— Смотрите, кто у нас в прекрасном настроении, — усмехаясь, Фима откидывается на спинке стула в столовой.

— Привет, — улыбнувшись друзьям, я ставлю поднос на стол и располагаюсь между ними.

— Так, — тянет Мор. — Ты или хорошо провёл ночь или всё же хорошо провёл ночь. Признавайся, кто он.

Я смеюсь и качаю головой.

— Нет никакого «он».

Есть. Серафус. Но никому не стоит об этом знать.

— У меня просто получилось найти тёмную силу, — шёпотом делюсь с ними.

— Это потрясающе! — Взвизгивает радостно Фима. — Я знала, что в итоге ты своего добьёшься. Ты такой упёртый, Луа.

— Не верю, что только из-за этого у тебя так глаза блестят, — хмыкает Мор.

— Да правда.

— Ага, но я оборотень, Луа. И я чувствую твой запах, а точнее запах твоей спермы, — хмыкает Мор.

Я замираю от шока.

— Он что, правда это сказал? — Мой голос садится от стыда.

— Ага, ты же уже знаешь, что он говорит всё, что думает, — хихикает Фима. — И да, я тоже чувствую, что дело не только в тёмной магии. Но я в отличие от некоторых, воспитана лучше.

Мор закатывает глаза и фыркает.

— Меня учили, что желание тела это нормально и стыдиться этого нельзя. Это вы, вампиры, асексуальны, а мы именно в том возрасте, когда хочется много и постоянно.

— Да, я этого никогда не пойму, — цокает Фима. — Но не завидую. Мне и так хорошо. Значит, ты поиграл с собой с утра и причём довольно долго.

Мор придвигается ближе ко мне и вдыхает мой аромат, отчего я дёргаюсь в сторону.

— Ты рехнулся, что ли? Зачем ты нюхаешь меня?

— Потому что ты приятно пахнешь и это возбуждает. А также я практикуюсь. Не чувствую на тебе чужого запаха, значит, ты был один. Ты дрочил и не один раз. И вот у меня вопрос, на кого? Кто был в этой умной головке? Ты был сверху или снизу? А может быть, двое или трое? — Мор играет бровями, а от его вопросов у меня начинает полыхать всё лицо.

Фима даёт подзатыльник Мор, отчего он скулит.

— Прекрати смущать его. Дай Луа привыкнуть к нормальному миру. Его папочка был слишком жесток и предполагаю, что подобное точно у них не поощряется. Хотя эльфы те ещё шлюшки.

Подруга берёт меня за руку, и я ощущаю её прохладную кожу. Она мягко улыбается мне и сжимает мою руку.

— Игнорируй его, Луа, пока тебе не станет комфортно в нормальном мире и принимать своё тело, свои желания и свою чувственность. Ты в порядке. И то, что ты делаешь в постели это только твоё дело. А кое-кто, — она бросает осуждающий взгляд на Мора, — слишком любопытен и ему следует порой держать язык за зубами.

— М-м-м, — рядом с ухом раздаётся стон. Я подпрыгиваю на месте, отпуская руку Фимы.

— Это был я? — Вокс ставит стул сбоку от меня и широко улыбается. — Луа, признай, что это был я. Я каждую ночь пытаюсь пробраться в твой сон и у меня ничего не получается. Скажи, что это был я.

О матерь всего сущего. Вот этого ещё не хватало.

— Вокс, отвали от него. Словно ты не дрочишь, — шипит зло Фима.

— Я-то дрочу, да и в оргиях участвую, и не скрываю этого. Но от меня вот так не пахнет. Да ни от кого так не пахнет. Как же вкусно, — Вокс начинает мурлыкать, как чёртов кот, потираясь носом о мою шею.

— Прекрати, — я отталкиваю его, отчего он только посмеивается.

— Вокс, что ты...о-о-о, — рядом со мной с другой стороны садится Стэлларэ и принюхивается. — Это был я. Да, Луа? Ты думал обо мне, когда касался себя.

— Да вы что, с ума все походили? Хватит нюхать меня, — зло рявкаю на них. — Я помылся. От меня пахнет мылом.

— Ага, пахнет, но слаще другой аромат. Аромат твоей энергии, и он притягивает. Так возбуждает, — шепчет томно Стэлларэ.

Я отодвигаю и его от себя, в то же время выставляю руку и удерживаю Вокса от очередного обнюхивания меня.

— Неужели, другие не пахнут? — Я смотрю озадаченно на друзей.

— Все пахнут, — улыбается Фима. — Кто-то приятно, кто-то мерзко, кто-то нейтрально.

— Но ты пахнешь восхитительно, Луа, — улыбается Стэлларэ. — Твой аромат и до этого был вкусным, а сейчас хочется его укусить, съесть, впитать в себя и умереть.

— Хватит ластиться ко мне, Вокс. Убери руку с моего бедра, — рычу на него. Вокс обиженно поджимает губы, и мне приходится самому убрать его руки с себя.

— Почему они так ведут себя, а вы нормально? — Удивляюсь я. Стэлларэ начинает напевать что-то себе под нос, играя с прядями моих волос на затылке. Вокс трется щекой о моё плечо.

— Ну, они шлюшки, — смеётся Фима. Я посылаю ей злой взгляд. — Ладно. Они просто более чувствительны к плотским утехам. Вокс — инкуб и эта сторона у него сильна, секс для него питание. Сейчас он питается твоим ароматом.

— Ты что, пьёшь меня? — Прищурившись, бросаю взгляд на Вокса, находящегося словно под кайфом.

— Нет, — улыбается пьяно он. — Я просто наслаждаюсь. Мне не нужно пить тебя, чтобы питаться. Ты сам меня питаешь, Луа, своим ароматом. А аромат это энергия, которую ты сам же и распыляешь. Ты делишься добровольно ей.

Потрясающе. Почему я раньше об этом не знал? Выходит, что я мог это делать и раньше, поэтому Луа говорил мне даже не высовываться, когда я удовлетворяю себя или делать это далеко от дома, а потом ещё погулять несколько часов. А я думал, что ему просто мерзко от этого и сам начал стыдиться позывов своего тела.

— Ладно, но ты что делаешь? — Я поворачиваю голову к Стэлларэ.

— Тоже питаюсь. Ты лучше, чем лучи солнца. Так хорошо, — шепчет Стэлларэ.

— Тебе нужно скрывать свой запах, Луа. Видимо, тебе было так приятно, отчего ты сам не заметил, как выплеснул вокруг себя огромное количество энергии, приманивая хищников. То есть ты как бы сказал всем одиноким самцам, что ты свободен и готов к приключениям.

— Это мы так делаем, — возмущается Вокс. — Мы прыскаем свою энергию и приманиваем жертв, чтобы питаться. Он не умеет так.

— И правда, это сила инкуба, — хмурится Мор.

— Он ничего не выплеснул. Он создал ореол защиты и тепла. Во время войны наша семья создавала такие купола, чтобы питать силой других светлых существ. Вот, что сделал Луа, он же наполовину эльф, — подаёт голос Стэлларэ.

— Хм, вообще-то, никто не может выпускать одновременно светлую и тёмную энергию, чтобы она подходила всем существам, — замечает Фима. — А ты, Луа, выпустил уникальную энергию, которая подошла и тёмному, и светлому, и каждый из них чувствует своё в твоей энергии.

— И как долго это продлится? У нас первым уроком тёмная магия со Серафусом. Я не хочу, чтобы эти двое продолжали лапать меня, — бубню я, снова убирая то руки Стэлларэ с себя, то руки Вокса.

— Понятия не имею. Может быть, тебе именно у Серафуса спросить? Это же точно не светлая магия, а тёмная. Он должен подсказать, как тебе научиться скрывать свой аромат, а то такими темпами ты оргию устроишь. Да и странно это. Конечно, можно учуять, когда и кто занимался сексом, но, чтобы так пахнуть, как афродизиак, нет. Это очень странно, — хмурится Фима.

Стэлларэ запускает пальцы в мои волосы и тянет мою голову к себе. Лизнув мочку моего уха, он издаёт низкий стон. С другой стороны Вокс проводит ладонью по моему бедру, но я успеваю перехватить её.

— Так, всё. Хватит, — рявкнув, я отталкиваю обоих и встаю. — Думаю, что найду Серафуса и попрошу помощи.

Я показываю пальцем то на Стэлларэ, то на Вокса.

— Сидеть. Не смейте ходить за мной. Вы мне неинтересны. Сидеть, я сказал.

Оба парня выпячивают обиженно губы. О матерь всемогущая, за что мне это? И так обидно, стыдно, ужасно.

Развернувшись, я сталкиваюсь с Айлесом. Только не это.

— Какой аромат.

— Даже не думай, — я быстро мотаю головой и отхожу от него. — Стой на месте, Айлес. Не смей ходить за мной.

— Но...

— Нет!

Я срываюсь с места и чуть ли не бегу, опустив голову вниз и прижимая к груди сумку с тетрадями. Не верю, что это происходит со мной. Почему Луа никогда не говорил мне, что от меня несёт после...моих личных моментов? Мне безумно стыдно. Глаза жжёт от этого стыда. Хочется сбежать отсюда, бросить всё, только бы никто больше не окликал меня и не делал похабные предложения.

— Луа, стой!

Нет.

Хныча, я бегу по коридорам, расталкивая студентов, чтобы поскорее добраться до кабинета Серафуса. Я очень надеюсь, что он на месте. Пусть он будет на месте!

— Луа! — Пирос хватает меня за рубашку и толкает к стене. Я ударяюсь плечом и скулю от боли.

— Не подходи, — выпаливаю я, выставляя вперёд для защиты свою сумку. Пирос прищуривается, а затем тянет носом. Его глаза вспыхивают огнём, а губы растягиваются в похотливой ухмылке.

Надо бежать. Пирос делает шаг ко мне, чтобы поймать, я юркаю под его рукой и несусь вперёд. Мои лёгкие горят, я постоянно оборачиваюсь, слыша рычание Пироса и то, как он зовёт меня. В панике я ищу глазами имя Серафуса на дверях и вот она.

Я надавливаю на ручку и вваливаюсь в кабинет. Быстро поворачиваю замок. Дверь дрожит от столкновения с Пиросом.

— Что ты себе позволяешь? — Злой и возмущённый голос Серафуса раздаётся за моей спиной. Я оборачиваюсь и облегчённо вздыхаю.

— Простите, что вломился, Серафус. Простите, но мне очень нужна ваша помощь. Очень, очень, очень серьёзная помощь, — шепчу торопливо я, приближаясь к нему, но тут же замираю.

Серафус вдыхает воздух и по его телу проносится дрожь. От страха я сглатываю, наблюдая, как за секунду его глаза становятся чёрными с горящими золотыми радужками. Из его горла вырывается безумно опасный рык, сотрясший всё вокруг, словно сильнейшая вибрация проходит по полу, стенам и касается меня. Моё тело швыряет назад. Сумка падает из рук, и я оказываюсь прижат за горло к стене. Мои глаза от шока и страха с ужасом смотрят на Серафуса.

— Кто? — Его голос напоминает шипение и рычание одновременно какого-то зверя. Клыки стали длиннее, огонь, сверкающий в его длинных волосах, опасно и угрожающе вспыхивает.

— Я...я...мне нужна помощь...я...не знаю, что делать, — всхлипываю я.

Серафус стискивает челюсть и нависает надо мной, всё также удерживая меня за горло. Он касается носом моего виска, отчего меня бросает в дрожь. Жар опаляет моё тело, пах стискивает от боли и самого сильнейшего возбуждения. Пот выступает на лбу, я облизываю губы, дыша невероятно сладким ароматом Серафуса. Его твёрдое и сильное тело накрывает моё, и я теряю голову. Моя голова словно отключается, мыслей нет, только сильнейшее желание касаться его, поцеловать его, слиться с ним. Я вижу в голове только картинки обнажённых тел, переплетённых вместе, низкие стоны, вскрики и...что-то не так. Свет, он проникает в мою кровь, отчего моё тело выгибается, и я рассыпаюсь на мелкие кусочки, кончая, впитывая в себя частицы темноты и света одновременно.

— Кан! — Серафус встряхивает меня, и я моргаю. Что это было? Откуда свет в кровати обнажённого Серафуса?

— Я...

— Что ты натворил? Ты что, баловался с заклинаниями подчинения, привлечения, подавления воли, соблазнения? — Зло рявкает он на меня и быстро отходит на другой конец комнаты.

— Нет, я просто...ну...это стыдно. Неужели, никто не занимается этим наедине с собой? Я имею в виду...ну...это? — Мямлю устало я. Внезапно на меня нападает такая апатия и эйфория, словно я и правда только что кончил.

— Прости? — Серафус оборачивается, облизывая свои клыки. — Ты хочешь сказать, что это аромат твоего возбуждения? Ты возбуждён?

— Уже нет, — бормочу я. — Но утром я удовлетворял себя...два раза...в ванной. Это стыдно.

Закрываю лицо ладонями и скатываюсь по двери вниз на пол. Обхватив колени руками, я прячу лицо, готовый разреветься от несправедливости.

— Выпей, а потом поговорим. Надо снять с тебя этот запах, иначе ты весь Дом превратишь в бордель, — Серафус протягивает мне стакан с какой-то мутно-красной жидкостью. Мне плевать, даже если это и яд. Я быстро хватаю стакан и выпиваю всё. Вкусно. Сладко. Очень похоже на аромат Серафуса.

Он отходит от меня, а я снова прячусь. И как мне говорить о таком со своим учителем? Как ему признаться, что всю ночь мне снились очень возбуждающие сны с его участием, и я просыпался два раза. Я горел от желания и, конечно же, я дрочил. Все это делают. Но утром снова этот сделал в ванной.

— Так, уже становится лучше, — спокойно произносит Серафус. Теперь он снова выглядит, как и раньше. Но вот его настоящая демоническая сущность была очень красивой, даже дикой, первозданной, настоящей, страстной и открытой. Сейчас передо мной словно маска, а тогда...красивый.

Серафус поднимает меня с пола и усаживает в кресло, а сам пододвигает ближе второй и садится рядом. Он берёт мою руку и мягко сжимает её.

— Я сильно напугал тебя?

— Что? Нет. Вообще, не испугался, — тут же отвечаю я.

Серафус хмыкает и качает головой.

— Плохо врёшь.

— Ну, ладно, немного, потому что я не ожидал. А то, что вы...ну, демон, я знал. Я никогда раньше не видел такого, мне понравилось. Это было восхитительно, особенно глаза и клыки. Они такие же, как у вампиров, да? Они острые?

— Да, ты уже пришёл в себя. Насчёт моей сущности мы можем поговорить позже. Я хочу знать, почему ты пах как афродизиак?

— Я же сказал. Я...ночью два раза и утром два раза удовлетворял себя. Я молод и я...я правда должен объяснять это? — Густо покраснев, я опускаю взгляд вниз. Серафус второй рукой поднимает мою голову за подбородок. Какой же красивый. И как я хочу, чтобы он поцеловал меня, чтобы сделал те вещи, которые мне снились. Ему бы я доверился. Его бы я не боялся.

— Кан, естественное желание твоего тела это нормально. Все удовлетворяют себя. Но ты использовал магию, чтобы добиться чего?

— Я не использовал. Я клянусь, — шепчу я, глядя в его глаза. — Не использовал. Вообще, не использовал. Я и раньше это делал, только иногда...мой друг советовал мне погулять и проветрится, потому что другие быстро поймут, что я делал. Это стыдно, и я не хотел привлекать внимание. Я не хотел, чтобы меня...чтобы они...изнасиловали. Меня никто не возбуждал раньше, но по утрам моё тело...вот было таким и пока я не удовлетворю его, то моё настроение ужасное. Я...не использовал магию, правда. Но все как с цепи сорвались. Стэлларэ, Вокс, Айлес и Пирос, а ещё другие. Неужели, они не делают этого? Почему я только внезапно начал пахнуть?

— Вероятно, потому, что твоя сила начала просыпаться. Мы меняем свой запах, когда наша сила усиливается или уменьшается. Вчера у тебя случился прогресс, Кан, и как итог выплеск мощной энергии, которой было в тебе с переизбытком. Твоё тело не смогло принять всю её, но со временем она поместится. А что касается личных вопросов, то...хм, все себя удовлетворяют. Здесь учатся уже созревшие парни и девушки. Также здесь большой выбор половых партнёров, так что в том, что ты делал, нет ничего плохого, — мягко произносит Серафус, отпуская мой подбородок.

— Но...

— Кан, — он мотает головой и, придвигается на край кресла и царапает мягко ногтями мою ладонь. Матерь всемогущая, у меня мурашки бегут по всему телу и это ужасно приятно. — Я дам тебе специальное лекарство, которое будет приглушать аромат твоей энергии. Тебе нужен всего глоток, и всё будет в порядке. Будешь принимать его, пока твоя сила не устаканится в теле. Как я понимаю, ты очень долго сдерживал проявление своей силы и теперь она будет мстить. Это ведь часть тебя и эта часть требует свободы. К сожалению, ты никак на этот процесс повлиять не сможешь, так как во время освобождения, из каждого выплёскивается накопившаяся во время возбуждения сила и она имеет свой аромат. Этот аромат и превратился в твой сильный шлейф, который продолжил приманивать своих жертв, чтобы снова распылиться. И это ещё одно проявление тёмной силы в тебе. Чуть позже ты научишься эти процессы контролировать, но пока твоя сила будет немного доставлять тебе неудобства.

— Так у всех бывает? — Ужасаюсь я.

— Нет, не у всех. Только у тех, кто долгие годы подавляет свою силу, как ты, Кан. Это просто единственное объяснение, которое я могу придумать, раз ты не использовал специальные заклинания.

— Я не использовал. Да я даже не знаю о них, — заверяю его. — Я бы точно не хотел такого внимания к себе.

— Но также если тебе кто-то понравится, и ты начнёшь сближаться с ним, то эта энергия будет питать твоего партнёра, и тогда длительного аромата возбуждения не останется.

— То есть, чтобы избавиться от этой проблемы, я должен терпеть кого-то? Я не хочу. Это мерзко. Я от этого сбежал, — в страхе шепчу я. — Я не хочу.

— Кан, это не требование, я всего лишь объяснил тебе, как работает энергия. Кан, — Серафус требовательно произносит моё имя, и я смотрю снова в его глаза. — Скажи мне, тебя кто-нибудь заставлял делать то, что ты не хочешь? Я имею в виду, кто-нибудь дома принуждал тебя к сексу насильно?

Меня всего пробирает от мучительного и острого льда воспоминаний. Мерзкие губы и руки. Отвратительная вонь, страх и паника, непонимание и желание бороться за себя.

— Я уже всё узнал. Тебе не нужно отвечать, — тембр голоса Серафуса меняется и звенит от ярости.

— Как? — Шёпотом спрашиваю я.

— По твоим глазам и по изменившемуся положению тела, по твоей энергии, по тому, как ты вцепился в мою руку и по тому, как ты побледнел. Послушай меня, если хотя бы раз кто-то попытается принудить тебя к сексу, то он будет мёртв. Я тебе это обещаю. Ты веришь мне?

— Да, но...вас осудят. Я понимаю, что вы убеждаете меня, что я в безопасности и я правда чувствую себя здесь с вами в безопасности. Но...он придёт за мной. Рано или поздно, он придёт за мной, и я должен научиться защищать себя. Должен быть сильнее его, чтобы бороться за свою свободу, — горько произношу я.

— Кан, ты, кажется, не осознаёшь, насколько я силён и что в моей власти. Я говорю тебе серьёзно, я добьюсь долгих мучений для этого ублюдка, если он хотя бы коснётся тебя. Я даю тебе свою клятву, — резко Серафус кусает свою ладонь, и я вздрагиваю, когда на моей ладони появляется порез от его ногтя. Его кровь капает на мою рану и тут же впитывается, а на ладони появляются странные символы. — Я даю кровную клятву тебе, что если это существо, которое пыталось принудить тебя к сексу против твоей воли, хотя бы раз коснётся тебя и причинит тебе вред, то я сделаю всё, чтобы он был наказан долгими столетиями мучений. Если я этого не сделаю, то отдаю свою жизнь.

Я в шоке приоткрываю рот от произнесённой клятвы демона. Это же...ох.

— Вот теперь ты точно в безопасности. И если тебе будет страшно, то ты знаешь, что я здесь, ты можешь прийти ко мне и сказать мне всё, Кан. Буквально всё. Обещаешь?

— Да, — киваю я. — Спасибо, Серафус. Обо мне никто раньше так не волновался, кроме...моего друга. У меня никого не было ближе, чем он. Я скучаю по нему, но здесь я чувствую себя лучше. Спасибо.

Оттолкнувшись, я падаю на Серафуса и крепко обнимаю его, как раньше обнимал Луа, заверяя, что мы со всем справимся. Но Луа нет, а есть этот демон, который рождает в моём сердце трепет, радость и силу.

Конечно, я не ожидал, что Серафус обнимет меня или же вообще позволит трогать его, но он обнимает меня в ответ, прижимая к себе. Я закрываю глаза, касаясь его шелковистых волос, и вдыхаю сочный аромат, проникающий в мои вены, сливающийся с моей кровью. И это словно какое-то странное воссоединение. Как будто мы давно друг друга знали, но только сейчас нам удалось встретиться. Только сейчас я наконец-то вернулся домой.