«Правда настигнет тебя, Валерия. И она будет жестокой...»

Его голос, спокойный и холодный, как ледяной ветер, звучал в моей голове снова и снова, постепенно сводя с ума. Я думала о его последних словах и бросала осторожные взгляды на Лада. Нет, я не могу верить Демитару. Слишком много лжи слетало с его красивых губ.

Он сказал, что знает Лада. Но откуда? Разве такое возможно? Мне хотелось думать, что это просто очередная ложь, однако какая-то часть меня упрямо с этим не соглашалась. Если Демитар сказал правду, тогда что Лад мог скрывать от меня? Я знаю, что он полу-эльф, знаю, что он из благородной семьи. Но что еще?

И правда будет жестокой...

— Мне, конечно, очень приятно, что ты не можешь оторвать от меня глаз, селедка. Но ты пялишься так, словно я только что убил кого-то.

Он неожиданно обернулся, а я отвела взгляд и чуть не свалилась, споткнувшись о торчащий корень. В последний момент я смогла удержаться за уздцы Феи, но под моим весом ее голова резко опустилась вниз, и мой вскрик заглушило громкое, полное негодования, лошадиное ржание. Лад рассмеялся и подошел к Фее, погладив ее по холке. Лошадь успокоилась, а я перевела дух.

— Не ушиблась?

— Нет. Все в порядке.

— Я очень рад, что ты любуешься мной, — сказал Лад, обвивая рукой мою талию, — но было бы лучше, если бы ты смотрела себе под ноги, селедка. — Он быстро поцеловал меня и вернулся к своей лошади. — Лучше поторопиться. Пока светло, дорогу еще можно разглядеть, но, когда стемнеет, уже ничего не будет видно.

— Далеко нам еще?

— Трудно сказать... Может быть, километров двадцать.

Я выпучила на него глаза и уже хотела закричать: «Сколько?! „, но Лад поспешил меня успокоить:

— Это до Фелены. Лес кончится намного раньше.

Я тяжело вздохнула и обернулась к Фее.

— Клянусь, он надеется меня прикончить, — прошептала я. — Думаешь, он хочет завести нас как можно дальше в чащу и убить, чтобы сварить из меня суп, а из тебя сделать конскую колбасу?

Фея вздрогнула и фыркнула.

— Да не волнуйся. Конскую колбаску сделать труднее, нежели сварить суп. Он сделает из тебя фрикадельки.

Лошадь боднула меня в спину головой, и я тихо рассмеялась.

— Что ты там ржешь, как кобыла? Не отставай от меня, иначе останешься здесь навсегда, — Крикнул Лад.

Я закатила глаза и поспешила, чтобы догнать его.

Ближе к вечеру мы остановились на небольшой опушке и решили, что здесь сделаем привал на ночь. Место было хорошее. Деревья немного расступались, и через них пробивались бледные лучи заходящего солнца. Они рассеивались через легкую дымку, которая вечно висела над прелой землей, словно облако. Порой она напоминала мне хоровод скитающихся душ, ищущих выход из этого бесконечного леса. Они парили между деревьями в надежде отыскать верный путь, но это место никак их не отпускало. Словно вечные узники, они были прикованы к этим древним деревьям и дремучим зарослям и вынуждены были охранять их от нежданных гостей. Даже солнечные лучи не могли пробиться сквозь эту молочную пелену.

Неожиданно опустилась сырость. Стало зябко, и я обняла себя за плечи, прислонившись спиной к дереву. Лад протянул мне свой черный плащ, которым мы укрывались в ту ночь, когда бушевала гроза. Пока я грелась, он собрал сухой валежник и развел небольшой костер. Послышался тихий треск разгорающихся веток, и мое лицо озарил слабый свет пламени.

Мы неторопливо доели свой ужин, затем Лад развязал лошадей и отпустил их пастись на опушке, дав каждой по яблоку, которые он таскал в своей сумке. Я улыбнулась и поймала его смеющийся взгляд. Он поманил меня рукой. Я вопросительно посмотрела на него, но все-таки поднялась с земли и направилась ему навстречу, сняв с себя плащ.

Лад неотрывно смотрел на меня, пока я медленно шла вперед. Под моими ногами стали появляться полевые цветы, которые тянулись за мной разноцветным шлейфом. Я удивленно приподняла брови и обернулась. Все вокруг меня утопало в колокольчиках, ромашках, васильках и доннике. Они расходились волнами под каждым моим шагом и постепенно покрывали всю опушку разноцветным ковром. Впервые за несколько дней, проведенных в этом дремучем лесу, я увидела столько красок.

Когда я подошла к Ладу, он держал в руках венок из полевых цветов, который мягко опустил мне на голову. Я снова вопросительно посмотрела на него, но вместо ответа, он лишь нежно поцеловал меня, обняв за талию. Все вокруг нас замерцало, и я поняла, что это были светлячки. Их оказалось так много, что было похоже, будто звездное небо упало на эту маленькую затерянную опушку.

Лад коснулся рукой моей щеки и поцеловал в шею. Я рвано вздохнула, проведя ладонями по его плечам, и закусила губу. По моему телу прошлась горячая волна, и меня охватила слабость. Я запустила пальцы в темные волосы Лада и поцеловала его в губы, отбросив всю нежность. Страсть взяла надо мной верх, я всецело ей отдалась. Он жадно ответил на поцелуй, крепче прижав меня к себе. Мне показалось, что это длилось целую вечность. Я поняла, что последние дни мне ужасно его не хватало. Те мимолетные легкие поцелуи, проскальзывавшие между нами перед сном или во время пути, только больше заставляли меня тосковать по нему. Мне хотелось поскорее выбраться из этого леса, хотелось хотя бы час не думать о тревогах и опасностях. Хотелось целовать его до головокружения и наслаждаться нашей близостью. Но вдруг я вспомнила эти слова.

И правда будет жестокой...

Я прервала поцелуй и отстранилась от Лада, посмотрев ему в глаза. Они сделались темными, словно бездонный океан, в них плескалась страсть. Но я увидела в их глубине что-то еще. Что-то такое, отчего мне стало не по себе. И я поняла — это была грусть. Она вспыхнула лишь на мгновение, но я успела ее уловить.

— Расскажи мне, — тихо сказал он и дотронулся пальцами до моего подбородка.

— Что рассказать?

— Что-то случилось. Я знаю. Я вижу это по твоим глазам. Расскажи мне.

Я опустила взгляд.

— Ничего не произошло. Все хорошо, Лад.

— Но ведь это не правда.

— К чему все это? — Я указала головой на цветы.

— Я хотел порадовать тебя. В последнее время ты выглядишь мрачной. Особенно со вчерашнего дня. Что вчера случилось?

— Ничего.

— Вы снова закрываетесь от меня, ваша Светлость. И это больно ранит.

Я вздохнула. Меня тоже это ранит. И очень сильно.

— Что потом, Лад? Что будет, когда мы прибудем в Розиерт?

— Ты боишься, что я оставлю тебя? — В его голосе прозвучало нескрываемое удивление. — Ты о чем говоришь, селедка?

— Но ведь у тебя есть работа. Есть "Лелианна" и море. Ты готов отказаться от этого ради девушки, у которой нет даже имени? Зачем тебе это?

— Перестань, Валерия. Ты говоришь глупости.

— Вовсе нет. Я больше не принадлежу роду Лаар, и не имею права носить титул. Со мной тебя ничего не ждет.

— Хватит. Или ты хочешь сказать, что мне нужны твои титулы или деньги? Я полюбил не княжну Валерию Викторию Лаар, я полюбил тебя. Валерию. Храбрую и сильную девушку, которая хочет свободы, но ужасно боится ее. Я полюбил ее не за бриллианты и громкое имя, а за ослепительную красоту и бесстрашие. Я никогда не встречал таких, как она. И никогда не мог подумать, что влюблюсь, словно мальчишка, и буду терять голову каждый раз, как она посмотрит на меня. Я не знал, что стану сгорать изнутри от каждого ее прикосновения. И не знал, что полюблю ее так сильно, что мне захочется отказаться от всего только ради одного ее взгляда. Ради одной ее невероятной улыбки. А теперь эта девушка думает, что я оставлю ее, как только наш путь закончится. Неужели она не понимает, что я никогда и ни за что не отпущу ее? Что мне нужно сделать, чтобы она поверила мне?

— Она хочет, чтобы ее поцеловали.

Мы снова впились друг в друга с прежней страстью и жадностью, как будто боялись, что вот-вот все обрушится, и нас не станет. И мне стало совершенно все равно на слова Демитара. Пусть Лад действительно многое скрывает, но я точно знаю, что он любит меня. И этого достаточно.

— Значит, ты останешься со мной? — Спросила я и провела губами по коже его шеи.

— Разве все сомнения еще не развеялись? Я обещал Григу, что он станет крестным для наших детей.

Я негромко рассмеялась.

— У вас уже такие серьезные планы на будущее, сударь?

— Очень серьезные, селедка.

Он приблизился, чтобы снова поцеловать меня, но его остановил внезапный звук выстрела. Волшебство Лада тут же рассеялось, и мы стали испуганно озираться.

Затем по лесу эхом прокатился второй выстрел. Я вздрогнула.

— Лад, что это?

— Ружье, — ответил он спокойно. — Быстро собирай вещи. Я седлаю лошадей.

— Но кто мог стрелять? Никто не знает, что мы здесь.

Или знает? Я вспомнила свой странный сон, в котором ко мне приходил Демитар. А вдруг все было по-настоящему?

— Меня напугал не выстрел. А волки. — Я услышала в его спокойном голосе стальные нотки и поняла, что у нас большие проблемы.

— Волки? — Переспросила я, в ужасе посмотрев на Лада.

— Похоже, что кто-то охотится на них. Сейчас они бегут всей стаей в нашу сторону. Они напуганы и рассержены, и, если мы попадемся им на пути, нам придется очень плохо. Давай, селедка, нужно делать ноги.

Я вихрем полетела к дереву и стала затаптывать небольшой костер. Затем быстро уложила наши вещи в сумки и зарядила револьвер. Пуль оставалось очень мало, но совсем скоро мог снова настать тот самый крайний случай. От волков сбежать практически невозможно. Придется защищаться.

Мы взобрались на лошадей и скакали ровно столько, сколько нам позволял лес. Совсем скоро тропа снова была перегорожена буреломом и крупным валежником. Ехать верхом дальше значит собственноручно прикончить свою лошадь. Если она сломает ногу, нам ничего не останется, как закончить ее страдания.

Я не переставала молиться Алине, чтобы та отвела от нас приближающуюся беду, но далекие звуки выстрелов напоминали о том, что времени практически не оставалось. Лад был уверен, что волки бегут прямо на нас, и я не имела причин не верить ему. Мне было страшно представить, что случится, если стая попадется нам на пути. В лучшем случае, нас разорвут на куски, а в худшем, от нас не останется ни косточки. Кто бы мог подумать, что моя шутка про суп и конскую колбасу заиграет новыми красками.

— Валерия, не отставай. Скоро мы выберемся из чащобы, и лес станет более редким. Сможем ехать верхом.

Лад оказался прав: скоро мы действительно смогли снова взобраться на лошадей и продолжить путь верхом. Мой светляк освещал нам дорогу, но его крайне не хватало. Хотя Лад и мог отлично видеть в темноте, но наши лошади, к сожалению, нет, поэтому мы не решались пустить их в галоп.

Звуки выстрелов прекратились. Я понадеялась, что мы не наткнемся на неприятности, ведь мы отъехали достаточно далеко от опушки. Я увидела, как Лад немного расслабился и уже не так часто беспокойно озирался вокруг, прислушиваясь к лесным звукам. Тропа все также вела нас на север, не сворачивая и не петляя. Судя по всему, мы покидали лес. Я облегченно выдохнула, решив, что опасность обошла нас стороной.

— Не волнуйся, Фея, все будет хорошо. Скоро мы выберемся отсюда. — Я погладила лошадь по холке и улыбнулась.

— Селедка, — услышала я тревожный голос Лада, — стой.

Я натянула вожжи, и Фея остановилась.

— Что случилось?

Лад прислушался. Я почувствовала, как мое сердце бешено заколотилось.

— Дай сюда револьвер.

Я осторожно спешилась и подошла к нему, протянув дрожащей рукой оружие. Его пальцы на секунду задержались на моем запястье, и я посмотрела ему в глаза.

— Я защищу тебя. Ты мне веришь?

— Верю.

Он выхватил у меня револьвер и в моих ушах затрещало от громкого выстрела. Между деревьями жалобно заскулили.

— Садись на лошадь, Валерия! Быстрее!

На негнущихся ногах я подбежала к Фее и через мгновение скакала во весь опор, стараясь не отставать от Лада. Наконец я поняла, что за нами гналась целая стая. Меня вдруг охватил такой ужас, что я чуть не зарыдала. Я вцепилась в вожжи и гнала Фею изо всех сил. Но волки нас догоняли.

— Черт возьми, Валерия, быстрее! — Крикнул Лад, обернувшись назад.

— Я пытаюсь! — Мой крик заглушил еще один выстрел. И видимо, последний, потому что, по моим подсчетам, пули в барабане кончились.

— Черт! — Докатился до меня возглас Лада.

Теперь действительно пришло время прощаться с жизнью.