В самом центре бетонного мегаполиса величественно возвышался небоскрёб компании MusXConnor, всецело находящейся во власти у одноимённого семейства. Но несмотря на то, что бразды правления уже официально перешли к Кларе, единственному ребёнку в семье основателей, сама она всего-то скромная наследница, едва ли внёсшая весомый вклад в развитие бизнеса. Этим занимались её дед с отцом, и труд их растянулся аж на половину века, но в конце концов титанические усилия окупились сполна, ведь обороты индустрии нынче исчисляются не то что миллионами, а биллионами.

     Впрочем-то, поначалу со взятием власти возникли проблемы. Дедушка Клары, он же прадедушка Хейли, живой по сей день, и первой-то передавать компанию не желал под предлогом, что "девка наверняка фамилию потеряет". Сколько желчи полилось, когда её отец отчаянно отстаивал права дочурки, заодно с женою... Иэну и Анабель было неважно, кто унаследует семейное дело: мальчик или девочка. И наплевать, если свадьба изменит фамилию, можно подумать это волнует кого-то ещё, кроме сварливого старикашки. Целенаправленное зачатие второго ребёнка, как они сочли, лишено всякого смысла. Вдруг опять родится девочка, и что тогда? Пытаться до тех пор, пока не повезёт? Чёрт побери, даже звучит ужасно! Как можно в принципе отсеивать детей на повезло/не повезло? К тому же существует право выбора фамилии, но это уже дело супругов. В итоге дед был послан на три буквы, а конкретно — в "дом". Дом престарелых, чтобы действовал на нервы уж не родственникам, а страдальцам-санитарам.

     Стоит ли сообщать, как возмутился основатель от подобного решения? Хотя по факту настроение его то подлетало к облакам, то утопало в глубоководной пучине, а всему виною личная жизнь внучки. Казалось бы, нашёлся кавалер... Которого, к слову, изначально не привечали, но наивная, влюблённая, шестнадцатилетняя Клара рычала на каждое слово, высказанное против него. Даже подростковый бунт подняла, переехав к парню и поставив родных перед выбором: вы либо принимаете в свои ряды нового сына, либо навсегда теряете единственную дочь. И Иэн, и Анабель тогда дар речи потеряли, но сделали скидку в сторону возраста доченьки, пока что не зрящего разницу между сопливыми сказочками и реальными отношениями. Клара была слишком влюблена. А любовь иногда выступает самой что ни на есть психологической болячкой, притупляющей здравомыслие.

     Но это были лишь цветочки. Ягодки созрели лишь тогда, когда родителей достигла возмутительная новость. Клара залетела.

     Сами влюблённые пребывали в не меньшем шоке. Клара ещё поначалу скрывала сей факт, посвятив сценарию разрыва, наверное, десять бессонных ночей. Однако её парень тоже не был слеп и незадолго до признания всё же приметил симптомы беременности, и успел морально подготовиться, пусть и чуть-чуть. Спокойно выслушал свою пассию, упросил небольшую отсрочку в вынесении решения и удалился, а через несколько дней наконец возвратился. Чтобы взять её левую ручку и надеть на безымянный палец золотое колечко с рубином.

     Только дед решил, что всё сложилось наилучшим образом: и наследника нового получили, и фамилию сохранили, но нет. Парень не сдрейфил, отгремела свадьба. Пускай и скромная, но всё же свадьба. Кларе бы очень хотелось скрепить своё сердце у всех на глазах, но приглашать было некого. Пускай даже родня наконец-то сдалась и приняла её любимого в семью, но с горем пополам. Какой смысл закатывать пышное празднество, напрочь обделённое искренними улыбками? А полагаться на семейку жениха тоже не следовало, ибо он порвал практически все связи.

     Но даже несмотря на эти тонкости, юная невеста правда была счастлива. Родители в кои-то веки перестали упираться, её ненаглядный никуда не исчез... А ведь Клара так страшилась, что он убежит, будучи неготовым морально. Всё-таки от аборта она загодя открестилась, не столько из-за законодательства, сколько от проснувшегося материнства и инстинктивной опеки. Благо, тревоги её оказались беспочвенны — пока что не родившийся ребёнок только укрепил их отношения, минующие новую ступеньку. Всё хорошо, — вздыхала Клара с облегчением. Всё просто замечательно...

     И в самом деле, поначалу так и было. Отец и мать оба души не чаяли в новорождённой крохе, купая её в нетленной любви и заботе. Даже родители Клары, предвзято относившиеся к мужу, постепенно начали оттаивать, приняв во внимание ту ответственность, с которой он вошёл в свой брак. И с какой непритворной сердечностью он нянчился с собственной дочерью, названной Хейли. Прадед коей был готов завыть, когда прознал о её поле. Очередная девка! — возмущался он. А кларин муженёк тем временем совместно с остальным семейством суженной лишь немо вопрошал, когда же старикан уже подохнет?

     Однако же читателю уже известно, чем закончилось это супружество. Утопия, продлившаяся в общей сумме где-то года полтора, окончилась растреклятым разводом.

     Сложно сказать, кто именно здесь выступил инициатором: муж, переспавший со своей коллегой или сама Клара, вызнавшая это. Впоследствии она множество раз размышляла, а может не стоило подавать на развод? Всё-таки сесть, поболтать на откровенный лад и выведать причины более рационально, с какой стороны ты ни глянь, но Клара была на сильнейших эмоциях и поступила слишком необдуманно и импульсивно. После стольких красивых речей, знаков внимания, сердечных клятв и жертв, что принесли ради неё, она получила холодным ножом себе в спину. Окружающий мир начал плыть перед глазами, нескончаемые слёзы растворили розовые стёклышки. Казалось бы, та сказочная улочка, где Клара вот уже который год кружилась в вальсе со своим любимым, внезапно поблекла. Снято! — крикнул режиссёр. Лепестковый дождь закончился, поскольку человек с корзиной сполз по лестнице. Подошедший костюмер напомнил вернуть это пышное платье, милый принц уже звонил другой по телефону. А монотонные декорации, казалось бы, готовы были накрениться и размазать плачущую Клару по полу. Софитное солнце погасло... Непроглядный мрак окутал безутешную душу.

     Клару впору сравнивать с аббатом, нёсшим преданную службу своей церкви и чистосердечно верящего в своего архиепископа не менее, чем в Бога. Но, разочек кое-что забыв в стенах святой обители, вечерком возвратился туда и застал священника за оргией с иностранными куртизанками. От гнетущего чувства разрушенной веры легко не отделаться. Окружающее полотно материи как будто рвётся, тлеет и неумолимо осыпает твои ступни лоскутами с иллюстрациями времени. Раньше — такого красочного, нынче — дочерна обугленного.

     Впрочем, сама Клара уже тысячу раз пожалела о своём решении. Тогда её распирало от гнева, но уже после нескольких лет она поняла, что готова даже смириться с изменой (а может, изменами), лишь бы только он вернулся в её жизнь. Ей катастрофически недоставало прежнего внимания, заботы, голоса, прикосновений... Но ущемлённая гордость вставала бетонной стеною, огораживая женщину от этого. По её мнению, предательство — это не та вещь, которую можно простить. Вполне возможно, так и есть, но именно принципиальность вынуждала Клару чахнуть в одиночестве.

     Изредка она пыталась заменить его, но раз за разом ставила очередную точку в отношениях, ещё особо не начавшихся. Снова и снова, по одной и той же причине. "Не он." Клара не могла понять, как можно в принципе испытывать такие противоречивые эмоции? Быть неготовой помириться с тем единственным, которому ты подсознательно хранишь свою преданность. Преданность тому, кто не предан тебе. Сердце... Какой же неразумный орган. И как только мозг уживается с ним?

     В конечном итоге, Кларе оставалось только утопать в работе, стараясь не думать о собственной юдоли. Когда не знаешь, что делать, проще всего будет плыть по течению. Благо, молодой наследнице всегда найдётся чем заняться, хоть и каждый сотрудник был в курсе, что она перетруждается.

— Оторвись хоть на минуту. — выглянув из-за компьютерного монитора, Клара застала в своём кабинете высокорослого шатена, через секунду положившего на стол стаканчик кофе и пластиковую тарелку, где располагался маслянистый свёрток с большим выглядывающим пончиком. — Мозгу требуется сахар.

     Кевин Квинси, он же личный ассистент Клары, взятый на должность несколько лет назад. Взятый по связям, так как является сыном друга отца Клары. Хотя по факту Кевин скорее сиделка, чем ассистент, поскольку основной его задачей здесь является не столько помощь молодой наследнице, сколько банальная слежка за её состоянием, как физическим, так и душевным. То давление подскочит от стресса, то пообедать забудет, то просто будет нуждаться в поддержке. Пускай Клара и хоронит угнетающие мысли под завалами работы, иногда те всё-таки высовывают руки к солнечному свету.

— Не слыхал, что женщине порой достаточно просто вдохнуть что-нибудь сладкое, чтоб пополнеть? — спросила блондинка, но пончик с кофе всё-таки взяла.

— Тебе, худяшка, это точно не грозит. — поставил её Кевин перед фактом. Вот уж о чём, а о лишнем весе Клара точно может не переживать.

     Наверное, манера их общения сразу бросается в глаза. Манера приятельская, далёкая от отношений подчинённого с начальницей. Впрочем, так оно и есть, Кевин давно завязал с Кларой крепкую дружбу, сложившуюся абсолютно неумышленно. Просто Клара априори не выносит лизоблюдства, превыше всего ценя откровенность и прямоту, а потому по возможности избегает официозов, отчего половина сотрудников восхищалась наследницей, а другая же считала нетактичной грубиянкой. Особенно когда та подключала мат.

— Спасибо. — предварительно то ль усмехнувшись, то ли просто хмыкнув, Клара принялась за перекус.

— Как дела у Хейли? — полюбопытствовал ассистент, устраиваясь в кресле. Умолять начальника трудиться меньше было бесполезно, он давно это прознал. — Освоилась в новой школе?

— Освоилась. — ответила Клара, свободной рукою вращая колёсико мыши и проверяя полученные отчёты. — Подружку завела, проект вот делали на днях. Я её, правда, не видела.

— Всё так же террор насаждает? — Кевин подкрепил вопрос смешком.

— Насаждает. Куда ж без этого?

— Понятно. — неловко сцепив пальцы в замок, Кевин нерешительно пробежался по кабинету глазами, цепляясь то за кипы документов, то за пресловутый декор, вроде настенных часов или растений в горшках. — Клара... А... Ты обдумала... Ну?..

— Кевин... — слова её смешались с тяжким вздохом. Сожалеющий взгляд устремился в его карие омуты. — Я пока не готова. Прости.

     Был большой соблазн спросить, а когда будешь готова? Но шатен понимал, что так с Кларой нельзя. Она и так настрадалась из-за неудачного брака, её истерзанному сердцу нужно больше такта.

     Дружба между этими двумя, конечно, завязалась, но у Кевина со временем развилась куда большая привязанность к начальнице. Поначалу это было просто сострадание, эмпатия, но вперемешку с тем рабочая обязанность. Со временем она переросла в нечто обыденное, становясь базой их взаимоотношений. Но с годами Кевин осознал, что окружать Клару заботой по сердцу и ему самому. Разум обуяли нежные желания вернуть на это личико счастливую улыбку, растопить её заиндевевшую душу в объятиях и выбросить из головы все удушающие воспоминания.

     И, конечно же, обзавестись приятным бонусом в лице несметного богатства. Но справедливости ради отметим, что Кевин и сам-то стыдился корыстных помыслов, но попросту не мог от них избавиться. Хотя, быть может, любой на его месте мыслил бы аналогично?

— Ну что ж... — отвечал он аккуратно. — Значит, подожду ещё.

— Как бы ты меня всю жизнь не ждал. — подпёрла Клара голову рукой.

— Если надо, подожду.

     Конечно, Кевин преувеличивал, уподобляясь влюблённому стихоплёту, но учитывая то, что он сейчас ведом своими чувствами, его можно простить.

— Я же тебя замуж сразу не зову. — напомнил он, заглядывая в небесные глазки, застланные пеленою усталости. — Просто пообщаемся в непринуждённой обстановке, отужинаем, по бокальчику пропустим. Заодно передохнёшь, оно уж тебе точно не повредит.

— Настолько жутко выгляжу? — усмехнулась та, сама зная примерный ответ. — Ох, ладно, я ещё подумаю. Дай мне отсрочку до завтра, идёт?

— Идёт. — с надеждою кивнул ей ассистент.

— Хорошо. Сходи пока, проверь, как там Бертон, закончил уже треки сводить?

— Окей. — поднявшись на ноги без возражений, сказал Кевин. — Передать ему что-нибудь?

— Что если не управится до вечера, сама к нему приду и втыку дам. Серьёзно, там работы было дня на два, растянуть её на неделю — это надо уметь.

     Кевин ушёл, оставив Клару наедине со своими мыслями. Свидание... Её зовут на свидание. Надежды на какой-либо благополучный исход почти ноль. Клара даже беспокоится, что ненароком ранит чувства Кевина своим неконтролируемым равнодушием. Однако бесконечные отказы, может быть, ранят не меньше.

      Внутренний голос всё вторил, не нужно. Ничего не получится, ты просто растревожишь старые раны. А с другой стороны, ладно бы эти раны ещё закрывались, но Клара по-прежнему ёжится из-за каждого ветерка, дотрагивающегося до них. И что ей, собственно, терять?.. Не говоря уже о том, что Кевин сам по себе душка, да и с Хейли он находится в ладах.

     В итоге, после многочасовых взвешиваний "за" и "против", Клара всё-таки решила согласиться. Под вопрос попала только дата встречи... Выходные отпадают, это время Клара посвящает только дочке: в субботу отсыпается, а ближе к вечеру составляет Хейли компанию; по воскресеньям у них устоявшиеся семейные вылазки то в салон, то в кино, то в зоопарк, то ещё куда-нибудь. И без того она с ней мало времени проводит... Получается, что остаются только будни? На самом деле никакая это не проблема, если взять в учёт, что Клара пашет аж на месяцы вперёд. От одного халявного денёчка ей нисколько не убудет.

     Вот только Хейли о свидании та сообщать не собиралась. Зная, как дочурка хочет себе папу, Клара опасалась взращивать в ней ложные надежды. Неизвестно ещё, как всё с Кевином сложится. Но... Она хотя бы попытается.