Парни стояли в одном из дворов Казани, переговариваясь о том, что сейчас происходит в Союзе. Новости только и показывали передвижение «Легиона», крупнейшей группировки в истории СССР. Поговаривают, что даже за ее пределами нет таких крупных собраний. Последователи Евы, создательницы «Легиона», выходят на митинги и шествия, развешивают по городам плакаты, просят передать власть ей, другие же, напротив, пытаются всячески уничтожить веру в то, что «Легион» — это будущее. В то же время есть и третья сторона общественности, которые не делают ничего. Эти люди просто хотят жить, они устали от войн, от работы, от всего того, что пагубно влияет на их состояние и на качество жизни, о котором и так говорить не стоит.

— Черт, - прошипел Васильев, заметив своего отчима, который возвращался с работы. Очевидно, что сейчас начнутся рассказы о том, как прошел этот день, о том, где сейчас находится Ева и «Легион», о том, как они идут войной на Казань, по непонятным причинам. Кажется, будто и сама группировка понятия не имеет, зачем идёт на город, но действуют по приказу старшей, которая возомнила себя императрицей. Ненависть к ней росла, а люди покидали город. Все, кто мог, сейчас пересекают границу, уезжают далеко, потому что знают, если «Легион» придет, то город обязательно падёт под гнетом этой армии, - пора домой. Если что, завтра расскажу, что узнаю от Ильдара, - тихо добавил парень и уже отправился к мужчине в милицейском плаще.

— Погоди, - Турбо, то есть, Валерий Туркин, один из участников «Универсама», остановил его за локоть, резко толкая назад, к себе. Ильдар тут же обратил внимание на резкое движение старшеклассника, так что напряжённо окинул его взглядом. Мужчина знал, что это было сделано не в целях как-то наказать пасынка, ведь видел, что глаза Турбо были направлены на милицейскую шапку. Кажется, что у парня были вопросы и, каким бы у Ильдара не было отношение к группировкам, он обязательно ответит на все вопросы. На самом деле, если ранее они боролись с подростковыми собраниями, то сейчас не было до них дела, ведь вряд ли эти детские игры могут перерасти во что-то большее.

Такое пристальное внимание к группировкам было из-за деятельности Евы. Они боялись, что такие мелкие сборы детей грозятся стать началом какой-нибудь гражданской войны, думали, что эти группировки лишь последователи безумной девчонки, которая хочет захватить власть, но сейчас всем было не до веселья, когда год назад Ева заявила о скором наступлении на Казань. Под контролем «Легиона» уже девятнадцать советских городов, а именно восточная сторона, начиная с Хабаровска. Ожидалось, что девушка будет двигаться так, захватывая один город за другим, но сейчас она стремительно приближалась к Казани, не пытаясь войти в другие города, словно игнорируя их существование.

— Что вы знаете о Еве и «Легионе»? - спросил Валера, встав перед мужчиной. Он смотрел на него внимательно, будто пытаясь уловить его настроение после такого, достаточно серьезного, вопроса. Возможно, ему это все уже надоело, ведь о ней сейчас только и говорят, - кто она вообще такая и зачем ей нападать на Казань? - добавил он, как бы корректируя свой вопрос. Слушая парня, Ильдар глубоко вздохнул. Эта девчонка страшит весь Союз, что уж говорить о Казани, на которую она идёт войной? - у вас же все под контролем? Она не войдет в город? - продолжал Турбо, с лёгким презрением, но, в то же время, с некой надеждой.

Такой взгляд Ильдар привык видеть в последнее время. Люди недовольны работой милиции, но при этом очень хотят в нее верить. В них живёт надежда, что Ева не захватит Казань, что город не будет разрушен, как другие девятнадцать городов под гнетом «Легиона». Конечно, мужчина попытался собрать все силы, он попросил о помощи властей, но они так и не зашевелились. Милицейский совершенно не знает, что ждёт их завтра, когда Ева подойдёт к границе города. Что же сейчас ответить? Солгать или сказать правду? Тяжёлый для Ильдара вопрос, он не привык давать ложную надежду, хоть и такая у него профессия.

— Я не знаю, - быстро ответил он, заставляя Валеру напрячься и нахмуриться, - я слышал немного о ней; слышал, что она города превращает в пепел, в руины, но больше ничего. Никто не видел её лично, она управляет где-то из тени, - объяснил Ильдар до того, как Турбо успел презрительно фыркрнуть, - мы ничего не можем с ней сделать, потому что за ней многотысячная армия таких же наглухо отбитых людей, что следуют за ней, как за правителем. А зачем ей в Казань..? Понятия не имею. Мы рассчитывали, что она потихоньку пойдет от Хабаровска на запад, но девчонка решила иначе.

Турбо сжал челюсть до скрипа. Страшно сидеть в ожидании, когда ты тупо не знаешь чего ожидать. Сейчас это ощущалось, как затишье перед бурей, которая медленно надвигалась на город, что для каждого здесь родной дом. Сейчас стоило бы узнать у них, готовы ли они к атаке «Легиона», но этот вопрос задавать было страшно, потому что не хотелось услышать “нет”, а этот ответ последует скорее всего, потому что Ильдар не ответил на последние вопросы парня. Намерено или просто случайно пропустил? Милиционер тем временем перевел взгляд на Андрея, мягко ему улыбаясь:

— Твоя мама ждёт тебя дома, - быстро сказал он, заставляя Пальто посмотреть на него, - нужно собирать вещи. Завтра вы покинете Казань, - добавил мужчина, краем глаза окидывая остальных ребят. Кажется, их родители не могут позволить себе переехать даже временно, поэтому они, скорее всего, останутся тут. Милиционер видел, как парни перекидывались взглядами. Кажется, что они в страхе, но оно и неудивительно. Принудительной эвакуации не проводилось, а это страшно. Скорее всего, правительство не понимает, что Еве плевать на жизни обычных людей, что она готова идти даже по их головам ради своих ужасных целей.

───── ⋆⋅☆⋅⋆ ─────

Лампа слегка мигала в маленькой постройке, а мотыльки бились об нее, чтобы добраться до света и сгореть, словно человеческие эмоции, которые толкают людей на безумства, когда это не нужно. Во время войны нет места эмоциям и чувствам, Ева прекрасно это знает, но почему сейчас она сходит с ума от ненависти и злости? Все это время, все эти годы она вполне отдавала отчёт своим действиям, но сейчас, двигаясь на город, где находится человек, которого она хочет убить, чувства затмевают глаза и мысли, будто едкий и неприятный сигаретный дым. Тошно становится даже от себя.

— Сколько потребуется времени «Легиону», чтобы распределиться по периметру города и осадить его? - спросила девушка, продолжая наблюдать за мотыльками, которые так отчаянно рвались к смерти. Почему же сейчас она видела в них себя? Так отчаянно рвущаяся к гибели, как глупый мотылек, идущая на поводу своих чувств, которые прожигают сердце. На ее плечах был черный плащ, словно это как-то согреет ее в темную осеннюю ночь. Руки сложены на груди, а сама она медленно бродила по помещению, раздумывая план для нападения, чтобы не приходилось тратить много сил.

— Дня два, - быстро ответил Виктор, а Ева вздохнула, качая головой. Явно, она была недовольна таким предположением. Мужчина сразу поймал ее мысли, - но мы, конечно, постараемся сделать все в более кратчайшие сроки, чтобы не тратить ваше время, - быстро добавил он, дабы как-то успокоить девушку, что тревожно крутила в пальцах прядь волос, думая, как сделать все проще и быстрее. Иногда она давала невозможные задания, но, благодаря тому, что количество людей росло, невозможного становилось все меньше, а девчонка, кажется, вовсе сходила с ума, делая задачи сложнее.

— Ева, - Ярослава дернула ткань, входя в маленькую постройку, которую временно сделали для того, чтобы старшая группировки могла отдохнуть и продумать план следующих их действий, - мы выяснили, кто выйдет нас встречать, - на этих словах она нагло скинула со стола все вещи бандитов и раскинула карту, которую Ева ей дала для решения проблем. Эта девушка была второй рукой Евы, тот человек, которому она доверяла все свои тайны. Только Ярослава знает, для чего девушке захватывать Казань. И пусть она осуждала такое решение старшей, сделать ничего не могла, перечить тоже.

— КГБ СССР, - быстро ответила Ева, не дожидаясь вердикта Ярославы. Это она поняла по серьезному тону подруги, которая, на ответ Евы, только кратко кивнула, а потом указала на карту Казани. Недолго думая, старшая подошла ближе, разглядывая рисунок, который уже успела выучить наизусть. Девушка планировала это нападение уже не первый год, так что успела узнать очень много, в том числе и всю информацию о самом Кащее, за которым она шла. Честно говоря, Ева не знала, что она сделает, когда его увидит, когда он окажется в ее руках, но точно понимала, что ярость ее будет жестокой.

— Они, также как и мы, хотят распределиться по периметру и ждать нас в каждой точке границы, - произнесла Ярослава, вырисовывая пальцем на карте передвижения советской армии, - кажется, в этот раз все серьезнее, - добавила беловолосая, поджимая губы. На самом деле, восток СССР отдался Еве очень легко, почти не было никаких военных событий. Сейчас же они, похоже, поняли всю серьезность намерений «Легиона», который так стремительно захватывает власть советского мира.

— Отлично, значит перестреляем пару десятков КГБшников, - раздражённо прервал их Виктор, окидывая взглядом Ярославу. Они никогда не ладили, но к этому можно привыкнуть, потому что видеться им приходится достаточно часто, - будто нас пугает их наличие. У нас многотысячная армия, что они могут нам сделать? - продолжал мужчина, стуча пальцем по карте города. Он посмотрел на Еву, ища в ней подтверждение своих слов. Как бы он не уважал эту девушку, ее мягкость и осторожность раздражала. Ева нередко забывала о том, на что способно то количество людей, которые ей подчиняются.

— Мы же можем выйти на переговоры, - произнесла Ярослава, напряжённо смотря на вспыльчивого мужчину, - мы можем спокойно поговорить, получить то, что нам нужно и оставить город в покое. Нам незачем столько жертв, пока Ева ещё не завоевала доверие народа, - кажется, девушка тоже была на взводе, хотя обычно старалась очень спокойно разговаривать с Виктором. Она уже поняла для себя, что тот пытается толкнуть Еву на безумства, но лучше для нее это не делает, - народ не пойдет за человеком, который так агрессивно решает вопросы..

— Да и плевать на этот народ. Если они не видят искренних желаний Евы спасти их от лживого правительства, то им уже ничем не помочь. Им не место в «новом мире», который создаёт Ева, - скрепя зубами, отчеканил Виктор, выделяя каждое слово. Этот разговор превращался в перепалку, а мужчины, что стояли у входа в постройку, переглядывались и не забывали посматривать на Еву, которая, как обычно, молча стояла поодаль, размышляя над тем, что слышала. На самом деле, в последнее время в ее голове была пустота.

— С обороной города все понятно, - заговорила Ева, останавливая ссору своих «советчиков», - что по поводу Ижевска? Они пропустят нас через их улицы? - спросила девушка, внимательно следя за тем, как меняется взгляд Ярославы, - у нас нет времени ездить по объездной, а также нет таких ресурсов. Люди устают, а это я повела их той дорогой, которую ты проложила, - голос Евы становился резким. Она явно была недовольна проделанной работой Ярославы. На такие слова девушки, Виктор усмехнулся. Он предлагал для этого задания свою кандидатуру, но Ева отказалась, отдавая все той, кто не умеет.

— Они согласны открыть для нас проезд, - начала Ярослава чуть тише, чем до этого говорила с Виктором. Было видно, что она не уверена в том, что пытается донести для старшей, - но есть одно условие, - добавила она, стараясь не смотреть в темные глава Евы, которая, буквально, прожигала ее взглядом, вслушиваясь в каждое слово. Виктор снова издал смешок, издеваясь над тем, как Ярослава волнуется, говоря такие вещи Еве. Конечно, Ева не была вспыльчивой, но страх наводила даже своим молчанием, а все потому, что от нее исходила та самая сила руководителя огромной группировки.

— Они ещё смеют ставить условия «Легиону»? - спросил Виктор, ерзая на месте от злости, - у них от одного названия нашей армии поджилки трясутся, а тут, зная, что мы идём на Казань, решают выдвигать условия. Какие забавные, - мужчина подошёл ближе к Ярославе, заставляя ту отступить, - если они думают, что мы не сможем испепелить их город, то они глубоко ошибаются, компромиссты долбаные. Нам не нужны никакие условия, я их всех раком поставлю, если они не пропустят Еву.

— Хватит, - прогремела Ева, рассматривая своими пронизывающими глазами каждого из присутствующих, - во-первых, я веду не армию, а группировку, а, во-вторых, я не хочу затягивать в этот конфликт сто́роны, которые могут стать нашими союзниками. Власть Ижевска уже дала согласие пойти нам навстречу, и если их условия никак не мешают мне, то я, хотя бы, послушаю, чего они от меня хотят, - с этими словами Ева посмотрела на Ярославу, которая победно разглядывала лицо Виктора. Мужчина ни сказал ни слова, даже не бросил никакого взгляда на женщин.

— Они хотят, чтобы вы лично пришли к ним. Так как многие не верят вовсе в ваше существование, они хотят своими глазами увидеть женщину, ведущую такую большую группировку и захватывающую города, - объяснила Ярослава, внимательно следя за реакцией Евы, - свои условия они скажут уже там, на месте, - все это, на самом деле, было сомнительно. Ярослава, Ева и Виктор прекрасно это понимали, так что сейчас нужно было принять непростое решение.

Так как Ева занимает такую должность, так как для некоторых умов она та, за которой люди хотят идти, девушка редко выходила в свет. Зачастую она лишь руководила, а голосом ее и ее глазами были Виктор и Ярослава, ведь обоим она доверяла. Эти люди ни раз подтвердили свою верность ей и «Легиону», выполняя все приказы Евы. Темноволосая помолчала, переминаясь с ноги на ногу. Конечно, она переживала за свою жизнь, как и любой другой человек, ведь девушка не бессмертна.

— Хорошо, - наконец, ответила Ева, - если им нужна личная встреча, то она произойдет. Я выслушаю их и потом приму решение, - в ответ на это, девушка получила осуждающий взгляд Виктора, который, очевидно, переживал за нее и за то, что она решила пойти на встречу, где ей угрожает опасность. Этот мужчина всегда старался отвечать за ее безопасность, ведь нельзя, чтобы человек, за котором идут тысячи, просто взял и погиб. От этого могут начаться беспорядки среди участников группировки и последователей.

— Вы же не собираетесь идти туда одна, Ева? - спросил он, выпрямляясь и хмуро смотря на темноволосую, что лишь сложила руки на груди, уверенно окидывая его взглядом. Конечно, Ева понимала, насколько подвергает себя опасности, так что одна идти не собиралась. Также ее раздражало то, что Виктор считает ее глупой, будто она не отдает отчёт своим действиям и решениям.

— Конечно нет, но тебя я брать не буду, - произнесла девушка, а потом продолжила, дабы опередить недовольства мужчины, - ты нервный очень. Как бы у нас проблем не возникло от твоего присутствия, когда я буду на ладони у правительства, - она говорила абсолютно серьезно, чуть поддаваясь к нему и упираясь руками в стол, отчего нависла несколько угрожающе над картой, - ты можешь сам выбрать людей, которые будут меня охранять, если так тебе будет спокойнее.

— Отлично, - быстро ответил Виктор, скидывая напряжение, которое не покидало его весь этот разговор, - я выберу четырех самых надёжных людей, которым можно будет доверить вашу жизнь, - сказав это, он выпрямился, а после кивнул на прощание обеим девушкам и пулей выскочил из постройки, оставляя дам с охраной, которые все также тусовались по обе стороны от ткани, что заменяла дверь.

───── ⋆⋅☆⋅⋆ ─────

— И что ты собираешься с этим делать, Кащей? - спросил Миша, рассматривая стены в комнате, где был уже не первый раз, но сейчас вел себя так, будто не знаком с этим местом, а все из-за волнения, которое нарастало в нем с каждым часом, - чертовка прибудет со дня на день. Не советовал бы надеяться на ментов и власть, к тому же, они понятия не имеют, зачем ей сюда понадобилось приезжать, а эта шлюха вряд ли начнет разговаривать словами, просто разбомбит город и все. Когда правда вскроется, что за тобой она шла, как думаешь, что начнется? - продолжал он, смотря на товарища через плечо.

— Эта, как ты выразился, «шлюха», владеет Революционной Армией, а скоро завладеет и всем Союзом. Думаешь, ей есть дело до меня? - задал встречный вопрос Кащей, искренне пытаясь верить в то, что все это какая-то ошибка, что это просто совпадение, а Ева идёт вовсе не за ним. В глубине души, конечно, он осознавал, что Еве незачем было бы пересекать такое огромное расстояние, чтобы захватить именно Казань. Она могла плавно передвигаться с востока, захватывая все города по пути.

— Ну ты же не придурок, Паш, - устало заявил Михаил и сел на кресло, опираясь локтями в свои колени и размышляя над тем, что делать дальше, - почему бы тебе не встретиться с ней, а? Тогда город будет цел, и никто не пострадает просто так, - предлагал он, но заведомо знал, что Кащей согласен с таким раскладом не будет. Будет продолжать твердить, что «Легион» идет не за ним. Мужчина не отвечал, поэтому Миша лишь вздохнул, - мы не бросим тебя, ты и сам это понимаешь прекрасно, но я рассчитываю на твою адекватность и, надеюсь, что ты знаешь, как правильно поступить в этой ситуации.

— В том то и дело, что не знаю, - признался Паша, закусывая губу. В последнее время, на удивление, он не пил, да и был абсолютно спокоен, пытаясь держать равновесие внутри себя и не отдаваться эмоциям, - у меня есть пару идей, но все эти идеи не несут за собой ничего хорошего. Если правительство никак не поможет, то из города придется просто бежать, - рассказывал Кащей, поднимаясь с места и расхаживая из стороны в сторону, будто это как-то поможет ему принять решение, - я не могу даже представить, как поведет себя Ева, зная ее методы. Будет ли она сносить весь город, если ей нужен только я?

— А ещё боишься за свою жалкую жизнь, так? - спросил Миша, усмехаясь. Ответ был очевиден, так что он не требовался, а Кащей и не отвечал, - может ты, наконец, расскажешь, что такого произошло между тобой и ею, что она так взбунтовалась? Ты даже когда пьешь и базаришь по душам, за жизнь, стараешься не касаться темы с ней. Возможно, она правильно делает, что хочет тебя убить, а мы не на той стороне находимся? - добавил он, но, конечно, в шутку. Всё-таки, в каждой шутке есть доля правды, а, учитывая, что они действительно не знакомы с прошлым Кащея и Евы, появляются вопросы.

— Просто не поделили между собой дела группировки, - пожал плечами Кащей. Ясно чувствовалось, что мужчина что-то не договаривает, но почему? Если бы он правда был не виноват, то рассказал бы уже давно, но, очевидно, что он действительно оплошал перед девчонкой, а сейчас пытается это скрыть. Только почему он не может доверить правду тем, кто на его стороне? Неужели все настолько плохо? — эти мысли не давали Мише покоя, пока он наблюдал за поведением друга в момент этого разговора.

— Но ты трусишься, - заметил Миша, продолжая тему, которая так не нравилась Кащею, но так интересовала всех остальных. Паша не раз говорил, что если она его встретит когда-нибудь, то точно снесет голову. Миша всегда видел в этом какую-то шутку, но сейчас было не до смеха, - предлагаю тебе вести за собой все группировки. Тех, кто остался в городе и кто готов выступить против «Легиона» за родной город. Но имей в виду, Кащей, если до них дойдет, что этой войны бы не было, если бы ты просто вышел поговорить со своей истеричкой, то жив ты все равно не останешься.

Кащей молчал, наблюдая за тем, как после своих слов Миша начал собираться и уходить. Сейчас мужчина не хотел оставаться один, но, при этом, не хотел, чтобы кто-то стоял у него над душой и лечил, так что, на самом деле, радовался уходу товарища. Паше нужно было понять, что ему делать во всей этой ситуации. Может и правда выйти к девчонке, показаться ей, прийти к кому-то перемирию, но какой шанс, что она начнет его слушать? Какой шанс, что своим появлением перед ней он спасет Казань?

Ева всегда была бомбой замедленного действия, которая может вынести не то, что страну, но и всю планету при желании, а Кащей наступил на эту бомбу ещё много лет назад, и стоит ему сойти, город подлетит вместе с ним. Паша знал, что ему давно нужно было покинуть Казань, знал, что нужно было исчезнуть с радаров Евы, но почему-то этого не сделал. Значит ли это, что он хотел, чтобы она его нашла? Возможно. Ожидал ли он, что Ева пойдет войной? Нет. Хотя за то, что он сделал, и не такое могло начаться, зная, что бандитка краев не видит.

Когда Миша вышел, Кащей упал на диван, закидывая ногу на ногу и вжимаясь в мягкую спинку. Сейчас ему было некомфортно даже в тех стенах, в которых он привык находиться. Сейчас водка уже не так расслабляет, лишь загоняет его сильнее, а вкус сигарет настолько тошнотворный, что, кажется, без особых усилий можно бросить это дело. Теплый свет становился все темнее вокруг него, когда он пялился в одну точку, а тиканье часов било по перепонкам так, будто эти часы внутри него, ведут отсчет до нападения «Легиона».

Вскочив с места, Паша ударил по настенным часам, которые тут же соскочили с гвоздя и рухнули с характерным треском, продолжая свое тиканье уже с пола. Из-за этого Кащей будто ощущал эти вибрации ногами, так что и тут не смог сдержать своей агрессии, ломая любимые часы до конца, чтобы никогда больше их не слышать. Жаль, что нельзя сделать этого с бесконечным потоком мыслей в его голове, которые давили не меньше, чем сторонние звуки.

— Ого, - послышался голос за его спиной, - а я думала, что ты любил эти часы, - задумчиво произнесла Люда, прижимаясь плечом к дверному косяку, около которого стояла. Кащей любил эту женщину, но сейчас он и ее не хотел видеть в этих стенах, - что-то случилось? Какой-то ты нервный в последнее время, - с этими словами Люда вошла в комнату, где, на удивление, было даже не накурено. Она подошла к небольшому столу, беря в руку закрытую водку, которую она купила уже четыре дня назад для Паши, но мужчина даже не воспользовался этим.

Пожав плечами и не вдаваясь в подробности такого поведения, она сама открыла ее, разливая в две рюмки. Бросив взгляд на Кащея, она все ещё наблюдала его напряжённую спину. Он не соизволил даже встретить ее как подобает, да и сейчас наглым образом молчит на ее вопросы. Собственно, ей это и неинтересно вовсе. Люда села на кресло, закидываясь алкоголем и тут же хватая огурчик со стола. Они были засохшие, но все такими же вкусными, особенно после водки, которая, словно огонь, разливалась в глотке женщины.

— Все в порядке, - наконец, ответил Паша, не поворачиваясь к Люде, - просто небольшие проблемы. Тебе не о чем переживать, - что бы у него не случалось, ей он всегда отвечал так. Несмотря на то, что он считал ее своей любовью, мужчина никогда не мог даже сесть и поговорить с ней по душам. Она была ему ближе всех, но в это время самой далёкой. Кащей прекрасно понимал, что ее не особо волнуют его проблемы, ведь он мужчина, а значит его проблемы — только его.

Люда с широкой улыбочкой встала с места. Она уже давно была пьяна, но, на самом деле, Кащей и вспомнить не мог, когда не чувствовал от нее запаха алкоголя вперемешку с дорогими духами. Кажется, что она пила постоянно, как, собственно, он сам, но сейчас даже еда в горло не лезла, что уж говорить о привычном образе жизни. Женщина провела своими длинными, наточенными ногтями по его спине, заставляя тело покрываться мурашками через ткань тонкой черной рубашки. Любопытно стало, сколько он уже не менял ее? Неделю? Две?

Дни пролетели быстро, но, в то же время, тянулись до невозможности долго. Состояние, которому нет объяснения. Кащей просто ждал того, что обрушится на него совсем скоро, в считанные часы. Из головы не выходил образ Евы. Какой она стала теперь? В последний раз, когда они виделись, ей было около семнадцати лет, совсем ещё ребенок, воспитанный группировками. Девочка-сиротка, сбежавшая из детского дома в четырнадцать лет. Много лет она скиталась по городам, никак не могла найти себе место в этом мире. Сложно даже представить, что такая замарашка стала главой «Легиона».

У Евы был большой потенциал, который она использовала с умом. И пока все вокруг говорят, что ей много раз пришлось продать свое тело, что она не добилась этого всего сама, только Кащей знал, на что эта девчонка способна. То, что у нее есть сейчас, это ещё не вершина. Она способна на большее, но из-за Паши сейчас двигается совершенно в другую сторону. Ева стремительно летит по дороге, на которой она рискует потерять все то, что обрела за эти годы. Месть ослепила Еву, а Кащей понимал, что ему нужно будет как-то ее остановить, но также знал, что вряд ли его ждёт успех в этом.

Пока мужчина думал об одной, другая уже начала заползать ему под рубашку своими сухими и пухлыми пальчиками, думая, что делает приятно. Да, возможно, прошлый Кащей бы обрадовался такому исходу, но за эти месяцы ожидания все поменялось. Он уже и забыл, когда в последний раз занимался телесными удовольствиями. Конечно, мужчина понимал, что Люда времени не теряет, но в нем не было никакой ревности, а чувства стали такими холодными, что остаётся лишь удивляться, почему эта женщина все ещё с ним, все ещё пытается как-то разжечь в нем огонь.

— Давай потом, - ответил Кащей, поворачиваясь к Люде и мягко убирая ее руки со своего тела. Нет, он вовсе не мечтал о какой-то другой, ему просто не хотелось всего этого, ему было неинтересно, - мне как-то нехорошо, - добавил он, даже не пытаясь придумывать какие-то новые отмазки. Эти слова были у него на языке уже автоматически, когда он видел желания своей женщины. Паша уже забывал, каким огненным он был раньше, какими пылкими были его чувства. Все разрушили новости от Евы год назад, о том, что она планирует нападение на Казань.

— Я слышу это уже на протяжении года, - на грани с истерикой заявила Люда, - скажи, пожалуйста, у тебя ведь кто-то появился? Чем она лучше меня, а? - очевидно, что у женщины появятся именно такие мысли, но они все равно немного удивили Кащея. Мужчина всегда делал для нее очень много, даже того, чего позволить себе не мог, а сейчас слышит такие грязные обвинения в свою сторону. Он уже хотел взбунтоваться, но сил на это не было. Все уходило на размышления о ближайшем будущем.

Если с другой стороны посмотреть на эту ситуацию, то можно действительно обвинить его, ведь в мыслях не Люда, а Ева. Измена ли это, если другая женщина занимает всю его голову, если с мыслью о ней он засыпает и просыпается? Он вовсе не рассматривает ее в аспектах похоти, никогда не рассматривал, ведь для него она была ещё девочкой, которая росла на его глазах. Сейчас же она уже почти женщина, но он даже думать не может о чем-то подобном, учитывая их отношения и то, как он ее предал.

— Чушь, - ответил Кащей, пытаясь улыбнуться. Он старался делать это тепло, но получалось лишь криво, - ты же знаешь, что люблю только тебя, пирожок мой, - добавил он, обхватывая пальцами щеки Люды, но та оттолкнула его от себя, качнув в сторону на своих ногах, которые почти не держали ее из-за количества выпитого алкоголя. Стоит ли сейчас тут что-то спасать, если нет на это сил? Паша не понимал, хочет ли он сейчас эти отношения, которые даже не сдвинулись с мертвой точки, в которую стали год назад.

Возможно, его держала только привычка, как бы это ужасно не звучало. Это очень печально, когда в отношениях не остаётся той искры, которая была между ними когда-то. Все это вошло в обыденность, но сейчас даже бытовыми эти отношения нельзя было назвать. Их любовь, которая когда-то плотно связывала паутиной, держалась на волоске. Одно неправильное слово, и все, что они строили, разрушится. А если так подумать, строили ли они вообще что-то? Это были эмоциональные, но пьяные отношения, в которых с трезвостью приходило безразличие.

— Плевать, делай что хочешь, - заявила Люда и снова подошла к столу на своих коротких ножках, окутанных в тонкие колготки и длинные ботиночки на высоком каблуке. Эта женщина всегда умела одеваться, но особенно любила зиму, когда можно было носить дорогие шубы из барсучьей шкуры и шапку с лисой. Любая женщина зимой выглядела богаче в тысячу раз, особенно, если эта женщина принадлежит старшему группировки. В нынешнее время это был высокий статус, пусть и группировка не самая мощная.

Взяв рюмку, которую ранее она приготовила для Кащея, женщина выпила содержимое залпом и, не закусывая, отправилась к двери. Нужно было ее как-то остановить, ведь, наверняка, она этого хотела, но Паша не мог бороться. Сейчас у него были дела поважнее, дела, которые он не сможет решить, даже если утопит себя в мыслях об этом. Нельзя что-то придумать, когда ты даже предположить не можешь, что тебя ждёт с приходом бури. И сколько не думай, а в голове пустота.

───── ⋆⋅☆⋅⋆ ─────

Ева и ещё несколько человек с ней, которых подобрал Виктор, уже входили в здание Исполкома, она же Мэрия города, где ее ждали власти, дабы выдвинуть ей какие-то условия. На самом деле, Ева думала над тем, что ей даже не особо нужно проходить через улицы этого города. Нужно было продолжать двигаться по карте Ярославы, а не создавать себе препятствия. Сейчас, если бы она дала приказ идти в обход, она бы не не находилась в этой яме со змеями, которые хотят ее поглотить. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, что будет происходить на этой встрече.

— Здравствуйте, - начала Ева, внимательно смотря на мужчину в форме, что встал перед ней. Он смотрел на нее так, словно по статусу в тысячу раз выше, чем она. Девушка обычно очень агрессивно реагировала на такое отношение к себе, но сейчас приходилось держать себя в руках, чтобы не создавать проблемы. Она прекрасно знала, что ее ждёт в Казани, а именно, армия, которая готова разбить ее, как только она подойдёт к границе города. Уничтожать силы об Ижевск не было никакого резона, так что она понимала — сейчас нужно проглатывать.

— Ева? - спросил он, даже не оказывая никакого уважения, что, собственно, было очевидно. Его даже не пугало наличие охраны с оружием, что прожигали его взглядом и ждали малейшей ошибки, дабы открыть огонь. Один неверный шаг в сторону Евы, и они наделают в нем сотни дырок. Член Исполкома забывал, что он лишь мешок с мясом и не более того. Он забывал, что перед ним стоит создатель Революционной Армии, которая взрывает города без особых усилий.

В ответ на такой взгляд мужчины, девушка выкинула лёгкий смешок с кривой улыбочкой. Давно она не видела такого, ведь в последние годы вообще не выходила в люди. Внутри нее разгоралась злость, но снаружи были лишь насмешки. Ничтожество смеет смотреть на нее сверху вниз, словно совершенно не чувствует ее власти. И это вовсе не чушь, ведь за спиной этой, казалось бы, хрупкой дамы, огромная армия, которая готова разорвать власть в клочья. Каждый из тех людей, что сейчас смело идут за ней, потерпели угнетения со стороны власти, которая сейчас действительно недооценивает народный гнев.

В общем-то, этим зажравшимся уродам и дела никогда не было до людей, которые еле концы с концами сводят, чтобы прокормить свою семью и себя. Нет дела до преступности, которая с каждым годом только набирает обороты. Народ травмирован, но какое дело чиновникам, что дальше своего живота ничего и не видят вовсе? Только вот Ева каждый день видит это, когда освобождает города от гнета правительства и выслушивая благодарности тех, кто готов за ней идти. Конечно, сложно сказать, что девушку это интересовало, но, в отличие от чиновников, она не может спрятаться от этого.

К сожалению, Ева не видит самого важного. Она не видит, что ее «освобождение» разрушает в сотни раз больше жизней, чем безразличие правительства. Последователи «Легиона» не поймут всего ужаса действий Революционной Армии, пока сами не столкнутся с этим нос к носу. Пока их дом не будет смешан с землёй, пока их город не падет. А до этого времени, конечно, с дивана будет лучше видно. Доказывать, что Ева делает все правильно, что давно нужно было это сделать куда удобнее именно с дивана перед телевизором.

Нельзя угодить народу, который сам не понимает, что он хочет. Им не нравится власть и не нравится то, что ее пытаются свергнуть. Им не нравятся цены в магазинах и не нравится, когда они падают вместе с зарплатой, а ведь эти вещи крепко связаны. Им не нравится война, но они рады митингам, рады движению «Легиона», когда находятся в тысячах километрах от уничтоженного города. Им не нравится работать и не нравится, когда их сокращают. Политика это не «распечатать деньги и жить счастливыми», это куда сложнее. Это структура, огромная пирамида, в которой все аспекты связаны, но далеко не все это понимают. Да и не хотят понимать.

— Да, Ева, - на удивление, спокойно ответила девушка, удерживая себя в руках, - меня пригласили. Могу я войти? - уже чуть более раздражённо спросила она, когда заметила, что каменное лицо мужчины даже не поменялось никак. Он не сдвинулся с места, продолжая отрезать ее от двери в главный зал Исполкома. К этой встрече она готовилась всю ночь. Она без конца прогоняла в голове все, что может там произойти и то, как она должна будет себя вести в той или иной ситуации. Кажется, что ее тревожность обдумала совершенно все, от самого безобидного до самого абсурдного.

— Оружие придется оставить, - холодно произнес мужчина в форме, чуть прищурившись. Очевидно, что они бы попросили об этом, Ева была готова к такому раскладу. Естественно, без защиты она входить в эти широкие двери не собиралась, но уже сотни раз думала о том, что делать в такой ситуации. Ее взгляд стал мягче, как-то снисходительнее, словно она совершенно не боится того, что ждёт ее, если она откажется от оружия, только мысли у нее крутились обратные. Конечно, она переживала за свою жизнь, не только потому что она боится смерти, но и потому что знает, что от нее зависит слишком много.

— Вот как? - спросила она, чуть расстроенно. Девушка пожала плечами и вздохнула. Ее цепкий взгляд заметил тени движения за приоткрытой дверью в зал Исполкома. Неужели они и правда стоят за дверью и слушают разговор? Как же это глупо, как по-детски. Вместо того, чтобы выйти и посмотреть в глаза той, над которой они сейчас смеют надсмехаться, они щемятся, как мыши, - очень жаль. Я думала, что эта встреча была вам нужна, - она немного помолчала, набирая в свои слова уверенность, - в таком случае, я думаю, мы пойдём. Нам ещё войной захватывать ваш город.

С этими твёрдыми словами она развернулась, а кожаный плащ качнулся за ее спиной. Тонкая шея, прямая спина — все это выглядело властно, как и ее кожаный плащ, свисавший с плеч, а длинные темные волосы были собраны в пучок, отчего ровность ее осанки становилась более выраженной. Даже сложно сказать, что эта девушка, на самом деле, ещё зелёная. Никто не знает, сколько ей лет, даже те, кто бок о бок с ней находится постоянно. Еве казалось, что ее возврат уничтожает тот авторитет, который она собрала за годы.

— Погодите же, - заговорил второй голос. Мужчина с широким животом и низким ростом, похожий больше на детёныша свиньи, показал свой пятачок из-за деревянной резной двери, - что ж вы так в крайности-то бросаетесь? - спросил он, неловко посмеиваясь. Ева ещё не видела его, но чувствовала спиной, что он омерзителен даже по внешним признакам, не говоря уже о тонком голоске с щепоткой насмешливости в интонации. Ладони Евы сами покрылись влагой и сжались в кулаки, чтобы как-то сдержать нахлынувшие чувства.

Она резво повернулась на говорящего и чуть улыбнулась, строя из себя глупую, наивную и очень добрую девчонку. Таковой, Ева, конечно, не являлась, но кроме как вот так, она больше не знала, как вести себя с чиновниками. За столько лет, будучи главой «Легиона», она впервые выходила на какие-то мирные переговоры с представителями. На самом деле, получалось как-то позорно, ведь ей нужно всего-навсего добраться до следующего города быстрым и короткими путем, чтобы не тратить время на обход, но, как она и думала ранее, второй вариант был бы куда лучше. Лучше бы она повела в обход, чем сейчас разговаривала с мерзкими людьми.

Ева ничего не говорила. Она лишь повернула голову, вставая вполоборота, как бы на низком старте, давая понять, что она не станет бегать за ними и умолять их дать проезд. Несколько наряженных и тихих секунд они смотрели друг другу в глаза. Благодаря большому опыту руководством и неуважению к власти, Ева держалась твердо, хоть и внутри у нее все трепетало от того, что она даже представить не могла, на что готовы эти люди, да и чего они вообще хотят от нее со своими условиями. Чиновник первый сдался, проигрывая этим «гляделкам».

— Для вас мы, конечно, сделаем исключение. Ради нашей безопасности мы разрешаем вам взять с собой одного охранника. Мы ведь тоже понимаем, что вы боитесь, - весело заявил он, пытаясь разбавить гнетущую атмосферу между всеми, кто тут находился. Он думал, что сможет таким способом найти общий язык с женщиной, но она видела его насквозь. Мужчины всегда недооценивают противоположный пол, они всегда думают, что имеют власть над женщинами, которых привыкли считать слабыми. Они сами навязали это нежному полу, чувствуя себя победителями.

— Двоих, - достаточно резко ответила Ева, продолжая держаться камнем. Она даже не сдвинулась с места, оставаясь вполоборота и прожигая наглого члена Исполкома своими внимательными темными глазами, которые, казалось, с каждой секундой темнели все сильнее от ярости, что в ней нарастала. Ее злило то, что они продолжали ставить свои условия, делая вид, будто не боятся ее, но Ева видела то, что творилось у них внутри. Она чувствовала эту панику, которую он прикрывал глупым и неуместным юмором.

— Как скажете, - быстро сдался мужчина, вздыхая. На долю секунды можно было заметить, как его тело содрогнулось в лёгкой раздражительности, но они даже представить не могли, до чего эта девушка может их довести, и сейчас, когда они, хоть как-то, но уступают ей, это лишь предает Еве больше уверенности, - прошу, можете входить, - добавил он и отошёл от двери, находясь по другую сторону. Проход открылся, и девушка могла заметить, как красиво выглядит данное помещение.

За всю жизнь она привыкла находиться в трущобах или в мелких постройках, собранных на скорую руку членами ее организации, дабы она могла отдохнуть. Конечно, она могла видеть мэрии в тех городах, которые захватила, но это мало ее интересовало, а у власти города она оставляла своих людей, которым доверяла такое дело. Тот Исполком, в котором она отравила чиновников, выглядел куда скромнее, чем в Ижевске, и, все же, это было также некомфортно. Девушка давно поняла, что такие места не для нее.

Медленным шагом она вошла в зал, ловя взглядом остальных членов Исполкома, что смотрели на нее во все глаза. Они пытались держаться уверенно, но это было тяжело, когда перед ними та самая женщина, что нагло терроризирует власть советского мира уже несколько лет и не даёт им спокойно править наивным народом, которому они так старательно промывают мозги телевидением. Обворовывать до нитки легко, когда люди слепо верят, что власть желает им только добра.

Напряжение стало ещё выше, пока Ева рассматривала красоту здания. А ведь если ковырнуть корку стены, то можно заметить гниль. Именно эта мысль вывела девушку из внутренних восхищений. Задумавшись о том, какая власть на самом деле, она перестала видеть узоры на стенах и видела только трупы, да поломанные жизни, на которых эта самая власть наживается. Взгляд быстро скользнул по участникам беседы, которую Ева с трепетом ждала весь день. Она старательно выдерживала безразличное выражение лица, но внутри все разрывалось от злости.

— И так, вам нужен проезд, верно? - начал один из мужчин, садясь на свое место. Ева не подходила ближе, она оставалась посреди комнаты, на красном ковре, ощущая, как это место начинает сдавливать ее. Она не была клаустрофобом, а стены были широки, но сейчас она понимала, что голова немного кружится, а телу дискомфортно в этом месте. Воздуха становилось все меньше, будто кислорода и вовсе не было. Мужчины сидели напротив нее за большим столом, рассматривая ее с ног до головы, - если мы дадим вам проезд сами, вы же понимаете, что нас ждёт? Об этом разговоре никто не должен узнать.

Вот как. Измена. Собственно, это было тоже неудивительно. Единства нет у руля, а значит откуда же ему появиться в народе? Этот факт заставил Еву гордо поднять голову. Она понимала, что в этом ее плюс, ведь она смогла собрать последователей и группировку только лишь благодаря намерениям. Общий враг сближает людей, а это факт, и ситуация, что сейчас в Союзе — тому доказательство. И пусть пока то, что она имеет, это лишь малая часть от всего населения СССР, это уже большой результат.

— Конечно, - кратко ответила Ева, - все, что обговаривается в этой комнате, останется только тут, - на самом деле, из уст той, кто потихоньку захватывает власть, это все звучит угрожающе, но сейчас мужчин интересовало лишь то, что они могут получить с этого сотрудничества. На данный момент они действительно верят в то, что имеют какую-то власть над хрупкой, на вид, девушкой, что они могут манипулировать ее решениями, ведь привыкли к такому в повседневной жизни, но они ещё не знают, с кем связались, а узнать им придется, - я слушаю вас. За что вы готовы дать мне проезд в Казань?

— За союз с вами, - ответил второй мужчина, привлекая внимание Евы и двух ее сопровождающих, - мы верим в то, что власть Советского Союза теряет свои позиции, и прекрасно видим, как вы уверенно притягиваете все больше последователей, - он говорил абсолютно серьезно, без тени юмора, хотя ещё недавно хохотал у входа в зал, как дурачок, - поэтому мы хотим помочь вам, - добавил он, умалчивая что-то то, что смогла учуять Ева своей тонкой интуицией.

— И как же вы хотите мне помочь? О каком союзе вы говорите? - Ева задавала наводящие вопросы, чтобы вывести чиновников на чистую воду. Она четко ощущала подводные камни, которые, возможно, они и вовсе хотят умолчать, но с ней так не получится. Решая важные моменты, она готова изучить все от корки до корки, добраться до всего самого сокровенного, чтобы точно знать, как поступить. Политика — дело тонкое, а Ева — девушка не глупая. Она уже догадалась, к чему чиновники клонят, но лучше построить из себя дурочку, чтобы услышать это именно из их уст, дабы было за что наказывать наглых мужчин.

— Где это видано, чтобы женщина вела армию? - подал голос худощавый парень, которого Ева заметила сразу, как вошла в эти двери, ведь он совершенно не скрывал истинного к ней отношения, - ещё и такая молодая, - добавил он безосновательно, ведь и сам, скорее всего, был одного возраста с ней, а то и младше, только наглости в нем было больше, чем лет, что, конечно же, не оставило Еву равнодушной, - мы хотим, чтобы вы передали это дело нам, - в ответ на такое резкое, но ожидаемое предложение, Ева расхохоталась.

Она хохотала так громко и звонко, закинув голову, что становилось даже не по себе. Сопровождающие девушки переглянулись, готовясь к тому, что сейчас придётся вытаскивать ее отсюда войной, собственно, они догадывались, что так и будет, ведь любые переговоры с властью заранее обречены на провал. Мужчины Исполкома были абсолютно серьезны. Они спокойно дождались, когда Ева придет в себя, а потом продолжили свои забавные переговоры о передачи власти «Легиона»:

— Вы же понимаете, что с таким количеством людей не справитесь в одиночку, - он не спрашивал, а делал уверенное заявление, отчего гнев внутри Евы только сильнее вспыхнул, - одно какое-то недопонимание, и вы потеряете все, а то, что вы имеете — действительно успех. Вы сделали хороший старт, но главное качество для руководителя — суметь вовремя остановиться, а сейчас у вас есть шанс выгодно отдать дело. Армия и революция это не то, что должно быть на хрупких женских плечах, - добавил он, выделяя последние слова.

— К тому же, я просто уверен, что в «Легионе» много недовольных тем, что их ведёт глупая женщина, - добавил пузатый, снова мерзко хихикая. Это не стало последней каплей для Евы, но изрядно ее взбесило. Как бы то ни было, в отличие от чиновников, она вела себя достойно, выдерживая эмоции внутри себя. Было видно, что у них в головах не укладывается, как такого могла добиться женщина. Ева готова поспорить, что это злит их, ведь сами они всего-лишь пешки в руках власти.

— У вас же ещё нет детей? - снова спросил молодой человек, вставая с места и медленно передвигаясь и обходя помещение. Он уверенно опёрся поясницей в широкий стол, складывая руки на груди, - а для женщины потомство — неотъемлемая часть жизни, - он говорил это все так уверенно, убежденный в том, что не притягивает тему «за уши», ведь остальные мужчины только кивали и поддерживали каждое слово друг друга, - думаю, вам следует заняться, наконец, семьёй. Мне вот ещё двадцати семи лет нет, а моя жена несёт уже четвертого.

Ева ничего не говорила. Она прикусила язык аж до крови, чтобы ничего не вякнуть на такую наглость со стороны мужчины. Он говорил о своей жене так, будто она не человек, а животное, готовое всю жизнь только нести потомство и разрушать свое собственное здоровье, свое моральное состояние. Ева держалась изо всех сил, она отчётливо ощущала напряжение сопровождающих ее мужчин, которые тоже были недовольны такими разговорами. В отличие от членов Исполкома, они были совершенно другого мнения, да и, к тому же, Ева уже много раз доказала, что по достоинству занимает это место.

— Мужчину украшает количество детей, которых он сделал, а также покорная жена, - добавил парень, медленно кивая на свои же слова, - наверняка, у вас ещё нет мужчины, а причина тому ваша деятельность. Вам следует передать это тем, кто больше понимает в политике, - он сделал уверенный шаг к ней, давая понять, что у него напрочь отсутствует инстинкт самосохранения. Вот так вот приближаться к женщине после таких грязных слов — фатальная ошибка. Возможно, на эту ошибку его сподвигло то, что Ева молчала, но это совершенно не означало, что она внимает каждому его слову.

— Вы же женщина, Ева, - снова напомнили ей откуда-то из стороны. Девушка уже не смотрела на того, кто это говорит. Взгляд ее был прикован к подонку, что вообще выдвинул эту неуместную тему. О чем они думали, когда начали кидать такие сомнительные предъявы в столь серьезный момент? Неужели они ещё не поняли, что «Легион» — это не просто «группировочка»? Неужели они не верят в Революционную Армию, только потому что у ее власти женщина? Недооценивать ту, что прошла огромный путь — фатальная ошибка.

— Женщина — это очаг, - добавил кто-то. Как же эти мерзкие рожи дополняли друг друга. Такое ощущение, будто у них один мозг на все двенадцать человек, - это нежный цветок, который несёт в мир заботу, тепло и уют, а не войну, - парень делал один шаг за другим, а в ушах Евы это отдавало лишь отсчетом до взрыва. 10.. 9.. Ещё немного, и она точно выйдет из себя. Язык не поворачивался что-либо ответить, потому что в такой ситуации нечего сказать. Хотелось лишь перерезать эти жирные шеи.

8.. 7.. Ева не выдерживала этих внимательных и насмешливых взглядов, которые откровенно унижают ее сейчас. Где-то даже слышала смешки, тихие, но все же уловимые. Они говорили что-то ещё, снова поднимали мерзкие темы о том, что должна женщина и где ее место, но Ева этого уже не слышала. 6.. 5.. Ещё один шаг, и она точно отдаст приказ, ещё чуть-чуть, и накал уже возрастёт до точки кипения. Гнев разливался по ее телу, а голоса и насмешки становились все громче. Они то отдалялись, то приближались, пока мозг девушки туманился, а глаза наливались гневом.

Они не видели, что творилось с девушкой, не только потому что все это было внутри нее, а ещё потому, что не хотели видеть. Мужчины не верили в злость женщины, они не верили в то, что она способна постоять за себя, занимая такую высокую должность. Они не верили в ее должность, а это — фатальная ошибка. 4.. 3.. Чиновники не останавливались, переходя все границы, размывая ту черту, которая с самого начала разговора была ими обесценена. Взгляд Евы бегал по комнате, она пыталась за что-то зацепиться, чтобы успокоить бурю внутри себя, но ничего не цепляло взгляд, который то и дело возвращался в лицам мужчин. 2.. 1..

— Ну, что скажете? - голос молодого парня вдруг успокоил весь тот ужас, который крутился внутри девушки. Ее кровь, которая секунду назад раскалённой лавой бегала по венам, резко похолодела. Глаза устремились прямо на него, а сама Ева перестала паниковать. В голове стало пусто, а на лице появилась лёгкая улыбка, словно того разговора и не было, будто они не пытались унизить ее своими ужасными словами, - вы согласны с нашими условиями? Думаю, у вас уже нет времени, раз вы так торопились, - он склонил голову, с интересом смотря на Еву, находясь в метре от нее.

Девушка все также молчала. В этот раз у нее были слова, и она их скажет прямо сейчас. Совершенно спокойно, даже с какой-то мягкостью, она медленно подошла ближе к чиновнику, окидывая его взглядом с ног до головы. Опустив глаза к полу, она заметила задранную штанину брюк. Тихонько цокнув и покачав головой, она присела на корточки и ловким движением поправила одежду мужчины, заставляя того замолчать и с прищуром посмотреть на Еву. Остальные мужчины захихикали, но этому парню, который так близко был к ней сейчас, явно было не до смеха.

— Я очень рада за вашу жену, - произнесла Ева, улыбаясь уголками губ. Все это выглядело так притворно, что даже мужчины ощутили ложь в словах девушки, - искренне, правда, - медленно добавила она, снова опуская голову и смотря на, уже аккуратно уложенную, штанину, - ведь ей больше не придется нести потомство для такого выблядка, как ты, - Ева произнесла это низко и тихо, но даже в этой тихой фразе можно было услышать вибрацию ее гнева. Такое ощущение, будто эта злость разливалась по полу, заставляя чиновников содрогнуться, но времени на то, чтобы что-то понять, у них не было.

В этот момент двое охранников Евы направили оружия на сидящих за столом членов Исполкома, выстреливая в каждого из них по несколько раз. Этот не тот случай, когда можно было жалеть патроны, ведь сейчас участники «Легиона» стали свидетелями тому, как их предводительницу пытались унизить. Парни долго ждали этого момента, когда смогут отстоять часть Евы. Они не давали даже возможность выкинуть что-то в ответ. Чиновники допустили ошибку, когда вообще пригласили Еву к себе, не подготовившись к ее приходу, ведь, опять же, недооценили.

Достав небольшой нож из своих сапог, Ева не могла так просто дать умереть тому, кто откровенно высмеивал ее. Пока остальных она отдала в руки «Легиона», молодым отцом решила заняться сама. Ева безжалостно полоснула ножом по паху, заставляя худощавого парня взвыть, словно раненному псу. От боли он прикусил язык, пытаясь что-то сказать, но у него не получалось. Девушка схватила парня за волосы и поставила на колени без особого труда, ведь от боли он уже почти лежал, выкрикивая какие-то бессвязные оскорбления, которые Ева пропускала мимо ушей.

— Мужчину украшает не потомство с прислугой-женой, а красивое надгробие, - прорычала девушка, заставляя его смотреть на себя, - у тебя не будет даже его, мразь. Если бы не встреча со мной, то у тебя был бы бело-красный гроб с безупречным памятником, но сейчас, обещаю, что твое тело до косточек обглодают собаки на помойке, где тебе самое место, - закончив свою речь, она подняла нож над головой и размашисто ударила по его шее. Кровь брызнула ей в лицо, а тело парня рухнуло на пол, испуская последние частые выдохи до момента, пока жизнь не покинула его.

— Ева, - подал голос один из охранников, - нужно уходить, - добавил он, аккуратно касаясь плеча девушки и ставя ее между собой и товарищем. Глава «Легиона» только кивнула, ее мозг отказывался думать, он был затуманен гневом. Ева редко убивала сама, по пальцам можно пересчитать жизни, которые она отняла своими руками, но ещё никогда девушка не получала такого удовольствия от убийства. Кидая взгляд за спину, она видела, как трупы чиновников развалились по комнате, окрашивая коричневые стол и пол своей грязной кровью. Сказать, что Ева была счастлива, не сказать ничего.

Пока они шли по широким коридорам, мужчины по обе стороны от нее издавали один выстрел за другим. Никто не мог приблизиться к ним, потому что как только силуэт попадал во внимание «Легиона», их убивали. Ева вдруг вспомнила, что под окнами здания должен быть Виктор, который обещал находиться недалеко от нее. Недолго думая, девушка рванула вниз по лестнице, а сопровождающие не отставали. На выходе из здания Ева заметила мужчину, который держал пистолет, готовый в любую секунду выстрелить в нее, но он, почему-то, этого не делал.

Руки его дрожали, а седые волосы встали дыбом. Он шептал что-то губами, панически разглядывая Еву и участников «Легиона» за ее спиной. Когда один из парней готов был выстрелить, Ева обхватил его ствол и опустила, давая понять, что этого делать нельзя. Девушка чувствовала, что этот мужчина сам боится ее больше, чем она его с пистолетом. Старик просто смотрел на нее какое-то время, а потом бросил пушку на пол и сел на корточки, прикрывая голову. Ева без слов двинулась к выходу, уже уверенная в том, что ее не убьют.

───── ⋆⋅☆⋅⋆ ─────

— Добрый день, - Ильдар с улыбкой встречал гостей. На удивление, сегодня через его отдел прошло большое количество персонажей, которых он ранее видел только в телевизоре. Ещё вчера вечером мужчина был уверен, что никто не выйдет на защиту Казани, что власть, как обычно, будет отсиживаться и позволять Еве захватывать города, но сейчас сюда приехала целая армия, которая уже выходила на свои позиции по периметру города. Начальник КГБ улыбнулся, пожимая руку Ильдара.

— Как прошла эвакуация жителей? - спросил сходу он, оглядывая кабинет милиционера. Афанасьев Степан выглядел достаточно расслабленно, несмотря на то, что ждёт их впереди. Такое ощущение, будто для него это ничего не значит, что не сказать о Ильдаре, который я же долгое время как на иголках ждал приближения «Легиона», - слышал, что это был выбор самих людей, а не принудительная эвакуация. Не считаете, что мирные жители будут мешать?

— К сожалению, мы не получили распоряжение свыше для таких действий, - быстро отчитался Ильдар, - думаем, с вашей помощью наличие мирных в городе не станет проблемой, - настроение мужчины было хорошим, ведь приезд КГБ СССР стал настоящим сюрпризом, да и, что таить, спасением для Казани. Ильдар больше верил в то, что правительство бросит город на произвол судьбы, как сделал это с Хабаровском.

— Рассчитываете на то, что Ева с «Легионом» даже не войдет в Казань? - с лёгкой усмешкой спросил Степан, усаживаясь в кресло и продолжая разглядывать стены, картины и рабочие столы милиционеров, - я бы, на вашем месте, не был так уверен в силе КГБ против «Легиона». В отличие от нас, они более сплочённые, - Ильдар думал, что спокойствие мужчины связано с тем, что он уверен в своих возможностях, но теперь такое отношение было ему совершенно непонятно.

Ильдар плюхнулся напротив Степана, внимательно смотря на него своими большими глазами. Неужели они ничего не смогут сделать? Да быть такого не может. Не может Революционная Группировка быть сильнее, чем армия правительства. Это ведь даже в голове не укладывается. Мужчина и так часто задавался вопросом, почему они так легко отдали ей восток, даже не пытаясь бороться. Даже сейчас они готовы спустить все на тормозах и не вкладывать силы в защиту Казани? Зачем они тогда вообще приехали?

— Не тряситесь так, Ильдар, - успокаивающе проговорил Афанасьев, похлопав товарища по плечу, - в этот раз мы точно выйдем победителям. «Легион» ещё не сталкивался с противостоянием. Сомневаюсь, что Ева готова к полномасштабной гражданской войне, она ещё совсем девочка. Их сплочённость построена только на том, что ранее девочке не приходилось принимать серьезные решения, им не приходилось терять людей в огромных количествах. Ее же «империя» развалится изнутри, а нам не придется делать ничего, кроме как защищать Казань.

— Почему вы так уверенно говорите о том, чего не можете знать? - спросил Ильдар, хмуря брови, - мы понятия не имеем, что из себя представляет Ева и видим только то, как она сносит целые города, а вы заявляете, что она ещё совсем юная и зелёная? Даже если так, сомневаюсь, что она действует одна. Рядом с ней, наверняка, взрослые и опытные люди, которые знают, чего они хотят. «Легион» сделал уже достаточно, чтобы Ева воспитала в себе то, что необходимо.

— Вы правы, - подметил Степан, - только по нашим данным, всем заправляет именно Ева. Вы больше телевизор смотрите и страшитесь «пугалок», которые созданы лишь для «зомбирования» населения. Ева ещё не сталкивалась с тем, что ждёт ее здесь. А здесь она провалится, - самодовольно ответил мужчина, закидывая ногу на ногу, - просто расслабьтесь и ждите, а вот жителей, хорошо бы, принудительно эвакуировать, потому что тут начнётся настоящий хаос. Безумству Евы можно только удивляться.

───── ⋆⋅☆⋅⋆ ─────

— Мы не можем просто взять и уехать, - прошептал Марат, смотря на серьезное лицо Вовы, который также это понимал. «Универсам» не собирается оставаться в стороне, как и все остальные группировки Казани. До нападения «Легиона» осталось меньше суток, потому что сейчас те находятся уже в Ижевске, который в восьми часах езды на машине. Разделяет их всего ничего, так что паника в Казани только росла. Уже три дня подряд люди эвакуируются, скупают все продукты и билеты.

— Я знаю, - ответил Адидас, смотря на тротуар. Сейчас они стояли в поезде, на входе. С минуты на минуту поезд тронется, и парни покинут город по решению родителей. Поднимать разговор о том, чтобы остаться, не имело никакого смысла, ведь они все равно настоют на своем. Если Вове ещё, чудом, разрешат остаться из-за, уже самостоятельного, возраста, то Марата точно заберут, ведь парню не было ещё и шестнадцати лет. Вова кусал губы, принимая тяжёлое решение.

— Мальчики, идите уже сюда. Нужно места подготовить, сутки ведь ехать, - кричала мать парней, привлекая их внимание. Отправиться вглубь поезда = потерять возможность вернуться к «Универсаму». В момент, когда родному городу угрожает опасность — растет патриотизм. Они не могут покинуть Казань, сбежать, словно страшатся войны. Вовсе нет. Сейчас они ощущали, что готовы в первых рядах бежать на «Легион», который смеет так нагло врываться в их «дом».

— Да, сейчас! - ответил Марат, стараясь говорить весело и задорно, словно в его мыслях сейчас нет идеи выпрыгнуть из поезда и вернуться домой, - Вов, чё делать будем? - спросил парень, практически проскулив это брату в ухо и дёргая его за плечо. Краем глаза он наблюдал за суетой в поезде, а душа все рвалась покинуть это место, - нужно что-то делать. Мы же не сбежим как лохи, ну, - добавил он, заставляя Вову волноваться сильнее. Не хотелось брать с собой брата, но он понимал, что проще будет защитить его так, рядом с собой, чем не знать, доехал ли он с родителями или выпрыгнул где-то в дороге.

Когда поезд, наконец, тронулся, а двери ещё не закрылись, Адидас схватил Марата за край куртки и готовился бежать. Нужно было дождаться, когда поезд наберёт достаточную скорость, дабы их не успели догнать. Он понимал, что родители, наверняка, выйдут на следующей же станции и вернутся в Казань, но также он знал, что если парни будут у Кащея, то им не удастся их найти. Поступок, несомненно, очень подлый, но куда хуже было бы бросить свой город, когда ты в силах выйти на его защиту.

Проводница выскочила к ним и окинула их непонимающим взглядом. Она уже собиралась пойти и закрыть дверь, но парни тут же выскочили из поезда прямо на ходу, падая на мокрый асфальт. Мать видела их спины, она начала что-то кричать и бежать за ними, но братья тут же подскочили на ноги и побежали в обратную сторону, обратно на станцию. Сейчас им нужно было добраться до здания «Универсама» и вернуться в строй, дабы помочь защитить свой «дом».

───── ⋆⋅☆⋅⋆ ─────

Ева шла по центральной улице Ижевска, наблюдая за машинами «Легиона», которые сейчас спокойно двигались по городу. Сейчас девушка чувствовала свою власть, захватив очередную территорию без особого труда. Сейчас все силы были направлены в Казань, ожидая их нападения, так что, Ижевск некому было защитить, что было только на руку Еве. На самом деле, она уже шла туда, к этим чиновникам, с пониманием, что мирных переговоров бы не вышло. Она готовилась к тому, что ей придется брать город силой, дабы суметь пересечь его.

— Вы уверены, что пятьсот человек это достаточно для того, чтобы удержать Ижевск? Обычно вы оставляете в городе от двух тысяч.., - начал Виктор, шлепая рядом с Евой, которая лишь довольно рассматривала улицы, не задумываясь о том, что дальше будет делать с этим городом, ведь пока он ей был вовсе не нужен. Когда девушка услышала вопрос мужчины, она кинула на него серьезный взгляд, а потом пожала плечами, давая понять, что эта тема не шибко ее волнует, особенно сейчас.

— Ижевск это не главная моя цель. Мне ничего не мешает захватить его снова, но сейчас, я думаю, до него никому не будет дела. Не хочу тратить силы «Легиона» на удержание того, на что всем плевать. Люди мне нужны в Казани, - спокойно и уверенно ответила Ева. И девушка, конечно же, была права. В Казани ее ждали группировки, КГБ, милиция и много всего интересного, с чем ранее она не сталкивалась. Ева прекрасно понимала, что захват Казани не будет для нее лёгким, если, конечно, Кащей сам не выйдет к ней, - через сколько часов мы прибудем в пункт назначения?

— Часов десять, - ответил Виктор, широко улыбаясь, - восемь, если немного ускоримся, - он посмотрел на Еву, которая, что странно, не улыбалась, думая о том, что ждёт ее в Казани. Она нервно кусала губы, а мужчина чувствовал ее напряжение, - расслабьтесь, - он потрепал ее по плечу, делая это мягко и совсем ненавязчиво, - они все недооценивают вас, в этом наше преимущество. Благодаря тому, что они осведомлены вашим возрастом и полом, нам не нужно переживать, что они хорошо подготовятся к вашему приходу.

— Мне не симпатизирует мысль, что меня недооценивают, - тихо ответила Ева, - мне не нравится, что меня не воспринимают всерьез, будто я маленькая девочка, играющая в игры, - процедила она, давая понять, насколько враждебно настроена на подобные высказывания. Для Виктора было странно такое рвение Евы наводить страх на власть, ведь куда лучше, когда они совершенно не ожидают того, на что «Легион» на самом деле способен, так как это способно стать плюсом, застать врасплох.

— В любом случае, - начал Виктор, останавливалась и задерживая Еву. Он обхватил ее плечи и мягко встряхнул, - не знаю, для чего вам Казань, но уверен на все сто процентов, что победа будет за вами. В этот раз придётся чуть-чуть постараться, но итог будет как обычно, - он чуть улыбнулся, стараясь поддержать Еву в том, что она делает, - представление власти о вас — это ваше преимущество, - повторял мужчина, - но мы-то знаем, что вы совсем не маленькая девочка, о которой говорят они. Мы знаем, что в конечном итоге именно вы станете властью Советского Союза.

Ева улыбнулась. Эти слова действительно подействовали на нее хорошо, ведь какие-либо сомнения отступили. Она посмотрела на машины, что медленно продвигались по дороге, а потом кивнула Виктору, давая понять, что им пора бы приземлиться и поехать в Казань. Мужчина понял ее без слов, так что, в последний раз потрепав ее плечи и направил ее к одной из машин, чтобы посадить ее на безопасное расстояние от перестрелки, с которой им придется столкнуться так скоро. Сейчас, схватив Ижевск, они сделали первый и уверенным шаг для завоевания Казани, а ещё значительно сократили расстояние, которое должны проехать.

— Вот увидишь, - проговорила Ева, выдвигаясь немного в открытое окно машины вместе с картой. Девушка зажгла спичку, начиная обводить края карты города огнем. Бумага начинала тлеть в ее руках с характерным запахом, только Ева смогла уловить в горелой бумаге даже запах человеческого мяса. Будто загипнотизированная, она наблюдала за тем, как на карте Казань теряла целые улицы, а в голове, словно сумасшедшая, она слышала крики, вопли людей, слышала звуки перестрелки, предвкушая то, что ждёт ещё меньше чем через сутки. Город не готов к тому, что на него идёт, но и Ева не знает, что ее ждёт. Она уверена лишь в одном, - Казань будет гореть.