______________________________
Прихожу в себя, оглядываясь. Какой же яркий свет… Это крыша? Я сижу на стуле, и вновь связана. Рядом со мной, каждый в метре, сидят Рома Никита, Женя, и Даша.

- Очнулась?- напротив, на стуле, находится Лена.

Девушка корчит лицо, и скрещивает руки на груди, смотря на меня.

- Что ты… здесь делаешь?- закусываю губу. Она приближается, в то время, все остальные начинают просыпаться.

- Да… так. Поговорить надумала.- делает круг вокруг меня, после чего возвращается на своё место. Она внимательно осматривает меня.

- Ты глава райнигенов?- бью больно, и сразу в поддых.

- Я тебя недооценивала, когда думала, что ты не узнаешь ничего до нашей встречи.- хихикает, и делает это очень тихо, со своими хитрыми глазами.

- Игорь… тоже из ваших?- говорю тише.

Если сегодня, я умру, то мне нужно хотя бы узнать это у неё. Я должна узнать всё. Понять, чего она хочет от меня. Чего ей нужно от людей.

Стоп. Кто это там? Папа с Ирой? Они показывают мне молчать и не смотреть на них. Жестикулируют, намекая на то, что стоит потянуть время.

- Да, он был моим заместителем.- говорит легко и спланированно. Она готовилась к моим вопросам. Отлично, тогда можно поговорить еще.

- А зачем тебе мои друзья, если наши семейные дела, касаются только нас?- хочу вырваться, и она видит это, ухмыляясь. Я подыгрываю. Нужно придумать план.

Как взрослые нашли нас? Хотя, о чём это я. У меня же знакомая, лучший прокурор в городе. Чуть не забыла.

- Они тоже знают о дневнике. Каждый из них.- чешет переносицу, поворачиваясь к ним,- Я вообще в шоке, если быть честной. Этот Королёв…- смотрит на небо,- Тебе что, там не сидится?!

Продолжает усмехаться. Она что-то вспомнила:

- Мать Веры убила свою дочь.- продолжает,- Все потому, что Вера, наследница, которая не захотела ей быть. Женщина, связала всех ребят. Она говорила с ними, а после, шантажом, заставила прыгнуть с крыши.

- Шантажом?

- Да, шантажом. Чтобы они сделали это сами. У вас ребята, есть много секретов. И я знаю почти всё, про всех,- я не думала, что Вера… получается то, что я повторяю ее судьбу. И эта Вера, мне тоже какая-то родственница. И десять лет назад, она погибла

- Кем Вера мне приходится?

Я догадываюсь. Но… нет, это бред.

- Вера, твоя сестра. И… моя дочь.

О боже мой. У меня… есть старшая сестра? Но, мать родила-то меня в восемнадцать. Не могла же она Веру родить в восемь! Точнее, нет. Восемь матери было, когда та только умерла.

- Сколько… тебе лет?- говорю непонимающе.

- Да, я выгляжу молодо. Препараты наших ученых, помогают в этом.- убирает прядь волос за ухо,- У меня было всего двое родов, не боись. Она и ты. Ну, и как ты знаешь, живот был накладным.

Она такая спокойная… Это пугает меня. Она ухмыляется, и при этом так смотрит, как будто я уже сделала все, что она попросила.

- Но… дедушка же… он знает, сколько тебе лет. Он всегда говорил мне, что ты родила меня рано. До этого, ты не могла родить Веру.

- Пришлось подправить твоему дедушке память. Он уже два раза узнавал о райнигенах, и я стирала эти моменты. Теперь, не нужно делать это. Я больше не хочу рожать детей. Я перенесу свои планы, и осуществлю их в течении года. Поэтому, ты не нужна мне. Но, по правилам, мы должны встретиться. И я убью тебя.

Опускаю глаза. Она даже не хочет убивать меня, делает это потому, что «надо». Она и правда свихнулась.

- И… какие же у тебя планы?- хриплю.

Ребята пришли в себя, и уже достаточное количество времени смотрят на нас, как на приведений.

- Через время, мы начнем подготавливать бомбы в разных странах. Будет несколько человек, которые будут готовы даже остаться в этих городах, и взорваться вместе с ними, если президенты не согласятся на наши условия.

- В чем же смысл всего этого? Расскажи, если уж я все равно растрепать никому не смогу.

Она знает, что мы не выберемся. Поэтому продолжает.

- Таня, ты ещё очень мала. Я тоже думала, что… это бред. Но, потом, до меня дошло. Это гениально. Будь я предводителем такой организации, все будет в шоколаде. Мы завоюем страны, или превратим их в пепел, после чего, восстановим для наших народов. Не будет никаких делений людей на «этих», и «этих». Не будет русских, татар, черных, белых и так далее. Все люди сплотятся. Выжившие станут одним целым. Не нужно будет молодым парням ходить в армию, потому что не нужны будут солдаты. Не будет воин. Люди, со временем, станут говорить на одном языке, и это, скорее всего, будет немецкий. Не будет ссор.

- Но… люди будут рабами.- говорю тихо.

- Зарплат не будет. Не нужна будет экономика, деньги. И понятное дело, что у людей с мозгами, жизнь будет краше. Это естественный отбор.

- Тогда, к чему, детоубийства?- этот вопрос волнует меня больше всего.

- Это… дети наших ребят. Работа такая, нет времени, чтобы уделить его ребенку.

- А убивать зачем? Отдай в детдом, оставь с родственниками…

- У нас не должно быть детей. Все пытаются скрыть то, что у них они есть. А когда это открывается, приходится от них избавляться.

Как будто о котятах говорит. Я не люблю даже когда животных трогают, но детей, это ещё куда хуже…

- Ты… тоже меня скрывала?

- Нет, зачем?- жмёт плечами.- Наоборот, все ждали твоего рождения, и только молились, чтобы ты была нормальной. Чтобы ты согласилась на все это. Впрочем, так часто происходит. Так всегда.

Я вижу Леру и дядю Мишу. Они придумывают что-то. Сидят у входа на крышу, но их почти не видно. Хорошо, что Лена сидит к ним спиной.

- Как же они надоели…- с этими словами, девушка щёлкает пальцами, и два дяди-шкафа ловят взрослых. Всех четверых. Вот же чёрт…

Они уходят куда-то, и уводят их. Все молчат. Они молча смотрят на родителей и провожают их взглядом, молясь, чтобы все было хорошо. Один из них подходит к Лене, говоря ей что-то на ухо, а та кивает.

Мужчина в черном приносит еще шесть стульев. Этот дебил даже считать не умеет?

Приводят первых двоих - это дядя Миша с Лерой. Хрусталева идёт спокойно, и даёт себя связать, а ее муж не много нервничает. Мне кажется, она знает что-то, больше чем мы.

Дальше приводят моих. Отец сильно не вырывается, но у него из носа идёт кровь, стекая по щеке. Видимо, он уже получил своё. Стоп, почему вообще я продолжаю его называть так? Мы же… не родные.

Да, и, вообще.

Я вижу Алсу и Юлю. Их тоже сажают рядом. Где они были?!

- Что же, если вся ваша семья собралась здесь, по крайней мере все, кто был вокруг моей дочери,- кривлю лицо, показывая своё недовольство и несогласие,- И, думаю, можно придумать: «Что же с вами делать»?

Все молчат:

- А чего вы стихли? Ребята?- говорит издевательски, что очень бесит.- Слишком много человек будут знать о том, что я застрелю свою дочь. Очень. Нужно будет, делать с вами что-то… может убить?- все сразу настораживаются,- Нет, подозрительно. Слишком много вас. Наверно, сотру вам память, да, и все дела.

- Ты больше пугаешь,- начинает Хрусталёв, смотря на нее:

- Тебе, мальчик, я не разрешала говорить со мной на «ты». Это во-первых. А во-вторых, не нужно мне предъявлять что-либо. Может, я не хочу руки морать, а мои друзья,- указывает на этих мускулистых дядек,- С удовольствием начистят тебе морду.

- Пусть эти амбалы только тронут моего сына!- рычит Михаил Юрьевич, смотря на брюнетку.

- Хотите повторить судьбу вашего друга, мужчина?- указывает на Рудковского.- Боже, Серёжа, как давно я не виделась с тобой… А ты подкачался, всегда хлюпиком был...

- Зачем ты держишь нас. Давно бы разобралась с этим, и оставила. Что тебе нужно?

- Ты права, кое-что мне нужно.- улыбается, и кивает своим друзьям, которые приносят к ней какой-то сейф,- Это, сейф, в котором хранится очень важная информация. О ней знает твой друг,- смотрит на брюнета.- А ещё, он поменял пароль от этого сейфа. И мне нужно чтобы вы сказали мне его.

Смотрит отточено.

Не много ранее.

- Таня, запомни.- Никита даёт мне листы, которые мы складываем в сейф,- Если что, это наша сила. Райнигены не должны найти эту информацию.

Смотрит озадаченно:

- Теперь нужен пароль. Помоги мне.

- У меня есть идея…

На крыше.

- Ты знаешь его, Таня. Скажи мне.- смотрит так уверенно, как будто я все ей на блюдечке выложу и расскажу.- Не скажешь?

- Нет.- говорю и отворачиваюсь. Чувствую себя на войне, и меня как будто кто-то пытает.

- Тогда, может быть, твой друг поведает мне эту тайну?- поворачивается и сейфу, кладя ногу на ногу.

Я вижу, что мужчины знают какая она стерва, но, при этом, все равно раздевают глазами. Отец не исключение. Ира… ревнует…

Блин, не отец! Не могу привыкнуть…

К Лене снова подходит один, и она кивает ему, шепча что-то на ухо:

- Ваши, совсем успокоиться не могут?

Шкафы приводят Катю и Лёшу. Даже эти спалились… Теперь, нас точно некому спасти.

- Ну, Таня, я жду.- молчу на ее слова.- Я поняла. Не хочешь по хорошему, будет по плохому.

Достаёт пистолет из кармана, и целится в меня. Мои глаза не выражают ничего. Она видит это:

- Соглашусь. Это не интересно.- перекручивает его в руках, чтобы показать какой она мастер, и заряжает, направляя в Иру, а потом наклоняет, чтобы ствол смотрел ей в живот.- Так лучше. Можешь выбирать. Она, или код.

Смотрю на блондинку, а она вертит головой, тем самым говоря: «Не говори». Никита и вовсе отвернулся. Он пытается разорвать веревки, и делает это быстрее, когда слышит о пистолета и выстрелах в Иру.

- Давай. Она же мама твоя. Неужели она не дорога тебе?- передразнивает.

- А ты… как будто завидуешь.

Теперь, я уже и не знаю, есть ли у меня семья. Если папа не родной, скорее всего, я и Ире не нужна буду.

- Если бы я хотела быть домохозяйкой, или просто хорошей мамашей, я бы не трогала Веру, и тебя. Жила бы с вами спокойно. Даю тебе минуту на раздумья. Если не говоришь – будешь смотреть на то, как остаешься без брата/сестры, и вот этой дамочки.

Засекает время на своих часах.

- Двенадцать… ноль один…  семнадцать…- она улыбается и открывает, осматривая бумаги.

- Все на месте. Отлично.- подходит ко мне ближе, после того как закрывает сейф, и отдает его дядям.- Теперь, я точно знаю, чем можно будет купить тебя.

- Я не проститутка, чтобы меня покупали. В отличии от некоторых,- улыбается:

- Будь спокойней, и прикуси язык. Я не люблю, такого отношения к себе.- поворачивается к Морозовой-младшей,- А вообще, знаете, мне нужно сказать спасибо многим из вас. Например, вам, девчонки!

Кивает в их сторону, и мужчины развязывают моих подруг:

- Если бы вы не рассказывали мне так много о Тане и Никите, мне было бы намного сложнее.- они развязали моих БЫВШИХ подруг...

Они опускают головы, и продолжают сидеть на стульях, в то время как Лена стоит:

- Но самое большое спасибо, мне, конечно же, нужно было сказать Ире.- голубоглазая скисает и вовсе,- Если бы ты, не рассказала мне столько всего, мне было бы еще сложнее.

Она закусывает губу, отворачиваясь. Глаза устремлены в даль.

- Извини меня, что мне пришлось подкинуть твой тест на беременность в вашу с Таней комнату. Ну, еще тогда. Просто, мне хотелось, чтобы Серёжа больше привязался к тебе. Хотя, я знаю о твоих планах: Не говорить, и либо свалить из Лениной конторы, либо чтобы он узнал о твоем предательстве, и больше не видел тебя. Ну, чтобы ты сама ребенка воспитывала.- вандалы освобождают блондинку, а все находятся в шоке.

Она замечает на себе мой прожигающий взгляд, и просит прощения похожим, но я не смотрю на нее больше. Отец сидит с открытым ртом. Да, что же это такое! Надо привыкнуть к тому, что он не мой отец!

- Не надо смотреть так на нее. Она не виновата в том, что помогала мне. Могу, даже заступиться. Она могла бы быть для тебя хорошей матерью, но, ты ей нахрен не нужна.

По ее щеке скатывается одинокая слеза.

- У нее есть сын – Рома. Он сейчас здесь. Рома, может признаешься всем, что тебе нужны деньги?

Он тоже перестаёт смотреть на нас. Это ужасная атмосфера:

- Мальчик, наверное, не любит говорить об этом. У него опухоль мозга.- мои глаза быстро расширяются, также как и у остальных.- Уже давно. И… Ирочка не смогла бы найти денег, чтобы вылечить своего сына. Работать учителем, дело неблагородное. Она просто думала, о своём ребёнке. Правда… тебя, Таня, боюсь, она своим ребенком не считает.

Больно. Мне очень больно. Если я привыкла к тому, что Лене все равно на меня, я знала что она может ударить меня, предать, да, даже продать! Но… я всегда верила Ире. Я знала, что она заступиться за меня, пусть даже из-за того, что просто любит моего отца. А… что теперь?

- Я и так это знала.- выдавливаю из себя слова.

Я НЕ ЗНАЛА ЭТОГО. Я НАДЕЯЛАСЬ ЧТО У МЕНЯ НАКОНЕЦ-ТАКИ ПОЯВИЛСЯ РОДНОЙ ЧЕЛОВЕК.

Я мамой называла ее. Я привязалась к ней. Да, меня никто в жизни так не поддерживал и не обнимал, как она! Что мне делать теперь?! Как жить дальше?! У меня… уже никого нет.

- Молодец.- ухмыляется.- Жаль, я Катю подговорить на это не смогла. Она… о болезни племянника не знала, может поэтому, подумала что ни за какие деньги помогать не будет. Кстати, Ира, ты меня разочаровала. Последний месяц, вестей не было. Писала, что хочешь уйти. Но, я говорила, поздно.

- Мой дед… Он же, жив?- меняю тему.

- Жив, да еще как. Только, ненадолго.

- Это, еще почему?!- ладони сжимаются в кулаки, а взгляд гневится:

- Боюсь, когда он узнает о смерти внучки, умрет от инфаркта. Ты же помнишь, ему волноваться нельзя,- дует губы,- Знаешь, могу сделать тебе комплимент. Веру он не любил. Ее вообще мать моя воспитывала, и когда та узнала, что ее бабушка умерла, кипишу было… Бабка тоже была райнигеном. До меня правила. А я начала, за несколько лет до ее смерти.

Отлично. Теперь я знаю, почему меня иногда настолько тянет убивать. И вот человек, в которого я пошла характером.

- Ладно. Думаю, больше тянуть не надо. Можно приняться за дело.- она берет своих дядей-шкафов, и они отходят туда, откуда приводили всех ребят.

Алсу и Юля пошли с ними, а Иру вновь привязали к стулу. Ей уже все равно. Знают, что она захочет развязать нас.

- Ну же, придумайте что-нибудь!- Катя пытается вырываться.

- Вот именно!- Лёша поддерживает.

- Таня, задний фон. Скорее!- Женя подмигивает.

Я поняла о чем она. Это упражнение, которое так называет Егор. Мои руки связаны сзади стула. Я поднимаю их вверх, они выгибаются, и делают полукруг. Так, от спины, они сделали путь до живота.

Не думала, что эти упражнения могут мне действительно пригодиться.

Зову Женю глазами к ржавой железке, с помощью которой получается развязаться. Откидываем веревки, и разбегаемся, освобождая остальных по очереди.

Даю свободу Кате, Лёше, Даше и подхожу к Ире. Сверлю взглядом пару секунд, и снимаю веревки в течении секунды. Даже находится рядом с ней не хочу. За пару минут, мы с Женей освобождаем всех, и хотим уйти:

- Так, я не поняла!- Лена трогается руками о талию.- Ясно.

Достает пистолет, направляя в толпу:

- Отошли все в сторону, и оставили мне Таню.

Они послушно отходят влево, а Ира и все Хрусталёвы вправо:

- Ну, стреляй!- ору.- Не тяни. Потом отмоешь тут все, ну, или это сделают вандалы твои. Делай что-нибудь!

Она смотрит в притык. Она не промахнется. Но, ей как будто что-то мешает. Она смотрит на меня:

- Ты… сбежать хотела?- следит внимательно,- Лови.

Кладет на пол пистолет, и он скользит по поверхности, доезжая до меня. Поднимаю:

- Я даю тебе шанс. Там двенадцать пуль. Ты… кажется, в Кадетском корпусе училась? Должна с первого попасть.

Беру оружие, и направляю на Иру, а она смотрит на меня ошарашенно:

- Отойди, к своей семье.- она не слушается меня, и продолжает стоять с Хрусталёвыми.- Я не шучу.

Заряжаю пистолет и снова ствол смотрит на нее.

Она сглатывает, и медленно идет к Рудковскому и Роме. Парень обнимает мать.

Смотрю на брюнетку:

- Ты, думаешь, я