"говнарь, хочешь прикол?"

"очень"

"завтра расскажу"

"а почему не можешь сейчас?"

"спроси у авиакомпании, почему самолёт не может прилететь сейчас"

"что?"

"ладно, у меня тут это, вылет"

"какой вылет, фрэнк, ты ебанулся?"

"нет, я просто люблю тебя. до встречи, любимый"

"ну ахуеть теперь"

— Джерард? Ты чего не спишь?

— Мама, мне уже двадцать лет, я взрослый человек, и могу ложиться спать, когда захочу, — язвит Уэй, недовольно откидывая телефон на другой край кровати.

— А раньше ты таким не был, — грустно сказала женщина, поджимая губы.

— Времена меняются, и теперь ты не имеешь надо мной власти.

— Не забывайте, где Вы живёте, мистер взрослый Уэй, — строго проговорила она, уходя к себе. Джерард слышал её громкие всхлипы и жалобы отцу, находясь в комнате через стенку, но ему давно стало на это всё равно.

Он бы уже поселился в отдельной квартире, которую снимал бы, но адекватной работы, позволившей бедному студенту платить аренду, пока не представилось. Порой Джерард действительно думал о том, чтобы пойти работать стриптизером, ведь вся стипендия уходит на оплату тренировок в спортзале. Каждый раз, когда Уэй выходил к завтраку, мать хваталась за голову и со слезами на глазах восклицала: "и это мой пухляш? Как же вырос, как же вырос", хотя видела сына буквально каждый день.

Джерард взял свой телефон и снова открыл переписку. Какой самолёт? Неужели этот пиздюк летит сейчас в этот чертов город? Откуда деньги на билет? Почему так неожиданно и спонтанно? Нужно ли встретить? А если нужно, то когда?

"блять, фрэнк, ты дебил"

Он кладёт телефон под подушку, как и каждый день, вспоминая слова своей школьной учительницы информатики об электромагнитном излучении и вероятности развития рака мозга при таких действиях, и прикрывает глаза. Уснуть Джерард естественно не может, мысли жрут изнутри и снаружи, догадок лишь две – пиздюк шутит, либо действительно купил билет на самолёт в этот мухосранск и летит к своему парню.

Гомосексуальные отношения на расстоянии... Какая-то адская смесь из всего непризнанного в этом мире. Джерард знал и верил в то, что любовь не имеет ни возраста, ни пола, ни религии, ни рассы. А самое главное – любовь не имеет расстояния. Неважно, как много километров между ними. Важно то, что они любят друг друга больше жизни.

Уэй задумывается и о том, как же сильно Фрэнк обосрётся, когда увидит его. Ведь Джерард похудел и, так сказать, подкачался. Уэй перестал быть тем пончиком, которого дразнили и унижали в шестнадцать. Теперь, имея это прекрасное тело и не такое широкое лицо, как раньше, Джерард мог бы отправить любимому свою фотографию, но каждый раз, когда собирался это сделать, считал себя ещё недостаточно красивым.

Ладонь залезает под подушку и нащупывает нагревшийся от непрерывного использования телефон. Джерард проверяет его на наличие чего-то нового, но ничего не обнаруживает, а последнее сообщение, написанное Фрэнку, остаётся непрочитанным.

— Какой же ты пидорас, — шепчет Уэй, засовывает гаджет обратно и утыкается носом в подушку.

***

"какой у тебя там адрес?"

"ты серьёзно прилетел?"

"серьёзней некуда, адрес скажи"

"где ты?"

"я в аэропорту, прикинь"

"жди меня там, ладно?"

"о господи, какой же ты говнарь"

"я тебя тоже люблю"

"любит он"

"да"

"пизда"

На зимней улице было достаточно холодно. Фрэнк положил телефон во внутренний карман куртки и поправил на плече ремешок от довольно большой чёрной сумки, в которую уместил половину дома, сам не зная зачем. Руки Айеро сразу сунул в тёплые карманы с прорехами, в которые углубились ладони. Он немного вздрогнул от холода и начал ходить кругами, то и дело подергивая плечами, ибо дополна набитая сумка всё время сползала по длине руки к локтю, что создавало неудобства. Фрэнк ждал Джерарда так долго, что уже успел подумать, будто прилетел не в тот город, перебирая в мыслях все похожие названия. Ему порядком надоело длительное ожидание, но про себя парень подмечал, что это куда лучше, чем те три часа, проведенные в вечно трясущемся самолёте, сидя между тем раздражающим пареньком, постоянно пытающимся с ним заговорить, и спящей девушкой, так и наровящей улечься на сильное плечо Фрэнка. Сначала он просто сталкивал её с себя, но вскоре ему надоело, и Айеро просто разбудил нахалку. Та улыбнулась и сказала:

— А меня, кстати, Джамия зовут.

В ответ Айеро лишь усмехнулся:

— А я, кстати, гей.

Тогда парень, уже потерявший надежду до него докопаться, будто вновь её обрёл и воскликнул:

— Я тоже!

В мыслях Фрэнк не заметил, как Джи подошёл к нему сзади и закрыл глаза руками. Айеро рефлекторно положил свои ладони на кисти Уэя, пытаясь их убрать.

— Привет, милый, — шепчет на ухо Джерард, кладя подбородок ему на плечо и спуская ладони на его грудь.

— Дебил, ты меня напугал, — выдыхает Фрэнк и поворачивается в объятиях наглеца, желая нормально прижать его к себе, но руки застывают в воздухе, а глаза широко открываются от удивления, увидев перед собой не щекастого пухляша, а стройного и подтянутого парня в расстёгнутой куртке, несмотря на довольно-таки сильный мороз, через которую виднеется аккуратная голубая рубашка, плотно прилегающая к мускулистому телу.

— Удивлён? — ехидно улыбается Джерард, поджимая губы.

— Да ты секси, неужто коварный Уилл меня обманул?

— Прошло четыре года, любимый, — усмехается Джерард. — За эти четыре года я понял, что хочу быть лучше для тебя. И стал лучше. Вся стипендия на спортзал, — выдыхает Уэй.

— Я люблю тебя любым, говнарь.

— А я себя – нет. Пойми, я хочу, чтобы во время секса ты гладил руками крепкий, твердый торс, а не пухлый живот, падающий тебе на лицо. Хочу, чтоб перед поцелуем ты провел пальцем по скуле, а не по огромным щекам, которыми заплыло лицо, — смущённо и тихо отвечает Джерард, глядя в глаза Фрэнка и стараясь не покраснеть.

— Во время секса, значит? — ухмыляется парень, проводя пальчиком по скуле. Уэй прикусывает губу и краснеет.

— М-м-может, не здесь? — шепчет Джи.

— Снова заикаешься? Ты же говорил, что излечился, — ухмыляется Фрэнк, спуская руку к шее.

— Н-нет, пр... просто х-холодно.

Айеро ласково поправляет капюшон куртки, будто бы нарочно касаясь шеи парня холодными руками. После, спускает ладони вниз, соединяет края и застёгивает одеяние.

— Обычно люди делают так, — ухмыляется Фрэнк.

Джерард улыбается в ответ темноволосому. Их взгляды встречаются надолго, они смотрят друг другу в глаза, не отрываясь, чувствуя между собой некую связь. Вскоре лица парней приближаются, всё перед глазами мутнеет, кроме отчётливого очертания нежных губ, которые тут же сливаются в медленном, продолжительном поцелуе. Они наслаждаются друг другом, не в силах оторваться. Долгожданный момент, желанное действие, страстная мечта... Оба не могли поверить своему безграничному счастью, ведь встреча произошла.

— Это был мой первый поцелуй, — признался Джерард, когда парочка наконец отлипла друг от друга.

— Какая честь, — улыбнулся Фрэнк, вновь кладя ладонь на красную, то ли от мороза, то ли от смущения, щёчку, нежно проводит по скуле и ласково касается губ большим пальцем, поглаживая их.

— Фрэнки, я замёрз. Пойдем д-домой?

— Только если ты признаешь, что заикаешься сейчас от волнения, а не от холода.

— Ты меня раскусил, чертёнок.

***

— Привет, Джи. Это... Твой друг? — с порога начинает спрашивать мать.

— Нет, мам, — просто отвечает Уэй. — Это мой парень, мам.

Женщина широко раскрывает глаза и нервно сглатывает.

— Это какая-то шутка?

Получив в ответ однозначное мотание головой из стороны в сторону, она оседает на пол, скатываясь по стене и прикрыв рот рукой.

— Я... Я просто... Дорогой! — последнее слово женщина кричит уже сквозь слёзы.

Фрэнк поглядывает то на неё, то на Джерарда, но после возгласа в дверях появляется и глава семейства. Он с вопросом смотрит на плачущую жену, переводит взгляд на сына, а затем и на Айеро.

— Дорогой, наш сын... Наш сын – гей!

Женщина закрывает лицо руками. Отец Джерарда подходит к супруге и садится рядом. Сильная мужская рука ложится на макушку и начинает ласково поглаживать её.

— Всё хорошо, любимая, — шепчет он ей на ухо. — Может, одумается ещё.

Джи грустными глазами осматривает разочарованных родителей. Его не приняли. Взгляд падает на Фрэнка, стоящего в полном шоке и недоумении.

— Иди, пожалуйста, в свою комнату. И этого своего... С собой забери, — строго кидает отец, продолжая успокаивать жену.

Джерард поджимает губы и быстрым шагом ступает к себе. Айеро следует за ним, всё ещё поглядывая на родителей своего парня, только что разбивших бедное сердечко. До комнаты возлюбленные доходят молча и не касаясь друг друга, но как только закрывается дверь, Уэй падает в тёплые объятия Фрэнка, утыкаясь лицом в родное плечо. Слёзы вытекают из глаз ручьями, Айеро ещё сильнее прижимает паренька к себе, наклоняется и целует его в макушку.

— Не плачь, сладкий. Я с тобой.

Джерард отлипает от груди парня и поднимает голову, глядя в карие глаза.

— Навсегда?

— Навсегда.

Уэй робко чмокает родные губы, те целуют в ответ. Фрэнк осторожно шагает к кровати спиной вперёд. Вскоре он ложится на неё, усаживая Джи сверху, и разрывает поцелуй. Зеленоглазый запускает чуть дрожащие ручки под футболку Айеро. Фрэнк улыбается и притягивает Джерарда к себе, вновь впиваясь в его сладкие губки. Уэй шарит руками по торсу кареглазого, касается подола одеяния и поднимает его. Парни отстраняются друг от друга, Фрэнк стягивает с себя футболку и торопливо расстёгивает рубашку Джи. Пальцы путаются от волнения, будто Айеро – смущённый девственник, что придаёт немного уверенности Уэю, ведь они оба переживают. Наконец, кареглазый распахивает рубашку, и Джерард скидывает её на пол.

Фрэнк немного привстает, хватает Джерарда под задницу и кладёт головой на подушку, садясь на его ноги. Уже куда увереннее Айеро тянет вниз собачку замка на джинсах и расстёгивает пуговицу. В ту же минуту штаны сползают, а после и вовсе летят куда-то в сторону. Трусы следуют их примеру, и вторая пара шаловливых рук убирает препятствия.

Полностью голые и до безумия возбуждённые парни начинают страстные поцелуи. Фрэнк берёт всю инициативу на себя и спускает их на шею Джи, оставляя бордовый засос сбоку. Уэй поджимает губы от нарастающего до предела возбуждения, одновременно думая о том, что подумает мать, увидев эту прекрасную метку.

Тем временем Айеро идёт дальше и обхватывает губами правый сосок Джерарда, облизывая и посасывая его. Руки поглаживают твёрдый торс, иногда как бы случайно спуская их чуть ниже. Уэй уже откровенно стонет от удовольствия, готовый умолять войти в него.

— Фрэ-э-энки, — шепчет Джи. — Сд-делай эт-то.

Фрэнк улыбается, проводит языком от груди до члена и нежно облизывает головку. В этот же миг поднимает взгляд на довольного Уэя, заменяет язык на руку и начинает надрачивать. Фрэнк чувствует то, насколько член твёрдый, и его улыбка невольно становится шире. Айеро оглядывается и замечает на прикроватной тумбе капроновые колготки.

— Зачем тебе колготки? — со странным выражением лица смотрит на парня кареглазый.

— Мать оставила, попросила выкинуть. Они порваны, — отвечает Джерард на странный вопрос, немного опешив.

— Она постоянно ищет повод, чтоб с тобой пообщаться?

— Именно. Давай не будем отвлекаться, папочка.

— Нашёл, что вспомнить.

Уэй похотливо улыбается, а Фрэнк наклоняется к тумбе, берет колготки и слезает с Джерарда. Он разрывает их на две части, нежно обхватывает ногу зеленоглазого, поднимая её к изголовью, и привязывает к нему. Джи ещё больше возбуждают действия любимого шалуна, и он издает тихий стон, когда Айеро поднимает вторую ножку.

Кареглазый вновь садится рядом с Джерардом и улыбается.

— Так удобнее, — шепчет Фрэнк, уже запихивая пальцы Джерарду в ротик. — Оближи, пожалуйста.

Уэй послушно облизывает, обильно смачивая их слюной и прекрасно понимая для чего.

Айеро прикусывает губу и вынимает изо рта Джи пальцы, которые тут же оказываются в его проходе. Фрэнк, привыкший особо не церемониться, вставляет сразу два пальца и начинает растягивать анал. Джерард немного морщится, мыча от несколько неприятного ощущения и сжимает простынь в ладонях. Второй рукой Айеро нежно гладит Уэя по торсу, чего тот так долго хотел. Кареглазый пытается делать это чаще, чтобы угодить любимому говнарю.

Пальцы Фрэнка довольно умело двигаются в Джерарде, но лёгкое волнение парня всё ещё виснет в воздухе. Вскоре Уэй привыкает, начинает потихоньку расслабляться и издавать громкие стоны, не думая о родителях, которые легко могут услышать их.

— Ты готов? — вопрошает кареглазый, вытащив пальцы из кайфующего Уэя.

— Да, — одними губами отвечает Джи, прикрывая глаза.

Фрэнк тщательно смазывает член своей слюной, берёт его обеими руками и осторожно вводит в Уэя, получая тихие стоны вперемешку с тяжёлыми выдохами.

— Всё хорошо? — заботливо интересуется Айеро, кладя одну руку на половой орган Джерарда, а свой вводя чуть глубже.

— Всё прекра-асно, — издаёт Джи вместе со стоном сплошного удовольствия от приятной боли. — Как же я давно-о об этом мечта-ал...

Фрэнк ухмыляется, делая резкий толчок. Джерард вскрикивает, но сразу же переводит это в стон. Их глаза ненадолго встречаются, и Джерард закидывает голову к потолку, прерывисто выдыхая. Айеро начинает двигаться плавно, получая удовольствие не только от самого процесса, но и от лёгких постанываний милого сердцу парня. Рука кареглазого быстро надрачивает Уэю, вскоре приводя его к оргазму. Джерард изливается в ладонь Фрэнка, и тот, похотливо смотря в зелёные глаза, облизывает пальцы, всё ещё делая плавные движения бёдрами.

Волна удовлетворения настигает и Айеро, тот, не совладав с собой, кончает внутрь. Смущённо улыбаясь, он выходит из Джерарда и отвязывает его ноги, после чего ложится рядом и дарит ему нежный поцелуй.

— Я люблю тебя, — шепчет он, чуть отстранившись.

— А я тебя, — отвечает Джи и снова впивается в родные губы, зарываясь в любимых волосах и совсем наплевав на неодобрение матери.

***

Смущение. Страх быть отвергнутым. Ком в горле. Чертов парень с прилизанными волосами, прекрасными зелёно-жёлтыми глазами и немного странной подводкой под ними, сидящий за тем дальним столиком, которого месяца два назад увидел стеснительный Рэй Торо. Он приходит сюда каждый день, кроме вторника, сидит за одним и тем же столом, заказывает лишь чашку чая без сахара и будто кого-то ждёт. Их взгляды ещё ни разу не встречались, ведь по невероятному стечению обстоятельств стоило только Рэю отвести взгляд, загадочный паренёк начинает наблюдать. Казалось бы, сейчас Торо повернётся, и две пары влюбленных глаз встретятся, но нет. Взгляд странного парня, пьющего чай без сахара, привлекает что-то ещё, и как раз в тот же момент глаза Рэя снова устремляют свой взор на него.

— Ого, Майки Уэй, какие люди, — слышат оба весёлый голос.

— Джерард, сколько лет, сколько зим! — улыбается паренёк, обнимая зеленоглазого.

— Как поживает тётушка Маргарет? — улыбается Джи.

— Да нормально...

— Блять, Джерард, ты чего такой быстрый? — в дверях появляется возмущённый и запыхавшийся Фрэнк, глаза которого в тот же миг ревниво округляются и из уст следует вопрос: — Это кто?

— Ревнуешь? — смеётся Уэй.

— Да! — восклицает Айеро.

— Это мой двоюродный брат, идиот.

Фрэнк сравнивает их подозрительным прищуром.

— Не очень-то и похожи.

— Инцест, конечно, – дело семейное, но не в этой жизни, — подмигивает Майки. Его взгляд невольно устремляется к столику Рэя, который в этот самый момент вытирает салфеткой чай, что по нелепой случайности пролил.

— Майки, куда ты смотришь? — изгибает бровь Джерард, и Рэй кидает на них взгляд.

Они продолжительное время смотрят друг на друга, и Уэй зачем-то подмигивает. Торо смущённо поджимает губы и отводит взгляд, мило улыбаясь. Майки расплывается в счастливой ухмылке, возвращаясь к брату.

— Да... Что-то задумался, — произносит он, оглядывая Джи. — Ты... изменился.

— Видел бы ты меня почаще... — цокает Джерард. Фрэнк садится напротив Майки и снизу смотрит на своего парня.

— Тебе придется принести себе стул, не стоять же вечно в проходе, правда? — усмехается Айеро. Джи закатывает глаза и несёт себе стул. Он ставит его рядом с Фрэнком, усаживается, властно берёт кареглазого за подбородок, поворачивает голову к себе и впивается в губы. Когда Джерард наконец отлипает, Айеро смотрит в зелёные глаза с очередной ухмылкой. — Ведёшь себя, будто не ты полчаса назад просил войти в тебя.

Майки издает многозначительное "у-у-у", пока Джи смущается. Фрэнк кладёт ладонь на красную щёчку и улыбается.

— Может, расскажете, что да как? Кто вообще этот парень, Джерард? Где подцепил такого красавчика? — громко спрашивает Майки у брата. Рэй кидает взгляд, полный ревности, как раз в тот момент, когда зеленоглазый смотрит на него, желая узреть реакцию. Смущённые вторым за десять минут "столкновением", парни отводят глаза.

Джерард и Фрэнк начинают рассказывать, дополняя, но не перебивая друг друга. Они будто единое целое: один начинает, второй заканчивает.

— И вот так мы оказались здесь, — завершает Айеро.

— Очень увлекательно, — улыбается Майки, за время рассказа встретившись с Рэем взглядами с десяток раз.

— А можно и тебе задать вопрос, милый братец? — с усмешкой спрашивает Джерард.

— Да?

— Куда ты, блять, постоянно смотришь? — громко, прекрасно зная куда он смотрит и желая, чтобы это "куда" услышало вопрос, с наигранным любопытством спрашивает зеленоглазый.

Рэй смущается. Его щёки краснеют, он ставит локти на стол, утыкаясь лицом в ладошки. Майки вновь смотрит на него, поджав губы, а после возвращает взгляд к Джи.

— Два месяца назад я шёл по улице. Мне было очень холодно, оделся не по погоде, а до дома далеко. Вдобавок ко всему, жутко хотелось пить. Я оглядывал вывески в поиске подходящего места. Так меня занесло в это кафе. Войдя, я сел за этот самый столик, заказал чашку чая без сахара и стал греться, судорожно осматривая заведение. Вскоре, сюда ворвался кудрявый парень. Видно, он так же, как и я, немного замёрз и зашёл погреться. Кудрявый заказал чашку кофе с молоком. Я долго осматривал его, он выглядел каким-то грустным, но до невозможности привлекательным. Потом я ушёл, мне позвонила мать. На следующий день я пришёл сюда в то же время. И он тоже был здесь. Я приходил сюда всю ту неделю, кроме... вторника. В тот день я не смог. Мать была особо капризна. И я боялся, что приду в среду, а его не будет. Но он был. В следующий вторник не пришёл кудрявый. И я перестал ходить по вторникам. Мы будто бы без слов договорились, мол "вторник – выходной". Наши взгляды встретились сегодня впервые, причём уже много раз, но я знаю... Что-то во мне знает, что он смотрел на меня, когда я не видел.

Повисло долгое молчание. Рэй поднялся из-за своего стола, подошёл к парням и, улыбаясь, спросил:

— Можно?

Все они разом кивнули, Торо взял стул и присел рядом с Майки.

— Да, что-то в тебе говорило правду.

— Что?

— Я смотрел на тебя, пока ты не видел. Меня зовут Рэй, а ты... Майки, да?

Их взгляды снова встретились. Так близко, как никогда прежде. Уэй лишь кивнул.

— Я... Просто хотел сказать, что шипперю нас, — прошептал Торо.

––––
так образовался май кемекал романс

***

— Крутая фраза, да? — шепчет зеленоглазая девушка, сидящая за соседним столиком напротив другой.

— Да вообще ахуеть, — говорит вторая, наблюдая за парнями.

— Как романтично. Думаю, из них бы получилась неплохая музыкальная группа.

— Тот, что Джерард, был бы солистом, — ухмыляется кареглазая девушка, явно входя во вкус.

— Согласна. Я бы написала фанфик про Фрэнка и Джерарда, — задумчиво говорит зеленоглазая, пока Джи обнимает Майки на прощание и берёт Айеро под руку, целуя в щёчку, после чего выходит из кафе.

— Я тоже. — Взгляд кареглазой падает на подругу, и та заботливо убирает пылинку из её запутанных, длинных волос.

Девушка смущается и с глупой улыбкой спрашивает:

— Соавторство? — её зелёные глазки разглядывают подругу лёгким прищуром, улыбка превращается в ухмылку.

— Ваши малиновые кексики с посыпушками, дамы, — произносит улыбчивый официант, выставляя с подноса две круглые тарелочки с десертом.

— Это будет коллаб века.

--------
Это было что-то странное, но я старался ради тебя, луна. Ты же нашла в последней сцене скрытый смысл?