Фаман и не подозревал, что новости могут так быстро распространяться. Да и не думал он, что о вчерашнем случае все узнают.  Несколько минут назад Фам зашёл в школу и, разминувшись с Лито, он сразу направился к лестнице, ведущей на второй этаж. Пролёты были узкими, лестницы длинными, а ступеньки толстыми. Фаман прошёл по коридору напрямую к классу. Он зашёл в него и все его одноклассники сразу косо посмотрели на него, но промолчали. Потом обернулись обратно и продолжили свои дела.

Фам несколько минут гадал, почему к нему были обращены такие взгляды. Сначала он подумал, что, быть может, он опоздал на урок, однако больше половины парт пустовали, словно класс был заброшен и закрыт на ключ, но несколько школьников решили туда проникнуть. Вариант с опозданием отпал. Дальше ему в голову пришёл второй вариант: Лито мог стать дефектным и что-то учудить. Но эта версия событий отпала также быстро, как и первая. Фаман только что был с ним, и он был в порядке. Хотя... Пожалуй, Фам отложит эту версию в сторонку, а не исключит. Потому, что, на самом деле, всё вполне возможно.

Однако воспоминания вчерашнего вечера довольно быстро врезались в память, и Фам начал предполагать, что, скорее всего, его «мать» предупредила об этом. Это, может быть, и неприятно, когда на тебя косо смотрят, но всё же это было правильное решение с её стороны. Фаман сам не хочет быть дефектным и эта информация просто повергла его в шок. Вероятность стать дефектным для Фама — шестьдесят процентов. Шестьдесят процентов из ста. Как вообще это могло произойти, если буквально неделю назад у него было двенадцать процентов?

Нет, сейчас лучше сосредоточиться. Скоро урок начнётся. Нужно ещё приготовиться. Фаман прошёл вперёд к своей части парты. Он положил рюкзак на стол и раскрыл его, доставая школьные принадлежности. Затем закрыл его, потянув за застёжку, а та в свою очередь издала громкий, но не противный звук. Фам опустил чёрный рюкзак и сам наклонился, вешая его за железный крючок на парте. Он отодвинул стул, сел, придвинувшись поудобнее, и сложил руки друг на друга, ожидая пронзительного звона и начала урока.

Фаман пытался сидеть бездумно и не обращать внимания на редкие, но косые взгляды одноклассников. Но получалось у него это плохо, и Фам вновь и вновь возращался к этой теме. «Ты не дефектный, — сказала ему тогда медсестра. — но вероятность стать им у тебя высокая». Из этого предложения его успокаивала лишь первая фраза. Не то, чтобы Фаман нервничал по этому поводу, но и не радовался(учитывая то, что он и так ничего не чувствует). Это был плохой знак. Он может стать дефектным. Фам не хочет им быть, он всегда этого избегал, а его «мать» всё время с ним говорила на эту тему. И что же это получается? Это было напрасно и бессмысленно?

— Фам, можно тебя на пару минут? — спросила учительница.

И он даже знал о чём именно будет разговор.

— Конечно, — ответил Фаман и встал, отодвинув стул.

Он подошёл к большому учительскому столу, заваленному различными документами и учебниками разных классов. Фам стал ждать заветного предложения. И дождался:

— Твоя «мама» рассказала мне о вчерашнем...дне.

Видимо, учитель ждала ответа, но Фаман промолчал, и тогда она продолжила:

— Для меня ты самый лучший ученик, —для чего-то сказала она. — было бы...горестно, если бы ты стал дефектным.

Учительница потянулась к своей сумке и, открыв её, она достала тот самый овальный прибор(что был у медсестры) и вручила Фаму в руки. Он хотел был отдать, но, увидев это начавшееся действие, учитель вытянула одну руку, распрямив ладонь, как бы молча говоря «Оставь».

— Бери. Проверяй себя. Если вероятность повысится, обещай мне, что сразу сообщишь об этом нужным людям. Я уверена и тебе самому не хочется быть дефектным.

Фаман, не отводя взгляд от прибора, ответил с некой благодарностью:

— Обещаю.