Месть — нечто сладкое и непостижимое для человека.

Никто и никогда не сможет постичь все её горько-сладкие дары в полной мере, потому что чаще всего она оказывается недостаточной и не особо удовлетворяет душу, павшую глубоко на дно — в пропасть забвения, а порой и любви.

Удивительно, на что же идут люди, чтобы добиться своего. Например, по головам, используя близких в своих целях, ломая сущность и истинное я, только бы добиться желаемого результата.

Так случилось и со мной, ведь я утонула в одном человеке и чужой любви. Увязла так глубоко, что меня было уже не вытащить из тени, его тени, где обитала лишь я — его Е Шухуа. И, несмотря на всю таинственность, что безумно нравилась мне, я всё же свершила свою месть, а она была на вкус безумно сладкой.

Никто никогда не ставил меня на первое место в своей жизни, не делал никаких подвигов для меня и не уважал, потому что я сама позволяла вытирать о себя ноги, ведь была настолько одержима им — человеком, сломавшим мою хрупкую натуру художника. Если бы каждая черта его лица, каждое движение изящных сильных рук, каждый вдох, наполнявший его грудь, каждый кубик его пресса и глубокий, такой голодный взгляд на моём обнажённом теле — не вдохновляли и не соблазняли меня каждую нашу встречу передавать на полотно его шарм, каждую идеальную черту его тела, от кончиков пальцев ног до паха, от паха до головы, то, вероятно, я бы никогда не пришла туда, куда привела меня судьба — к потери самого драгоценного — своего искусства.

Если бы не моя слепая ненависть к возлюбленной моего единственного; если бы не её изящное тело, её красота кореянки, популярность среди парней, её слабость и хрупкость или её таланты актёрской игры: широкая яркая улыбка, изящное хлопанье ресниц, милые красные щёчки или тонкие красные губы, которые вечно таяли на губах моего любимого; если бы не богатство её родителей, роскошный стиль в одежде или невинный глупый вид, которым она вечно соблазняла Чанбина, строя ему глазки, как могла, чтобы только он взял её где-то в туалете или в подсобке нашего университета искусств — возможно, тогда бы я не решилась пойти на отчаянный шаг, чтобы уничтожить не только её — идеальную во всём Миён, но и себя вместе с частичкой собственного сердца — Чанбином.

Идеальная во всём Миён, оказалось, не была идеальна только в сексе. Иначе её дорогой паренёк, которого я так долго добивалась, не приходил бы ко мне по ночам, устраивая оргию во всех уголках моей студии, и не просил бы добавки снова только уже в другой позе, ведь так?

И как бы она ни старалась нас разделить, я всё равно буду оставаться до конца её дней лишь куклой, искусством, истинной любовью Со Чанбина, который всегда наблюдал за мной исподтишка, пуская слюни и представляя себе следующую жаркую ночь со мной, даже когда он крепко прижимал Миён к своему сильному телу, которое хотелось каждой проходящей мимо него девушке.

Только вот и он не знал, что моя неожиданная злость однажды выльется и на него, застигнет врасплох и разломает сердце на тысячи кусочков. Таких же кусочков, как когда-то разлетелось моё в очередном громком «нет» из его соблазнительных уст на моё признание в любви.

У любовниц есть власть над самым тайным, самым сокровенным, которое когда-нибудь точно откроется другим, но каким образом, знают лишь эти дамы, прячущиеся за широкими плечами и ложью, которую так усердно глотают вторые половинки собственников, мужланов и крыс, в чьих руках находилась власть женских тел, только потому что кое-что, что болтается между ног, намного весомее и властней каких-то женских чувств.

К их счастью, у любовниц в руках находятся все нужные карты, чтобы продолжать играть в нечестную, неравную игру.

И я точно знала, как воспользоваться своими козырями.