«Зло, творимое людьми, остаётся после них. Добро же часто хоронится с костями».
Уильям Шекспир

– О, привет, Райли, – перекрикивая музыку, поздоровался патологоанатом. – И Тим, верно?

– Ага, – буркнул напарник.

– И вам не хворать, Марк.

Только я хотела подойти поближе к столу, где находилось закрытое простыней тело, как заметила, что Тимати опять впал в ступор, немного позеленел и выпучил глаза.

– Так, товарищ, – встала я перед напарником и дернула за форменную рубашку. Тим был на две головы выше меня, и, чтобы добиться зрительного контакта, по-другому внимание привлечь было невозможно. Только после пары попыток, парень опустил взгляд на меня. – Во-о-от, молодец.

Когда расфокусированный взгляд обрёл четкость и осмысленность, я продолжила:

– Давай не торопиться, хорошо? Давай ты постоишь тут, понаблюдаешь. Если вдруг поплохеет, выйдешь, если нет и сможешь приблизиться – то действуй по обстоятельствам. Тебе надо привыкнуть, так что не торопись.

– Хорошо.

Оставив напарника размышлять над восприятиями своего организма и психики, я направилась к жертве.
Судмедэксперт заканчивал последние свои махинации и попутно готовил тело для выдачи родственникам.

Лицо и плечи потерпевшей были открыты, когда остальная часть, до лодыжек, были прикрыты специальным покрытием. В районе грудной клетки виднелся Y-образный разрез* и аккуратные стежки. Осмотрев доступные взгляду места, я потянулась к коробке с одноразовыми перчатками.

– Можно? – учтиво спросила я у хозяина сего места.

– Конечно, будь как дома, – засмеялся Марк.

– Что можешь рассказать о жертве, док? – надевая перчатки, осведомилась я.

– Минутку, выключу только музыку, – ответил док и двинулся куда-то к стенке.

– Люблю Моцарта, – буркнула я себе под нос.

– И я тоже, – раздалось совсем рядом.

– Отличный выбор композиции. Очень помогает сосредоточиться. Лично мне уж точно.

– Согласен на все сто. «Реквием» величайшее произведение, – переведя взгляд на Тима, а потом на меня, док вопросительно изогнул брови, задавая немой вопрос.

Ответив только губами «первая», на что патологоанатом кивнул и вместе со мной вернулся к жертве. Марк Александр был опытным и наблюдательным человеком, профессия подразумевала быть таковым, поэтому объяснять, что переживает Синфорд, было излишне. Он повидал таким немало.

Состояние парня можно было бы сравнить с реакцией человека на убийство. Когда впервые убиваешь, на тебя тоже наваливается буря неописуемых эмоций, передать словами которые невозможно. Это надо пережить... как и сейчас моему напарнику.

– Причина смерти – остановка сердца, – начал док, возвращая меня из чертог разума на землю.

– А странгуляционные полосы откуда? – увидев явные повреждения на коже, поинтересовалась я.

– Это часть игры, я так думаю. На теле, помимо этого, я обнаружил множественные колотые раны, следы связывания на запястьях и лодыжках и вот это, – док всучил мне в руку лупу и подвёл к ключице. – Приглядись, я сам чуть не пропустил.

Нагнувшись так близко, как только можно, я вперила взгляд в рану на ключице жертвы. Изначально мы думали, что это клеймо, но с помощью увеличительного стекла можно было различить ещё кое-что в ране.

– А снимок можно этого?

– Уже распечатал. Интересно, да?

– Не то слово. А что с кровью?

– Отдал на анализ. Все подробности узнаешь у ботаников в лаборатории, но мне известно, что в крови было море опиатов.**

– Тогда это объясняет следы на шее и множественные проколы и порезы. Он играл с ней, – размышляла я вслух.

– Да, и все ранения были получены при жизни.

– Одежда жертвы была чистой, значит субъект переодел её. Возможно, вымыл. Расположил тело в нужной ему позе и ушёл, – достав руку Джулии из-под простыни, я разглядывала её ногти. – Времени у него было предостаточно для веселья. И жертва не сопротивлялась. Всё спланировано и рассчитано до мелочей.

– Ты права, детектив. И ещё... её ногти целы, как и нет повреждения черепа.

– Значит, он её не оглушил, а придушил или сразу ввёл наркотик.

– Всё возможно. Из-за многочисленных колото-режущих ран определить среди них укол от шприца трудно, – вздохнул доктор, – но, может, в лаборатории что найдут.

– Поинтересуюсь. А сколько ран всего и где они расположены?

– Всего двадцать семь, все в непонятной последовательности разбросаны по всему телу – торс, руки, плечи, спина и немного бёдра. Странный выбор, но думаю, что для преступника это что-то да значит.

– Хорошая догадка, Марк. А можно мне набросок или рисунок мест, где расположены раны.

– Да, конечно, – судмедэксперт быстро сходил к одному из столов и вернулся с тонкой папкой. – Здесь всё: снимки, наброски и отчёт.

– Спасибо.

– Не за что. Надеюсь, ты быстро найдёшь ублюдка и здесь не окажется больше ни одной молодой девушки.

– Постараюсь, – забирая папку из рук дока, тишину нарушила трель телефона. – Извини.

Доставая попутно из кармана телефон, я передала папку напарнику. Тот так и стоял столбом, но хоть имел нормальный цвет лица.

– Детектив Куин, – ответила я на звонок.

– Примите вызов... – слова диспетчера звучали словно из туннеля. Вот же ж хрень! Взглянув на Марка, увидела понимание и осознание в его карих глазах. Он понял всё без слов. Его ожидания не оправдались – у нас новая жертва.

– Принято, диспетчерская, – закончила я разговор, одновременно записывая адрес, где обнаружили очередной труп.

– Встретимся на месте, – проговорил коронер, закрывая тело Джулии полностью, в том числе и лицо.

Слова тут были излишни. Очередная жертва уже ждала нас и единственное, что мы могли для неё сделать, – это поймать и осудить того, кто это сделал.

– Ну что, теперь в лабораторию? – спросил Тим, когда мы вышли из секционной.

– Увы, нет. У нас новая жертва, Тим.

Ответ парня был похож на кваканье или лай. Что-то нечленораздельное вылетало из уст сослуживца. Ну кто мог его винить за это? Никто.

– В лабораторию заедем позже или просто ты прочитаешь предварительный отчёт, пока мы едем на место.

– Хорошо. А куда едем?

– В Мидвуд, Бруклин.

– Неплохой район, – констатировал напарник.

– Нет плохих районов, Тимати. Есть плохие люди.

– Что верно, то верно. А кто жертва? – доставая ноутбук из сумки, спросил парень. – Есть время пробить информацию, пока мы едем.

– Хорошая идея. Жертва – Каролин Торено.

– Сейчас найду все данные...

Пока я маневрировала между такси, зазевавшимися горожанами и автобусами, Тимати словно метеор нажимал на клавиши ноута.

– Доступной информации с гулькин нос, но я ещё поковыряюсь.

– Сейчас сойдут и общие данные, а вот потом уже начнём копать до самых недр.

– Хорошо, тогда слушай...

Примечание автора:

Y-образный разрез* – разрез делаемый судмедэкспертом/ патологоанатом при изучении причин смерти. Разрез делается с каждого плеча до середины груди, а затем один длинный, почти до лобковой кости, что позволяет открыть доступ для грудины и изучению внутренних органов.

Опиаты** – наркотические алкалоиды опиума. Существуют и опиоиды — группа препаратов, оказывающих на организм человека эффект, похожий на действие опия, тоже являющиеся агонистами опиатных рецепторов. Часто опиатами называют алкалоиды мака и его производные, а опиоидами — их синтетические и полусинтетические производные и аналоги. К опиатам относятся как естественные алкалоиды опиума (например морфин, кодеин, тебаин, наркотин), так и их полусинтетические производные (такие как героин (диацетилморфин), дигидрокодеин, дезоморфин).