TW: Описание военных действий

Добрило и Радимир с большим трудом дождались окончания школьного дня. Сегодня младшему из братьев исполнялось четырнадцать лет, и мальчики шли по улице, весело гогоча. Соседка по парте, краснея, принесла подростку кусочек пирога, который сама испекла к такому случаю, и Добрило перед тем, как идти домой убедился, что пирог не пострадает в пакете, так что шёл домой в радостном предвкушении.

Когда мальчики вошли в коридор, Весна радостно обняла Добрило.

— Ты становишься совсем взрослым, просто не верится! — улыбнулась женщина.

Молодой оборотень поцеловал мать в щеку. За шесть лет женщина окунулась, под глазами залегли мешки, но в хрупких худых плечах ещё угадывалась былая гордая осанка.

Добрило немного догнал Радимира по росту, но тот всё ещё возвышался башней над младшим братом. Парень взъерошил волосы переярка.

— Эй! — воскликнул Войнович-младший и засмеялся.

Весна ушла на кухню. Мальчики уселись за стол, и Добрило достал кусок заливного пирога с вишней. Милош с напряжённым видом перебирал какие-то документы. У отца за несколько лет скулы заострились от вечного напряжения на работе, в волосах появились седые пряди, а между бровей залегла морщина.

При виде вожака стаи Добрило сразу озадачился. У Милоша был совсем взъерошенный вид, белки глаз покраснели и судорожно мелькали в синих впадинах глазниц, а рот с тонкими губами напряженно сжался. Отец всегда не был многословен, но по сегодняшнему расположению духа Милоша Добрило сразу понял, что что-то случилось.

Весна остановилась около мужа и долго смотрела на него. Милош всё так же молча ткнул кнопку пульта, выключив телевизор. В гостиной повисла гробовая тишина. Парню сразу стало неуютно. Радимир тоже напрягся.

Женщина будто не решалась ничего сказать Милошу, но тот начал разговор сам.

— Это начнется скоро, в ближайшее время, — произнес волк опустошённо. — И мы это оба понимаем. Они подавили ПВО, и это неспроста. НАТО сделает это и не остановится.

«Да что он бормочет?» — подумал Добрило, отделяя вилкой первый кусочек.

Весна вздрогнула, будто её ударили.

— Давай завтра. Только не в День Рождения нашего сына.

Милош отвернулся и снова принялся перебирать документы. Женщина тяжело вздохнула.

Радимир и Добрило обменялись взглядами. Между родителями иногда случались размолвки, молодые оборотни привыкли к этому и перестали воспринимать на свой счёт. В конце концов, Весна и Милош - взрослые люди, которые способны сами разобраться в своих отношениях.

Братья решили провести праздник вдвоём. Милош не любил гостей, поэтому после ужина юноши заперлись в своей комнате и включили на полную громкость AC/DC на магнитофоне.
Вместо выпивки была Кока-Кола, вместо праздничного стола - скромный торт, приготовленный мамой из того, что нашлось. Не очень красивый, но зато от души.

Парни весь вечер горланили песни и танцевали, от сладкой газировки и не менее сладкого торта сводило зубы. Спать они легли совсем поздно ночью.

***
Было около половины восьмого вечера. Радимир и Добрило ходили по дому сонные и разбитые.

«Не надо было ложиться в три…» — с сожалением подумал младший брат, наливая кофе из кофейника.

Старший уже несколько раз врезался носом в плинтус от усталости. В школе парни провели весь день, теперь сил совсем не было. Радимир в восьмом классе сдавал выпускной экзамен, чтобы поступить в гимназию, и сегодня получил хорошую взбучку за то, что уснул на уроке.

По приходе домой оба легли в кровать и сладко заснули.

***
Сквозь сон Добрило почувствовал, как кто-то трясет его за плечи. Вокруг страшно гудело, сначала парень подумал, что звенит у него в ушах, но звук доносился откуда-то с улицы. Он разлепил глаза. Милош резко тряс сына за плечо.

— Вставай, Добрило! — прорычал он, и белки глаз Войновича-старшего в темноте безумно засветились.

Его лицо исказила нечеловеческая гримаса.
Радимир тоже ещё не успел проснуться. Весна бегала по квартире, параллельно суя парням одежду, Милош хватал документы.

— Что происходит? — промямлил Радимир.

Весна была бледна, как смерть, и Добрило показалось, будто мать постарела сразу на десять лет.

— Белград бомбят, — сухо ответил отец.

Парень не поверил своим ушам. Как же так?
Он наконец понял, откуда взялось навязчивое гудение. Сирена воздушной тревоги.
Раздался глухой грохот где-то поодаль, и до слуха донёсся свист летящего самолёта. Подросток выглянул в окно.

В центре города было светло, как днём. Творилось что-то невообразимое.

В небе, словно мухи, роились стаи военной авиации, сверкая корпусами. Острые носы самолётов рассекали воздух, а двигатели оглушительно ревели.
Сирена сходила с ума, словно заевшая пластинка, играя на одной ноте. Парень не сразу понял, что светло не из-за того, что светает. В городе горело здание.

Казалось, мир вокруг сошел с ума. Оглушительная какофония давила со всех сторон, закладывая уши. Милош открыл убежище, и молодые люди кое-как затолкались туда вместе с остальными жителями квартала.

Ребра сдавило тревогой, словно кто-то затянул резинкой диафрагму. В подземном бомбоубежище было холодно и трудно дышать, братья жались друг к другу, а Весна притянулась поближе к Милошу.

«Сейчас бы обернуться. Шерсть бы не помешала,» — мысленно сокрушался младший парень.

Подвал давил стенами, и от большого количества людей вокруг казалось, что убежище ещё у́же, чем есть на самом деле. Школьник обхватил себя руками. Неужели это и есть война? Ощущение, что ты живёшь последний день, что вся твоя жизнь вместится в чемодан?

От злости парень сжал кулаки до побеления костяшек. Его захлестывали ненависть и страх, и он презирал себя за то, что так ничтожен и бессилен. Мать тряслась то ли от страха, то ли от холода под полой отцовского пальто. Её глаза имели совершенно безумное выражение.

«Я ненавижу тех, кто сделал это с моей семьёй. Я перестреляю их всех до единого. Я…»

Мысли бесконечным потоком роились в голове, пока над ними стоял грохот разрывающихся снарядов. Уши закладывало, от звука сигнализации быстро начала болеть голова и затошнило.

***
Добрило вернулся домой, будто оглушенный. В голове было пусто, и всё ещё не верилось, что он вышел живым из этой подземной тюрьмы. Казалось, всё произошло в каком-то сне, и никакая ракета не упала ни на какое посольство.
Всю ночь было светло, как днём - догорало здание в центре. Издалека виделось высокое сооружение, всё почерневшее от копоти.

Сирена давно затихла, но в ушах всё ещё стоял этот бесконечный гул.
Чувства будто ушли. Никто не сказал ни слова друг другу, и чемоданы убирать никто не стал. Все сидели у телевизора и ждали новостей.

***
Добрило поднялся утром с кровати весь растрёпанный. Ночью опять бомбили, он почти не спал и снова замёрз в убежище. Стекла в окнах заклеили, чтобы тебя не вылетели от взрывной волны, но парни перешли спать в прихожую на всякий случай.

Утром по телевизору сообщили, что снарядом повредило детскую больницу. Радимир, сидевший рядом, поднялся с дивана, и кулаки его сразу сжались.
Братья переглянулись.

— Я иду помогать разбирать завалы, — решительно произнес Радимир.

Добрило тоже вскочил. Весна слабо улыбнулась.

Снарядив парней одеждой и едой, она положила руку на плечо младшему сыну.

— Я горжусь вами. Пожалуйста, берегите себя и других друга. Если вдруг услышите…

— Сирены, сразу бегите в убежище, — откликнулся Добрило опустошённо.

Все трое обнялись.
Парни пришли к волонтёрам, и их довольно быстро определили на участок.
Добрило шагнул вслед за куратором. На полу лежала груда осколков, капельница…
Под листами кровли лежали шприцы и запасы донорской крови. Добрило даже затошнило от вида красных луж на полу. Хотя бы не трупы.

***
Возвращаясь домой, юноши чувствовали себя постаревшими лет на тридцать. Радимир всё же порезал ногу куском битого стекла, и теперь ходил с повязкой.

— Ты прям ветеран, — загоготал младший брат.

Тот сдавленно улыбнулся.
Мать смотрела на старшего сына в испуге и сокрушалась, что отпустила молодых людей на такое опасное занятие.

— Я ещё раз десять готов порезаться, если нужно, — важно заявил оборотень.

Милош ночью был не дома: кажется, что-то по работе. Добрило ложился спать одетым и тут же проваливался в сон, слишком уставший, чтобы о чём-то переживать.

Но ночью опять было неспокойно. В три часа кто-то начал ломиться в дверь, да с таким грохотом, что перебудил даже оборотней, спавших, как убитые после тяжёлой физической работы.

Добрило вскочил с постели. Из-за двери была слышна английская речь.

— Мародёры, — прошипел Радимир. — Ищут, чем поживиться.

Внутри молодого человека всё вскипело. По телу будто пробежался электрический импульс, заставляя кулаки сжиматься до побеления, ногти впивались в мягкую кожу рук, оставляя царапины.

Сначала они пришли в его город, а теперь хотят поживиться в его доме.

Бам! Бам!

Дверь сотрясалась от ударов и гогота. Мародёры, кажется, начали ломать дверь.

Добрило переглянулся с Радимиром. Братья уже оба знали, что делать.

***
Через пару дней в газетах написали о странном поведении бродячих собак, напавших на американских военных в лесу. В реке нашли несколько истерзанных тел, разорванных буквально на куски.

Добрило сидел, уставившись в стену. Милош положил парню руку на плечо.

— Я убил человека, — прохрипел парень севшим голосом.

Радимир был рядом, и с не меньшим ужасом рассматривал свои руки, словно они были покрыты кровью.

— Мне тоже не верится, — откликнулся старший брат.

Вожак присел около сыновей.

— Вы поступили по-мужски. Вы защитили свой дом.

Юноша бросил на отца опустошенный взгляд. Лицо Милоша выражало странную, неведомую им доселе уверенность.

— Взгляните на свою мать, — мужчина указал на жену, готовившую на кухне. — Вы бы простили себе, если бы эти военные надругались над ней? Простили бы?

Добрило сжался. Над плитой стоял худощавый силуэт с ногами-спичками, призрак былой Весны. Кудри свалялись в колтуны, скулы остро просвечивали под бледной кожей, а локтевые и коленные кости выпирали, как у маленькой девочки. У женщины совсем пропала грудь, будто растворившись в рёбрах. Когда Весна Войнович успела так состариться?

Они сделали это с его матерью. Они заслужили за это наказание.

***
Вскоре отец зашёл на кухню, держа в руках билеты на самолёт. Авиасообщение перекрыли, теперь оставался только вариант доехать до перевалочного пункта и улететь оттуда на самолёте в Брно.
Оборотни отдалённо представляли себе своих чешских родственников, но теперь это был единственный выход.

Добрило и Радимир паковали вещи дома. Их скарб оказался довольно скудным. Просто удивительно, как при необходимости компактно укладываются вещи, кажется, так занимавшие всё пространство в доме.

Младший оборотень поверить не мог, что вся его одежда, необходимые бумаги, зубные щётки теперь не на своих местах, а здесь, упакованы под молнию. Родной дом казался каким-то пустым и чужим.

Парень нашарил в кармане куртки ключи.

— Слушай, а может, возьмём ключи? Вдруг дом останется цел, — усмехнулся он вслух.

Наследник вожака пожал плечами.

— А почему нет? Может, обнесут, но целым останется.

Младший Войнович почесал в затылке. Теперь это казалось таким неважным…
Родители уехали на машине за город. Теперь братья остались наедине с семейным гнездом.

Без их вещей коттедж сразу стал выглядеть серо и безлико, словно заброшенный. Дома довольно быстро теряют прежний уют.

Подросток пошарился по полкам. В его ящике лежала кассета с AC/DC. Что-то больно царапнуло сердце при её виде - всего за день до войны он был мальчишкой, танцующим под вопли Бона Скотта. Теперь тот День Рождения, казалось, остался где-то в прошлой жизни, где не было разрывающихся снарядов и сотен вертолётов, каждый миг пролетающих над головой. Во сне с таким же звуком в небе проносились какие-то огнедышащие чудища, которых рисовало сознание за пять минут до пробуждения и очередного забега до бомбоубежища.

Рука дёрнулась, и кассета полетела в чемодан. Слишком хорошо ему было в последний день перед войной. Радимир кивнул с пониманием.

Проверив ещё раз деньги и документы, тёплую одежду с едой, мальчики сели в коридоре. Стекла сотрясались от разрывов снарядов где-то далеко, но никто из них уже даже не вздрагивал. Если бы они реагировали резко, то сошли бы с ума в первые три дня.

Они ждали только звонка родителей, чтобы выйти с вещами к машине и ехать на поезд. Однако, чем дольше переярки сидели на чемоданах, тем дольше не было звонка.

Парни успели сами приготовить себе ужин и поесть, голова клонилась на колени. Добрило был готов уснуть, положив голову на чемодан, но смутное ощущение, что что-то не так, нарастало с каждым часом. Даже грохот вдалеке стих, и повисла нехорошая, липкая, томительная тишина.

— Что-то их совсем уж долго нет, — забеспокоился Радимир.

Мысли младшего брата были схожими. Они пытались дозвониться родителям, но трубку никто не брал.

Когда оба брата почти заснули, тишину прервал звонок. Добрило тут же схватил трубку. Голос отца был севшим.

— Я в больнице сейчас. На нашу машину кто-то установил взрывное устройство.