Розэ, как писатель, знала, что неожиданности — то, что необходимо для интересного сюжета. Но что касается реальной жизни, она была настроена не так оптимистично: хоть в душе ей и верилось в то, что чудо повсюду, реальность вынуждала быть немного скептиком. Именно поэтому она до сих пор про себя удивлялось тому, как все-таки чудно, однако, все в итоге сложилось.

А сложилось все следующим образом.

С памятного для всех Дня Солнца минуло ровно полгода, и эти полгода оказались чрезвычайно важными в жизни Розэ. Ведь фактически именно они изменили ее жизнь и ход ее, так сказать, собственной истории.

Но обо всем по порядку.

Зимы в Лунарии можно было назвать щадящими: не было затяжных морозов, а снега выпадало ровно столько, чтобы красиво украсить деревья, дома и дороги и не мешать людским передвижениям. Метели — редкое явление в здешних краях, а на покрывшимся льдом озере детишкам было строго-настрого запрещено играть — тот пугающе трещал, стоило кому-то тяжелее двадцати килограммов ступить на него. Не было нужды постоянно кутаться сразу в несколько шалей, натягивать шерстяные носки и тулупы, а также денно и нощно топить печи, тратя бессчетное количество средств на дрова. (Впрочем, нельзя было и сказать, что печь топилась редко — все-таки прогревать дома было необходимо.) В общем, можно сказать, что с климатическими условиями жителям Лунарии повезло, и зима была для них пусть и не так безоговорочно приятна, как лето, но все же свое очарование имела.

Зимой у Розэ обычно появлялось намного больше свободного времени. Главным образом из-за того, что не было необходимости в том, чтобы ухаживать за огородом, выращивая овощи, ягоды, фрукты и прочее. В конце лета и в начале осени они собирали урожай: поскольку Розэ после смерти матери в одиночестве работала на грядках, а садоводство, увы, не было ее сильной стороной, они не могли выставить скромные плоды ее трудов на продажу. Но зато вполне могли какое-то время питаться своими запасами, не выбираясь в город. Правда, это был скорее вариант «на крайний случай», ведь мясом, молоком и прочим нужно было закупаться именно в городе. К счастью, хоть и не будучи богачами, они все же не бедствовали, а потому проблем с этим особых не было.

Лишенная (к потаенной радости) огорода, Розэ могла наслаждаться свободой, все больше и больше посвящая себя любимому делу — писательству. Как приятно было вечерком растопить печь, засесть на кухне, укутаться в старую материнскую шаль, поджать под себя ноги и писать, периодически глядя в окно на то, как скользят по воздуху блестящие снежинки, да слушать треск горящих поленьев в камине. В такие моменты улыбка сама собой появлялась на губах, и ненароком проскальзывала мысль о том, что, быть может, сегодня наконец-то вернется Марк, и они вместе погреются, сидя у огня... Стоит заметить, что именно в такие моменты Розэ и задумывалась о том, какое большое значение неожиданность сыграла в ее жизни.

Когда Розэ согласилась «узнать» Марка ближе на Дне Солнца, она, следует признать, совсем чуть-чуть покривила душой. Судить по первому впечатлению и правда неправильно, но разве так просто забыть об этом и начать непредвзято смотреть на человека? Поэтому Розэ казалось, что даже несмотря на то, что Марк, можно, сказать, пообещал «постараться», из этого вряд ли могло выйти что-то стоящее. А жизнь, как оказалось, горазда на выдумки и сюрпризы.

За эти полгода Розэ познакомилась с парнем: не с тем нахальным и неприятным типом в лесу, который сыпал похабными комплиментами и задирал нос, — а с очень милым, умным и добрым юношей, который скрывался за маской «первосортного болвана». Да, в это было не так уж просто поверить, но факт оставался фактом — Марк действительно оказался намного лучше, чем представлялся сперва. И Розэ в итоге в этого парня по старинке влюбилась.

Но все это не произошло в один день. Они много общались, и первое время у них совершенно не клеилось. Но Марк очень старался: спрашивал о ней, о ее жизни, о ее увлечениях... И любовь к книгам стала их первой точкой сближения.

Среди многих других достоинств, которые позже заметит у парня Розэ, эрудированность и образованность были самыми первыми. Марк был одним из самых умных и сообразительных людей, которых она знала, и уступал, быть может, разве что самой королеве, которая все так же была для Розэ кумиром. Он много знал, причем хорошо ориентировался в разных областях и мог поддержать разговор почти на любую тему; он явно получил хорошее образование, о чем свидетельствовали хотя бы его очень большой словарный запас, складная речь и местами профессиональная терминология. Марк вообще очень хорошо изъяснялся, умел высказать свою точку зрения, мог заинтересовать собеседника — обладал настоящим ораторским мастерством. Розэ иногда так внимательно его слушала, что забывала о том, где находится, и Марку приходилось подхватывать ее, если они, допустим, гуляли по лесу. За свою не слишком уж долгую жизнь Марк, в отличие от Розэ, успел много где побывать и много что увидеть: он рассказывал ей о других королевствах, об обычаях, о людях — и всегда захватывающе, с юмором, так что оторваться было невозможно. А помимо того, что он был хорошим рассказчиком, он был еще и неплохим слушателем: любил, когда Розэ рассказывала о детстве, о своей маме, об отце, о Лисе и ее сестрах, о приюте... и конечно, о ее рассказах. Он часто просил ее читать ему свои истории, и порой забавно дулся, если по каким-то причинам был не первым, кому она рассказывала свою очередную сказку.

И последнее было первой проблемой их отношений.

Марк, как он говорил с самого начала, родился в других краях и в другом королевстве к западу от Лунарии. И поэтому он не мог видеться с Розэ так часто, как им обоим, вероятно, хотелось. Парень объяснял это тем, что у него тоже есть отец (его мать, как оказалось, тоже умерла, когда он был ребенком), а к тому же были на родине дела, которые требовали его участия... Розэ несколько раз пыталась узнать, что это за дела, но Марк всякий раз уклонялся от ответа. Девушка не давила, но сама, конечно, была достаточно догадлива, чтобы понимать, что Марк не был простым крестьянином, как она: одежда, манеры, воспитание, образованность — все это говорило о высшем сословии. Поэтому она предполагала, что юноша, возможно, является сыном какого-нибудь дворянина или служит при дворце. Первый вариант был очень по вкусу Лисе, которая с важным видом заявляла, что в таком случае Марк — прекрасная партия для Розэ. Сама же девушка на это только качала головой: и кем бы ни был Марк, дворянином или служащим при дворе, ей не было до этого никакого дела. Именно поэтому она и не докучала парню расспросами.

Если нужно было бы выделить какой-то четкий момент, когда именно Розэ влюбилась в Марка, у нее бы вряд ли это получилось. Возможно, это произошло в тот раз, когда он как бы между прочим во время их прогулки в лесу вернул на место вывалившегося из гнезда птенца ушастой совы, при этом не прерывая своего рассказа о чем-то другом. Или когда он познакомился с ее отцом и почти шесть часов с заинтересованным и крайне внимательным видом ходил за ним по его мастерской, пока тот воодушевленно рассуждал о своих механизмах, не забывая добавлять что-то от себя (собственный рекорд Розэ, к слову, был всего два с половиной часа наедине с папой в его мастерской). А возможно, тогда, когда они были в гостях у Лисы, и парень стойко сносил то, что Лена с Лайей украсили его волосы сотней блестящих заколок (которые он сам им и подарил), а потом подравняли ему кончики. Или когда еще одна, уже старшая, сестра Лисы Лола повздорила со своим (уже бывшим) парнем, Марк поговорил с ним, так что с тех пор тот, ко всеобщей радости, даже на глаза не появлялся...

Таким образом, выходило, что какого-то определенного момента и вправду не было — это была целая коллекция памятных событий, которые в итоге привели к тому, что в сердце Розэ зародилось нужное чувство.  И единственной ложкой дегтя во всем этом оставались лишь те самые пресловутые отлучки Марка в родное королевство. Вот так и получалось, что несмотря на то, что прошло полгода, виделись герои по сути суммарно месяца два-три.

К сожалению, предугадать точное время очередного приезда Марка было невозможно: хоть они и вели переписку, но парень никогда не предупреждал о скором возвращении — ну любил он напустить таинственности и питал слабость к сюрпризам и неожиданным появлениям. Все-таки хоть Марк и оказался совершенно другим человеком, кое-что от «первого» Марка в нем осталось — например, порой этот его своеобразный юмор, слегка манерное поведение и это бесконечное «красавица», которое он использовал по отношению к Розэ, как бы та ни пыталась его отучить. Разве что теперь все это воспринималось ею как небольшие особенности его характера, а не как что-то резко отрицательное: как-никак, каждый человек имел свои достоинства и недостатки, и с последними приходилось мириться.

Когда Марк приезжал в город, большую часть времени они с Розэ гуляли, болтали — в общем, проводили много времени вместе, ибо дорога была каждая минута. Чем занималась Розэ, пока Марк был в отъезде? В основном, как и прежде, посещала приют, писала, помогала отцу, встречалась с Лисой... И конечно, бывала во дворце — правда, старалась делать это не очень часто, чтобы не докучать добрым людям своим присутствием. Иногда она встречалась с королевой, и, если у той была свободная минутка, она приглашала Розэ попить с ней чай или прогуляться в саду; во время прогулок они беседовали, и девушка продолжала восхищаться тому, какая все-таки мудрая и прекрасная у них королева. Иногда к ним присоединялся принц-консорт, и в таком случае Розэ с улыбкой наблюдала за их любящей парой... И скучала по Марку. Королева, заметив как-то раз ее погрустневшее лицо, поинтересовалась, в чем дело, и Розэ, отчаянно краснея, призналась, что у нее появился парень и что она в него сильно влюблена. Королева, кажется, искренне порадовалась за нее, но посоветовала не торопиться: «Молодости свойственно грешить поспешностью», — предупредила она. Розэ немного удивилась этому совету и совсем его не поняла: учитывая то, как редко они с Марком виделись, ни о какой спешке и речи не могло идти — одно сплошное томительное ожидание.

Сегодняшний вечер Розэ проводила дома в одиночестве, потому что отец допоздна задерживался по делам в городе. Был еще один существенный плюс близкого знакомства Розэ с Ее величеством: узнав как-то о том, чем занимается ее отец, королева пригласила его во дворец и с тех пор оказывала ему покровительство. Вот и в этот раз по инициативе королевы его позвали участвовать в проектировании будущего моста. Для отца это много значило, и Розэ искренне радовалась за него, хоть и не любила оставаться одна-одинешенька дома зимними вечерами. Она не чувствовала себя неуютно, когда на улице было светло, но стоило снаружи начать темнеть, как становилось немного боязно. Розэ не считала себя совсем трусихой, но ночью ей было немного неуютно. Поэтому, когда папа, к примеру, уезжал в гости на пару дней к сестре, девушка приглашала Лису пожить у нее, чтобы было не так страшно. Она и сегодня звала подругу в гости, но та ушла гулять с Тэном (их дружба была довольно быстро восстановлена после размолвки из-за танцев). Так что Розэ осталась дома одна.

С начатым рассказом о доблестном рыцаре круглого стола что-то совсем не клеилось. Возможно, просто вдохновения не было, а может, так влияло неприятное время суток вкупе с одиночеством — в любом случае, брать в руки перо разок расхотелось. Тогда Розэ слезла со стула и подобралась к камину: сев прямо на пол и обхватив руками коленки, она уставилась на огонь, предавшись своим невеселым мыслям.

Неизвестно точно, сколько она просидела так — может, минут десять, а может, целый час, но из оцепенения ее вывел звук шуршащего под чьими-то ногами снега на улице. Розэ тут же насторожилась: отец еще не скоро должен был вернуться, а потому, получается, рядом с домом бродил кто-то незнакомый. Тут-то во всех красе и проявилась трусость Розэ: в груди зашевелился страх, и сердце учащенно забилось. Медленно приподнявшись, девушка прислушалась, надеясь, что ей всего лишь показалось. Но шуршание повторилось, и на этот раз прямо около входной двери. На цыпочках пробравшись в сторону кухни, Розэ, не глядя, схватила сковородку и, перехватив ее поудобнее, подошла к двери с внутренней стороны. В душе еще теплилась надежда, что это папа очень рано освободился.

— Кто там? — набравшись смелости, спросила девушка. — Папа, ты?

Человек за дверью издал какой-то непонятный звук, и стало очевидно, что это не отец.

— Кто там? — требовательно повторила она.

Ответа не последовало.

Розэ шумно выдохнула и сжала ручку сковородки. Нужно было набраться храбрости — в конце концов, это ее дом, и она должна его защищать. Удивительно, но в такой ситуации Розэ даже успела укорить себя за излишний драматизм.

Так или иначе, она резко дернула свободной рукой ручку двери на себя. На пороге стояла темная высокая фигура в капюшоне, и Розэ занесла ту руку, в которой была сковородка, над головой, намереваясь хорошенько огреть незнакомца.

Тот, впрочем, с легкостью перехватил ее руку.

— Эй, полегче, Рапунцель! Ты всех так встречаешь? — раздался знакомый смех.

Незваный гость сбросил с головы капюшон и улыбнулся.

Розэ выронила из рук сковородку, и та покатилась по полу.

— Ты что, не мог сказать, что это ты? — Розэ, испытывая огромное облегчение, тем не менее от переизбытка чувств накинулась на парня с кулаками, несильно ударяя по его груди.

Марк со смехом перехватил ее руки и прижал девушку к себе, заключая в объятия. Розэ моментально растаяла.

— Я приехал к своей любимой девушке, а она встречает меня с кулаками. Неужели ты не рада меня видеть?

Розэ слегка отодвинулась и подняла взгляд, встретившись с насмешливыми глазами парня.

— Конечно, рада, — призналась девушка. — Но ты мог бы предупредить. — Она еще раз несильно хлопнула парня по груди.

Марк снова усмехнулся. Он наклонился прямо к лицу девушки, и та уже почувствовала его дыхание на своих губах. Но в последний момент за спиной Марка послышались недовольные возня и кряхтение.

— Уф, ну и дыра... Ей-богу, тащиться сюда целую вечность, и ради чего?

Розэ с Марком отстранились друг от друга, и девушка заглянула за плечо своего парня.

— Здравствуй, Джексон, — вздохнула она, с усталой улыбкой качая головой.

Джексон обольстительно (по его мнению) оскалился.

— Красотка из глухомани, салют, — поздоровался он, вальяжно растягивая слова. — Вот увидел тебя и сразу вспомнил, ради чего тащились в такую даль.

Розэ уже успела познакомиться с некоторыми друзьями Марка, поскольку тот никогда не путешествовал в одиночестве. Джексон — один из таких друзей, причем с ним Марк бывал довольно часто. Как бы получше описать Джексона? Если бы Розэ писала историю о нем, она бы... Нет, пожалуй, о таких, как Джексон, историй не пишут — разве что плакаты с портретом и подписью «разыскивается живым или мертвым». Джексон — прохвост, каких еще повидать. Когда Розэ впервые встретила Марка, она думала, что он плохой парень, но это исключительно потому что она не была знакома с Джексоном. В отличие от Марка, который оказался в итоге хорошим парнем, Джексон остался наглецом и той еще занозой и на третью, и на шестую, и восьмую их встречу. Похабные шуточки, развязное поведение — это все про Джексона. Хоть Розэ не могла знать наверняка, но было у нее такое чувство, словно Марк пытался подражать своему другу в начале их знакомства — пагубное, так сказать, влияние.

Тем временем Джексон протиснулся в дом мимо Марка, хлопнув друга по плечу.

— Что у тебя покушать есть, женщина? — поинтересовался он, роясь без разрешения в кухонных шкафах.

— Ты бы хоть дождался, когда тебя пригласят в дом, Джекс, — послышался еще один знакомый голос. — Привет, Рози-пози.

Бэмбэм, появившийся в дверях, приветственно помахал рукой. В отличие от Джексона, которого Розэ по большей части терпела как друга Марка, с Бэмбэмом у них завязалась своя дружба. Парень был милым, вежливым, галантным и обходительным — с ним можно было спокойно поговорить, он всегда внимательно слушал и отличался рациональным типом мышления: у него в голове все словно было разложено по полочкам. После разговоров с ним у Розэ становилось легче на душе. Поэтому больше всего ей нравилось, когда компанию Марку составлял именно Бэм. Бэмбэм, к тому же, придумал для нее прозвище «Рози-пози», которое казалось ей очень милым.

— Привет, Бэмбэм. Проходи, — улыбнулась девушка.

Парень благодарно кивнул, и Розэ направилась к кухонным тумбам, утягивая Марка за руку за собой. Джексон уже нашел какой-то кусок хлеба и жевал его, сидя за столом.

Бэм и Марк сели следом, а Розэ пока принялась разогревать рагу, которое осталось с ужина.

— Вы надолго к нам? — спросила девушка, помешивая содержимое кастрюли.

— Ну как тебе сказать... — неожиданно прищурился Джексон, хитро подглядывая на Марка. — Может так случиться, что и надолго.

— Это как понимать? — Розэ подняла брови, разворачиваясь.

Марк закатил глаза и поддел носком туфли стул друга, так что тот покачнулся.

— Не слушай его, малышка, — подмигнул он Розэ, когда девушка поставила перед гостями тарелки. — Мы тут проездом, но я не мог не увидеться с тобой и уговорил ребят.

— Разве мы могли противиться великой любви нашего господина? — риторически изрек Джексон, с жадностью набрасываясь на еду. — Ночами не спит, а как заснет — твое имя в упоении шепчет. Я сначала думал, он букет собирает: «Маргарита, Маргарита...»

— Роза, — исправил его Бэм.

— Ой, ну я помню, что-то цветочное было, — ничуть не расстроился Джексон.

Марк и Бэмбэм переглянулись, закатывая глаза.

Какое-то время они ели молча, пока Марк не отложил ложку в сторону и не встал.

— Розэ, не прогуляешься со мной? — попросил он.

Девушка удивленно посмотрела на темную улицу.

— Сейчас? Не поздно?

— Не бойся, я ведь буду с тобой, — успокоил ее парень.

— Хорошо, — согласилась Розэ, поднимаясь следом.

Надевая меховую накидку и обуваясь, девушка чувствовала на себе странные взгляды Бэма и Джексона, которые остались сидеть за столом: они словно знали что-то, что еще не знала она.

— Развлекайтесь, голубки, но не увлекайтесь — на сеновале не слишком удобно, — бросил напоследок Джексон.

Прежде чем Розэ успела смутиться, Марк вытащил ее на улицу и нежно взял под руку, утягивая на задний двор.

— Прости за Джексона, — первым делом извинился Марк. — Он недоумок, конечно, но друг преданный, а преданность — очень ценное качество. Для меня, во всяком случае.

Розэ покачала головой.

— Я уже почти не обращаю внимания, — честно призналась она.

— Это хорошо, — сказал он. — Чем занималась, пока меня не было?

Розэ принялась кратко пересказывать все то, что произошло с момента их последней встречи.

— А ты как? Чем занимался? — после небольшого рассказа вернула этот вопрос она.

Марк глубоко выдохнул, выпуская в холодный воздух струю пара. Он задумчиво запрокинул голову назад, размышляя о чем-то своем.

— Я? Наверное, большую часть времени скучал по тебе, — признался он, приобнимая ее за талию и привлекая к себе. У Розэ стало тепло на душе, и она охотно прижалась к нему ближе.

— Я тоже скучала, — растаяла она. — Находиться в разлуке невыносимо.

Марк резко повернулся к Розэ, останавливаясь.

— Так не должно быть, верно? Мне плохо без тебя, тебе — тоже плохо. Мы должны быть вместе, если хотим быть счастливы, — объявил парень.

— Да, но я чему ты ведешь? Ты ведь не можешь переехать жить сюда, — протянула Розэ.

— Я — нет, — согласился парень. — Я нужен у себя дома, моя... работа не позволит мне. Но ведь ты можешь переехать ко мне в Далин.

Далин — королевство, с которым Лунария граничила на западе. Оно было почти в два раза больше Лунарии, хотя образовалось намного позже. Это была страна с очень развитым военным делом, известная многочисленными завоеваниями. Из всех соседей они вели, наверное, самый затворнический образ жизни, поэтому известно о них было непозволительно мало. Марк говорил, что родом именно оттуда, но особо не углублялся.

— Жить с тобой? Но, Марк... Как я могу? Что подумают люди, если незамужняя девушка будет жить с...

Парень чертыхнулся и смахнул снег с дорожки под ногами.

— Я хотел бы, чтобы это было как-то романтичнее, но нет времени искать подходящий момент, — решительно заявил он, к крайнему изумлению Розэ вставая на одно колено прямо посреди их заднего двора. — Красавица, ты ведь знаешь, что я люблю тебя, да?

Розэ сдавленно кивнула.

— Так вот, — продолжил парень, — несмотря на то, что мы знаем друг друга всего полгода, я уверен в своих чувствах к тебе. Я никогда никого так не любил: ты самая добрая, красивая, умная и практичная девушка, которую я встречал. Я действительно люблю тебя и буду любить до самого конца — я уверен в этом, — твердо закончил он. — Прости, что я не прихватил с собой кольца — я приготовил его заранее, но не успел забрать его из дома. Думал, сделать предложение чуть позже, но увидев тебя сегодня, понял, что больше не могу прожить без тебя и дня. Поэтому... Дорогая, моя прекрасная Роза, ты окажешь мне честь и станешь моей женой?

В этот момент время, кажется, остановилось. Розэ, не мигая, смотрела на стоящего на коленях перед ней парня и на то, как на его волосах оседали снежинки. Начался снегопад, и все вокруг припорошило снегом.

— Марк, я... Но как?.. А как же отец?..

— Все это детали, милая, — сказал парень. — Мы сможем все устроить в лучшем виде. Главное сейчас — твое согласие. Скажи, ты ведь любишь меня?

— Конечно, — не думая, кивнула Розэ.

Марк улыбнулся и взял руки Розэ в свои:

— Вот видишь. Когда люди любят друг друга, нет смысла ждать — жизнь слишком коротка. Мы должны быть вместе, понимаешь? Так что ты скажешь? Согласна?

Розэ медленно открыла рот:

— Я...