Песня главы: Mogwai – Waltz For Aidan

Лиловая вата тает в руках со скоростью света. Ветер продолжает дуть, отчего длинные волосы постоянно задевают сахарное «облако», мерзко слепляются и путаются, а еще попадают в рот.

Даника нервничает. Она уже много раз пожалела о том, что купила её. Хорошо хоть место удобное заняла. Лавочка у маленького пруда. Карусели остались на соседнем берегу. Тут её никто не найдет.

А солнце всё дальше и дальше. Оно медленно тонет в горизонте, оставляя свои красно-оранжевые лучи и окрашивая ими маленькие облака.

Вокруг множество звуков. Птицы, шум аттракционов, людские голоса, смех, крики, музыка. В одно мгновение всё это прерывается.

Летящий в небе самолет заглушает абсолютно всё. Даника закрывает глаза и наслаждается моментом. Ей нравится этот звук. Он словно убивает всё вокруг. Но лишь на мгновение.

Внезапно чьи-то холодные ладони касаются её лица, закрывая и без того закрытые глаза.

Несмотря на идиотизм этого действия, Данике нравится такое приветствие. В нём есть что-то приятное и таинственное.

— Я знаю, кто это. Только не помню твоего имени, — равнодушно говорит она и улыбается. Но Ривер этой улыбки не чувствует.

На самом деле, ей совершенно не хотелось его видеть. Может, поэтому она ушла так далеко?

— Такие как ты мало чего запоминают, — улыбчиво отвечает парень и присаживается рядом.

Девушка смотрит на него, но ничего не говорит. Она знает, что он ждет от неё предсказуемого вопроса — «такие, как я — это какие?», но она не придаст этому значения. Пусть ждет дальше. Ей наплевать на пустую болтовню.

— И всё же я был прав. Ты очень грустная сегодня. Или даже злая, — голосом клоуна начал говорить он.

Данике казалось, что неразговорчивый бармен из клуба и этот неугомонный шутник – двое разных людей. Первый привлекал её, второй же вызывал неподдельное раздражение.

И если бы она не видела его в другом его состоянии, то не задумываясь бы соврала, что ей срочно нужно идти домой, лишь бы избежать компании предсказуемого идиота.

Но Даника знала, что он может быть другим, и только это сдерживало её.

— Ты решила игнорировать меня? — продолжил он.

— Нет, — наконец-то девушка подала голос.

— Почему тогда молчишь?

— Я не молчу.

— А до этого молчала, — во весь рот улыбался её приставучий собеседник.

Даника усмехнулась. Его актерская игра не впечатлит даже пятилетнего ребенка. Он хочет казаться тем, кем не является вовсе. Как минимум его выдают заплаканные глаза, которые никак не сочетаются с фальшивой улыбкой.

Ему плохо.

— Я просто не знаю, о чем говорить, — улыбнулась девушка.

— Почему? — он словно специально выводил на эмоции.

— Я тебя плохо знаю. Я тебя стесняюсь, — опустив свои зеленые глаза в пол ответила она. Может быть и она плохая актриса, но всё же доля смущения в ней присутствовала.

Ривер вытащил из кармана пачку сигарет и зажигалку.

— Поэтому я тут. Чтобы мы лучше друг друга узнали, — ответил парень, закуривая сигарету и смахивая длинную челку с лица.

— Давно волосы начал красить? — спросила Даника, рассматривая его идеально-черную шевелюру. У Ривера очень красивые волосы. Они выглядят такими шелковыми. Словно у куклы. Их хочется потрогать.

— Я не крашу, — спокойно ответил он.

— Это не твой родной цвет.

— Мой.

— Слишком яркий оттенок. Ты арабского происхождения? Или, быть может, ты азиат? 

— Да иди ты к чёрту, — рассмеялся Ривер, чуть не подавившись сигаретой. Этот смех был искренним, что чувствовалось сразу же.

— Да или нет?

— Я похож на араба или азиата? — закинув ногу на ногу и разведя руками спросил Ривер. Пепел от зажатой в пальцах сигареты медленно свалился на асфальт.

Конечно нет. Бледная как снег кожа, брови, которые были покрашены в тот же цвет, что и волосы, слишком аккуратный нос и голубой глаз выдавали его. Он был фальшивкой, бегущей от самого себя. От воспоминаний, от сравнений с идеальным братом близнецом. От всего, кем он являлся до того, как на целый месяц уснул. А проснувшись узнал, что теперь он сирота.

— Мне нравится такой цвет, можно я потрогаю? — спросила Береника.

Ривер лишь кивнул в ответ и придвинулся ближе. 

У Джетро тоже были такие волосы. Но тот хотя бы не скрывал, что красит. Он вроде гот или типа того...

Она осторожно провела рукой по его волосам. На ощупь еще лучше, чем выглядят. Тонкие пальцы девушки бережно перебирали пряди, заставляя Ривера прикрыть глаза от удовольствия. Головная боль постепенно исчезала, а ведь она так часто мучает его. Может, стоит научиться высыпаться хотя бы по утрам. Или же проводить больше времени со своей возлюбленной.

— Настоящий цвет светлый? — не унималась Даника.

— Нет. Примерно такой же, как у тебя, — врал Ривер.

— Хорошо, — отвечала она.

— Да, это очень хорошо.

А затем она медленно отстранилась от него. Не потому, что хотела, а потому, что подумала, что начинает раздражать его.

Ривер спокойно это принял. Желания начать привыкать к чему-то приятному не было. Цель у него другая. И вскоре она доставит ему куда большее удовольствие, чем эта мимолетная нежность.

— Раз мы тут для того, чтобы узнать друг друга поближе, то почему бы тебе не рассказать о себе? — вернув былую улыбку и интонацию, Ривер заговорил.

— Я не особо умею о себе рассказывать. К тому же инициатором встречи был ты. Может, сам начнешь? — ответила Даника.

— Ну хорошо. Есть какие-то вопросы, прежде чем я начну? — усмехнулся он.

— Да. Зачем ты написал мне? — не без интереса спросила девушка.

— Мне было немного неловко после той ночи. Ты помогла мне, а я даже не отблагодарил, — пожал плечами Ривер.

— У тебя эпилепсия? Да? — слегка нахмурилась она.

Ривер раздраженно вздохнул. Он ненавидел разговоры о его здоровье с тех пор, как это случилось. Но нужно было отвечать и делать вид, что всё прекрасно.

— Что-то типа того, да, — просто ответил он.

— Мне жаль. Давно это у тебя? — спросила она, незаметно пытаясь разлепить прядь волос от отвратительной сладкой ваты. — Если не хочешь отвечать — скажи, я не буду доставать, — улыбнулась она, осознав всю глупость своего вида.

— Нет, всё нормально, мне не привыкать. В детстве испугался раскатов грома, чуть в обморок не упал. А потом началось. Сначала редкие приступы, а потом такие жёсткие, что пару раз чуть не захлебнулся собственной пеной. Смешно, да? — рассмеялся Ривер.

— Нет, не особо, — серьезно ответила Даника.

— Ладно, видимо, это только меня забавляет, — продолжал смеяться парень, когда по его щекам начали скатываться слёзы. — Я знаю, я выгляжу как идиот, прости, слёзы смеха это такая редкость, — он пытался успокоиться, но получалось с трудом.

Даника смотрела на него с неким шоком в глазах. Почему-то ей стало страшно.

— Всё, сейчас. Господи, какая глупость! Мне так трудно остановиться, прости! — стараясь прекратить свой шипящий смех, он начал махать на лицо ладонями и дышать глубже. Но чёртовы мышцы лица не отпускали улыбку.

Внезапно Даника начала успокаивающе гладить кисть его руки.

— Прости, я не хотела, — заикаясь сказала она.

Наконец-то истерический приступ отступил.

— Чего ты не хотела? — насмешливо спросил Ривер, продолжая глотать воздух.

На момент Даника впала в ступор, а затем ответила:

— Если бы я не спросила, ты бы не заплакал.

— Что? Я не плакал. Когда сильно смеешься, такое бывает, — он вновь попытался отшутиться, но не вышло.

— Да, ты прав, — задумчиво сказала девушка, смотря куда-то вдаль.

Минуту они просидели в тишине, а затем Ривер снова заговорил.

— Тебе нравится меня трогать, да? Я это уже заметил.

Даника непонимающе взглянула на него, а затем увидела, что она всё еще держит его руку. Усмехнувшись, она отодвинулась от него.

— Уже второй раз за вечер. Сначала волосы, теперь рука, — продолжал шутить Ривер.

— Тебе не нравится? — игриво спросила она, вместо того, чтобы дать очередную ожидаемую им реакцию — смущение.

— На самом деле, нет. Твои прикосновения на редкость грубы, — выпрямив плечи сказал парень.

— Может тебя просто давно никто не трогал, что теперь тебе всё кажется слишком жёстким? — с сарказмом подметила Даника.

— Меня так часто трогают, что я уже научился отмечать даже самые мельчайшие детали, — с фальшивой гордостью он в очередной раз смахнул волосы с лица и продемонстрировал безупречный оскал белоснежных зубов.

— Часто? С твоими приступами лучше не рисковать... — Даника равнодушно пожала плечами и скрестила руки на груди. Лишь спустя секунду до неё дошел весь ужас и бестактность этой фразы, что заставило девушку стыдливо закрыть рот ладонями.

Ривер шокировано взглянул на неё. Дружеская и смешная атмосфера в одно мгновение превратилась в тихое поле боя. 

— Серьёзно? — с ноткой отвращения и неприязни в голосе сказал он. Улыбчивый и веселый парень словно испарился в воздухе.

Она лишь молча покачала головой, что означало «нет».

— Знаешь, когда-то мне казалось, что богатеньким детишкам дают достойное воспитание и ум, но каждый раз, сталкиваясь с вами, я понимаю, насколько же вы беспринципные мрази, — с этими словами он встал с лавки и направился прочь, оставив Данику в одиночестве.

Девушка придвинула колени к груди, словно стараясь спрятаться от всего мира, а рот так и держала закрытым холодными ладошками. Зеленые глаза были устремлены в пустоту, а ночной ветер осторожно поглаживал волосы, будто хотел успокоить её.

Слова Ривера эхом звучали в её мыслях. Он был прав. Но, с другой стороны, откуда ей получить ум и хорошее воспитание? От отца, который уже лет пятнадцать нагло изменяет жене со шлюхами самого низшего сорта? От матери, которая почти уже стала наркоманкой, убегая от проблем с помощью таблеток, которые ей выписал семейный психотерапевт? От старшего брата, что променял мозги на алкоголь, траву и порошок? Может, её семья и ужасна, но она любила их, потому что знала их тайны и уязвимые места. Правда, её развитию это никак не помогло. 

Она никогда не умела ответить на грубые слова. Каждый раз они заставляли её замолчать на несколько дней. Вот и сейчас подкрался тот самый момент.

В кармане начал звенеть телефон.

На экране высвечивалось имя:

Леон

Недолго думая, она ответила на звонок.

— Даника, слушай. Тут пришла твоя подружка. Которая всегда с тобой. Она такая пьяная. Что мне с ней делать? Родителей дома нет, так что я отнес её в твою комнату, ничего, да?

Ей хочется ответить брату, но слова не идут. Или голос. Она всё еще не может понять, что же именно не даёт ей заговорить в некоторые моменты, даже если она этого очень желает. Селективный мутизм очень тяжело вылечить. Но молчанием она лишь проявляет самые теплые чувства к человеку. Пустые бесконечные разговоры она оставила для тех, кто ей совершенно безразличен. Жаль, что люди еще не научились читать мысли, когда это необходимо.

— Эй, ты слышишь меня? — Леон вновь пытается вытянуть из неё ответ. — Даника... Ответь.

Она открывает рот, но голос не пробивается.

— Ладно. Просто ко мне сейчас пара ребят из колледжа придёт. Ну... как сказать, пара... Я решил устроить вечеринку и позвал всех. Просто, чтобы ты знала, твоя подруга у тебя в комнате спит. Так что не пугайся, когда вернешься домой и наткнешься на неё... — он рассмеялся своим привычным смехом.

Далее — послышались гудки.

На лице девушки появилась гримаса раздражения, горечи и печали. Ей совершенно не хотелось идти домой. Она и не пойдет. Пусть веселятся, к чёрту. Данике не привыкать, что их дом временами напоминает притон с элитными проститутками и золотыми детишками, к которым она, по-видимому, относится сама.

Для себя она решила, что сегодня в очередной раз пойдет слоняться по пустым улицам и крышам домов, лишь бы не видеть эти пьяные и удолбанные лица.

Никогда.