- Привет! - звенит издалека так громко, что хочется уши заткнуть, - Ты чего такой кислый? Улыбнись!

Я бы тебе так сейчас улыбнулся, прямо от уха до уха, а то ты какой-то не очень веселый.

- Отстань, Илюша, пока я добрый, а у тебя зубы целые, - моя дежурная шутка.

Илья - менеджер одного со мной звена, раздражающе-жизнерадостный жополиз, которого хочется душить долго, извращенно, перед этим грязно над ним надругавшись. У каждого есть такой знакомый, я это точно знаю. Он все время в тренде, он подворачивает джинсы, обесцветился, купил Айфон и гироскутер, он веган, активно занимается пародией на спорт и хочет быть всегда позитивным. У него получается бесить комплексно, по всем фронтам.

- Виталя, ты излучаешь негативные вибрации...

- И если ты не завалишь хлебало, то я соберу их в направленный пучок, - злость закипает и мой голос становится низким, - и этим пучком вдарю тебе по кумполу. Прямо в третий глаз, ты меня услышал?

Конечно не услышал, но скорчил философскую мину, опечалился и отвалил к противоположному концу коридора, оставив меня в одиночестве стоять на светлом ковролине офиса, печально глядя на причину моего плохого настроения. Отчаянно хотелось кофе, но, как на зло, кофейный автомат сломался и оживать не стремился, как бы я не сверлил его глазами. Теперь за вожделенным допингом мне нужно будет бежать только в обед через дорогу, в конец квартала. А проснуться хочется сейчас.

- Вит, - такой же усталый голос, как у меня, может быть только у Ани, начальницы нашего отдела, - справляешь тризну по нашей кофеварке?

- Так точно, хер командант, - отворачиваюсь от темного трупа моего лучшего друга в этом офисе, - но сейчас пойду работать.

- Стоять, Томилин, - в руки мне попадает пятисотка из кошелька начальницы, ее пальцы с короткими ногтями сжимают мою лапу в кулак, - иди, Прометей, неси мне свет, в смысле большой раф. И себе можешь прихватить чего-нибудь, только рысью.

В такие моменты я понимаю, что наш шеф, в лице коротко стриженной лесбиянки с суровой физиономией инквизитора, низким усталым голосом и привычкой душить половину коллектива дедлайнами - сияющее существо с ангельскими крыльями. Человека можно купить за стаканчик кофе, нужно только момент поймать.

С видом победившего гладиатора я прохожу мимо нашего курятника, как мы называем большой кабинет, в котором за тонкими перегородками менеджеры высиживают себе прыщи на жопе, не смотрю в сторону переполошившихся коллег, которые вынуждены приковать себя гарнитурами к компам на несколько часов, неспешно спускаюсь в холл по лестнице и наслаждаюсь свежим воздухом с густым ароматом выхлопов, кофе, сигарет. Перехожу дорогу, медленно прогуливаюсь по тротуару. Даже смотреть в пыльные витрины и на злые рожи рабочего класса приятнее, чем сидеть за светящимся монитором, понимая, что впереди еще семь с половиной рабочих часов. К концу квартала мои ноги помимо воли быстрее несут тело по улице потому что в воздухе носится запах вожделенного напитка.

Только вот на подходе к кофейне, у самых дверей райской обители, на меня сверху падает нечто, ужасно больно вцепляясь в шею и ухо. И тут я понял, что научиться орать гроулингом можно за три секунды. Отлепляю от своей физиономии когтистый шерстяной комок, оказывающийся серым котенком с заплывшими гноящимися глазами, и поднимаю лицо вверх, зверея до последней степени монструозности. Из окна четвертого этажа высовывается заинтересованная морда ребенка лет десяти, а следом слышится возглас его мамаши.

- Опять котенка выкинули из сорок второй, - различаю бормотание бабки рядом.

- Бабуля, - моей милой улыбке позавидовал бы нильский крокодил, - а какой у подъезда код?

Получаю заветную комбинацию, засовываю притихшего кошака под пиджак и топаю к парадной. Утро началось хреново, очень хреново, у меня траур по другу, а тут еще и коты летают. Вознестись на четвертый этаж в моем состоянии было легко за несколько секунд, в квартиру я не звоню, а колочу ногой. Дверь открывается и на пороге вижу уверенную в себе яжесвиномать лет двадцати пяти в окружении троих ребятишек, из которых та самая гнусная малолетняя рожа, выкинувшая котёнка, была самой старшей.

- Ваш котик? - интересуюсь я, показывая пушистую голову летуна из-под рубашки.

- А вот где эта скотина, - бросает чувырла с сальным пучком на голове, на ее скучающей физиономии ни следа чувств, - давайте сюда.

Мысленно я уже выдавил ей глаза, сломал ноги и руки. Но сейчас я улыбаюсь, причем так, что баба хватает за шкирку того самого пацана, который пытался выбежать в коридор и пнуть меня по колену, и запихивает в квартиру. Что-то гулко стукнуло, наверное это пустая башка мелкого встретилась с препятствием.

- Нет, уважаемая, не отдам. А, если увижу, что ваш мальчик коснулся еще хоть одного животного, то сообщу органам опеки о том, как вы воспитываете свое чадо, - с удовольствием отмечаю, что она от злости трясется и бледнеет, - с ними и разбирайтесь потом. Забавно, а чего это ваши дети друг на друга не похожи?

На последней фразе разворачиваюсь и ухожу под аккомпанемент мата, а настроение все растет. Правда неприятно то, что саднят царапины, но это мелочи. В кафе тихо, утром тут не так много посетителей, все же рабочий день, официантка, увидев меня, сначала улыбается, а потом глаза округляются, как две монеты.

- Здравствуйте, а кто вас так?

- Кактус пушистый, - смысла врать не вижу, - аптечки не будет, девушки?

- Сейчас, - она кивает хорошенькой рыжей головой и убегает за стойку.

- А... два рафа захватите, очаровательная!

Вот почему мы все связанны нормами приличий? Эта девушка хорошенькая, как золотой блик на воде, так и хочется ее испортить. Желательно прямо сейчас и здесь. Но мы же все приличные люди, портить друг друга можно только после трех свиданий где-нибудь в уединенном месте. Потому от нее я сейчас получу только первую медицинскую помощь и два кофе. Торопливые шаги за спиной отвлекают от мыслей, жужжание кофе-машины и шипение пара поглощает этот звук.

- Ваш кофе готовится, присядьте, - говорит прелестная девочка с бейджиком "Алена" на форменной блузке, которая мило топорщится между первой и второй пуговицей, оставляя всяким извращенцам, вроде меня, небольшую щель не шире замочной скважины, в которую можно рассмотреть цвет лифчика и небольшой участок светлой кожи.

Покорно усаживаюсь, в грудь, чуть ниже соска впиваются крохотные коготки и я шиплю, как кусок льда на сковороде. Алена, не успев донести ватку с перекисью, почти отпрыгивает от меня.

- Девушка, вы тут ни при чем, - охаю и отрываю от рубашки и кожи котенка, вытаскивая на свет Божий несчастного космонавта, - знакомьтесь, это Юра. И Юрию нужна еда.

- Сейчас! - глаза солнечной милой девочки мгновенно увлажняются и она, бросив медикаменты, убегает в кухню.

- А... Можно было бы сначала обработать мне боевые раны, - беспомощно говорю вслед улетевшему сквозняку.

Но минут через пять мы с Юрой были оба довольны настолько, насколько позволяла ситуация. Он жевал вареную куриную грудку, за которую платить, конечно же, буду я, после промывки глаз котейки крепким чаем, на которой настояла эта чудесная фея. Сейчас она занималась мною, аккуратно обрабатывая нежными пальчиками царапины, словно у меня рубленные раны от скандинавского топора. Мы говорим о любви к животным, она сетует на то, что найти доброго человека сейчас сложно, другой бы на моем месте ушел, оставил бы все, как есть. Мне остается лишь глупо улыбаться и поддакивать. Ах, Алена, если бы ты знала, какие мысли меня сейчас посещают, про придушила бы фартуком прямо здесь. Какое счастье, что девушки слишком заняты построением собственных иллюзий и просто не успевают читать мысли.

- А вы до которого часа работает, Алена?

- До десяти, - она улыбается мне так тепло, что грех не перегреться.

- Я бы был вам очень признателен, если бы вы позволили мне проводить вас хотя бы до метро. Заодно расскажете мне об уходе за кошками, я в них ничего не понимаю, - я пальцем почесал уснувшего рядом с тарелкой сытого Юру, - погублю парня.

- Знаете, а мне утром рано вставать, - замялась Алена.

- Так до утра я вас и не задержу, выспаться успеете, - я не смог удержаться от этой шутки, но на смеется, значит попал в цель.

- Я даже вашего имени не знаю! - она гладит котенка, наклонившись через меня к креслу.

Ее блузка пахнет кофе и лавандой, а волосы фруктовым шампунем, сочетание настолько чудесное, что хочется налить сверху взбитых сливок. "Виталя - ты мудак!" - так сказала моя бывшая, которая сматывала в клубочки мои нервы три года под ряд, наверное она была права. Но чего еще можно ждать от редкой инфантильной стервы, которой хочется красиво жить за чужой счет?

- Виталий, или Вит, как вам угодно. Может, на "ты"? - она кивает и выпрямляется, а жаль, - Так до вечера?

- Хорошо, Виталя, я буду ждать.

Она улыбается и я замечаю легкий изгиб губ, думает, что зацепила меня, что победила. Люблю играть с самоуверенными людьми. Не переживай, девочка, мы друг друга поймем. Подхватываю не особо желающего просыпаться Юру, расплачиваюсь за два кофе, киваю Алене и выхожу из кафе. День улучшается, только как отнесется Анна Батьковна к появлению заштатного сотрудника в офисе - неведомо. Надеюсь, не выставит меня вон вместе с ним, штрафанув при этом на дневной денежный паек. Взяв еды в ларьке для урчащего комка под пиджаком, я в темпе вальса пускаюсь в обратный путь. Какой бы не была временами милостивой наша надзирательница, но лучше не злоупотреблять ее хорошим настроением, оно строго лимитировано.

Десять минут и лифт распахивается на нашем этаже, из-за борта пиджака торчит ушастая любопытная голова, в моих руках пакетики с кормом и два дымящихся стакана с кофе, ну кто еще может нелепее выглядеть, чем я сейчас? Видимо, об этом же подумала Анна Драконовна, когда дала по тормозам, приглядевшись ко мне. А я-то уже задержал дыхание, глядя на то, как начальница набирает разгон от дверей кабинета.

- Томилин, тебе фамилию поменять? - в голосе команданта звенели незнакомые нотки, - Куклачев подойдет? И что с лицом? Зверя укрощать пытался?

- Сначала кофе, Ваше Величество, - корчить шута перед боссом лучше всего, на дураков долго не злятся, - а потом мой рассказ.

Она смеется. Черт, она впервые засмеялась, а я работаю в этом курятнике уже больше полугода! Дверь в кабинет босса распахнулась, командант машет мне приглашающе и все еще хрипло похихикивает.

- Давай, рассказывай, - повелевает начальственная, забирает кофе, поднимает Юру за шкирку и сажает перед собой на стол.

- Только не ругайся, нашальника...

Когда я заканчиваю, Аня стирает с щек слезы, сотрясаясь от беззвучного смеха, Юра спит, зачесанный до беспамятства начальственной рукой, а я жду вердикта нашего диктатора, затаив дыхание. Выбросив стаканчик с кофе, босс перекладывает спящего зверя в кресло, смотрит на меня внимательно и вдруг подмигивает.

- Не растерялся, Куклачев, молодец. А теперь топай работать, завтра задержишься и поможешь мне с разгребанием бумаг, понял? - я киваю, как китайский болванчик, так усердно-усердно, - Вот и хорошо. Корм оставь на столе и пошел вон, пока не убила тебя.

Пришлось исчезнуть за дверями кабинета, оставив Юру на едине с Драконовной, но, кажется, парню ничего не угрожает. Привет, мое рабочее место, я так скучал по тебе, источник геморроя. Усаживаясь в неудобное кресло, я в очередной раз желаю нашему генеральному директору, чтобы его кровать облюбовало семейство ежей. Потянулись рабочие часы, полные однообразных звонков, бессмысленных разговоров, отчетов и серфа по сайтам. Мои мысли унеслись из офиса в уютное кафе, к запаху лаванды и мягким рукам. На меня недоуменно смотрит Илья, ведь я улыбаюсь нежно, разговаривая с нашим поставщиком офисной техники Альбертом Муратовичем, чей кавказский акцент слышно из динамика.

- Илюша, что вылупился, курочка моя, - приподнимаюсь с места и нависаю над перегородкой, разделяющие мое и его рабочее место, - хочешь чмокну?

Коллега чуть не рухнул со стула, пытаясь как можно быстрее и дальше отодвинуться от меня. Еще бы, когда тебя предлагает чмокнуть широкоплечаяя жердь высотой сто восемьдесят семь сантиметров от пола, небритый с вечера и злой с утра, хочется невольно стать фотоном и свалить с такой же скоростью. Ржу в голос, глядя на дующегося Илюшу, настроение снова под потолком летает, как шарик, надутый гелием.

Рабочий день летит к концу, до шести вечера остается минут пятнадцать, но за эти короткие минуты можно успеть сойти с ума, повисеть на люстре, переделать все, что не успел за день. Да, последние пятнадцать минут такие. Лично я предпочитаю проводить их за неспешным попиванием чая и болтовней в сети.

- Вит, идешь домой? - странно на меня Илья смотрит, за день и слова не проронил, а теперь словно я ему поход в пивнуху обещал, ждет.

- Юру заберу и пойду, - бросаю я, забыв о том, что мой придурковатый коллега ничего не знает о котейке.

- А, ну ладно, счастливо!

Илья поник, как лютик под дождем, лицо стало скорбным. Сейчас я с недоумением провожаю его взглядом по коридору, пытаясь понять, какого хрена. О каком Юре он подумал? Кстати, надо забрать его у Анны Драконовны, потому стучу в дверь, из-за которой доносится топот мелких лап, какой-то шорох и тихий смех босса.

- Ань, можно?

- Входи, укротитель, - звучит из кабинета и я просачиваюсь за дверь, - забирай ребенка, кончились ясли.

Она протягивает мне котенка в ладони, который явно не знаком с законами гравитации, а потому стремится ко мне по воздуху. Пришлось изловчиться, поймав шерстяного болванчика перед встречей с полом.

- Спасибо, Аня. Мы пошли, до завтра.

До млмента моей встречи с Аленой еще четыре часа, которые я решаю даром не терять и вызываю такси, черт с ним, что до дому мне пешком полчаса. На этот вечер у меня большие планы так что стоит все успеть.

Пока нас с Юриком вез молчаливый водитель, я пошагово стоставлял план действий и теперь, стоя перед дверью в свою квартиру со всякой котячей приблудой в пакетах и хозяином этой приблуды в переноске, я улыбаюсь хорошей перспективе. Быстро определяю парня в свою комнату, его лоток с наполнителем в туалет, миски на кухню, наполняю оба кювета едой и водой, вручаю мальчишке пару звенящих игрушек и лечу в душ. Умылся и поцарапал руку об собственную щетину. Нет, девушка не оценит, однозначно, потому теряю еще полчаса на скобление морды лица.

- Готов, неотразим, мачо! - говорю своему отражению и вызываю такси.

Минут через пятнадцать я уже вхожу в кафе, на этот раз тут шумно, вечер, наплыв, до закрытия еще полчаса, народ веселится. Взглядом нахожу улыбающуюся паре за столиком Алену, в груди теплеет, ведь она такое солнышко и почти уже родная. Бариста принимает у меня заказ на кофе, сажусь за стойку и рассматриваю пеструю толпу, похожую на многослойное желе.

Люди не замечают, насколько они смешные со стороны. Например тот парень, который сидит за столиком с тремя девушками. Одна из них все время хватает его за руку, видимо они близки, рассказывает подругам, сидящим напротив, что-то с интересом, судя по широко раскрытыми глазам и улыбке. Ее бойфренд улыбается натянуто, когда девица хватает его в очередной раз за запястье, но стоит ему посмотреть в глаза подружки своей избранницы, как улыбка сразу становится куда шире, но при этом глаза чуть сощуриваются. Она отвечает ему тем же. Готов спорить на свою премию, что они регулярно спят за спиной у восторженной лохушки. Это называется жадность. Итог предсказуем, но как же смешно наблюдать за этим театром.

Или тот чудик, что пытается заговорить с парой местных гламурных курочек. Он мнется с ноги на ногу, бросая робкие взгляды в сторону укороченных юбок и открытых топов, едва не краснеет. Они же не обращают на недотепу в дешевых джинсах и поддельной лакостовской футболке никакого внимания, эти пустоголовые куклы ждут тут свой куш, а дождутся только крепкого пойла, после которого им будет уже не важно кто и что в них пихает. Иногда хочется стать грязным купидоном, который подойдет к глупому недотепе и расскажет на ухо пару легких способов получить желаемое. Но не сейчас.

Зал пустеет, люди расходятся сначала незаметно, потом понимаешь, что половины уже знакомых лиц не хватает на местах, и заканчивается все тем, что официанты выпроваживают припозднившихся, закрывая за ними двери. Меня, как ни странно, никто из зала не гонит.

- Привет, Вит, думала не придешь, - она остановилась напротив и я любуюсь рыжики волосами, которые она со стоном облегчения распускает, снимая с головы резинку до я волос, - даже побрился чтобы меня домой проводить! А где Юрик?

- Дома, спит, ему отдыхать полезно, - провожу ладонью по выбритой щеке, - ты скоро? Не представляю, как ты устала.

- Привычно уже, не бери в голову! Сейчас переоденусь и пойдем.

Аленка ушла, чтобы через десять минут предстать передо мной в очаровательных модных обтягивающих джинсах и хорошенькой рубашке в клетку. Созерцая ее, невольно улыбаюсь, милая простота, нежная, как цветок. И я хочу его сорвать. Глагол "сорвать" я бы применил к некоторым деталям ее одежды, наверное даже ко всем и прямо сейчас. Держи себя в руках, Виталий.

- Пошли? - звонкий голос выводит меня из транса.

- Вперед!

Подаю ей руку и мы ныряем в ночь, которая встречает нас теплыми объятиями. Голову кружит серотонин с тестостероном, от черепной коробки отражается песня группы "Фактор" под названием "Весна". Бросаю взгляд на Алену и вижу яркие искры в глазах, нет, она не хочет домой, это и ежу понятно.

- Так где ты живешь? А то куда провожать не знаю, - да, я прикидываюсь дебилом, хотя горячие руки выдают меня с головой.

- А я думала мы погуляем, - ее улыбка открытая, а пальцы поглаживают мои.

- Можем прогуляться, - пожимаю плечами и поворачиваюсь в сторону дома, - но тогда туда, если, конечно, хочешь увидеть Юру.

- Так ты близко живешь? - да, малыш, скажи, что удивилась, - Я думала ты изобрел телепорт, чтобы все успеть.

- Пошли, покажу тебе этот телепорт!

Она смеется часто, просто хохочет над шутками, как ребенок, видимо в жизни официантки не часто попадаются в меру симпатичные парни, спасающие котиков, которые обращают на нее внимание. Дом приближается, она чаще прижимается ко мне то ища защиты от маньяков, то выслушивать в стук моего сердца.

- Так часто колотится, - чтобы расслышать ее шепот мне приходится наклониться, обоняние кайфует, от девушки все еще пахнет кофе.

- Не удивительно, - я вдыхаю ее, словно кокаин, Алена поднимает глаза.

- Почему?

Идеальный момент. Моя ладонь уже на ее щеке, другая словно случайно касается бедра, притягиваю к горячее тело к себе, ощущая ее дрожь, мятный выдох на лице, напряженные ягодицы под рукой и мягкие губы. Вложить в поцелуй максимум, показать чего хочу, как привык, было не сложно, труднее удержаться, не потащить ее в темноту подъезда, где можно запереться в лифте и начать то, что планирую закончить за полночь.

- Давай... не здесь, - она прерывисто дышит и я чувствую, как ее сердце пытается промять мои ребра.

- Как скажешь, - мой тон полон сожаления.

Алена улыбается, ее мягкая ручка шлепает по моему плечу, ловлю трепещущую ладонь и целую. Ты моя, малыш, мы оба это знаем, хотя с твоей точки зрения все немного иначе. В подъезде мы не задерживаемся, а вот лифт - идеальное место для шалости! Жму на кнопку остановки, хватаю девушку за плечи, разворачиваю к себе спиной и прижимаюсь.

- Вит! - Несмотря на возмущенным тон уперлась руками в стенку лифта, спина прогибается. Какая же ты послушная, солнышко, но тут лифт поехал.

Аленка смеется, как заведенная, видимо она сняла остановку, ну, зараза, шалость удалась! До двери мы доползаем на ощупь, потому что не можем оторваться от губ друг друга, но замок на голосовые команды не откликается, потому отстраняю девушку, чтобы открыть этот верх несовершенства. Все, дом милый дом!

- Ванна прямо, чудо, - шлепаю девушку пониже спины, придавая ускорение в нужном направлении, - а я пока Юру проведаю.

Кивает и исчезает за дверью ванной, а я сначала бегу на кухню, засовываю в микроволновку припасенную на такой случай лазанью, захватываю бутылку минералки и влетаю в комнату, откуда убираю быстро лишние детали гардероба, расправляю кровать и заглядываю в кошачий домик. Юрик дрыхнет, видимо недавно покушал, судя по круглому животу, равномерно работает кошачья тарахтелка, что меня радует. Щелкнул замок в ванной. Задвигаю минералку за кровать и сажусь перед домиком на пол.

- Там Юра? - ее шепот раздается прямо над ухом, поднимаю голову и вижу, как узор из мокрых рыжих волос, которые прихотливыми завитушками облепили голые плечи девушки, свисает медной решеткой мягкого металла.

- Спит, умаялся летчик, - улыбаюсь, перебирая холодные прядки волос, - может нам тоже в кровать?

- Интересная идея, Виталя, - она отбирает волосы, перекидывая мокрую медь на спину, - и что же мы будем там делать?

- А сейчас покажу!

***

Я закрывал глаза, обнимая медноволосую нимфу, ожившую грезу, с довольной улыбкой и предвкушением пробуждения, а проснулся еще до будильника. По мне уверенно шагают маленькие лапы, мокрый нос и усы щекочут щеку и в ухо раздается писклявое "Мя-а-а!". Такова, значит, теперь моя судьба. Одной рукой подхватываю Юрика, вторую вытаскиваю из-под головы Аленки. Спи, красавица, надеюсь ты не сильно расстроишься, но мужчинам нужно пожрать.

А Юрик, оказывается, аккуратный парень, туалет освоил, миску освоил, мурчит у меня на коленях, а я допиваю кофе и думаю стоит ли будить девушку или пусть отдохнет.

Чашка в посудомойке, Юрик в домике, а я так и не решилися разбудить Аленку, но если вернусь и дома не будет компа, плазмы и кивающего слоника из Калькутты, то я найду эту девочку и сделаю так, что на ее личико без боли будет невозможно взглянуть. Да, я добряк, знаю.

Оставив девушке записку со своим номером телефона, я выхожу из квартиры, закрываю дверь и, насвистывая от радости, топаю на работу. Сегодня придется задержаться чуть дольше, обещал Драконовне, надо помочь. Памятуя о том, что мой добрый друг безвременно скончался, я заскакиваю в кафе, откуда похитил прекрасную принцессу, и заказываю два рафа - себе и Аньке. Аромат любимого напитка напоминает о прошедшей ночи, невольно по лицу расплывается самая чеширская улыбка, с тех пор, как на меня упал кот мне стало везти. Интересно, есть ли такая примета хоть у одного народа?

Среди офисных перегородок нашего курятника злой зомби-планктон расползается по своим местам. Отдельные индивиды выглядели куда счастливее, ведь они, как и я, запаслись главным наркотиком нашего поколения ускоренной жизни - кофе. Постучав в кабинет команданта, я заваливаюсь и вручаю мрачной с утра Анне горячий нектар богов.

- Куклачев, я тебя простить готова за все авансом! - она чуть не плачет, вот это эмоции.

- Тяжелая ночь?

- Хуже не придумаешь, - машет рукой в сторону и с жадностью делает глоток крепкого рафа. Бедняга.

- Только не говори, что подрабатываешь Бетменом, спасаешь наш Готем от преступности! - я утыкаюсь в стаканчик, чтобы скрыть смешок, а Анька давится.

- Иди ты, клоун! Просто надо завязывать с выяснениями отношений вечером.

- Понимаю, ну, полетел я работать, пока пинка не схлопотал. Вечером мне все расскажешь!

Судя по тяжелому задумчивому взгляду, которым проводила меня Анна Драконовна, вечером мне будет очень не сладко.