Тюрьма Флоренс, округ Фремонт, Колорадо

- Тот, кто побывал в шкуре монстра, часто из нее выбраться уже не может. Тому, кто убил раз, убить еще раз – уже ничего не стоит. С каждой новой жертвой убивать становится легче и легче. Стираются лица. Люди становятся мясом, которое нужно раскромсать. Но я – помню всех их до единого. Сложно ли это? Нет. Всего-навсего время от времени в сознании всплывают их глаза. Какие же они были жалкие... как же они отчаянно пытались спасти свои туши... Даже смешно, - произнес Харпер, увидев только что вошедшего шерифа. Он сидел за стеклом на своем прежнем месте. Джеймс сел напротив, заранее включив диктофон.

- Да только не всякий убийца будет делать из себя бога.

- Есть в нас бог...

- Но тебя он давно покинул, Харпер. Безвозвратно и навсегда.

Джерард откинулся на спинку кресла, улыбнувшись Джеймсу и закинув руки за голову.

- Может быть и так, шериф. Тогда мне ничего не мешает звать себя самого богом, не так ли?

- Не так, Харпер, вовсе не так, - произнес Мерфи и взял чемоданчик в руки.

- Ну, что ж, с чем ты пришел ко мне сегодня? – резко переменив тему, Харпер уселся в прежнем положении, уже скрестив руки на груди.

- Хочется все-таки узнать, почему ты убивал их.

Джерард вскинул брови, прошелся ладонью по щетине.

- Они этого заслуживали. Уж поверь мне.

- И что же они тебе сделали?

- Мне? Нет, мне они ничего не делали – это я всего лишь выполнял свою работу.

- Мессия, - словно смакуя слово, медленно произнес Мерфи и положил на стол блокнот с ручкой.

Джерард глумливо улыбнулся и взглянул на него исподлобья.

- Знаешь, тебе я тоже услугу оказал...

Джеймс поджал губы, задержав взгляд на пустом листе блокнота перед ним.

- И что же это была за услуга? Игры в прятки с законом на протяжении всей твоей жизни?

- Закон – не единственный способ наказания... Иногда личная месть тоже уместна... Ну или косвенная... Но ты видишь справедливость только в законе, только в суде.

- И это правильно.

- В нашем мире много правильного таковым не является, друг мой.

- Только ты так и считаешь.

- Ох, Мерфи... Как же тебе не дано понять, что за убийствами кроется нечто более важное? Ненависть, жестокость, месть, насилие – все это давно укоренилось в нашем мире, но вы, стражи порядка и мнимого закона, все еще пытаетесь привести мир в угодное вам состояние, закрывая глаза на весь этот ужас.

- Сам знаешь – все это бред.

- Бред или нет, но все это является реальностью, в которой мы живем. Реальность безумна, но не каждый познающий ее – безумец.

Джеймс сдавленно посмеялся:

- Да, не безумец и тот, кто убивает людей. Я тебя понял.

- Самые страшные преступления совершаются психически здоровыми людьми, шериф. Это так, если вы не знали. Я убивал, потому что они этого заслужили. Потому что они должны были поплатиться. Не все они были виновны в одинаковой степени, но, тем не менее, все должны понести наказание за все ими содеянное.

- Я смотрю, ты глубоко религиозен, - с улыбкой, не сходящей с уставшего лица, сказал Мерфи.
- Вовсе нет.

- Так кто же тебе тогда давал право убивать?

- Может и не мне судить, удостоен кто-то жизни своей или же нет, не я судья и, в отличие от вас, не несу фальшивой справедливости за спиной, держа в руке нож... Но я жертвую правосудием ради правосудия.

Мерфи молчал и улыбался, глядя в глаза Джерарду.

- Наш мир имеет множество цветовых расцветок, но человеческий глаз все равно остается ограниченным. Люди все равно слепы, хоть и глаза у них широко открыты. Время от времени люди сами закрывают глаза, лишь бы не окунаться в кошмар, царящий вокруг.

- Слишком романтизировано, тебе не кажется?

- Ничуть. Но ведь так и ты не видишь или, быть может, не хочешь замечать детали.

- И что же я, по-твоему, не вижу и не замечаю?

- Я убил человека, который виновен в смерти твоей жены и дочери. Фрэнк Неттинг – так его звали.

Повисла тишина. Джеймс смотрел на Харпера.

- Тогда он был еще мальцом, скрылся, оставив их на дороге истекать кровью и умирать, - Джерард вздохнул, - многочисленные переломы, изуродованные лица... если бы они и выжили, то не смогли бы жить полноценной жизнью.

- Ты ведешь нечестную игру.

- И отчего же она так бьет по твоему эго?

- Ты знаешь меня намного лучше, чем я тебя. Несправедливо, как думаешь?

- Нет, Мерфи, мы равны. Лишь тот, кто сдается и выходит из игры первым, признает слабаком самого себя.

- Послезавтра тебя отправят в Айдахо, да? Какое было постановление суда?

- Смертная казнь, - с ослепительной улыбкой ответил он.

- Из-за нехватки вакцин тебя поведут на расстрел.

- Тем лучше, - все так же улыбаясь, ответил он. - Встретимся ли мы снова?

- Меня больше волнует, поймаем ли мы твоего сообщника.

Джерард рассмеялся, а затем произнес, качая головой:

- Здесь остается лишь один вопрос: успеете ли вы поймать его, пока он не убьет еще раз?

Выйдя и захлопнув дверь, Мерфи пошел по коридору, наткнувшись идущему навстречу ему Коулриджа в смятении и с наручниками в руках.

- Не подскажете, во сколько будут отправлены заключенные в Айдахо?

- Айдахо? – удивился начальник тюрьмы, - через день, - бегая глазами, произнес он.

- Это я знаю, а в какое время суток?

- Ночью. А в чем-то проблема?

- Постарайтесь отправить их утром. Еще лучше на рассвете.

- Хорошо, - кивнул тот, - будем иметь в виду. А вы желаете проследить за этим или...

- Да, - оборвал его Джеймс, - прошу дать знать точное время.

Они обменялись прощальными кивками, и Коулридж быстрым шагом продолжил свой путь к камере, скрывшись из виду шерифа.