Пока и пальцем не могу пошевелить, но вы же не против, если я начну говорить?

Да-да, тот самый Хвегон, который всего за каких-то двадцать три года не раз крупно облажался. Лучше бы вообще не рождался на этот свет.

Ну, серьезно, что хорошего принес я в наш мир, кроме проблем и бесконечной боли? Всё, к чему проявляю интерес, рано или поздно начинает разрушаться, превращается в воспоминания и фантомные отголоски чего-то хорошего. Семья разрушена с первого же момента моего зарождения. Я ведь безотцовщина, незапланированный ребенок, которого вырастили нелюдимые мать и старшая сестра.

Хрупкие нити отношений с Линдой треснули в тот же миг, когда Сильвер не получила то, чего так жаждала многие годы. Начиная с первого знакомства, хотела внимания от популярного парня, и моими же послушными от яда руками сотворила боль.

Друзья, товарищи по баскетбольному клубу, просто знакомые стали относиться ко мне как к ничтожеству. И даже агентство безопасности, прознав об употреблении и отравлении опасным веществом, отказалось принимать меня в ряды новобранцев ЭВТП.

«Ваш организм, судя по результатам , все еще подвержен высокому уровню содержания допинга в крови, как бы странно это ни звучало спустя полгода после инцидента, мастер Хвегон. Нам очень жаль, но дождитесь следующего набора...»

Но и во второй раз меня не приняли, и причина та же.

Ситуация довела до бешенства, и я не нашел лучшего способа успокоиться, чем найти виновника всех моих проблем. Просто взял и спихнул их на человека, с которого весь круговорот несчастий начался. Со своим рождением я уже ничего не мог поделать, упоминания об отце нигде не сохранились, а мать до сих пор держит свой рот на замке. Так что Сильвер стала для моей расшатавшейся психики боксерской грушей.

Жалел ли я ее хоть капельку? Нет. Молодая заносчивая дура, возомнившая себя мисс Вселенной, просто отыгрывала на мне свои проблемы. Она использовала постороннего человека, так почему я не мог? Ах, да, гуманность, как я мог о ней забыть. Нельзя же падать на то же самое дно и равняться с обидчиком, ну-ну.

Месть – блюдо, которое подают холодным и желательно на ножах.

Первое время я считал себя полным подонком, напиваясь до истерического смеха, слез, соплей, и приходил домой разукрашенным чужими кулаками. Мать молча поджимала губы, и это поведение влияло на меня намного хуже, чем порция отборной ругани от Тобиас.

А потом стало не до смеха.

В какой-то момент помутненный алкоголем разум начал соображать настолько активно, свободно переплетая все события, связанные с Сильвер, что я тут же протрезвел и почти не бухим уселся за руль мотоцикла, лишь бы побыстрее добраться до сестры.

«Сильвер рассчитала всё с самого начала», — единственная мысль, которая бешено пульсировала в моем мозге и жгла кровь, пока я летел на красный свет светофоров.

Тобиас была в шоке, мягко говоря, но тоже начала копать под Сильвер и вынесла долгожданный вердикт.

Девушка была крепко повязана с черешниками, названными так за свое пристрастие к особому виду наркотиков – капсулам, формой и цветом походящим на спелую черешню. И да, черешники – те самые клыкастые ребята, один из которых чуть не разбил мою голову пополам, как жеоду*, и, черт его знает, наверняка добрался до Линды, пока я валялся без сознания, истекая кровью.

Жео́да – это замкнутая полость в горной породе, заполненная минералом и имеющая пустоту внутри, размерами от 1 до 100 см.

Это и есть армия Анаконды, неоднократно терроризирующая Хэноу-Хэн и подвергающая всех жителей в ужас, стоит лишь заговорить об их появлении.

Была ли Линда изначальной мишенью Сильвер по приказу Анаконды? Скорее да, чем нет, и мне стоило догадаться ещё раньше, на трезвую голову.

ДиМартин ведь постоянно издевалась над ней, шутками прикрывала оскорбления, адресованные семье Долл. Демотивировала на игровой площадке, часто позорила и заставляла испытывать стыд даже за то, что Линда играла на позиции либеро, вечно дежурящим на подхвате мяча игроком.

И когда Линда на последнем весеннем матче со сборной Агвии доказала обратное и подняла все тяжёлые мячи, профуканные остальными членами команды, Сильвер сорвало башню окончательно. Эта сучка добилась того, чего хотела: выбила почву из-под ног Линды и стерла ее из истории.

После инцидента на Выпускном подруга для многих уродов стала «подстилкой», которую я «выкинул и обратил внимание на действительно крутую девушку». И прозвище Линды «та, что встречается с капитаном из баскетбольго клуба» резко изменилось на «та, которую капитан наконец-то бросил». И все сплетни в интернет-пабликах, шепотки и разговоры вокруг нас сошли на нет, будто Линды и вправду никогда не существовало.

Жертву легче всего поймать и уничтожить, когда она, попавшая в немилость своих собратьев, отбилась от них или вовсе потерялась.

Узнав о темных связях Сильвер и всплывших проделках Тимоти, я отправился к Линде, уже не в силах сдерживать тревогу, убивающую нервные клетки с каждым пробуждением в постели, влажной от пота после ночных кошмаров. Я наконец понял, в какой опасности находится Линда и лишь надеялся, что ещё успею ей помочь.

Вот только не мог я знать наверняка, что, рассказав Линде лишь часть правды, приведу ее прямиком в лапы черешников.

Мне всего-то лишь нужно было попасть в место, где нашли труп Хлои, и только потом пробраться в морг, чтобы мы тайно посмотрели на тело так называемого "мертвого" Тимоти.

Иначе я бы никак не передал через пульт управления мостом сигнал одному опальному агенту, который зарекомендовал себя как высоквалифицированный специалист по ИИ. Он должен избавить дом Линды от прослушивающих устройств и перезапустить систему безопасности. И я ведь даже воспользовался артефактом, чтобы успешно добраться. Но эта магическая хрень либо неисправна, либо не среагировала на черешников, что вызывает вопрос: кто они на самом деле такие? Люди, нелюди, очередные инопланетяне? Будто Созидателей нам не хватает!

Но меня волнует это не так сильно, как беспокоит Линда. Мне ведь до сих пор ничего не сообщили о ее самочувствии.

Жива ли она?

Стиснув зубы, с усилием вдавливаю пальцы в костяшки рук, сцепленных в замок, и медленно выдыхаю.

Я ведь без понятия, где сейчас нахожусь, и где сама Линда. Когда впервые открыл глаза, тут же зажмурился, прячась от слепящего белого света, и пришлось осматриваться с помощью осязания. Первым делом коснулся лица, на котором мой сломанный нос был восстановлен без единого шва, а на коже ни царапинки. Сейчас разве что глазные яблоки немного выдавливает, но то, видимо, воздействие бесконечного пространства, в которое меня заключили. И можно подумать, что я попал на тот свет или вовсе ослеп, вот только ощущение невесомости и воздух, как будто дребезжащий от каждого взмаха, с потрохами сдает это место.

Осталось лишь проверить догадку, как я уже делал это однажды.

Встаю на ватные ноги, хотя не могу ни на что опереться ступнями, я словно подвешан. Стягиваю с себя футболку, на которой сохранились высохшие корки крови и бугры грязи. Добираюсь до молнии на штанах и дёргаю ее как раз под раздающийся извне женский рёв.

— Ты что творишь, припадочный?!

О, у них здесь новенький дежурный, так ещё и девушка?

Ухмыльнувшись такой удаче, одеваюсь и всматриваюсь в белоснежное пустое пространство КУБа*.

КУБ – «камера "убийцы бабочек"», виртуальная комната для допросов, прозванная так в честь профессора Блэквуда, который экспериментальным путем над чешуйками на крыльях бабочек и электрическими импульсами добился условий, при который человек в комнате левитирует до тех пор, пока говорит правду. В ином случае его бьёт током, словно отрывая «чешуйку» от крыла, и испытуемый может чувствовать, как он внезапно падает или ударяется об поверхности.

— Так-так, а где же Лориан? Я-то надеялся его впечатлить, — прищурившись, озираюсь по сторонам в поиске источника голоса. В этот раз система работает идеально, от настоящего эхо трудно отличить. — Дай угадаю. Ты его подружка?

Короткие черные волосы с дурацкой челкой набок и пронзительный взгляд, способный пригвоздить к стене и заставить забыть, как дышать. Если бы такая девушка появилась посреди ночи в спальне, то мои кошмары по сравнению с ее бесстрастным лицом показались бы цветочками.

Как будто настоящий скорпион во плоти – жуть.

— Заткнись, — резко отвечает со злобой, но не повышая голос, на что я лишь тихо посмеиваюсь: ну точно она. Я ведь слышал, как она разговаривала в кафе, хотя тогда это больше походило на шепот. — Как будто ты что-то смыслишь в отношениях.

Зря ты это сказала, моя дорогая.

— Оу, — стараюсь держать на лице печаль и понимание, но получается с трудом, когда наигранно вздыхаю. — А знаешь, ты права: не смыслю. Но я почти уверен, что Лориан скинул на тебя самую непосильную, давящую на психику работёнку – приглядывать за мной до начала допроса, а сам смылся к более приятному делу.

В ответ слышится лишь фырканье с недовольным бурчанием, но прозвучавшие слова «да так и есть» дарят второе дыхание для очередной импровизации. Повертев головой до хруста позвонков, внезапно ловлю себя на том, что меня начинает подташнивать от собственных движений.

А вот это что-то новенькое. Тонкой паутинкой моего сознания касается мысль об очередном отравлении химией, но я поскорее выметаю ее оттуда. Агенты травят лишь особо опасных преступников, а мы с Линдой ничего такого не натворили...

Или натворили?

Девушка долгое время помалкивает, и я уже не рассчитываю на ответ, отвлекаясь на боль от сведенных судорогой пальцев на ногах. В невесомости сложно определить, как правильно ты двигаешься, отсюда и неприятные травмы в виде вывихнутых конечностей и мышечных перенапряжений.

— Мастер Свон только что передал мне полномочия для проведения допроса, — раздается наконец голос. — Готовься танцевать в воздухе* мне на радость, Хвегон.

Ну, начинается.

«Танцевать в воздухе» – здесь имеется в виду буквально «готовься лгать».

— Меня зовут Инья Блэквуд. Я член элитного вооруженного тактического подразделения западного агентства безопасности. Правительственная лицензия класса А, номер PNA-шесть-шесть-два-один*. В четыре часа дня по Хэноу-Хэну** получено разрешение на проведение допроса. Представьтесь, пожалуйста.

*PN A66 21 – Туманность Медуза – планетарная туманность в созвездии Близнецов. Ещё одно обозначение – Abell 21 (более формально PN A66 21). Это имя дано в честь американского астронома Джорджа Эйбелла, который обнаружил этот объект в 1955 году.

**Часовой пояс UTC−6

— Это ни к чему, Блэквуд, — какая знакомая фамилия, однако. — Ты прекрасно знаешь, кто я, и что случится, если вы не выпустите меня отсюда.

— Тобиас здесь ничем не поможет.

— Да я на ее помощь и не надеялся. О вас же беспокоюсь.

И снова молчание. Вселенной ради, лучше бы пытать уже начала.

— Как так вышло, что вы и старшая мастер Долл оказались в лесополосе Дагьяро вблизи неисправного КПЭ*?

*КПЭ – квантовый перенос
энергии, он же телепорт.

Зубы с силой впиваются в плоть щеки, пока я лихорадочно пытаюсь придумать правдоподобную легенду.

— Это моя инициатива, — начинаю осторожно прощупывать почву. Ударов не ощущаю, значит, хорошо начал. — Хотел взглянуть на место преступления в надежде зацепиться за новые улики, и Линда пошла со мной.

Не лгу, но явно не договариваю, а их тупорылая система не способна прочувствовать такие еле ощутимые изменения.

— Дело передали непосредственно в наше подразделение, вмешательство детектива Хвегон по протоколу не запрашивалось. Я повторяю вопрос...

— Если вы были там, — громко перебиваю ее, — то почему позволили черешникам напасть на нас? Ждали новых трупов?

И снова молчит. Похрустываю в воздухе лодыжкой: у меня сейчас от ее тормознутости конечности откажут.

— Территория лесополосы была оккупированна для поимки преступников, — прямо слышу, как она ухмыляется. — Вам повезло, что вас не застрелили ещё на выходе из телепорта и позволили сработать подобно наживке. К слову, от лица капитана ЭВТП выражаю благодарность за подобное содействие. Если так можно назвать малозначительное деяние*.

*Под малозначительностью в
уголовном праве понимается 
ситуация, когда деяние хоть
формально и подпадает под признаки
какого-то преступления,
но из-за отсутствия общественной опасности им по сути не является.

То ли от холода в камере, то ли от мерзкой тщеславности этих нелюдей из ЭВТП меня до костей пробирает дрожь. Значит, мы попали под прицел, а магический артефакт уже дважды подставил. Проклятие, да я и сам не подумал о том, что там усиленное наблюдение, и Скорпы напичканы по всему периметру.

— Вы также сказали, что Белинда Долл отправилась вместе с вами. Она преследовала какую-то цель или же просто составила вам компанию?

Конечно, преследовала! Ее по-любому распирало любопытство увидеть труп лже-Тимоти, а меня – желание уличить ЭВТП-шников в укрывательстве. Глубоко вздыхаю, чтобы успокоиться, но сердце предательски замирает, когда с моих губ слетает враньё:

— Линда хотела меня остановить, но я случайно утащил ее за собой.

Сильный удар по ребрам чем-то острым и длинным не заставляет себя долго ждать, и я беспомощно сгибаюсь, не произнося ни звука. Как будто приросшую к плоти веревку с силой вырвали, а затем ощущение исчезло. Адское мучение и внезапное облегчение, танец на грани жизни и смерти, где вместо каната – твои оголённые нервы. Вот, значит, о чем Тобиас рассказывала...

— Я повторяю вопрос. Она преследовала...

Голос Иньи с каждой секундой звучит глуше и тише, будто бы под толщей воды. И я не сразу догадываюсь, что кто-то яростно вклинивается в нашу беседу. Тут надо признать, мое чутьё, с младенчества настроенное на жажду крови Тобиас, никогда не обманывает. И если в агентстве случается жуткий переполох, то чаще всего из-за детектива Хвегон.

Размеренный писк раздается рядом с ухом, и ослепительно белое пространство начинает меркнуть – выход из виртуального режима. В лёгкие проникает нагретый воздух, на голове возник ощутимый вес VR очков, которые нетерпеливо сдергиваю. Темнота кромешная, видно разве что зеленоватые огоньки ещё работающих приборов и то, что мое ноющее тело подвешено в огромной сфере. Суматоха извне набирает обороты, и я торопливо отцепляю проводки от облегающего костюма, в который меня втиснули. Значит, грязная одежда была ненастоящей.

Как бы это ни звучало, но порой кажется, что у Урика Джо фетиш на парней в обтягивающих шмотках. То агенты ходят, словно полуголые, то вот этот наряд для пыток...

Почти вслепую иду на разъяренный голос сестры. Обернувшись ненадолго, прихожу в шок с того, что КУБ здесь не единственный. Как минимум ещё пять таких камер идут дальше, и в некоторых из них виднеются человеческие силуэты.

Нахожу наконец выход и толкаю вперёд тяжёлые двери. Комната из мрамора цвета остывшей лавы наполнена светом проекций и криками, исходящих от двух девушек возле пульта, напоминающего адронный коллайдер.

Я не ошибся, что разговаривал с подружкой Лориана по ту сторону. Стоило подойти ближе, как ее знакомые глаза злобно прищуриваются. Мой взгляд же падает на ее черную форму Скорпиона. Поверх комбинезона плотные приталенные штаны, а на торсе затянута кобура и аккуратный женский экзоскелет – тут отдельная защита грудей с какой-то прорезиненной тканью. Худая, мелкая по росту, а по зубам опаснее акулы.

— Ты! — Тобиас замечает меня и тут же впечатывает ладонь в щеку, которая тут же вспыхивает огненным цветком. Ну что тут сказать? Хоть и наигранно, но больно и заслуженно. — Вселенной лишь известно, как я сдерживаюсь ради матери, так бы уже давно переломала тебе хребет! Сколько ещё ты собираешься мотать нервы?!

— Протокол требует вмешательства и уничтожения конфиденциальных данных из памяти свидетеля! — Инья пытается перекричать ее, но выходит плохо: истерику Тобиас мог бы перекрыть лишь недавно воскресший тираннозавр.

Сбившийся пучок огненно-рыжих волос распускается, и Тобиас буравит ее карим взглядом из-под длинной челки.

— Под мою ответственность! — чеканит. — Я договорюсь с Джо. А ты, — она снова обращается ко мне, — оденься во что-то приличное и живо за мной!

Услужливо швырнув мне в руки вещи, Инья с нездоровым блеском в глазах усмехается напоследок:

— Мы ещё не закончили.

Успеваю натянуть лишь штаны, остальные шмотки завязываю рукавами на поясе. Тобиас несётся впереди, без извинений отталкивая ошеломлённых агентов штаба в цветастых накидках. Я догоняю ее за очередным поворотом в застеклённый коридор.

— Тоби, я могу всё объяснить... — говорю почти в самую ее макушку. — Заявление прозвучит слишком уж наивным, но ты должна понять, что агентство покрывает Тимоти.

Тобиас громко выругивается и наконец сбавляет шаг. Прижав меня плечом к стене, озирается и впихивает в какую-то комнату.

— У нас нет доказательств, только догадки, — хрипло шепчет, — а только ими руки не скрутишь. Ты что-нибудь важное нарыл?

— Штаб говорит, что Долл мертв, и просит Линду явиться для опознания тела, и это сразу после того, как я обмолвился в ее доме, что хочу найти Тима. Если она в сознании, то скорее всего ее уже увели на процедуру.

Над нами крадутся тени искусственных облаков, и горящий от эмоций медовый взгляд сестры гаснет, становясь совсем мрачным. Хлопает себя по нагрудным карманам и вытаскивает сигарету. Молчаливо мнет ее губами и наконец закуривает от маленького огонька на браслете, усмехаясь на грани подступающей истерики.

— Тц-тц-тц, ублюдки решили окончательно добить девчонку...

— Я сказал ей, что это ловушка, и настоящего Тимоти там не окажется. Но в ее слабом состоянии... — качаю головой, вспоминая, как одно только лицо родного человека действует на нее. — Линда может поверить, что брат мертв. И черт знает, что потом будет. Я не уверен, что после всего случившегося ее так просто отпустят домой.

— Да уж, а ты добавил бензина в огонь, братишка, — выдыхает дым. — Но это лишь подтверждает, что моя теория оказалась вернее твоей. Это не Анаконда сейчас охотится на Линду, а агентство. Скорее всего, они попытаются использовать ее как наживку, чтобы поймать убийцу.

— Прямо как в Дагьяро, — я не сдерживаю удивленный вздох.

Неспроста Инья сказала, что нам позволили пройти телепорт и оказаться в лапах черешников. Они наблюдали за нами, как за гребаным экспериментом!

— Это все из-за меня, — облокотившись спиной, сползаю по стене на холодный пол. Вытираю вспотевший лоб, а руки дрожат. Кажется, кончается воздействие препаратов, которыми меня накачали. — Надо было одному туда отправиться, а Линду оставить у Дэлы...

Думал, что выбрал для подруги лучший вариант: позволить увидеть лже-Тимоти и помочь вспороть поролоновый живот куклы, убедиться в жестоких играх агентства. Ведь так было с ее отцом.

Куда дели его настоящее тело? И было ли оно?

Успокаивающим жестом Тобиас ворошит мои волосы и опускается на корточки. Запах крепкого табака, хвои и каких-то сладких духов тут же щекочет нос, и я пронзительно громко чихаю. Сестра мягко смеётся.

— Какой же ты проблемный ребенок, Билли. Уж не знаю, под какой разрушительной звездой тебе удалось родиться, но пойми кое-что. Порой людям необходимо создавать проблемы и ломать стены, за которыми они спрятались не только от всего мира, но и от самих себя, от их дум. И то, что ты позволил Линде столкнуться с опасностью, не значит, что она сломается. Да, воможно, ее разрывает от страха и непонимания, что вообще происходит. Но, в конце концов, Линда сильная девушка, хоть и не любит показывать эту сторону. Если хочешь, чтобы она вернулась, ты должен быть рядом с ней. Всегда, Билли, — выдыхает, по слогам проговаривая последнее слово, — всегда.

Я накрываю ее теплые ладони своими и чуть сжимаю. Это наш старый метод выражения благодарности без слов, который пришел из детства.

— Оставайся тут, — с щелчком в коленях она поднимается на ноги, — я разберусь, лады?

Хмыкаю.

— Лады.

Соты дверного проема шелестят, пропуская Тобиас обратно в коридор. А я, видимо, остаюсь наедине с личным пространством самого главного человека в Агентстве, Урика Джо.

Медленно обвожу взглядом комнату, напоминающую мини-зал заседаний: круглый стол, стулья, выключенные микрофоны и мигающий голограммами проектор под потолком.

Свет приглушен, отдает слабой синевой, и запах стоит специфический*. Свежо, как на природе, но в то же время неприятный холод стягивает кожу. Присмотревшись за стеллажи возле рабочего стола, замечаю широкие вентиляционные решетки и сенсорный дисплей возле них: озонаторы.

* Озон – в нормальных условиях голубой газ, запах резкий специфический. При сжижении превращается в жидкость цвета индиго, в твердом виде – кристаллы темно-синего или черного цвета.

При всем желании обыскать здесь каждый угол, каждую полку и щель, я не смогу здесь ничего сделать и найти, а жаль.

Иногда я смотрел детективные сериалы, которые со времен прошлой Эры сохранились в интернете. Крутой парень тайно проникает в комнату убийцы и начинает копаться в его ящиках в поиске компромата: бумажных документов и фотографий. А затем, радостный, скручивает преступнику руки и отправляет его за решетку. Сейчас провернуть подобное невозможно, требуется максимально шифроваться. Чтобы не прикопались и не обернули ситуацию против тебя самого.

Бумаг в нашем мире не существует, и все, что ты можешь, так это влезть в систему ЯФИ*. Непробиваемый хакерами искусственный интеллект, который создал свою всемирную паутину, многочисленные облачные хранилища, приложения и прочие прелести беззаботной жизни современного человека. О, и ещё он как бы от нечего делать управляет собственной армией роботов – жнецов, – которых Линда до ужаса боится, и не зря.

* ЯФИ – ИИ, получивший аббревиатуру от названия «Я Форма Идеала»

Чтобы найти данные, которые хранит пользователь ЯФИ, требуется, как минимум, кисть его руки. Не отрубленная, конечно, хотя такой способ возможен в критической ситуации, но нет. Всё, что нужно, так это чип. Бережно хранимый в человеческой плоти между большим и указательным пальцами, только он способен предоставить доступ ко всему, что потребуется. Хоть чертежи к космолету, что вполне мог провернуть Тимоти, взломав систему.

Но чью же руку он отсёк?

Агентство безопасности явно покрывает Тимоти. А значит, семь лет назад вполне могло устроить саботаж в виде внезапного подрыва энергоблоков на нулевом этаже семь. И тогда в нужном месте, в точное время родители Линды погибли.

Одной лишь вселенной известно, как так вышло, что сестра Урика, Хельга Долл, свято хранимая всеми законами, вот так просто погибла вместе с мужем в пожаре.

Кто-то серьезно полагает, что это случайность, неисправные роботы виноваты, и Солнце не туда посветило. Но большинство до сих пор говорит, что это был теракт. Самый странный в истории, унесший столько жизней, что от деталей смерти каждого погибшего становится не по себе.

Хельга умерла от отравления угарным газом. Кожа на трупе обгорела, но без видимых механических повреждений и травм, не было признаков борьбы. В отличие от мужа, лежащего рядом, женщина словно уснула за рабочим столом и больше не вставала. Спокойная смерть, если бы не результаты судмедэкспертизы. Подтверждение, что жена выдающегося инженера, приближенного к Созидателям, умерла намного позже, взорвало общественность.

Арчибальда убили на глазах супруги, и его труп всё за себя рассказал. Рваные раны, обожженные огнем до спекшихся кровавых корочек. Проломленная грудная клетка с торчащими осколками ребер и, голубиная кровь* в пепле, – отсутствие сердца.

* Самые редкие рубины насыщенного красного цвета с синеватым отливом. Синоним словосочетания «вишенка на торте».

Когда результаты обследования озвучили в СМИ, казалось, что по всей Области Вэстри наступил теперь уже словесный взрыв.

Мне тогда было лет шестнадцать, учился на последних курсах академии. И на одной из пар одногруппники взбудоражено горланили от новости, что Анаконда, убивший старшую сестру Линды, вернулся. Беззастенчивые вопросы и плотоядные взгляды преследовали Линду до конца учебного дня, пока я не забрал ее, психически полумертвую, к себе домой.

С нами в тот момент жила маленькая Чарли, которую Тимоти заблаговременно передал Тоби, чтобы уберечь девочку от пристального внимания новостных блогеров, облепивших их дом. Моя мама не была против, так как наши семьи давно дружили, и известие о гибели Долл сказалось и на ее состоянии. Все стали молчаливыми, хрупкими и напряжёнными. И лишь я один горел от ненависти к Анаконде каждый раз, когда видел потухшие серые глаза Линды. Я хотел найти его по горячим следам, но Тоби впервые взмолилась, чтобы я не лез в опасную заварушку. И мне пришлось остыть на долгие семь лет.

С этого инцидента всё и покатилось к чертям, как я потом понял. И родилась гипотеза, которую раньше не замечал.

Есть Тимоти, который под покровительством агентства убивает своих родителей, забирает чип из мертвой отцовской руки и получает доступ к чертежам и системе. Он хорошо сыграл роль любимого сына и брата, и в этом тяжело переубедить даже Линду.

И есть Анаконда, который уничтожает всех, кто имеет отношение к Созидателям и космолету. Убивает Энни, с помощью приспешников постепенно подбирается к Линде и Чарли, которые вообще не имеют отношения к работе своих родителей.

И кто, если не Тимоти, так рьяно охотится за семейством Долл?

Но для чего ему всё это? Почему агентство прикрывает? Какая выгода может быть в уничтожении космолёта, последней надежды человечества на спасение?

Я ни на йоту не приблизился к ответу и лишь усугубил положение. Подверг Линду смертельной опасности, сестру – очередным нападкам от начальства. Скорпионы не стёрли мою память после КУБа, нарушив протокол, и кто знает, чем все это обернется. За моей семьёй будут пристально следить? Скорее да, чем нет.

Я доигрался.

Шорох открывающейся двери выводит меня из вязких размышлений. Я уже открываю рот, чтобы шутливо поприветствовать сестру, но вовремя схлопываю челюсти и прячусь за рабочим столом Урика. Пылища щекочет в носу аж до слез!

Двое сотрудников агентства торопливо шагают к столу, на который тут же со звоном шлепается кейс с колбочками. Вздрогнув всем телом от накатившего адреналина, я замираю. Выглядываю, как нашкодивший ребенок, и пытаюсь уловить их внешность, но из-за дурацких голограмм вижу лишь молодую черноволосую женщину и высокого мужчину с бородкой. Оба в белых защитных халатах. Не в плащах, а значит, эти ребята не из военных подразделений. А судя по кейсу, это сто процентов химики. Из безобидного фармацевтического отдела или убийственного фармакологического, черт их разберёшь, но что с теми, что со вторыми создавать напряжение опасно для жизни.

Женщина яростно жестикулирует, но при этом не повышает голос на партнёра. Наоборот, мягким грудным голосом спокойно отчитывает его за что-то. Странно, что они вообще так общаются, ведь в этой комнате нет каких-либо прослушивающих и записывающих устройств. Мужчина же устало вздыхает и трёт лоб, а затем и вовсе срывает с себя очки и ладонью проводит по лицу. Он что-то бормочет, и я улавливаю лишь по губам слова «неоткуда ждать помощи».

С силой зажав себе пальцами нос, сдавленно чихаю, молясь всем Созидателям, чтобы меня не услышали. Я пропустил ещё пару слов прежде, чем женщина достала платок и очень аккуратно высморкалась. Выдыхаю. В кои-то веки меня пронесло.

Плачущая от некой несправедливости, она явно не желает соглашаться с коллегой и уже натурально начинает злиться. Всхлипывая, раскрывает кейс и вытаскивает запечатанную пробирку с содержимым багрового цвета, чуть ли не тычет ею в лицо монотонного мистера.

— Здесь не хватает всего лишь одного компонента, понимаешь? — уже громче говорит женщина, и я с ужасом узнаю этот грубоватый голос. Жаклин Блэквуд?!

Вжавшись в стенку стола, впиваюсь в старую знакомую взглядом. Нос с выразительной горбинкой лишь подтверждает догадку, что это именно она. Я чуть не скатываюсь на пол.

— Если Анаконда оказался способен создать из нашей вакцины яд, то почему мы не можем доработать его как надо и спасти десятки жизней?!

Вспотевшими пальцами еле держусь за край столешницы. И меня перещелкивает.

Красная жижа в пробирках. Анаконда. Яд. Красный яд. Черешня. Монстры. Яд. Вакцина? И что это значит? Агентство мало того, что прячет Тима, ещё и создало для него оружие в виде опасного наркотика? Но почему тогда Жаклин говорит об этом так, словно Анаконда – конкурент?..

Уже порываюсь выйти на свет и вытрясти из парочки всё, что они знают. Но пол под моими ладонями начинает вибрировать и чуть трястись, словно при землетрясении. Позади раздается громкий треск стекла, и я стремительно выбегаю в центр комнаты, благо, что химики экстренно смылись. В глазах темнеет так сильно, что я с трудом понимаю, где стою и куда иду, но все же доползаю до двери и открываю их в тот момент, когда раздается оглушительной хлопок.

И весь стеклянный проход в конце  коридора рушится и лавиной летит вниз.