Машина мягко притормозила у дома. Или это место, где я просто обитаю? Как можно называть место домом, если ты не чувствуешь себя в нем безопасно? Мой телефон разрывался от звонков и сообщений Джулс. Я не могла держать ее в неведении о произошедшем. Теперь же приходиться сдерживать ее, что бы она не прибежала и не начала рвать и метать все и вся в моем доме. Она крепкий орешек, но даже ей не по силам это исправить. К тому же меня ждет серьезный разговор с матерью.

Нервно прокручиваю кольцо на пальце уже в десятый раз. Я готова. Готова. Успокаиваю саму себя.

– Ты уверена? –беспокоясь спрашивает Калеб, тем самым озвучив мои внутренние терзания. – Не могу же я вечность прятаться в твоей комнате.

– Ты и не прячешься, можешь переехать ко мне, если захочешь. Мои дядя и тетя очень понимающие, а брату в принципе все равно.

– Большое спасибо, но я нужна матери.

Отстегнув ремень безопасности, я ловлю беспокойный взгляд Калеба.

– Ты же будешь рядом?

– Всегда. – Он крепко сжимает мою руку и целует ее, не отводя взгляда от моих глаз.

Я все так же в одежде Калеба. Еще прибавились домашние тапочки из его дома. Он придерживает меня за талию и открывает передо мной входную дверь.

– Клэр, Боже, ты дома! – Ко мне подбегает взволнованная мать и кладет руки мне на плечи. – Я так боялась, что ты не вернешься!

Она хочет обнять меня, но я отстраняюсь. Я еще не готова простить ее. Она совершенно не понимает, что по ее вине могло произойти не поправимое. Сейчас мне хочется ее игнорировать, снова возненавидеть. На ее глазах проступают слезы, она падает на колени прямо мне в ноги.

– Это я во всем виновата. Я оставила тебя в одиночестве со всей этой болью. Твоя мать жалкая алкоголичка. Ты несла этот груз на себе, а я просто безбожно запивала свое горе. Убегала от реальности. Забыв о том, что не только я потеряла любимого человека. – Она опускает голову вниз, держась за мою штанину, тихонько всхлипывая и роняя на пол горячие слезинки.

Все происходило на глазах у Калеба. Как и обещал, он был рядом. Просто молча придерживал за плечи, что очень помогало мне в эту сложную минуту. Тем временем мама продолжила свое признание.

– Какой же я была эгоисткой, когда просила тебя остаться. Твоя жизнь продолжается, ты должна двигаться дальше. Во мне нет ни капли алкоголя, я все вылила. Я запишусь к «анонимным алкоголикам». Только бы ты простила меня. – Она прижимается лицом к моим коленям и обхватывает их.

– Я прощаю тебя, – опускаюсь к ней и крепко обнимаю за плечи. Так проходит какое то время, пока из рыданий меня не вытаскивает знакомый голос.

– Остаться здесь? Я не ослышалась? – Поворачиваю голову к входной двери и вижу мою дорогую сестру.

Она как всегда выглядит безупречно. Светлые волосы затянуты в высокий хвост. На ней строгий пиджак и синие джинсы клеш. Черные лакированные лоферы и сумка в тон. В руках она держит небольшой чемодан. Грозный вид за секунду сменяется улыбкой. Я бегу к ней навстречу и падаю в мягкие объятия.

– Рита, ты здесь. – Я обнимаю сестру так сильно, что она начинает пищать от боли.

Она подходит к маме и слегка обнимает ее за плечи.

– Ну и что вы здесь натворили без меня, мои дорогие дамы?

Я всегда обожала Риту. Никакой сестринской вражды у нас никогда не было. Скорее наоборот. Рита самая настоящая старшая сестра. Та сестра, к которой идут за советом, а не та, что покупает тебе алкоголь в тихушку. Хотя, бывало и такое.

Она была моей полной противоположностью. Сильная, независимая, стойкая. Всегда идет к своей цели, до самого конца. При рождении ее точно поцеловал ангел. Она всегда была моей поддержкой и опорой. Даже на похоронах отца она держала лицо и не показывала подавленности. Потеря не так сломила ее, как это случилось со мной. Каждый вечер она укладывала спать маму, запиралась у себя в комнате и показывала слезы только своему жениху Роберту. В то время, когда я не могла дать должной поддержке семье, Рита всегда была рядом.

Даже когда я отказалась идти на похороны, она не стала давить на меня.

– Если ты не готова принять это, просто останься дома. Никто не осудит тебя. – Ее слова всегда были как бальзам  для души.

– А папа понял бы?

– Конечно, дорогая. Можешь не сомневаться.

– А ты, наверное, Калеб? – Голос сестры возвращает меня в настоящее. Рита с интересом рассматривает юношу с головы до ног. Я не успела рассказать ей о нем и как изменилась моя жизнь в целом. Она ловит мой вопросительный взгляд.

– Мне позвонила мама и рассказала о произошедшем. О чем мы с ней позже поговорим, – она злобно щурит глаза, и мама виновато опускает голову.

– Калеб, – мама обращается к нему. – Спасибо, что спас нас. Если бы не ты... – Она накрывает рот ладонью и снова начинает всхлипывать, – простите я отойду.

– Ну, а у нас будет целая ночь, чтобы обсудить твою жизнь, дорогая сестренка. – Рита обнимает меня одной рукой за шею и кладет голову мне на плечо. – Ты поможешь разобрать мой чемодан? – Я лишь дарю ей одобрительную улыбку.

– Можно я поднимусь к тебе в комнату и посмотрю, что с дверью? – Калеб кивает в сторону лестницы.

– Конечно, вдруг получится починить.

– Тогда схожу в машину за инструментами.

Мы поднимаемся по лестнице и проходим мимо моей комнаты. Дверь сломана, на полу валяются осколки. На коврах следы запекшейся крови. По спине пробегают мурашки, залезая куда-то под ребра, от чего по телу проходит морозный заряд. Пытаюсь проглотить нервный ком воспоминаний, но не выходит.

– Это произошло здесь? – аккуратно спрашивает Рита.

– Да. – мы быстро проходим мимо и сворачиваем в комнату Риты.

Зайдя в нее, ты как будто оказываешься в другом мире. Она светлая, уютная и такая девчачья. Везде сидят плюшевые игрушки: медведи, кролики и другая живность. Какой бы сильной не была моя любовь к пижамам с единорогами, до ее зверинца мне далеко. Всю эту плюшевую поп-группу надарил ей Роберт. Он сделал Рите предложение в ее день рождения, и скоро они сыграют свадьбу. Сестра была на седьмом небе от счастья. Хоть что-то хорошее произойдет в нашей семье. Плюхаюсь на идеально убранную кровать и впервые за все это время чувствую себя дома.

– Знаешь, ты могла бы переехать в мою комнату. Все равно я приезжаю редко. Когда сыграем свадьбу, переберусь в Бостон окончательно.

– Не дави на больное. Скоро ты покинешь меня навсегда и забудешь, как я выгляжу. – Рита поднимает меня за руки.

– Ты прекрасно знаешь, что этого никогда не случится. Я давно зову тебя в Бостон. Там столько прекрасных школ искусств. Мы можем отправиться туда вместе. Найдешь курсы при каком-нибудь колледже. Тебе же нравится рисовать. Это твоя страсть.

– Была, – поправляю я ее. – Как я могу оставить маму, ты же видишь в каком она состоянии.

– Ох, милая. Прости, что взвалила на тебя все это. Мне стыдно, что я так радовалась помолвке, не зная, что творится дома. Но ведь ты мне ничего не рассказывала.

– Не хотела тебя тревожить. Знала, что ты сорвешься, как только услышишь мои рыдания в трубке.

– Сестренка, – она распахивает свои объятия и зовет меня в них. – Ты всегда можешь рассказать мне все.

– Я знаю. – Как же давно я не чувствовала себя так спокойно!

– Спасибо за предложение, но лучше я останусь в своей комнате. Для меня это крепость, которую недавно разрушили. – Я легонько улыбаюсь, и Рита смотрит на меня понимающим взглядом.

В комнату доносится мягкий стук в дверь.

– Я закончил, – говорит говорящая голова, заглядывающая в комнату.

– Да ты у нас мастер. Быстрая работа. – Рита даже не пытается скрыть удивление. В этом вся она. Всегда говорит что думает, и мне всегда нравилась эта черта ее характера.

– Еще я врезал небольшой замок в твою дверь, нашел в инструментах.

– Да уж, вещь и вправду необходимая, давно пора было его вставить. – Рита хлопает Калеба по плечу и выходит из комнаты.

– Наверное, мне пора, вам с сестрой надо о многом поговорить. – Он обнимает меня сзади и нежно целует за ухом.

– Да, точно.

В моей пыточной комнате горел яркий свет. Рита с тряпками и ведрами вовсю крушила и убирала беспорядок внутри. Может быть, ей удастся убрать и беспорядок внутри меня?

– Не надо меня провожать, иди к сестре. Я попрощаюсь с твоей мамой и позвоню вечером. – Легкий поцелуй в губы, и мой принц пропадает на лестнице. Облокотившись на дверной косяк, я наблюдаю за усердно пыхтящей Ритой.

– Не стоило так напрягаться. Я бы сама все убрала, тебе надо отдохнуть, ты, должно быть, устала с дороги.

– Ничего страшного, во мне полно сил и энергии. Я подумала, что раз ты не хочешь переезжать в мою комнату, то мы можем усовершенствовать твою. Мы все здесь переставим, сделаем легкий ремонт, одним словом, уберем старые воспоминания навсегда. – Эта идея мне нравится, очень нравится. Я беру инструменты и иду в бой, на помощь сестре.