Нельзя говорить много чего, того, что хочется, но откровенную глупость транслировать на телевидении не то, что восприщается, а приветствуется!
Неизвестный.

Днём - принцесса, в ночи - урод, и так за годом год...

Днём Закатный преображал себя и выглядел так же наивно, как скромная школьница.
Но в ночи он делал такие немыслимые вещи, какие не мог себе позволить при свете дня.
Было такое ощущение, будто клуб считал, что после полуночи у Бога открывается куриная слепота, и он не видит всей этой мерзости человеческого бытия, творящейся во тьме, освещаемой одними лишь светодиодами.

Сейчас клуб был освещен и блестел чистотой. Закатный выглядел, как девственница, но под платьем которой уже давно не было белья.

Женщина пенсионного возраста мыла полы, без скромности прося поднять «свои копыта», на кухне гремела посуда. Людей было мало и всё шло размеренно. Как и полагалось дневному кафе, которое к ночи превращалось в клуб.

Компания, которая некогда, а именно в школьные годы, была дружней некуда, постепенно рушалась. У них почти не осталось ничего общего, но если бы не одно «но».

Приезд Вани дал им хороший повод собраться вместе и повспоминать минувшие года, которые, подобно мёду, прилипали и всплывали в виде ностальгической картины прошлого.

Поедая цельные плитки медовых сот, воск застревал меж зубов и, подобно клещу, присасывался, не позволяя от себя избавиться.

- Ну, что, как вы все поживаете?

- Слушай, с тех пор, как мы с тобой не виделись прошло... Ээээ... Пятнадцать часов. Так вот, со мной ничего не успело стать за это время, - сказал Степан.

- Ну... У меня кошка родила, - сказал Женя.

- Ой, блять, все ясно, - отмахнулся Арс. Остальные решили отмолчаться.

- Ну и зачем мы сюда притащились, раз нам не о чем болтать? - негодовал Арс. - Я мог бы в зале сейчас тренить.

- Так иди трень. Тебя здесь никто не держит, - съязвила Ваня.

- Ой, - Арсений лишь скривил гримассу, но не ушёл. Он чёртовски соскучился по всем ним, пускай и не привык этого показывать. Его любовь проявлялась в действиях, а не в словах. Он мог Сказать Матвею : «пидрила разукрашенный, если бы ты не был моим другом, отпиздил бы», а затем крепко ударить друга по плечу и потрясти, но на самом деле он думал «хоть ты и дурак, но я тебя люблю, дружище».

- Чё-то вы скучные. У вас всегда так? - нахмурив недовольно лоб, спросила Арина.

Степа взглянул на неё и совсем не узнавал в ней ту маленькую девочку-соседку по лестничной клетке, которую он часто провожал до школы по просьбе её мамы. Девочка выросла, как выросли и они все. Будто за считанные секунды. Время не щадило никого.

- Не нравится с нами сидеть, свали! - сказала прямо Есения, распологаясь прямо напротив неё. Она не собиралась терпеть девчонку, с которой Золоторев ей изменил, в компании своих друзей.

Арина какое-то время покривлялась, но не получив желаемого результата, отлучилась в уборную.

- Зачем вы её сюда притащили!? - воскликнула Есения, сминая салфетку под столом.

- Вот-вот! Всю малину портит, - поддержала Ваня.

- Никто её не звал! - запротестовал Арсений. - Она прицепилась ко мне, как клещь.

- Ну да, а ты ж у нас так не умеешь говорить «нет»! - Иванна съязвила, намекнув Арсению на его измену. - Арсений Милосердный V.

- Вижу, вы сдружились, гадюки, - Ухмыльнулся парень, пряча за мимикой лица свою боль, ощутимую им после её слов. Ком громоздился в его горле.

- А ведь раньше капали ядом друг на друга, - Хохотнул Матвей, пытаясь разрядить обстановку. Они хотели просто собраться и повспоминать былое, как никак с их выпуска девятого классе прошло более пяти лет, но что-то шло не так. И Матвей это чувствовал всеми фибрами тела. Он был одним из тех немногих, кому не было наплевать на чувства Арсения. Всё-таки, каждый заслуживаю второй шанс.

- Да-да! А помните как Ваня сказала, «не трогайте её, она ядовитая!» - пародировал Женя девушку, сделав довольно похожий тембр голоса. Этим он засмущал её. За это Ваня ткнула его локтем под ребра. - Ай, ты чего? - широкая улыбка моментально сошла с его лица, и Женя нахмурился, а Ваня рассмеялась его выражению лица. Не сдержавшись, Карпов тоже улыбнулся и приобнял свою любимую девушку.

- Или когда Еся просила Ваню уйти с кадра, потому что фотка не очень получается из-за неё, а Ваня ответила : «ты что, фронталку включила?», - припомнил Степа и заразительно рассмеялся, чуть ли не сползая с дивана.

- Или когда Ваня опоздала и извинилась, а Есения съязвила что-то вроде : «ничего страшного, я вообще удивлена, что ты смогла так быстро притащить сюда все свои килограммы».

- Ой, вы вечно всё преувеличиваете, - отмахнулась Есения, действительно не помня этих моментов. Её сознание стирало все неважные информации или же просто напросто не позволяла всплыть большинству неприятных воспоминаний.

- Согласна, - так же не признавала взаимной неприязни Ваня.

- В отрицалово пошли, значит?

- Мы-то преувеличиваем!? А как же тот случай, когда... - начал Степа.

- Так, ну всё, хватит! - попыталась прикрыть лавочку обсуждения их прошлой вражды Есения, но ничего не вышло. Парни продолжали вспоминать былое и задорно смеяться.

Но на радость Иванны и Есении, уже через минуту их тема беседы стала иной. Компания раскалолась на свои разные составляющие. Матвей общался с Арсом, Степа с Ваней и таки далее.

- Вань...

- Ау? - подруга повернулась к нему.

- А где... Кхм. Что-то я давно не видел Агнию. Она заболела?

- Да я вообще не удивлюсь, если она заболела из-за тебя. Такого, как ты ещё вытерпеть как-то надо, а она ещё и любит тебя, сумасшедшая! - язвила Есения.

- Нет, она в порядке и чувствует себя лучше, чем когда-либо.

- А где... Ну, она? - мялся Степа.

- А тебе какая разница?

- Во-во!

- Позвонил бы да и спросил! Я тебе что, справочник?! - давила девушка на друга, чувствуя, что должна наконец поставить его на место за то, что он на протяжении стольких лет унижал Агнию. Пускай сама девушка и была не против.

- Прости, - Степа собрался отступать. Он ощутил себя болваном.

- Она уехала в деревню к бабушке, - всё же призналась Ваня, боясь, что Степа действительно решит я ей позвонить и испортит ей весь отдых, одурачив своим звонком наивную девушку. - На всё лето. Ей нужен отдыха. Она устала. Если ты понимаешь о чем я... - и, кажется, Степан наконец действительно начал догадываться. Она устала от его поведения.

Тем временем, на горизонте, спрятанные в тени проплывающих облаков, ели сливались в темно-зелёных и зелёных оттенках. Дельта света, просачиваясь сквозь летние облака, освещала луг, образуя новый цвет - салатовый.

Она улыбалась и ей было хорошо.
И чем дальше от города, тем лучше Агния себя чувствовала. Она ощущала свободу, надвигающуюся на её жизнь.

- Фу ты, пьянь, - Матвей дивился способности Арса выпить лишь каплю лишнего, после чего его развозило целиком. И так же неожиданно он через час мог прийти в себя, будто Золоторев и не был пьян до этого.

- Как говорил Дроздов*, есть пьяницы стеснительные, которые выходят, опираясь на стенку...

- Ты его откуда знаешь? - дивился Арсений, нахмурив брови. Сгорбившись над столом, он опирался на него локтями.

- Ебать ты, конечно. Это же Дроздов! - поражённо воскликнул Матвей.

- Я об этом и говорю. Откуда ты знаешь такого гения? А, погоди, у тебя на Родине снимали, наверное, очередной выпуск в «Мире Животных», вот там ты и со своими сородичами встретился с ним...

- Иди нахуй, Арс! - Золоторев лишь в наглую, борясь с отвращением Матвея к нему, смачно поцеловал его в голову. - Ещё раз так сделаешь! - угрожающе грозно предупреждал парень. Он с силой оттолкнул от себя друга, который присосался к нему, как пиявка. - Я тебя одной левой... - Матвей не успел договорить. Золоторев его перебил, чем вызвал волну смеха за их столом:

- Печальный удел холостяка.

Они сидели хоть и не в центре, но на V. I. P зоне, которую было видно с самого входа, поэтому не удивительно, что вошедший Борис сразу же обратил на них внимание и, узнав Есению, помахал.
Есения увидела, как он с улыбкой на неё посмотрел и что-то внутри неё разлилось теплом. Сначала она просто затопала в этом мимолетном чувстве блаженства, а затем обрела пораженный вид лица. Она зардела от того, что оттаивала при виде Бориса.
Увидев это, Ваня сказала:

- Это твой знакомый? - спросила Иванна и громко подозвала его. Арсений, уловив суть беседы, взглянул на подходящего мужчину и нахмурился, когда осознал, что этот парень знаком с Есенией. В следующую секунду он показался ему знакомым, а затем все его тело покрылось холодным потом. Его будто окунули в прорубь.

- Привет, - засмущалась Есения, сама удивляясь своей реакции.

- Ты?.. - глухо выдавил из себя вопрос Арс, смотря на него исподлобья.

- Простите, знакомы? - Смирнягин не сразу признал молодого человека.

- Заброшенный хим.завод. - стоило ребятам напомнить о том злосчастнои дне, по спинам прошелся холодок.

Матвей зажмурился и еле заметно поматал головой; Женя сжал руки в кулаки, чтобы не показать дрожь рук, лоб его покрылся морщинами. Степа, в отличие от Жени, не мог контролировать себя и даже свои руки : они у него тут же начали трястись.

То, с чем им пришлось столкнуться в той заброшке - было гранью между жизнью и смертью. Если бы судьба не благоволила им и расставила их не в том порядке, некоторых из ребят уже не было бы среди живых. Им с трудом удалось остаться в живых.
Тот день, тот ад, сквозь который им пришлось пройти - стал тем, что снилось им в кошмарных снах. От него не избавиться, не скрыться, не спрятаться, не убежать. Не спастись.

- Сын Золоторева?

- Ага.

- Извиняюсь, Борис, - представился Смирнягин. Лицо его оставалось все таким же доброжелательным, но внутри он считал странным встретиться с людьми, которые чуть не погибли по вине его брата.

- Арс.

- Есения, вы прекрасны, как всегда. Так же, как и ваша подруга, - он подлизывающе оставил комментарий, сверкая парой карих глаз. Ваня наивно растаяла, как мороженое. - Мне жаль, что я не могу составить вам компанию, да и, думаю, я буду лишним. К тому же, увы, но у меня имеются дела в этом месте...

- До свидания, Борис. - Разочарованно произнесла Есения, осознавая, что собравшаяся компания без него лишь скудный сгусток прошлого, всего-то её подобие, жалкая пародия школьных воспоминаний. От этих чувств ей стало нехорошо и настрой её резко упал.

- До свидания...

Женя выпытывал у Иванны подробности её обучения во Франции, а Есения ему в этом помогала. Если подругой руководило исключительно любопытство, то парнем не только. Он хотел удостовериться, что Ваня не нашла мужчину покрасивее и умнее него. Его низкая самооценка, из-за которой и возникала ревность, давала о себе знать и знатно отравляла не только его жизнь, но и его близким.

Пока остальные были заняты рассказами Вани из Парижа, чувствуя себя лишним в этой тусовке, Арсений остался беседовать с Матвеем, который, постепенно тоже терял желание находиться в компании.
Друзья взрослели, менялись и их интересы уже не совпадали. Это было вполне себе разумееющимся понятиям, но очень-очень печальным.

Матвей и Арсений скрутили по плану, но, выкурив без остатка, они поняли, что это было не то. Тогда Золоторев решил достать тяжёлую артиллерию, которая точно могла его трахнуть до основания и разрушить всего его за какой-то час.

- Это же убивает! - воскликнула неожиданно Есения, искоса приметив промышления парней. На лице её было негодование.

- Да это просто ради развлечения. - отмахнулся Золоторев, протягивая таблетки экстази своему другу.

- Говоришь точно как Матвей. - сказала Есения с отвращением.

- Ибо моя школа, - Улыбнулся Рудаков, выжидая желанные таблетки, способные погрузить их в царство синтетической блажи.
Наркотики совращали, применяя все способы ухищрения: свободу от законов - вид крутости, не такого как все; положительные чувства, умноженные втрое; магические миры и их существа, явления, которые будто были сорваны со страниц книг Лавкрафта.

Наркотики вели своего потребителя по лесной роще, в пути которого деревья, по мере прохождения внутрь леса, встречались всё реже и реже. Они приводили за руку и позволяли, закрыв глаза, наслаждаться холодным, ещё влажным воздухом. Как только человек расслаблялся, сахар одним резким толчком погружал его в торфяное болото, которых в России хватало по горло. Клиент сахара тонул животом вниз и не мог и не хотел попытаться спастись, уверяя себя, что может выйти на твёрдую почву в любой момент, когда только пожелает. Так он глубоко тонул, но, к удивлению, дышал полной грудью и воздуха ему хватало вдоволь. Но дышать, не чувствуя под собой твёрдой земли, ещё не означало, что человек жив.
Наркотики были способны привести к вратам вечности за руку, а затем неожиданно погрузить в ад, насыщенный такими же потерянными мёртвыми душами, рыщущими некнижные закладки.

- Это мерзко! - выплюнула Есения, всё ещё надеясь, что они придут к уму-разуму. То отвращение, что Матвей увидел в любимом взгляде заставили его подумать, прежде чем закинуть таблетки в рот. Он смотрел на них. Такие желанные, способные на короткое время погрузить в блажь, (со своими побочными эффектами) колёса выжирали его глазами, умоляя запихнуть их себе в рот без промедления и долгих раздумий. Желанные таблетки, но не такие желанные, как любовь Есении.

- Слушай, что-то я не хочу, на, держи обратно, - На лбу выступили морщины.

- М-да, теряешь хватку.

* * *

У Арины, как и у Арсения, оставался всего час до того, как парня расплющит до самого основания, поэтому она воспользовалась последним шансом и завела разговор, ради которого отказалась от прогулки с друзьями.

- Зря ты надеешься, что она простит тебя, - Хмыкнула Арина, вальяжно перекидывая блестящие тёмные волосы одним ловким движением кистей рук.

- Это не твоё дело, мелкая, - Улыбнулся парень. Его пятка импульсивно билась о пол, не в силах дождаться эффекта, но ещё было совсем рано.

- Как бы ты описал ваши отношения?

- Они были великолепны. Мы дополняли друг друга, - его лицо украсила блаженная улыбка. Хорошие воспоминания тоже были подобны наркотикам. Ими тоже нельзя было насытиться и попытаться перестать к ним возвращаться. - Лучше девушки, чем она я никогда не найду, поэтому и искать не собираюсь. Разве что секс и ничего более, - разоткровенничал парень и решил, что это проявляет себя вещество, но это было не так. На самом деле самому Золотореву не хватало человека, которому он бы мог выговориться и облегчить ношу на груди.

Всеволода он не хотел нагружать своими проблемами, а вот Матвей... Он сильно отдалился от него. Настолько отдалился, что самому Арсению становилось страшно от мысли, что Рудаков однажды пропадёт из его жизни насовсем.

- А со мной тебе будет ещё лучше! - она положила ладонь на его руку, а он в свою очередь резко её отдёрнул. Арина не знала слова «нет» и была излишне уверена, что парень, рано или поздно, все равно окажется в плену её очарования.

- Мне было с ней хорошо, а сейчас я ищу способ получить это «хорошо» иными способами, - Он криво улыбнулся ей. Арина не признала в его телодвижениях никакой боли лишь из-за того, что ей было наплевать на его чувства: она хотела лишь владеть им, его телом, а не душой. Девочка не понимала, что любила Арсения только за внешность и его брутальное поведение. Арина просто была фанаткой.

- Но она только брала. А тебе нужна та, что отдаёт... - она незамеченно прокладывала пальцами путь вниз по его торсу.

- Ты про минет? - решил пошутить Арсений, пока ещё был в силах это делать, прежде чем погрузиться в искусственное измерение.

- Это тоже... Могу сделать. - она игриво коснулась ладошкой его ширинки джинс. Это движение не могло не пробудить в нем эмоции, но тем не менее Арсений бы никогда не переспал с ней вновь. Он осознал свою ошибку и решил учиться на ней.

Парень отдернул руку Арины с себя и принялся изучать эмоции друзей вокруг, дабы убедиться, что никто не заметил этого.

- Арин, прекрати это. Нет. Я советую тебе отсюда... Уходить, потому что я никогда не отвечу тебе взаимностью. - После этих слов Арсений отошёл к барной стойке, оставив девушку в смятении. Как раз шёл футбол по телику. У барной стойки уже сидел Сева. Все сидения были заняты, кроме одного.

Слёзы задролжали в глазах Арины, как и её изящные руки. Не прошло и минуты, как она, не выдержив накала своих чувств, убежала в уборную. Она была ещё совсем малодушной. Ей не стоило находиться среди таких взрослых ребят.

- Разъеби-и-и! - вовсю кричал Сева. Всё это время он сидел поодаль от их компании и развлекался по своему.

- Не выражайся! - хмурясь, сделал замечение Арсений. Они заказали по бокалу пива и потихоньку, наслаждаясь прохладой напитка и её мягкой пенкой, смотрели матч.

- От-со-сиииии! - Всеволод был охвачен бурей эмоций от просмотра, пока остальные мужчины, искоса глядели на него, как на ненормального. Это был всего лишь повтор уже прошедшего матча, но другие не знали, что Сева пропустил эту игру.

- Ммм, что, прям тут? - промурлыкал Арс, поглаживая друга по бедру. Он хитро улыбнулся и сверкнул коварными глазами.

- Ну а почему бы и нет, - парень решил сыграть по его правилам и стрельнул в друга шуточным похотливым взглядом. С этими словами Всеволод наклонился к его ширинке, а Арсений смутился и не сразу отодвинулся от него.

- Долбач... Это он так шутит! - оправдывался он перед людьми за баром, оттолкнув друга от себя. Мужчины, брутального вида, вокруг демонстративно отодвинулись от них. - Мог бы как-то и поспокойнее «привет» сказать.

- Привет, братиш.

- Здорово.

- Слушай, та блондинка за нашим столом это же твоя бывшая?

- Добрый вечер, - выпучил глаза Арсений. - Я тебе сколько раз об этом говорил?

- Если честно, я тебя не слушал, - признался парень, скорчив мину сожаления.

- Да я уже понял, - спокойно выдохнул он. Арсений не обижался на Всеволода. Парень знал его с детства и принимал таким, какой он есть. Даже когда его семья переезжала, именно Сева предложил сохранить общение. Тогда парень впервые понял, что у него появился настоящий друг.
Первое время Сева пытался путешествовать с родителями исключительно по стопам Золоторевых, но каждый раз что-то им мешало, и они так ни разу и не смогли пересечься, даже находясь в нескольких километрах друг от друга. Возможно, судьба так испытывала их дружбу на прочность. И спустя, судя по ощущениям, вечность, их свела случайная встреча.

Арсений общался с другом, под просмотр повтора какого-то футбольного матча, пока Есения, отлучившись в уборную, обнаружила нечто, что заставило её впасть в ступор. Мандраж окутал её тело, а сердце спряталось в паутине страха. Отбивая бешеный ритм в своём укромном уголке.

Ощущения девушки были комбинацией двух эмоций: страха, резко переключающегося на гнев.
Сначала она испугалась, но стоило девушке расценить ситуацию под гнётом злости на поступок Арины, Есения накинулась на неё:

- Нашла из-за кого вены резать, - презрительно выплюнула фразу девушка. Есения, пытаясь всем своим видом показать, что её поступок для неё ничтожен, спокойно подошла к раковине и вымола руки, хотя изначально шла в уборную совсем не для этого. Её мозг все ещё анализировал происходящее здесь и сейчас.

- Ты не понимаешь... - открыто рыдала девушка, облокотившись об стену. В руках её дрожало влажное лезвие.

- Чего не понимаю? - не выдержала её поведения Есения. - Того, что ты ради этого долбоеба готова сдохнуть? Ну, ок! Сдохни! Раз тебе плевать на свою семью и свою жизнь в целом... Валяй! Но помни: тебе помогать никто не будет в этой жизни. Никто тебя не спасёт. Только ты сама. Потому что никому до тебя нахуй нет дела! У всех свои проблемы.

Кто-то нажал на слив и вышел из кабинки, спокойно вымыл руки и ушёл, будто ничего необычного здесь не происходило. Будто никому не требовалась помощь.
Есения не знала куда себя деть. Она потопталась на месте, а затем, в порыве гнева, выбежала из дамской комнаты. Её окутала злость. Над головой девушки витала ненависть, корнями проникающая ей в голову. Есенией овладевал гнев. И она точно знала на ком могла бы вывести его. Это было единственным, в чем была уверена Есения этим вечером.

- Золоторев, какой же ты идиот!

- Попова, что с тобой не так? - выдохнул устало Арсений. Сейчас его заботил лишь скорый эффект таблетки.

- Почему ты такой мудак?!

- Таким родился, уж извини. А что это тебя только сейчас озабочило? - Он улыбнулся, что только сильнее взбесило девушку.

- Придурок! Всем девушкам из-за тебя только хуже становится. Какой же ты...

- Есь, ты дура? - Арсений, не понимая её злости по отношению к себе, не успел продолжить своей мысли, девушка его сразу перебила. Тогда он осознал, что Попова неимоверно сильно разгорячена. Ему лишь оставалось гадать: что он успел сделать не так за этот короткий промежуток времени?

- Проси прощения, урод!

- Ещё чего! - нахмурился парень, негодуя необоснованному поведению Есении. Он не понимал почему она на него так резко накинулась, пока Есения, позволив себе использовать его, как грушу, выплескивала всё накопившееся. Она использовала его, как канализацию, и он это чувствовал.

- Ах так!? Сам ещё приползёшь ко мне извиняться.

- Да я скорее застрелюсь!

- Тогда я подарю тебе пистолет, - неестественно широко улыбнулась Попова. И точно выстрел в голову, холод Есении проник в душу Арса, замораживая на своём пути все живое, не позволяя естеству разума возродиться вновь. Мурашки побежали по телу Арсения.

«Как же быстро ты возненавидела меня...»

Обида застряла в его горле комом, парализуя связки. Потребовалось время, чтобы он смог начать говорить без дрожи.

- Арс, ты же хотел с ней помириться, а ты... - Парень злился на друга. Он думал, что раз Есения выбрала его заместо него, значит он лучше, чем Рудаков, но сейчас парень начинал в этом сомневаться. Он вообще сомневался, что она была с ним из любви. Всё же, Золоторев был не беден.

- Она не хочет мириться, я с этим ничего не могу поделать! - крикнул Арсений, не выдержав накала, после чего перестал смотреть вслед скоро удаляющемуся силуэту девушки. Он пыхтел от злости и не мог понять почему она просто не может игнорировать его, сделать вид, что его больше не существует. Так бы было легче обоим.

- Да ну тебя! - Матвей грубо выражался в своём уме, но решиться сказать ему гадостей он почему-то не смог. Он побежал следом за девушкой.

Прежде чем Матвей успел коснуться последней ступени лестницы, ведущей вверх - на выход из клуба, Арсений испытал еле заметное покачивание: мозг начал расплываться, удары сердца участились, а по ногам пробежался спазм.

Вскоре эффект усилился, а затем и вовсе заиграл во всю мощь, заполучив контроль над всем телом.

Заиграв по максимуму, челюсти Арсения начали танцевать дикий дабстеп. Нижняя челюсть бесконтрольно и безостановочно вырисовывала резкие, геометрические фигуры, узоры. Он бы назвал это бесконечным путем циклоидного овала. Музыка искажалась до невероятных слуховых галлюцинаций.
Супер Марио достигал финального уровня.

- Пол синий, а небо голубое. Вот почему цены такие холодные на ощупь, а, Севиушля? А? А? А? А я тебя люблю, Севушка. Ты такой классный! Ты же классный? - Арсений потел, взгляд его был беглый и мутный, а движения будто сгенерированны роботом, такими неожиданными они были.

- Я да, а ты вот... - Он, устало выдыхая, не успевал дать ответы на его вопросы, как Арсений тут же менял тему.

- Ты же меня не бросишь? Верно? Как остальные?

- Нет, я тебя не...

- Так жарко, Севушка! Жарко! Я разденусь! - Арсений двигался со скоростью гипарда, но неуклюжего. Он маневрировал с грацией картошки, но Всеволоду все равно было тяжело контролировать друга. И все же, Сева не жаловался. Сам он и в похуже состояниях бывал, но Арсений никогда его не бросал. И Всеволод бы его никогда не бросил.

- Нет! Не надо!

- Не ну жа-а-арко! А ты такой милый и удобный, мягкий! - Арсений начал вешаться на друга, а Сева, которому с трудом удавалось его удержать, чуть сам не свалился на пол.

- Арс...

- Я тебя люблю. Очень сильно!

- Я тебя тоже, дружище, но закидываться я тебе больше не дам! Ты не кайфуешь, а другим мешаешь кайфовать, да и к тому же потом отходняк тебя к утру грохнет скорее, чем твой батя.

Искусственно созданное его подсознанием измерение, искажающее всю действительность, превращало всю реальность в нечто невероятное.

- Я стал ближе к богу. Бог во мне, внутри меня и тут, с нами, он вокруг. Он вокруг, вокруг, вокруг! Я сам Бог!

* * *

- Постой, Есения. Ну постой!

- Чего тебе, Рудаков!? - она недовольно обернулась. Её белое летнее платье слегка танцевало в порывах тёплого ветра. Передние волосы её были собраны крабом. Для Матвея она выглядела маленькой принцессой.

- Назвала меня по фамилии, прямо как в школе, - Он настольгически улыбнулся, но улыбка выглядела глупой. Она сошла, как только Матвей осознал, что девушка не собирается улыбаться в ответ. - Я хотел сказать, чтобы ты попыталась перестать общаться с Арсом. Тогда бы твоя жизнь наладилась. Ты сама возвращаешься к прошлому, якорем цепляясь за Арса, вместо того, чтобы продолжить жить...

- Не цепляюсь я!

- Да ты только что просто с места подошла к нему, накричала на весь клуб, оскорбила и, не объяснив за что, ушла. Это называется «не цепляюсь»? - Парень прятал руки в карманах джинс, но чувства он так просто спрятать не мог.

- Отстань от меня!

- Если бы ты отпустила прошлое и поняла бы, что любовь действительно может оказаться прямо под твоим носом...

- Ты это снова на себя намекаешь?

- Может быть... Я бы был лучшим твоим парнем. Старался бы стать лучшей версией себя, лишь бы ты была рядом, - он произносил это с трепетом, пытаясь словами возродить её любовь к нему. Матвей верил в то, что говорил. Парень стоял, держа руку так, будто уже совсем скоро чья-то ладонь должна была в ней оказаться. Брови его были сдвинуты к переносице, а глаза накрылись пеленой слез.

- Я все эти годы только и делала, что отвергала тебя, - устало выдохнула она. - а ты все ещё топишься в своих иллюзиях. Прости, если я сказала грубо, но это правда. Нет, Матюш. Я не хочу быть с тобой.

- Скажи, что хотя бы подумаешь, - он хотел казаться сильным, но ком в горле все равно дал о себе знать. Его голос надломился там, где он должен был звучать более мужественно и уверенно.

- Извини, не хочу давать ложные надежды. - Есения была излишне груба и без капли сожаления, гоаорила то, что думала.

- Он тебе изменил, а ты его все равно любишь! - наконец не выдержал Матвей.

- Не неси бред! - возмутилась Попова.

- Тогда почему не хочешь быть со мной?!

- Это уже совершенно другой вопрос, - Есения развернулась, чтобы уйти, такой ответ Матвея не устроил от слова совсем.

- Просто у меня нет денег, а у него есть! - Не выдержал парень и выпалил свою самую неприятную догадку, тем самым глубоко ранив девешку.

- Хочешь сказать, меня можно купить!? - Она была рассержана.

- Нет-нет, постой, я не то имел ввиду, - Но отпираться уже было поздно.

- Думаешь, я встречалась с ним ради денег!? - Девушка наступала.

- Постой, Есь, я не то хотел ска...

- Так вот, знай, я встречалась с Арсом, потому что он, как минимум, не стал причиной передоза сестры! - это был укол в самое сердце. Ураган, бушевавший внутри неё от обиды на Матвея, она не смогла и не захотела обуздать, потому обрушила его прямо на парня, который не был готов к этому.

- Так вот что ты обо мне думаешь на самом деле... Спасибо. - Его голос сел окончательно. Ком порвал его горло.

Матвей развернулся, не осиливаясь поднять голову, он считал шаги и шёл домой.

- Сказал, что я шалава, так ещё и сам обиделся. Заебись! Ну и отлично, так иди и ебись конём! Ебанутый! Вали! Только ради Бога, не кокни никого по дороге!

Дроздов* - учёный-зоолог и биогеограф, доктор биологических наук, профессор географического факультета МГУ и ведущий телепередачи «В мире животных».