- И что ты будешь делать дальше? – я смотрел на Тоню в черном пальто. Она курила сигарету. В глазах все та же пустота, словно ей всё равно на происходящее. Серый мир в её глазах. Серый мир снега и льда. Нет границ, не горизонта. Все однотонное, лишь его красная кровь на льду, которая скоро исчезнет.

- Если честно, то я не знаю, как жить с этим. – Она закурила. Сигареты были другие, как у того парня в тот день. Внешне по Тоня была спокойна, но я ощущал тревогу. – если честно, то мне не стало легче от этого. Я не считаю, что поступила правильно, но... - она опустила взгляд. – Он бы сделал это с кем-то другим. Ему понравилось то, что он делал. Я видела, что он получает удовольствие от этого. Мне стало страшно от того, что он может повторить это, причём не важно с кем. Это по-настоящему страшно... - она говорила тихо. Всё тот же бархатный голос, но слова другие. Пугающий смысл, не дающий мне покоя. – Он рассказывал о том, что не испытывает удовольствия от секса. Не испытывает удовольствия от еды, потому что толком не чувствует вкус. Учеба, работа, девушки. Все не имеет смысла. Однотонное, серое, печальное. Я сейчас понимаю, почему он любил свою бывшую... Она давала возможность делать себе больно... Она любила боль, а он любил причинять её. И тогда... - Тоня посмотрела в небо, куда-то далеко. – Надеюсь, что он в аду. Не верю в это, но надеюсь. Но в тот день, когда он изнасиловал меня, я впервые видела, что он счастлив. По-настоящему счастлив. Словно вся его серая жизнь обрела цвет. Он выглядел так, словно понял смысл своего существования. И сейчас, я, вспоминая это, не жалею о том, что сделала. Это ужасно. Но я ничего не стала бы менять. Такие люди как он не должны жить. И, наверное, такая как я не должна жить.

- Знаешь, мне тоже больно от этого, но это сейчас, потом будет легче.

- Нет той боли, которая не прошла бы. Да, я согласна с тобой, но... Мне кажется, что этот ужас никогда не закончится. Я до сих пор помню всё, что было. Четко и ярко. Я не уверена, что справлюсь с этим, даже после того, что я сделала, я не уверена.

- Но ты не одна. – я хотел коснуться её, хотел обнять, но понимал, что это не к месту.

- и меня это радует, - она посмотрела на меня. – мне становится легче, когда я понимаю, что есть человек, который был на моей стороне. Спасибо тебе... Знаешь, первое время я думала, что ты ничем не отличаешься от него, но я ошиблась.

- Тогда я и правда мало чем отличался от него. Но сейчас. Мне кажется, что я много чего понял и осознал, правда, это еще не имеет формы в моей голове. Однако, мне кажется, что благодаря тебе я на верном пути.

- А есть ли он, верный путь? С одной стороны, я предотвратила, а с другой... чем я отличаюсь от него. Ответ очевиден, что ничем. Но я бы не сделала по-другому, потому что он не смог бы понять боль до тех пор, пока сам бы её не почувствовал. Почувствовав эту боль, он сдался. Жалкий трус.

- ты ненавидишь его?

- Я чувствую жалость, причем в плохом смысле. Не сочувствие, а именно жалость. Единственный способ показать своё превосходство — это изнасилование. По-настоящему жалкий способ, но и я не лучше. Я поступила не по закону, не справедливости.

- А что такое справедливость.

- Утопия. Но мы должны хотя бы попытаться достичь её... Пойдем.

Мы пришли к ней.

Тоня, замученная жизнью бедная Тоня, сидящая на полу. Она стала куклой.

- Я расстался с Настей.

- теперь вы оба свободны. – она не смотрела на меня.

- Тоня, -Она посмотрела на меня. Расплавленный свинец... - я люблю тебя.

- Я знаю... я тоже, но тебе придется подождать меня...

- а тебя меня. – я сел к ней и взял её за руку.