Уроки в других классах позволяли мисс Ховард хоть как-то расслабиться. Вести их как прежде, отрываясь на детях, было ей недозволенно, так как эти спиногрызы непременно пожалуются Хейли, но сам факт отсутствия этой раздражающей занозы в поле зрения радовал преподавателя неописуемо. Эта девчонка прямо-таки отравила её. Даже похлеще родителей с их бесконечными вопросами, когда же она, наконец, мужа найдёт. Но эти-то хоть отвязались после сорока, окончательно распрощавшись с надеждой, а Хейли ей ещё терпеть и терпеть... И вообще, пристали ведь. Просто в отличие от некоторых, Ховард преследовала приоритеты учиться усерднее, а не по мальчикам бегать. Её что ли проблема, что она не такая тупая и легкомысленная, как добрая половина общества? И вообще, может оно ей и не нужно вовсе?

     Наскоро заполнив по факту абсолютно бессмысленную документацию, та поплелась сдавать её. Коридоры редели, отпуская школьников домой. Найдётся ли на свете человек, счастливее детей в эти мгновения? Ну, разве что учитель, отпущенный домой... Но, конечно, бочка мёда не без ложки дёгтя — знание того, что завтра этот Адский Круг всенепременно повторится, невольно навевал уныния как на первых, так и на вторых. Оставалось делать лишь одно — стараться не думать об этом и наслаждаться моментом.

     Заход к директору, однако, было решено на пока отложить, ибо в поле зрения, неподалёку от двери начальства, привалившись спиною к стене и уткнувшись в телефон, стояла худощавая молодая женщина в классическом чёрном полосатом костюме, аналогичной юбке, чёрных колготках и начищенных до блеска туфлях на низком каблуке, чьи белокурые волосы конским хвостом спускались чуть ли не до поясницы. После Хейли всякая блондинка вызывала у Ховард ассоциативную неприязнь, а тем более низкие. И плосковатые, с фигурой как у девочки.

     Это, надо полагать, новая учительница, слухи о которой мельком проносились в коллективе. Имени, правда, она не упомнит... Но ничего, надо же в любом случае подойти да поздороваться. Знакомство должно начинать правильно. А именно: представиться, поприветствовать новую душу в дружном коллективе и заранее помочь ей выявить среди детей отпетых беспризорников. Чем меньше у Хейли сторонников, тем лучше. Глядишь, петицию смогут какую-нибудь подписать о её исключении. Если такое, конечно же, существует... Нужно будет навести справки.

— Здравствуйте. — подойдя вплотную к мнимой учительнице, заговорила мисс Ховард. — Вы, я так понимаю, здесь новенькая?

     Женщина ничего не ответила. Лишь голубоглазо потупила взгляд.

— Вы что, боитесь меня? — неловко усмехнулась педагог. — Прямо миссис Майлс поначалу вспоминаю. Не стоит, поверьте, со мною не сложно. Вас как зовут-то?

— Клара. — более-менее сообразив, что происходит, выдала загадочная блондинка.

— Вот! — воодушевлённо подхватила Ховард. — Сразу с имён. Но фамилия-то у вас какая?

— Доу. — Клара еле сдерживалась, чтоб ехидно не заулыбаться.

— Это шутка такая? — уже второй неловкий смешок. Беседа явно задалась напряжённая.

— Кто знает... — уклонилась она от прямого ответа.

— Ну, как хотите, всё равно мы вас увидим в списках. Я Аманда Ховард, преподаю здесь английский. А вы по какой дисциплине?

— Музыка. — недолго думая, сказала Клара, опять односложно.

— О, замечательно. — образовалась мисс Ховард, мысленно поставив себя выше в местной иерархии. Ибо разве музыка — это наука? По крайней мере школьная. Знай только мелодии включай на быушном магнитофоне, да упрашивай детей невпопад подпевать. — Уверена, мы с вами быстро сладимся, как и с остальным персоналом. А вот за детей я, к сожалению ручиться не могу. Некоторые здесь ну совсем от рук отбились, представляете?

— Да неужели? — аж сонливость улетучилась, стоило Кларе заинтриговаться поворотом разговора. — И кого мне следует остерегаться?

— Перво-наперво, Хейли Коннор. — тонкие брови Клары невольно поползли кверху, пока учительница в порыве эмоций размахивала руками, одна из которых по-прежнему сжимала и неумышленно мяла бумажные листы. — Это вообще бесенёнок, собравший в себе всё непозволительное.

     Виновница торжества же тем временем взобралась по лестнице и ступила на необходимый ей этаж. Даже со спины она опознала мисс Ховард, обильно поливающую ту помоями. И обычно та бы разозлилась, но переключив внимание на её собеседницу, почти что сочувствующе усмехнулась.

     "Она вообще понимает, что сама себе петлю плетёт?"

— ...малолетняя стерва, не побоюсь этого слова, грубиянка похлеще сапожника и вообще, скажу вам прямо, изверг натуральный. Одну девочку в живот что силы позволяли пнула, представляете? Другому вообще руки вывихнула. Не хочу, не хочу я в таком мире жить! Где человечность увядает, ну а воспитание отсутствует напрочь! Всё ведь из семьи идёт, мне же не нужно это объяснять, ведь так? — приостановила та свою тираду, заглянув в небесные очи Клары, надеясь разглядеть в них солидарность, но столкнувшись разве что с лукавством. Но женщина же кивала, а значит поддерживала? Кивала медленно, саркастически. Хотя педагог в любом случае распалился и затыкаться уж не собирался. — Из семьи всё идёт! Понарожают же дуры безмозглые, сами не понимая, как детей надо воспитывать! Напьются в каком-нибудь клубе ночном, бросятся первому попавшемуся на шею и дава-а-ай! Дай Господи Боже ума человеку... Как можно было, я не понимаю, вырастить такую девку? Ни во что ведь не ставит, никого не уважает и...

— За что мне тебя уважать, карга несожжённая? — прогремело за спиною до боли знакомым голосом, как и прежде отдающим юным писком, побудив преподавателя нервозно повернуться. — Уважать надо за что-то, а ты никто иная, как озлобленная на мир мразь, не имеющая в жизни смысла и срывающая гнев на детях. Знаешь, что меня отличает от них? Я могу высказываться тебе прямо в глаза! Но дай ты волю прочим языкам, как узнаешь, насколько тебя "любят". Интересная, блять, такая... Нет, серьёзно, вот скажи мне, что в тебе заслуживает уважения? Карьеру построила? Ага, конечно, хер там. Изобрела что-то новаторское? Опять промах. Может, ты хоть человек достойный? Как минимум не мешок с дерьмом? Как же. Или ты мне предлагаешь уважать себя просто за то, что дожила до своего возраста? За то, что за сорок с лишним лет тебя не сбил автомобиль или кирпич со стройки башку не пробил. Ооо, ебать увёртливая! — с притворным восторгом, Хейли спародировала Рикардо Милоса. — Слушай, а этим действительно стоит гордиться! Особенно учитывая габариты твоей задницы.

— Вот видите, о чём я говорила? — указав рукой на грубиянку, гневно высказала мисс Ховард. — И откуда такие берутся...

     Перебегая взглядом с мамы на учительницу, Хейли оставалось лишь в неверии моргать.

— Я понять не могу, ты реально такая тупая или что? — вопросила Хейли, заставляя Ховард непонятливо перевести взгляд на "коллегу". Чем-то знакомым отдавало её личико...

     Внезапно паника прошибла её мозг. И почему она раньше не заметила? Да эти двое как капли воды! Только вот Клара постарше и глаза голубые. Конечно, Ховард не запамятовала, что директор пригласил её родителей на разговор о вопиющем поведении, но в Кларе невозможно было заподозрить мать, поэтому она заранее сочла эту теорию потешной. Ну серьёзно, ей сколько лет-то? Тридцать максимум. Абсолютно нормальный возраст, чтоб иметь детей... Но не тринадцатилетних же!

     У неё и от живота ничего не осталось. Морщинок практически нет, а имеющиеся порождены не возрастом, а стрессом. По-прежнему свежа и прекрасна. Даже слово "женщина" с ней не вязалось, максимум "девушка".

     А ведь мисс Ховард прикинула верно, Кларе было ни много ни мало именно тридцать лет отроду. И при помощи нехитрой математики любой может докопаться до занятных фактов о её подростковой поспешности.

— Я услышала достаточно. — разочарованно вздохнув, Клара нацелила хмурые глазки на бледнеющую точно полотно мисс Ховард, видящую в этих омутах уж не безбрежный мирный океан, а бездонные воды, раскачиваемые ненастным штормом, в коих собрались кого-то утопить. А именно — её. — Знаешь, я как правило со скепсисом выслушиваю жалобы Хейли. Не верю, что среди учителей может водиться столько сук и ебасосов. Но стоит мне наведаться в очередную школу, что я вижу? Каждый второй норовит опустить ребёнка-другого. А ты, как я смотрю, ещё и горазда новеньких настраивать против детей. — говорила Клара спокойно, но тем не менее эта размеренность страшила даже больше, чем ядовитые оскорбления Хейли. Та хоть бьёт прямо в лицо, а эта... Словно стягивает вокруг тебя капкан из чистой тьмы. — Тебя возмущают заявления моей дочери, что ты проебавшая жизнь и оттого в край охуевшая сука, но ты ведь ею и являешься. Естественно, никто не любит правду, особенно когда её вбрасывают тебе прямо меж глаз. Несчастная ты женщина, честное слово. Явно позабывшая, что счастье наше скрыто в мелочах. И, будь уверена, услышь я от Хейли ещё хотя бы одну жалобу, я заставлю Миддлентона пересмотреть школьный штаб, а тебя обложу такими баснословными штрафами за, скажем, превышение полномочий, что ты мигом начнёшь радоваться каждой попадающейся мелочи. Каждой монетке, каждому центу, которые тебе повезёт отыскать или выпросить у прохожих, будучи брошенной на обочине своей печальной и как никогда бессмысленной жизни. Глядишь, и мужика уже найдёшь. Брата по несчастью, так сказать. Ну или они тебя найдут, сразу несколько... Ты, конечно, сухофрукт конкретный, но, как известно, на безрыбье и рак — рыба. Вот тебя раком как раз и поставят. Немытым бомжам-то явно выбирать не приходится.

     Душа гневно рычала и неописуемо страшилась одновременно. Непокорный характер так и полыхал желанием, переходя все нормы приличия, высказать уже этой семейке всё, что в ней скопилось. Как они смеют? Ей, взрослой женщине, сформированной личности, плясать под дудку этой дуры, у которой хватило ума сделать ребёнка, не привив ему хотя бы базового воспитания и, собственно, перед её невыносимой личинкой! Причём, как верно полагала Ховард, сделала ребёнка, будучи самой ребёнком. Кто-то здесь взаправду охуел, но точно не она. Однако же рациональность, вовремя подоспев, заткнула ей рот прежде, чем она его вообще открыла. Если уж Хейли отвечает за свои слова, превращая в жизнь жестокие расправы, то уж мать её страшиться стоит и подавно.

— Я достаточно ясно выразилась? — смотря на Ховард, перепуганную точно кролик перед забоем, спросила Клара, получив кроткий, едва заметный кивок. — Пиздуй отсюда.

     И она удалилась, провожаемая презрительными взглядами. Бумаги потом занесёт. Завтра. Или послепослезавтра... Когда угодно, лишь бы не наткнуться ни на Хейли, ни на её чокнутую мамашу.

     "Здесь не просто яблоко от яблони недалеко упало. — подытоживала по пути мисс Ховард. — Оно по-моему вообще с дерева не свалилось."