— Госпожа Квон, я вернулась, — проскользнула я мимо старушки на вахте и та, встрепенувшись от дрёмы, вслед заворчала.
— Опять шляешься ночью где попало. Дрянная девчонка.
— Да, опять, — не оборачиваясь бросила я, берясь за дверь своей комнаты и стараясь ступать как можно тише — соседка уже спала.
Оставив узкую щель, через которую проникал тусклый свет из коридора, я бросила рюкзак на кровать, и сама упала следом.
День выдался сложным. Дополнительные занятия слишком затянулись, да ещё и пришлось выйти на смену в магазин, подменяя внезапно решившего сходить на свидание коллегу.

Часы на облезлой стене показывали почти полночь. А потому хотелось поскорее уснуть. Вот-вот наступит мой день рождения, а мне этого не хотелось. Ведь некому было разделить со мной радость моего существования. Да и была ли я сама этому хоть чуточку рада? Отнюдь нет. Приют, низкая успеваемость в школе, вечные подработки; ни родственников, ни друзей, ни поклонников — разве такая она, счастливая жизнь? Я устала быть изгоем общества и защищаться от новых оплеух судьбы и жестоких подростков. Хотелось покоя и хоть кого-нибудь рядом. Я не понимала, чем всё это заслужила, чем так провинилась в этой жизни или в прошлой, что всё настолько плохо. Единственной поддержкой стали сигареты, запрятанные в двойное дно рюкзака, и сон.

А сон сегодня выдался крепким. И длинным. Словно размером в целую жизнь. Сначала всё было скучно и обыденно, за исключением того, что во сне я была парнем, а после появились ангелы и демоны, Ад и Рай. И всё стало совсем уж странно. К концу сна я настолько привыкла быть тем парнем, что когда проснулась, ещё несколько минут лежала глядя в потолок, пытаясь осознать, кто же я всё-таки. Голова болела так, словно не могла уместить такое количество воспоминаний и грозила вот-вот лопнуть, как тот светящийся кокон во сне.
Я вытянула руку, нащупав рюкзак, а в нём — таблетки. Голова болела частенько. Правда не настолько сильно.

Собравшись с мыслями, всё же поднялась, сразу же направившись к выходу, лишь замерев на мгновение у зеркала, чтобы чуть пригладить чёрное каре, а школьная форма и так была на мне, в ней и уснула. Поморщилась и показала своему отражению язык. Разве такая невзрачная шестнадцатилетка могла быть тем парнем, могла быть демоном? Бред.
Это действительно казалось бредом, но тем не менее я ехала на метро не в школу, а в абсолютно незнакомую мне часть города, чтобы найти там экскурсионное бюро, которое никогда не видела.

Я стояла и охеревала. То ли от того, что бюро всё же существовало, то ли от того, что с ним сотворили. Вывеска «Иди к чёрту!» была в малиново-фиолетовом цвете, да ещё и с изображением карикатурного чёрта с огромной головой и маленьким тельцем.
— Девочкам обычно нравятся такие милые вещи, так чего рожа тогда такая кислая? — насмешливый голос заставил сердце забиться учащённо.
Затаив дыхание, я обернулась. И едва не задохнулась от недостатка воздуха и смысла в происходящем. Передо мной стояла девушка. Длинные пепельные волосы небрежными локонами ниспадали на большое белое худи, из-под которого виднелись лишь голые ноги в чёрных колготках в крупную сетку, не скрывающих бесчисленное количество татуировок, покрывающих те. Заканчивали убранство чёрные кеды и выглядывающие из них белые носки с изображением нимба и ангельских крылышек.

— Бля, — не смогла я сдержать так и лезущего наружу разочарования.
— Красотка я, правда? — девушка подалась вперёд и, схватив мою ладонь, прижала её к своему бедру. — Хочешь проверить, есть ли там шорты?
— Нет! — воскликнула я, отдёргивая руку и чувствуя, как безнадёжно краснею. — Ты девушка.
— Очень тонкое замечание. А я-то всё думаю, чего это меня так тянет к красной помаде, а вон оно что, оказывается, — съязвила она и растянула пухлые губы в улыбке, из-за чего её глаза превратились в щёлочки, которые было видно лишь благодаря подведённым стрелкам. — Скучала по мне, крошка?
— Нет, — максимально равнодушно без раздумий выдала я.
— Ложь.
— Да я шестнадцать лет о тебе и не помнила даже, с чего бы мне скучать?
— О, у тебя ведь сегодня тоже день рождения, да? — встрепенулась та. — Я знаю отличный отельчик, — она нагло запустила ладони мне под пиджак, устраивая те на талии, — в котором мы можем отметить наш праздник.
— Руки убрала, — процедила я, сжав зубы. — Видишь, эти ссадины и шрамы? — спросила я, впрочем, не указывая ни на что определённое, а имея ввиду всё тело, которое те покрывали тут и там. — Как думаешь, что это значит?
— Что у тебя проблемы со сверстниками? — она всё же чуть боязливо сделала шаг назад.
— Что я долго дискуссии не развожу, — стала демонстративно разминать кулак.
— Ну и чего такая грозная?
— Я не собираюсь связываться с тобой.
— В смысле? Мы же договаривались о поцелуях. И даже о большем. Забыла?
— Я договаривалась об этом с парнем, а не с размалёванной бабой.

Мне было обидно. Просто до ужаса обидно. Ведь по пути сюда, несмотря на то, что я не до конца верила в происходящее, я всё же надеялась встретить здесь того Чимина, обрести наконец близкого человека и поддержку. Это было так наивно и так по-девчачьи. Принца ей тут подавай, ага. А принцессу не хочешь? В том-то и дело, что не хочу. У меня за все мои шестнадцать лет и мысли ни разу не возникало о том, чтобы обратить внимание на свой пол вместо противоположного.

— Что? Размалёванная баба? — та явно оскорбилась, в голосе её слышались нотки истерики. — Вот как? Я знаешь ли тоже предлагала это кое-кому посексуальнее, но довольствуюсь тем, что есть. Так вот и ты могла бы поступить также.
— Ох, ну прости, что я больше не хожу с пирсованными сосками, — я начинала всё больше заводиться. — Да кто тебя вообще заставляет довольствоваться таким ничтожеством? Я тебя не держу. Найди получше. Небось отбоя от воздыхателей нет!
— Да, нет. А тебе что, завидно? — нахально ухмыльнулась, окидывая меня нарочито пренебрежительным взглядом. — А ещё у меня большой дом и богатая семья. Как тебе такое?
— Считаешь это достижением? Родилась на всё готовое и мнишь себя теперь звездой?
— Ну не всем же унитазы чистить, чтобы выжить. Я, знаешь ли, в отличие от некоторых в прошлой жизни ангелом была — заслужила. Страдания — твой удел.
— Сучка, — сердито бросила я, уже закатывая рукава формы.
— Стерва, — не осталась в долгу та.

— Барышни, а за волосы друг друга хватать скоро будете? А то я заждался.
Мы повернулись на голос.
— Ой, смотрите-ка кто рогами обзавёлся, — фыркнула я, впрочем, не сдержав улыбки при виде Хосока.
Нам нём были с выглаженными стрелками брюки и наглухо застёгнутая рубашка. Всё как положено. Почти. За исключением их броской расцветки.
— А ты всё в своём репертуаре, несмотря на дресс-код, — уважительно протянула я.
— Чувство вкуса не подвластно какой-то там смерти, — тому явно польстили мои слова.
— Ага, смерти, в которой виновата одна чудная особа, — покосилась на блондинку.
— Юнги, я же...
— Юнджи, — поправила.
— О, тебе даже тут не повезло? А вот я всё ещё Чимин.
— Ага, продолжай хвастаться бесполезными вещами.
— Так вот, — продолжила, заправив падающую на лицо прядь за ухо, — прекращай меня винить. К тому же, как видишь, Хосок вполне хорошо устроился.
— Подожди, — только сейчас до меня дошло. — Ты что, прибрал к рукам моё бюро? Каким образом?

— Спишь с Чонгуком?
Я ошарашенно воззрилась на девушку.
— Ну, а что? — та развела руками. — Как бы он ещё заполучил такое место?
— Да ну, что за... — но я не закончила, потому что перевела взгляд на Хосока, который смущённо смотрел в землю. — Ты что, правда спишь с Чонгуком?!
— Ну... Просто... Так получилось... — замямлил он аки школьник по возвращении матери с родительского собрания.
— Так не могло получиться! У меня же не получилось.
— Я-то думала, что у того большие запросы, — протянула Чимин, обхаживая Хосока вокруг, — раз он никак не желал соблазниться на Юнги. А всё оказывается наоборот...
— Но как ты мог разбить такую пару, которые были для тебя кумирами? — вспомнила я о Намджуне. — И вообще, а как же твой новоиспечённый ангелок? Пятачок бросил своего Винни-Пуха?
— Это он меня бросил. Я с тех пор его больше не видел. А Чонгук с Намджуном давно уже разошлись. Тяжело поддерживать отношения без возможности коснуться.

— Ты прав. Абсолютно прав, — согласилась Чимин, обхаживая уже меня. — А вот эта стервочка, — ткнула чёрным наманикюренным ногтем мне в щёку, — не хочет со мной целоваться, и это после всего, что мы пережили! Да я ради этого человеком стала, а она... Решила вдруг, что какое-то там перерождение в натуралы её записало, — звонко рассмеялась.
— Ради спасения своей тушки стала, будь честна, — одёрнула её я и, быстро намотав на руку прядь светлых волос, потянула её на себя. Та сдавленно ойкнула, подавшись вперёд. — Не ошивайся в моём личном пространстве, держи дистанцию, иначе огребёшь, — полушепотом ей прямо на ухо.
— А нет, я ошиблась. Ты всё-таки секси.
Я аж задохнулась собственным гневом, позволив выбраться девушке из моей хватки.
— Так, дети-дети, — поспешил встрять Хосок — Давайте вы продолжите свою ругань внутри, а? А я угощу вас элитным виски, всё же сегодня ваш день.
— Моим элитным виски, — напомнила я.
— Твой мы допили с Чонгуком ещё лет тринадцать назад.
— Сволочь, — буркнула я, но следом всё же пошла.

Мы скрылись за дверьми экскурсионного бюро, так и не заметив знакомую фигуру, что подпирала фонарный столб всего в нескольких метрах от нас. А я так и продолжу считать, что все приятные случайности в моей жизни, такие как найденные купюры на дороге, комната с видом на реку, потерянные кем-то сигареты в кабинке школьного туалета, наличие места в метро в час пик и любимая песня звучащая отовсюду, когда грустно, действительно случайны.

~Конец~