть на ключицу?

– Конечно. Я и лупой обзавёлся, чтобы не клянчить у криминалистов, – протягивая мне незаурядную вещицу, объяснился коронер. Мне его объяснения показались не к месту, но всё лучше, чем слушать и лицезреть Гидеона.

– Ты можешь разглядеть, что внутри? – обратилась я к коронеру. Края ран были так истрепаны, и создавалось впечатление, что субъект ещё и ковырялся в ране. Различить что-либо даже с увеличительным стеклом было затруднительно.

– При вскрытии определю точнее.

– А что там с другой жертвой? Отчёт ещё не предъявлен.

– Я только закончил аутопсию* и дописывал отчёт, когда вызвали на новое место. По полученным анализам видно большое содержание смеси опиатов. Надрезы и порезы — колотые и комбинированы с колото-резаными, нанесены незадолго до смерти.

– А причина смерти?

– Всё та же, остановка сердца вследствие передозировки наркотиками и частичной асфиксией**. У обеих сердце не выдержало таких мучений.

– А что с ключицей? – сзади послышались шаги, и в комнату вихрем влетел напарник. Подняв указательный палец, я дала доктору закончить.

– В «короне» на сей раз буква «у».

– Что за послание он нам оставляет? Что хочет этим сказать, а? – док только пожал плечами и занялся транспортировкой тела.

– Что у тебя, Тим? – парень переминался с ноги на ногу, так хотелось ему что-то мне поведать.

– Райли, посмотри на жертву! – протягивая планшет, чуть ли не закричал от восторга парень. Рассматривая водительское удостоверение, сначала и не поняла, на кого смотрю. Данные на экране показывали мне двадцатишестилетнюю брюнетку, миловидную, с озорным игривым взглядом; родом из Феникса, штат Аризона.

– Марк, подожди... – тут же передо мной нарисовался Гидеон с ослепительной улыбкой. – Не к тебе обращалась!

Пройдя мимо мужчины, я чуть не захлебнулась в аромате его одеколона. Перебор! Явно с лихвой надушился не для работы, хотя... кто теперь его знает. Может, он заливает своё честолюбие перед работой? Плевать!

– Док, подожди минутку, – коронер вопросительно зыркнул, но отошёл на шаг от жертвы. – Это она?

Патологоанатом вперился взглядом в экран планшета, а затем и на лицо убитой. Долго всматриваясь, я, как и он, искала черты, по которым можно было бы сравнить фото и имеющийся результат. Из-за сильно избитого лица, да ещё и цвета волос, девушку узнать было трудно.

– Я проверю по ДНК и зубам её личность, но сейчас могу на шестьдесят процентов сказать, что это она...

– Блондинкой она стала три дня назад, – перебил дока Тим, чем привлёк ещё большее внимание к своей персоне.

– И-и-и?

– Жертва и её подруга, как раз перед убийством, посещали салоны красоты: всякие там массажи, педикюр, маникюр и кардинальную смену имиджа — покраску волос. Сара Кинсли стала блондинкой, а её подруга, хозяйка квартиры, брюнеткой, – закончил напарник.

– Значит, целью была не Сара, а её подруга... – фразу закончить не удалось, так как в комнате раздался истошный вопль. Хозяйка стояла на пороге и вопила, то ли от услышанного, то ли от увиденного.

– Уведите её отсюда! – крикнула я. – Какой умник пустил её сюда?

Ответов я не услышала, но мои слова дошли до нужных ушей. Кто-то занялся девушкой, судмедэксперт продолжил своё занятие, как и кучка криминалистов... и после более или менее наступившего спокойствия и мы продолжили свою работу.

Примечание автора:

Аутопсия* – или вскрытие, патологоанатомическая или судебно-медицинская процедура, посмертное вскрытие и исследование тела, в том числе внутренних органов. Обычно производится для того, чтобы установить причину смерти.

Асфиксия** – уду́шье, кислородное голодание организма и избыток углекислоты в крови и тканях, например, при сдавливании дыхательных путей извне (удушение), закрытии их просвета отёком, падении давления в искусственной атмосфере (либо системе обеспечения дыхания)