Я резко распахиваю глаза и сажусь на кровати. Свет от ночной луны проникает сквозь высокие витражные окна, окрашивая незнакомую сперва комнату в холодные синие тона. Я мотаю головой, сбрасывая с себя остатки сна. Не самого приятного сна. И тогда всё становится на места. Я в своей комнате, которую мне выделили в Доме Знаний.

Улыбнувшись, я падаю на мягкие подушки и мечтательно смотрю на балдахин над кроватью. Я никогда в жизни не спал на таких подушках. Никогда под моим телом не было невероятно мягкого матраса, в который хочется завернуться и остаться навсегда. Да и комната по размеру, как пять или шесть моих коморок. Она огромная для меня и безумно красивая. А ещё...ещё здесь так много магии.

Мой живот урчит, и только это заставляет меня вспомнить, что со вчерашнего обеда я не ел. Да и обед был скудным, потому что я получил от матери, когда сбежал к реке для встречи с Луа.

Как же ты там, Луа? Тебе удалось найти ночлег?

Я очень волнуюсь за друга. Да, я помог ему изменить внешность, но моя магия долго не продержится. Хоть бы её хватило, чтобы он выехал за пределы королевства и перешёл в другое. Так как Луа не имеет магии, то и перемещение в порталах для него невозможно. Он будет добираться месяц. Я должен продержаться здесь месяц, и тогда всё будет хорошо.

Мой желудок снова напоминает мне о голоде, и я встаю с кровати.

— Мать всего сущего, как же красиво здесь, — шепчу восторженно я.

Моя комната прекрасна. Стены искусно вылеплены из белого камня, напоминающего белоснежные вершины гор. Дубовый стол в тёмно-вишнёвых тонах занимает всю нишу напротив окон, выходящих во внутренний сад Медитаций. Затем располагается платяной шкаф, где уже висит моя новая форма и одежда Луа, которую мне придётся носить здесь. Затем моя шикарная, огромная кровать, где бы поместилось ещё двое студентов. Напротив кровати камин, где зимой будут потрескивать поленья, а ещё чуть дальше небольшая софа, два кресла и шкаф с книгами. Правда, сейчас он пустует, но как написано в ознакомительных пергаментах, я могу брать книги из библиотеки, которые мне понравятся. У меня даже есть своя ванная комната и там есть горячая вода. Мне не придётся снова мыться ледяной водой по утрам, пока все спят. Мне не нужно экономить воду. Теперь я могу мыться в большой, мраморной ванной с золотыми ножками. Просто невероятно.

Я подхожу к двери, где сверкает золотым моё расписание занятий и основные часы приёма преподавателей, столовой и разрешение посещения города. Я никогда такого не видел. Всё это написано прямо на моей двери и постоянно меняется. Я наблюдал за тем, как сегодня исчезали уроки, когда они заканчивались и сменялись другими. Сейчас же там горит завтрашнее первое занятие по алхимии и номер класса.

Выглянув в коридор, я не вижу никого, лишь горят факелы по бокам закрытых дверей. У меня есть всего полчаса, чтобы успеть добежать до столовой и что-нибудь перекусить. Хорошо, что мне оставили карту Дома Знаний, потому что он огромный, да и карта сложная. Меня хоть и обучал Луа чтению, счёту и этикету, иногда мы дурачились так, но вот карты читать я не умею. Конечно, я вижу расположение комнат, но карта огромная. Это просто пытка.

Сбегая по одному пролёту вниз, я игнорирую красоты стен и то, как на них играет лунный свет. Я несусь по ещё одному коридору и снова спускаюсь, затем сворачиваю и опять с грустью игнорирую сверкающие частицы в лучах лунного света. Они же так прекрасны, я бы хотел потрогать их, но не сегодня. Поворачивая карту и так и сяк, я останавливаюсь у развилки. У меня так мало времени, а эти все коридоры просто невыносимо сложные. Я зло вздыхаю, потому что понятия не имею, куда мне идти. Была не была. Я сворачиваю в самый левый коридор, считая, что раз там выход к лабиринтам, то и должна быть столовая. Но кажется, я забрёл не туда. Я кручусь в этих коридорах: то иду, то поворачиваю обратно, то снова иду дальше.

— О-о-о, Мать, ты жестока, — бубню я, когда прихожу в тупик, где располагается дверь. Я точно сегодня не поем. Придётся идти обратно к развилке и пробовать хотя бы вернуться в свою комнату. Ненавижу карты. Они такие тупые.

Внезапно я слышу какое-то шуршание. Замерев, я оборачиваюсь, но тёмный коридор, освещённый лишь факелами, пуст. Я смотрю вперёд и сглатываю. Я знаю, что есть бродящие души, но разве здесь они тоже существуют? По рассказам остальных они находятся в Тёмных землях, где живут тёмные маги и некроманты. Там они питаются энергией и не могут уходить далеко. Но шуршание повторяется, словно какая-то птица бьётся крыльями и летает.

Я резко вскидываю голову и охаю.

— Невероятно, — восхищённо шепчу я. Над потолком сидят маленькие гаргульи. Двое из них отталкиваются от потолка и начинают кружиться в танце, хихикая. Они такие маленькие, чуть больше ладошки. Их тела тёмно-серые с розовыми пузиками, волосы чёрные, короткие и растрёпанные, небольшие клыки выглядывают из-под тонких губ и широко рта, как и большие тёмные глаза очень выразительны. А также у них два тёмно-серых крыла и маленькие ручки.

Я никогда в жизни подобного не видел, и это прекрасно. Я улыбаюсь, наблюдая за тем, как шесть гаргулий спускаются ниже и останавливаются напротив меня. Протянув руку ладонью вверх, я решаю, что, может быть, они как птицы, сядут мне на ладонь. Но один из гаргулий подлетает и дёргает меня за палец маленькими ручками, а затем подлетает вниз и бьёт головой, отчего остальные хихикают.

— Вы великолепны, — смеюсь я. Они шутливо кланяются мне и начинают летать вокруг меня, словно изучая. А я наблюдаю за ними. Они нюхают меня, один тянет за волосы, другой приподнимает край манжета на моей рубашке и примеряет шёлк, как платье, состроив мордочку и посылая мне воздушные поцелуи. Я хохочу уже в голос. Мне они так нравятся.

— Что здесь происходит? — Резкий и грубый голос заставляет меня подпрыгнуть на месте. Гаргульи моментально испуганно уносятся к потолку. Обернувшись, я замираю, потому что такие силу и мощь я ощущал только рядом с директором.

Мужчина стоит, поглощённый ореолом тьмы, словно живое воплощение ночи. Чёрные волосы, густые и блестящие, струятся по его плечам, словно потоки мрака, подчёркивая атмосферу таинственности, которая окружает его личность. Под мраком его причёски мерцает огонь, словно звёзды в ночном небе.

Его глаза, карие и глубокие, похожие на золото во тьме, излучают загадочный свет. Когда наши взгляды встречаются, темно-золотые глаза проникают в самую глубину моей души, как будто открывая древние тайны и магические потоки, отчего моя кровь начинает быстрее бежать по венам, а пульс повышается.

Я моментально понимаю, что передо мной представитель демонов. Его тело подчёркивает его демоническую сущность — сильное, накачанное, словно вылитое из мрака самого тёмного царства. Он стоит там, где свет уступает место тьме, в чёрной одежде, покровом обрамляющая его крепкую фигуру. Чёрная накидка за спиной, мраком окаймлённая, ползёт по полу, словно подчёркивая его присутствие в каждом уголке комнаты.

Я не могу оторвать глаз от этого существа, чувствуя, как его власть и магия обрушиваются на меня. С каждым движением демонического создания, величественность его внешности подчёркивается невидимыми руками тьмы, окутывая всё вокруг невероятной мощью.

Демон, как и я, рассматривает меня от макушки до ног, и у меня тут же вспыхивает румянец.

— Простите, — шепчу я и облизываю губы, отчего взгляд демон задерживается на них, а затем он впивается своим взглядом в мои глаза. — Я...кажется, заблудился. Я искал столовую, надеялся, что успею поужинать. Я со вчерашнего дня не ел и безумно голоден. Мне очень жаль, если я помешал вам...эм...вам, тёмный лорд?

Демон приподнимает уголок губ в усмешке, и один из острых клыков сверкает в свете факелов.

— Здесь так обращаются только к Ноку, точнее, к директору. Мы обращаемся друг к другу только по именам, даже если перед тобой твой преподаватель. Моё имя Серафус. Кто ты такой? — Он подходит ближе, немного возвышаясь надо мной. Ладно, я верю, что он может вселить чувство ужаса, как и директор. Он же тёмный, насыщен мраком и ночью. Хотя он всего на полголовы выше меня, а я ещё расту, но кажется, что он занимает всё пространство и выглядит куда выше и больше.

— Я Луа, — выпаливаю я. — То есть...я Луаппо Изенгард. Я только сегодня прибыл в Дом Знаний. Завтра начнётся моё обучение.

— Да-да, я слышал. Меня предупредили. Значит, ты и есть младший сын герцога, — фыркнув, Серафус обходит меня и останавливается снова напротив.

— Да. Это я.

Он же не видел Луа, да? Он же не узнает, что я не Луа?

— Так я и думал.

Я задерживаю от страха дыхание.

— Слухи врут. И это меня радует. Но, к сожалению, поужинать тебе сегодня не удастся. Столовая уже закрыта, и ты свернул не туда. Это учительский корпус, здесь располагаются спальни всех преподавателей.

— Ох, простите, — я закусываю губу и тяжело вздыхаю. Придётся дождаться завтрашнего дня и позавтракать. Но как уснуть на голодный желудок? И в подтверждении моего голода раздаётся громкое урчание моего живота.

Как же стыдно.

Я кладу ладонь на живот и морщусь.

— Простите. Я...постараюсь найти дорогу обратно, — шепчу я, отступая назад.

Демон приподнимает руку с чёрными острыми ногтями и щёлкает пальцами. Вокруг него моментально появляются маленькие гаргульи и начинают щебетать. Я невольно улыбаюсь, наблюдая за ними и затем, как демон кривится и вторым щелчком заставляет их замолчать.

— Такие милые, — произношу я.

— Прости? — Демон удивлённо приподнимает бровь.

— Я говорю про гаргульи. Они милые, — я приподнимаю руку, и две гаргульи садятся мне на ладонь, вызывая тихий смех. — Такие хорошенькие. И так любят внимание, да? Вы любите внимание.

Я щекочу двух гаргулий по животику и моментально подлетают другие гаргульи, спихивая друг друга и подставляя животы.

— Очень любят внимание, — я, смеясь, каждого глажу по мягкому немного волосатому животику. Похожи на ёжиков. У них тоже такие животики.

— Ты их видишь? — Я поднимаю взгляд на демона и киваю. Гаргульи разлетаются, снова начиная изучать меня.

— Ты наполнен светом. Я могу его ощутить и этого света довольно много. Обычно, такие, как ты, не могут видеть созданий тьмы без особых навыков на первой ступени обучения.

— Да? Ну, тогда я их не вижу, — я тут же поджимаю губы и выпрямляюсь, игнорируя тех, кто тянет меня за волосы. — Вообще, не вижу. У меня хорошее воображение. Их нет. Да и кто такие гаргульи? Я читал про них, но вообще никогда не видел. Не-а, не видел.

Демон усмехается и качает головой.

— Луаппо, здесь тебе не нужно скрывать то, как проявляются твои силы. То, что ты видишь созданий тьмы, лишь говорит о том, что ты не чистый свет, а в тебе есть и тьма. Только в чистокровных и королевских существах магия категорична.

— Значит, я могу их видеть, и никто меня за это не поругает? — Уточняю я. — И никто не скажет, что я плохой или же что я неправильный?

— Нет, конечно. Ты сюда приехал учиться, а не прятаться.

Это как посмотреть. Как раз второе в приоритете.

— Никто тебя за проявление твоей магии не накажет, — не вовремя мой желудок снова урчит, а гаргульи показывают на меня маленькими пальчиками и хихикают, прикрывая рты ладошками. — А вот голод может тебя убить.

— Он может меня здесь убить? — Ужасаюсь я. — Но раньше я голодал не один день, порой несколько дней, употребляя только воду или травяные настои. Конечно, я терял силы, но я не находился на грани жизни и смерти. Теперь я умру?

Серафус хмурится и подходит ко мне ближе. Он, как и директор, подносит острый ноготь к моему подбородку и поднимает моё лицо выше. Я сглатываю, когда в его глазах начинается движение, словно там бурлит огонь и перемещается, утягивая во мрак. Я слышал о том, что демоны могут высосать силы, что они страшные и недостойны жизни. Наверное, это сказываются отголоски войны, которая завершилась более двухсот лет назад. Но некоторые до сих пор остались противниками мирного соглашение между тёмными и светлыми силами, в том числе мои родители и сам герцог Изенгард. Но, глядя в глаза демона, я не чувствую, как моя сила уходит, наоборот, я ощущаю прилив сил, энергию и мне даже это нравится. Мне абсолютно не страшно, хотя передо мной демон и мой преподаватель. От него веет жаром, в котором хочется искупаться, как в обжигающих солнечных лучах. Я неосознанно придвигаюсь ближе, словно меня тянет прижаться к этому сильному демону. Мой пульс отдаётся в ушах и создаёт странный шум, горло пересыхает от волнения и...возбуждения? Только не это.

Демон отпускает меня и делает два шага назад.

— Будь здесь, — рявкает грубо он. Неужели, он увидел, что я отреагировал на него? Но я проклятый девственник. Да, я знаю обо всех прелестях сношений, но для меня они противны. Я видел их, и это было больно, унизительно и мерзко. Но наедине с собой иногда я ласкаю себя и сейчас появляется желание сделать это снова.

Густо покраснев, когда демон снова появляется передо мной, я умоляю своё тело перестать так подставлять меня. Это неправильно.

— Вот, возьми, — Серафус протягивает мне корзину, наполненную свежим хлебом, нарезанным мясом и фруктами.

— Эм...

— Все ученики на первом уровне делают одну и ту же ошибку, пытаясь подкупить меня едой или же золотом, чтобы я относился к ним мягче. Но это лишь ухудшает моё мнение о них. И я обычно отношу еду в столовую. Как раз сегодня мне снова подарили корзину. Тебе она нужнее.

— Вы правда отдаёте мне еду? Вы делитесь со мной едой? Бесплатно? — Недоумённо спрашиваю его. Никто и никогда не делится едой, для слуг её выделяют мало, и если ты не успел поесть, то будешь голодать. Но Луа был единственным, кто приносил мне еду и делился со мной. Отец меня часто наказывал, когда находил изыски герцогской кухни, припрятанные у меня. Они с матерью считали, что я воришка. А я не мог им сказать правду.

— Бери, — демон ударяет корзиной по моему телу и мне приходится взять её.

— Спасибо. Огромное спасибо, здесь столько еды. Мне не нужно много, только хлеб и всё. До утра протяну.

— Луаппо...

— Кан, — шепчу я. — Мне не нравится моё имя. Я предпочитаю, чтобы меня называли Арканом. Или Каном для друзей. Хотя я понимаю, что вы не мой друг, вы мой преподаватель. Но, пожалуйста, зовите меня Кан, когда никто не слышит. Луа...это не моё, чужеродное здесь.

— Кан, я отдаю тебе всю корзину. И ты возьмёшь её, затем отправишься к себе, хорошо поешь и ляжешь спать. Понятно?

— Да. Спасибо, — я расплываюсь в улыбке и отламываю рукой небольшой кусочек хлеба. Бросив в рот, издаю стон. Как же вкусно. О, Матерь всего живого, как же вкусно. Хлеб со специями. Я ел его только два раза в жизни.

— А теперь марш к себе, — приказывает Серафус.

— Хм, а вы не подскажите, как мне пройти к себе? Я запутался в этой карте. Она ужасно сложная. Безумно. Я не хочу нарваться на кого-то ещё, а то меня вышвырнут отсюда за это, а мне нельзя уходить. Мне некуда идти. И я...

Демон закатывает глаза и фыркает. Он подзывает к себе гаргулий и оглядывает каждого.

— Они проводят тебя, но не смей кормить их. Они наглые и толстые, не смогут летать, — демон показывает на меня пальцем, словно знает, что я бы так и поступил.

— Совсем нельзя кормить? А если чуть-чуть? Совсем немного?

— Уйди с моих глаз, Кан! Живо!

— Всё...ухожу. Простите, тёмный господин... то есть тёмный лорд, то есть Серафус... или лучше учитель? Или... — глаза демона наливаются золотом, и я затыкаюсь, понимая, что меня сейчас убьют. Срываюсь с места и несусь по коридору, следуя за гаргульями. Кажется, один из учителей меня уже возненавидел. Почему я просто не мог закрыть рот?

О, Мать, когда я уже научусь вовремя уходить?