Не удивительно, что Лайнел заказал чартерный рейс. На борту самолета нас встретила миловидная стюардесса. Она вертела задницей перед Лайнелом, только бы привлечь его внимание: многозначительные взгляды, неприкрытый флирт. Мое терпение лопнуло, когда «мисс совершенство» расстегнула верхние пуговицы блузки и предложила Лайнелу бокал шампанского. «Вот сучка!» - так и вырывалось из меня, но вместо этого я демонстративно поднялась с кресла и, сославшись на головную боль, закрылась в отдельном салоне. Перелет с ним был плохой идеей. Я едва сдерживаю себя, что не наброситься на эту тощую развратницу!

Мои размышления прервал стук. Лайнел воспользовался чек-картой и с легкостью попал в салон. Спустя секунду мы уже сверлили друг друга взглядами.

— Все в порядке? Ты выглядишь расстроенной, — с вызовом произносит он, закрывая дверь.

— Все прекрасно, если не брать во внимание тот факт, что меня похитили и пытаются вывезти за пределы страны, — с недовольством отвечаю я, скрещивая руки на груди.

— Ты преувеличиваешь. Потерпи еще несколько часов. Я не хочу портить сюрприз, — нахально улыбается он и делает шаг вперед. Мы в опасной близости.

— Куда мы летим? — я решительно стою на своем.

— Ты ведь не отстанешь, так? — в его глазах вызов. — Тогда сыграем в игру, которую ты прекрасно знаешь.

Я делаю шаг вперед в полной готовности. «Да, знаю», - читается в моих глазах. Я хватаю его за край темно-синего галстука и спрашиваю:

— Правда или действие, Лайнел? – нравится произносить его имя. Оно тает на моих губах как плитка молочного шоколада. Через рубашку заметно, как напрягаются мышцы его пресса. Значит, я на верном пути. Отпускаю галстук и опускаюсь на кровать, что позади. Из-за откровенного выреза на платье мои ноги чересчур оголяются. Я вижу, как он сканирует меня взглядом. На борту становится жарко.

— Правда, — с придыханием отвечает он. Его броня, кажется, медленно спадает. Но лучше бы с меня спало это чертово платье! Я хочу, чтобы он его снял.

— Тогда, после гонки, когда я была почти голая в твоей постели, что тебя остановило? Почему ты меня не поцеловал? — не знаю, что происходит. Я хотела задать совсем не этот вопрос. Кто такой Реставратор, знал ли Лайнел об исходе гонки, что я делаю на борту этого самолете, - я могла спросить, что угодно!

— Это два вопроса, — предупреждает он, не отрывая глаз от моих почти оголенных ног. Он хочет меня.

— Ответь на любой.

Лайнел опасно нависает надо мной, его руки опираются о кровать, загоняя меня в ловушку. Готова поспорить, что считанные миллиметры отделяют наши тела, не считая чертовой одежды. Я бы продала душу дьяволу, чтобы прижаться грудью к его прессу.

— Ты мне не принадлежишь, как бы сильно я этого ни хотел, — большим пальцем он проводит по моей щеке и останавливается возле уголка губ. Я игриво улыбаюсь, приоткрываю рот и облизываю его палец. Мне даже не стыдно. Он чертов ублюдок, но я хочу его здесь и сейчас. Мои действия, кажется, приводят его в шок. Спустя секунду останавливаюсь и продолжаю:

— Твоя очередь.

— Я хочу действие: сними его, — взгляд Лайнела скользит по моему платью. Если бы глазами можно было сжигать, платье давно бы превратилось в пепел.

— Ты играешь не по правилам, — ехидно улыбаюсь я и опускаюсь на кровать.

— Тогда сниму его сам, — он спускает красную лямку платья с моего плеча. От его прикосновений все тело, будто накаленный провод. А ведь он просто до меня дотронулся. Лайнел опускается ниже, и наши губы останавливаются в миллиметре друг от друга. Я чувствую его жаркое дыхание и стук сердца.

— Я хочу тебя, — почти вырывается из меня стон. Это так унизительно. Он превратил мою жизнь в ад, а теперь я не могу совладать с собой, чтобы ни снять с него пиджак.

Раздается стук. Черт!

— Простите, мистер Дайсон, через двадцать минут мы будем на месте, — приторно-сладко говорит «мисс совершенство».

— Я тебя услышал, Анна, — чересчур строго отвечает Лайнел. Будто это не он еще минуту назад шептал мне: «Сними его». Я опираюсь на локти, пытаясь дотянуться до его губ, но Лайнел отталкивает. И вновь холодная маска покрывает его прекрасное лицо.

— Забудь, все, что было, — строго произносит он и принимает свою привычную позу. — Даже не думал, что ты так быстро сдашься, — чувствуется насмешка. Злость, обида, гнев и ненависть просыпаются во мне в этот момент. Это была игра? Я встаю с кровати, поправляю лямку платья и смотрю на него, как загнанный Бэмби. — Приведи себя в порядок. Мы почти на месте, — добивает напоследок он. Ну, что, придурок, потешил свое самолюбие?

Сразу после его ухода я запираюсь в туалетной комнате. Ненавижу! Это жестко. Я была готова открыться ему. Я не плачу, только потому что не хочу портить макияж. Это конец, Лайнел Дайсон. Ты унизил меня. Растоптал. Но самое страшное: ты получил полную власть над моим сердцем, осталось только тело.

— Дамы и господа, мы совершили посадку в Международном аэропорте Джона Кеннеди! Отличного отдыха, — объявляют по громкой связи.

Джон Кеннеди? Неужели мы в Нью-Йорке?