Сидя на кушетке, перед отцом и врачом, девушка смотрела на свои руки, что лежали на коленках. Она уже сдала все анализы и ждала, когда доктор вынесет вердикт. Девочка впервые была у доктора такой специальности, если не брать во внимание Наташу. Саша просто сидела и молчала, напряжённо лишь иногда поглядывая на того же напряжённого отца, что порой приподнимался со стула, чтобы посмотреть в записи женщины.
— Итак, - начала она, глубоко выдыхая, - анализы вполне хорошие, беременность протекает достаточно благоприятно, только не хватает витаминов, гемоглобин низкий, - пролепетала она, встречаясь в шокированными глазами обоих.
— Беременность? - спросил мужчина, подрываясь с места и подходя к женщине. Он с ужасом смотрел в тетрадь, внимательно перечитывая каждую букву.
— Ну.., да.. Вторая неделя, - смущённо заявила она, снова перепроверяя записи, убеждаясь в том, что сказала все правильно.
Девочка сразу поникла, посмотрев на свой живот, в котором ранее не чувствовала никаких изменений. Сердце защемило, Саша даже подумать не могла, что успела залететь. И правда, она совершенно не помнила, куда закончил парень, что сделал это с ней. Боясь встретиться глазами с отцом, она продолжала смотреть на свой живот, а по щекам потекли горячие слезы.
Мужчина нервно выдохнул, отходя к двери на ватных ногах. Перед тем как выйти, он посмотрел на дочь, сказав ей нежное:
— Жду в машине, - он не злился, мужчина просто был расстроен из-за того, что его маленькая девочка столкнулась с данным ужасом. Он понимал, что ей итак сейчас плохо, ей сейчас поддержка нужна, а от матери таковой не дождешься, пока она спивается дома. Дождавшись, когда отец выйдет, девушка посмотрела на врача, а глаза ее горели из-за слез.
— Когда можно сделать аборт? - спросила она, сжимаясь внутри себя. Она не собиралась рожать ребенка от непонятно кого, да и вообще рожать в таком возрасте.
— С ума сошла, какой аборт? - тут же оживилась врач, - даже думать не смей, это же так опасно для твоего здоровья, - она закрыла тетрадь, убирая в стол.
— Этот ребенок от насильника, - прошептала Саша, с надеждой смотря на женщину, - пожалуйста, я ведь никогда его не полюблю, - пыталась донести она, глотая слезы.
— Полюбишь, поносишь немного под сердцем и полюбишь. И не с таким женщины сталкивались, рожали, любили, выхаживали, - убеждала она, не желая понимать чувства ребенка, но ведь где это видано, чтобы дети рожали детей?
— Мне всего четырнадцать, прошу вас, дайте аборт, - не сдерживая эмоции, Саша встала с кушетки, опускаясь на колени перед врачом и хватая ее за халат, - умоляю вас.. пожалуйста!
— А ну перестань, - запротестовала гинеколог, хватая ребенка за локти и поднимая с грязного пола, - перестань, сказала! И не плачь, тебе переживать нельзя, если хочешь, чтобы малыш получился здоровым, - она оттащила девочку от своих ног, но та все равно хваталась за халат, не желая отпускать. Она готова была кричать, лишь бы достучаться до женщины.
— Я вообще не хочу малыша, - продолжала Саша, снова пытаясь упасть перед ней на колени. Она плакала, смотря на непробиваемую женщину.
— Глупостей не говори, нашей стране дети нужны, новые люди, а ты в утиль собираешься отправить человека! Хочешь убить своего ребенка, что под сердцем появился? Разве не проснулось в тебе ничего материнского? - настаивала врач.
— Нет, не проснулось! - девушка уже уходила в крик, понимая, что проигрывает. Она обязана была добиться аборта, чтобы жить дальше, чтобы найти себя в этом мире, - прошу вас, дайте аборт!
— Все, хватит, придёшь через месяц, посмотрим, как протекает беременность, - сказала врач, отталкивая плачущего ребенка от себя, - сама виновата, нечего в таком возрасте взрослую из себя строить и с мальчиками ходить.
Находясь в истерике, Саша совершенно перестала слышать оскорбления от женщины, что последовали дальше. Она валялась на полу, пытаясь восстановить дыхание и успокоить быстро колотящееся сердце. Весь мир мгновенно рухнул в ее глазах от одной только новости о беременности. Она хотела убить ребенка, избавиться от этого груза, что образовался, словно опухоль в ее животе. Она плакала и кричала, пока врач поднимала ее и выводила из кабинета. Девушка видела, как люди вокруг осуждающе смотрели на нее, как они тыкали пальцем и шептались. Они слышали все, они обо всем знают, а это ещё хуже, чем новость о нежелательной подростковой беременности..

Выйдя из машины, Саша была словно в тумане. Она не слушала то, что говорил отец, она находилась глубоко в своих мыслях, не желая идти сейчас в школу. Девушка очень хотела домой, хотела взять в свои руки нож и самостоятельно вытащить из себя гнилого эмбриона, бить в живот, пока он не сгинет, пока не перестанет развиваться, пока не погибнет. После новости она начала чувствовать, как внутри будто червяки ползали, обвивая каждый орган внутри, отдавая все нежеланному ребенку. Девочка хотела домой, но при этом очень боялась там оказаться, очень боялась увидеть реакцию матери. Она тряслась, лишь мельком взглянув на отца, что с лёгкой улыбкой отъехал от двора, оставляя ребенка на растерзание одноклассникам.
Она бы и дальше продолжала стоять около дороги, боясь войти на двор школы, пока не увидела Турбо, что медленно, о чем-то думая, шел в сторону своего учебного заведения, что находилось неподалеку. Он не обращал внимание на прохожих, думая о чем-то своем.
— Валер.. Валера! - этот парень словно глоток свежего воздуха, словно спасение, луч солнца во тьме, в которую ее сегодня запихнули, - постой! - она добежала до старшего, который делал вид, что не замечает ее, пока она не коснулась его плеча. Тоска затаилась в его сердце. Он должен был сейчас встретить ее с объятиями, прижать к себе маленькое тельце любимой девочки, но вместо этого..
— Чего тебе? - спросил он, отталкивая девушку от себя, - что ты хочешь? - вопрос звучал достаточно грубо, отчего та сразу же отпрянула, замирая. Руки ее, что она тянула к старшему, опустились, а в глазах можно было прочитать полную потерянность.
— Я.. просто, - начала она, смотря в глаза Валеры. Саша не понимала, почему парень сейчас не даёт даже приблизиться к себе. Из глазах ее с новой силой потекли слезы, - что случилось?
Ещё вчера они весело проводили время, болтая в комнате девушки, а сегодня он не позволяет ей подойти, отталкивая и обходя, словно она какая-то больная, словно заразит.
— Ничего не случилось, - ответил Турбо, сплевывая. Он нервно переминался с ноги на ногу, оглядываясь вокруг. Дети отвлеклись от своих дел, наблюдая за тем, что там происходит у Саши с Валерой, от этого парню стало отвратительно. Не хотел он, чтобы столько глаз смотрели сейчас, пока он находится рядом с ней. Сбоку, за спиной Сашки, Турбо заметил Марину, что внимательно следила за происходящим, - просто ты же в порядке уже, - продолжил он, наконец переводя глаза на заплаканную девушку. Видя эти слезы, он очень хотел прижать ее к себе, нежно расцеловать лицо и извиниться за свои слова, но он не мог, переживая за последствия, которые ждут его маленькую девочку, если он продолжит с ней общаться, - я хотел поддержать тебя, потому что по моей вине это произошло, и я поддержал. А теперь забудь обо мне, то, что было, ничего не значит, - Турбо старался говорить с максимальным холодом, хотя сердце кричало другое.
Сердце Саши лопнуло, словно стеклянный стакан. Слезы перестали течь из ее глаз. Она просто стояла и смотрела на его безэмоциональное лицо. Внутри нее больше ничего не дрожало. Девушка смотрела на него, пока тот сам не ушел. Тяжело дыша, она повернулась ему вслед, но тот даже не посмотрел на нее, даже не сказал ничего больше, он просто ушел, оставляя ее одну. Теперь Саша и правда чувствовала себя одинокой, брошенной, никому ненужной. Вокруг себя девушка видела лица смеющихся детей. Глаза их сверкали ненавистью, голова Саши начинала кружиться, пока она осматривалась мертвыми глазами, ища хоть какую-то поддержку, но ее не было, были только улыбки и насмешки, отчего становилось ещё более паршиво, ещё хуже.
Сашка не помнила, как добралась до своего класса, не помнила, как села за свою парту. Она сидела, молча смотря на доску стеклянными глазами. Ее сердце ныло, а сама она не понимала, что ощущать, было больно, дико, настолько больно, что тело не двигалось, слезы не шли, никаких эмоций ее лицо не выражало.
— Ну что, слышала я, как тебя Турбо отшил, - весело хихикая, перед партой Саши появилась Галя. Девушка направила на одноклассницу свой еле живой взгляд. Глаза ее были пропитаны злостью, а пухлые губы поджаты. Ей сейчас было слишком плохо, чтобы разговаривать с Галей, но одноклассница не собиралась оставлять ребенка в покое, - понял видимо, что ничего со шлюхой не построить, - сказав это, бывшая подруга Саши посмотрела на свою свиту, что тут же залились издевательским смехом, - ну и как ты себя теперь чувствуешь? Нет больше того, кто поддерживал тебя и защищал, никто не будет тебя теперь успокаивать.
— Отвалите вы от нее, - сказал мужской голос за спиной девушки. В нем Саша узнала того самого одноклассника, который встретил ее неделю назад на лестнице, пока та убегала, - ей итак херово, не видите что-ли?
— А ты что, тоже со шлюхой хочешь покувыркаться? Ну покувыркайся, она против не будет, да? - с этой фразой Галя потянула девушку за платье, пытаясь порвать, но Саша оттолкнула ее руку, вставая с места. Со всей злостью, со всей ненавистью к данной особе, она толкнула ее к доске, отчего та даже опешила, - ты ахуела что-ли?
Галя замахнулась, собираясь ударить Сашу по щеке, но та тут же перехватила руку, набрасываясь на девушку под вопли одноклассниц, что тут же разбежались кто куда. Подводя Галю к учительскому столу, Сашка схватила ее за волосы, ударяя лицом о раковину, что стояла около доски. Тело одноклассницы без малейшего намека на жизнь упало на пол, заливая все вокруг каплями крови. Саша даже не дёрнулась, смотря на то, как Галя истекает кровью. Одноклассники что-то кричали, кто-то просил вызвать скорую, кто-то прижимался к стене, убегая от взбесившейся Саши.
— Теперь не так смешно, да? - спросила девушка, туманным взглядом обводя лица испуганных детей, что забились по углам. Глаза ее встретились с сочувственными взглядами Ани и Насти, что сидели за последней партой и единственные не сдвинулись с места.
Вытирая нос окровавленной рукой, Саша накинула сумку, быстрыми шагами покидая класс, где стоял шум и к которому подтягивались учителя. Она слышала крики одноклассниц, но в ней не проснулось ни капли жалости, девушка считала, что она сделала то, что должна, покидая эту школу уже навсегда.
Держала курс Саша по уже знакомой дороге, к тому самому подвалу, где находился человек, которому она не безразлична, возможно, единственный человек, которому на нее не все равно. Подойдя к двери, девушка агрессивно застучала, крича его прозвище, ведь это все, что у нее о нем было.
— Кащей! - глаза предательски начали наливаться влагой, а голос дрожать. Сейчас она наконец дала волю эмоциям, желая наконец добраться до мужчины, попасть в его объятия, где тепло, где безопасно. Как бы она хотела, чтобы на месте этого человека был Турбо, но даже тот бросил ее, тем более в такой тяжёлый момент, - Кащей, прошу, открой!
Вместо мужчины ее встретил один из мальчиков, открывая дверь и заводя ее внутрь. Обхватив ее плечи, потому что на ногах Саша не держалась, парень повел ее вглубь здания, где уже стоял взволнованный Кащей. Выбегая из хватки мальчика, она бросилась к мужчине, обхватывая его талию и крича в его грудь. Кащей сначала даже опешил, но всё-таки обнял ребенка за плечи, второй рукой поглаживая по мокрым из-за снега волосам. Он пытался говорить ей какие-то слова поддержки, но это никак не могло успокоить ребёнка. Она продолжала кричать, реветь и сжимать рубашку старшего, стоя на ослабевших ногах.

Сидя на диване, с кружкой травяного чая в руках, девочка тихонько всхлипывала, пока Кащей ушел сделать несколько звонков. Она успела рассказать ему, что беременна, а мужчина пообещал найти выход, пообещал найти человека, который делает подпольные аборты, но Саша уже не была уверена в том, что ей это надо, в голове своей она уже знала, что сегодня вечером сделает со своей жизнью, у которой и без того не было больше будущего.
— Ну все, радостные новости, - начал Кащей, заходя в комнату и прикрывая дверь, - нашел я женщину одну. По нашей старой дружбе завтра она готова организовать все бесплатно, но попросила напомнить тебе, что это опасно для твоего здоровья.
— Я знаю, - холодно ответила она, отпивая глоток чая.
— Может покуришь? На тебе прям лица нет, - предложил мужчина, протягивая ребенку сигарету, пока у самого одна уже была во рту. Саша смотрела на руку Кащея, а после отложила кружку, беря в руки то, отчего все время пыталась отказываться, - так тебе полегчает.
— Спасибо за помощь, - произнесла она еле слышно, пока мужчина доставал зажигалку и прикуривался, поднося эту самую зажигалку к лицу Саши. Отказаться она не могла, позволяя дыму заполнить лёгкие. Немного откашлявшись, она достаточно быстро привыкла к этой лёгкой боли.
— Вот и умница, кури, - Кащей погладил ребенка по волосам, уложив пачку сигарет в карман ее пальто, - это тебе на всякий случай, если снова захочется.
— Хорошо, - ответила она, - Кащей, можно ещё кое-что у тебя попросить?
— Да, давай, - мужчина выпустил в потолок клубок дыма, посматривая на каменное лицо девушки.
— У тебя есть канистра бензина?

Саша наблюдала за тем, как Марина прощалась со своими друзьями, наконец отходя в сторону. Дождавшись, когда остальные уйдут, Саша встала со скамейки, что находилась на детской площадке. Она подошла к девушке, касаясь ее плеча.
— Поговорим? - спросила она на бассах, наблюдая за тем, как глаза Марины забегали.
— Ну давай поговорим, - усмехнулась старшая, сложив руки на груди, - только вот о чем мне с тобой разговаривать?
— Говорить буду я, мне есть что, - сказала Саша, указывая в сторону, - только не здесь, много, знаешь ли, глаз, - она попыталась любезно улыбнуться, чтобы вынудить старшеклассницу пойти за ней.
Тяжело вздохнув, Марина огляделась по сторонам, а после кивнула, сжимая в руке, в своем кармане, маленький нож, который у нее рядышком был с тринадцати лет. Перед тем как отправиться в тюрьму, отец девушки отдал его ей, чтобы она могла защищаться на преступных улицах, но Марина ни разу так и не воспользовалась этим ножом, потому что опасности на улицах Казани для нее не было.
Саша развернулась и повела девушку к одному из зданий, она аккуратно начала забираться по лестнице, следя за тем, чтобы Марина шла за ней, но старшая была слишком уверена в себе, даже не зная, что ее ждёт. Она была уверена в том, что Саша никак не сможет ей навредить, даже если попытается. Оказавшись на крыше, девушки облегчённо выдохнули. Подниматься было достаточно тяжело.
Усаживаясь на выступ для антенны, Сашка достала из кармана сигареты, протягивая одну Марине. Та отказываться не стала, она взяла ее с рук младшей, поджигая. То же самое сделала и Саша, наблюдая за поведением девушки.
— Ну теперь-то нас никто не слышит, говори уж, - сказала Марина, опираясь спиной о стену, где была дверь, чтобы выйти в подъезд.
— За что ты так со мной? - спросила Саша, а глаза даже не пытались заплакать. Девушка по-настоящему устала плакать, что пугало ее. Настолько устав плакать, чтобы слез не осталось, это очень страшно, - ты ведь мне жизнь сломала.
— Не драматизируй, - махнула на нее Марина, - рано или поздно ты бы все равно начала жить половой жизнью, а я просто показала тебе раньше, что это из себя представляет, - усмехнулась она, делая тяжку, - ты попозже мне ещё спасибо скажешь.
— Спасибо? За то, что я теперь беременна от насильника? Вряд ли за такое говорят спасибо, - прокомментировала Сашка, также усмехнувшись, - но опыт ты подарила колоссальный, - она встала с места и подошла к краю крыши, где можно было увидеть покрытую снегом и инеем улицу, - вообще, я позвала тебя, чтобы ещё попрощаться, - девушка стояла спиной к старшей, но слышала из-за хруста снега, что та тоже начала подходить к краю. Она встала за Сашей, а у последней мурашки прошли по спине, отчего она выпустила лёгкий смешок.
— Попрощаться? Куда-то уезжаешь? - спросила Марина, подходя ближе к спине девушки. В ее голове возникла мысль толкнуть младшую, но она задумалась о последствиях, что ее ждут, если она это сделает, так что, отбросив эту мысль, она встала рядом, поглядывая на лицо девочки, порой переводя глаза на небо. Марина уже полностью расслабилась, понимая, что девчонке и правда нужен только разговор.
— Нет, - сухо ответила Саша, выкидывая сигарету и наблюдая, как она падает в снег с пятого этажа, - я нет, - с этими словами Сашка отступила назад, укладывая руку на спину Марины и давая небольшой импульс, отчего та с тяжёлым вздохом, не успев даже за кричать, сорвалась с края крыши, падая прямо за сигаретой Саши на продрогшую землю.
Ничуть не поколебавшись, девушка достала ещё одну сигарету, перехватывая ее мокрыми губами. Она смотрела на тело, что лежало на снегу, без движения и улыбалась. Теперь ей стало намного легче дышать, так что в лёгких появилось больше места для сигаретного дыма. Она курила, пока Марину, словно поломанную куклу засыпало хлопьями падающего хрустального снега.
— Ты тоже очень красивая, когда мертвая, - прошептала она, бросая вниз очередную сигарету и наблюдая за сверкающими открытыми глазами Марины, что выражали только страх, который она испытала перед смертью.

Взяв канистру из кустов, которую Саша заранее заготовила около здания Разъезда, она облила ближнее окно, где горел свет. После девушка прошлась вдоль дома, заливая наружную стену со всех сторон, как можно больше оставляя на деревянную дверь, заведомо зная, что не хочет позволить им выйти. Весь вечер, до встречи с Мариной, девушка наблюдала за тем, чтобы каждый из тех, кто когда-либо обидел ее, вошёл в здание. Благодаря Кащею она узнала, когда у ребят сборы. Несмотря на то, что далеко не все виноваты в произошедшем, она не останавливалась. Зная, что убьет невинных людей, она продолжала заливать здание бензином, не желая ни одну, ни две канистры бензина. Сделав небольшую дорожку по снегу к дороге, Саша достала спички. Где-то там сейчас сидит отец ее ребенка, весело выпивая пиво и болтая с друзьями. И ей было не жаль. Перед тем, как уйти из этого мира она хотела наказать всех тех, кто поступил с ней не по-человечески, всех тех, кто участвовал в том, чтобы сделать из нее «это».
В окне соседнего дома она увидела ребенка с бабушкой, что наблюдали за каждым ее движением. Повернувшись к ним, Сашка улыбнулась, приложив указательный палец к своим искусанным губам, продолжая при этом широко улыбаться. По ее щекам непроизвольно шли слезы, которые она уже не чувствовала.
Бабушка кивнула, убирая малыша от окна и закрывая шторы, давая понять, что она «ничего не видела», позже эта бабуля будет давать показания, но она ни за что не сдаст Сашу, потому что знала, что если школьница на это пошла, значит у нее были на то весомые причины. К тому же, ей было известно, что там группировка, которые каждый вечер орут и кричат, а так будет намного лучше всему району. Каждый, кто видел в окно маленькую школьницу, по щекам которой блестели слезы, закрыли шторы. Каждый из них скажет, что ничего не видел, ничего не знают, даже несмотря на то, что там дети, чужие, но дети.
Зажигая спичку, девушка ещё какое-то время смотрела на пламя, представляя в нем горящие тела своих обидчиков, видя в этом огне их смерть. После, полностью, с душой, насладившись картинкой в голове, она отпустила деревянную палочку, что тут же упала в бензин, создавая пламя, которое медленно и верно направилось к зданию. Убедившись, что огонь дошел, она порадовалась, что Разъезд купили себе отдельный домик и развернулась, покидая место преступления.
С чистой и совершенно невиновной душой, девочка направилась к дому, где ее ждёт злая мать, скорее всего, узнавшая от отца, что дочь беременна. Мать, которая устроит сейчас очень сильный скандал, в ходе которого, скорее всего, прогонит дочь из дома, но Сашке было плевать, она счастлива, она отомстила.

«Больше не летают вертолёты,
Волшебника не видно за последние года.
Прекрасное далёко, напрасное далёко,
Далёко так, что не дотянуться никогда.
На тусовках шумных
О несбывшихся мечтах напомнит балерина на шкатулке,
И в старой вазе вянут листья георгина.
Твою песню отразит слеза печали в каждой нотке пианино.
Стеклянный взгляд, жизнь как киноляп,
От сотни до нуля, весна уже за тысячи ночей подряд.
И вряд ли ты ещё раз выдавишь свой детский смех,
Но никогда уже не встретить Электроника на техно.
Ты теперь модель, модель, что списана с конвейера,
Под гнётом пыли и под грузом времени.
Взрослые уверены: “выпей, отпразднуй,
Впереди твоё далекое напрасное”.

Прекрасное далёко, напрасно и далёко,
Бессмысленно жестоко, дорогу забудь.
Без выхода и входа, к напрасному далёко,
В напрасное далёко ты не пройдешь свой путь.»