«Разумный воздержан
в словах своих,

и благоразумный
хладнокровен.»

Притчи 17:27

Эта дата наверняка войдёт в учебники по истории. Под каким названием - посмотрим. Появление этой книги она точно вдохновила. Нет сил держать всё в себе, и простой рукописный дневник тоже не выручит, он у меня для других целей. Так что придется вам, дорогие мои читатели, стать свидетелями данной летописи в моём исполнении. Всё написанное будет моим личным опытом и взглядом на происходящее, а потому допускаю разные ответные реакции на текст.

Итак, начну с утра 24.02.2022. Пока собиралась на работу в добром расположении духа, потому что люблю свою работу, дети только вышли с очередной дистанционки и ещё не успели натворить серьёзных проблем, накануне было приятное общение с друзьями. Пришло сообщение в официальную группу школы о том, что объявлено военное положение, и если родители хотят оставить детей дома, то пусть оставляют. Тут же посыпались сообщения и звонки от обеспокоенных родителей. Каждому нужно уделить внимание, успокоить, дать разъяснения и рекомендации, хотя сама до конца не понимаю, что происходит.

Всё это напрягло и подняло в памяти события за несколько дней до этого: ажиотаж с эвакуацией людей из Донецкой и Луганской областей. Следом провела параллель с событиями двухлетней давности: так же с утра объявили о срочном карантине из-за ковида. Напряжение немного спало, и пока дошла до работы - снова бодра и готова к разным ситуациям. «Плавали - знаем».

Уже на входе меня окружили мои любимые дети, дошедшие до школы, в которой непривычно пусто для этого времени. Но воздух наэлектризован.

За что обожаю своих детей - они искренние, хоть и не воспитанные. Их переживания совсем детские для пятого класса, и так должно быть. Они обеспокоены тем, что снова не поедут в театр, о котором давно мечтали; тем, что могут не получить свою порцию кислородного коктейля (ведь он оплачен) или снова не увидят друзей. В то же время мне нужно к каждому малышу присмотреться, понять его состояние, переживания, потребности. Со мной на уроках остаются семь человек, которых по инструкции я должна в ближайшее время отправить домой по разрешению родителей. К сожалению, не сразу могу дозвониться до всех родителей (и это в порядке вещей для моего класса).

А детям весело, они почувствовали свободу, суету среди взрослых, пытались это использовать для шалостей, что меня не удивило. Оставались только мальчишки и девочка-пацанка - почти все из сложных семей. Приходилось держать баланс на разумной строгости, чтобы сохранить дисциплину.

Очень хорошо помогало сохранить здравомыслие в такой жуткий момент наличие четких инструкций от администрации школы. Как робот без эмоций выполняет поставленную задачу, одну за другой, так и меня выручало четкое следование расписанию и школьному распорядку.

А вот постоянные входящие звонки и сообщения от друзей, родственников и коллег из разных групп только выводили на эмоции. Уж простите, я понимала волнение и шок, ваша забота утешала, но и сбивала с выполнения срочных задач.

Ещё ненадолго вернусь к детям. Некоторые, даже уже получив свои завтраки, не хотели уходить из школы. Кому-то хотелось вволю побегать по пустым коридорам, а постарше ребята приходили поюморить, поддержать, рассказать, какие они молодцы, помогали взрослым оборудовать укрытие с помощью парт, стульев, лавочек, спортивных матов. Их глаза горели гордостью, смелостью, немного бегали от растерянности, ища во мне и других взрослых надежду или хоть какую-то уверенность, потому что доверяли. А я не могла смотреть им в глаза, как раньше, будто в этом есть моя вина, что не могу дать им ложные обещания, что всё будет хорошо. Потому что не умею врать, особенно детям. Могла сказать им только то, в чём сама уверена, что война когда-нибудь обязательно закончится, а где и каким образом - никто не знает.

Когда остались только взрослые, мы занялись кто чем: оборудование укрытия всем необходимым; заполнение журналов и срочных документов; утешение друг друга. Причем и дети, и взрослые задавали мне один и тот же вопрос. Все в движении, под напряжением, как оголённые провода. И попробуй только зацепить кого-то лишним или неуместным вопросом, сбивая с толку. Это было проявлением массовой паники, только вовремя ограниченной хорошим организатором.

Однако наблюдать это со стороны и не поддаться очень сложно было. Суть паники в том, что это одна из самых заражающих эмоций. Мало того, что она отключает всё рациональное, врубая биологический страх и безысходность на полную катушку, так ещё и передается всему ближнему окружению невербально, как сигнал смертельной опасности: «Беги!».

Вот люди и бегали. Только организованно и тихо по возможности, кто куда, по своим делам. А паника за ними следом.

Я усилием воли заставляла себя сидеть на месте, выходить из кабинета только по крайней необходимости. Давала сама себе конкретные задания на ближайший час, чтобы сохранять рассудок ясным, потому что тело постоянно пыталось вырваться из состояния западни. Мысленно проверяла чек-лист своей готовности к чрезвычайным ситуациям. И даже не знала, хорошо ли в данный момент радоваться тому, что у меня практически всё готово, давно всё необходимое ношу с собой, наученная прошлым печальным опытом.

Единственное, что мне не дано - быть рядом с теми, кого люблю. Отрезала себя от любимых родителей и сына. Из-за своих принципов. И только к вечеру нашла время списаться с ними, при том, что знаю - они в одной из самых горячих точек. Но я запрещаю себе думать о плохом. С Ними всё хорошо. У них нет воды, учебные заведения были закрыты, как и у нас, мужчин от 18 до 50 разыскивают, если не для призыва, то для учёта. Сыну восемнадцать. Умоляла его не выходить на улицу ни под каким предлогом. Он добрый, весёлый, заботливый, бесконфликтный, хоть и упрямый. Ни на кого руку не поднимал лет с восьми, наверное. Как можно вынуждать его брать в руки оружие?!

Никогда не забуду слова одной из коллег, возможно они были сказаны сгоряча, я на них не в обиде, но было больно слышать их от женщины, уважаемого педагога, о ребёнке, которого она знала и хвалила с шестого по одиннадцатый класс.

«Если мы оба окажемся с оружием по разные стороны - я выстрелю в него. А ведь его заставят взять оружие, а я сама возьму, чтобы защитить родину...»

Мне оставалось только неуверенно возразить:

«Он не возьмёт в руки оружие...»

Казалось, что этот день не закончится никогда.

Вечером пошла в гости к подруге, чтобы утешить её, потому что её старшая дочь, а по совместительству - невеста моего сына, в том же опасном месте со своими бабушками. Мы с подругой взрослые трусихи, а наши дети каждый день под взрывами пишут нам, что они в порядке, заботятся о своих бабушках и дедушке, успокаивая нас.

Разговор с подругой мало помог нам обеим, хоть мы и высказали свои тревоги и опасения, но ни ей особо легче не стало, да и моё тело било мандражем в паническом приступе до вечера 25.02. Оказывается, эта реакция организма на опасность, неведомый страх, безвыходность ситуации может продолжаться до нескольких часов.

Сдерживать атаку удавалось благодаря прежнему опыту чрезвычайных ситуаций; моей духовной организации, которая оказывает моральную поддержку и заранее готовит к разным жизненным испытаниям, самодисциплине с конкретными короткими задачами, духовным убеждениям. Всё это помогло мне поделиться полезными советами с коллегами в закрытой группе, которые впервые в жизни столкнулись с подобным. И они же помогли мне понять, что происходило с моим телом. Оно среагировало на опасность, включая обычный режим паники: «бежать». А бежать некуда и нельзя - работа. Рассудок успел включить запрет: «не бежать», «здесь не опасно». Но тело обмануть не так просто, как разум. Пришлось честно всё признать и уговорить тело тем, что даёт ему чувство безопасности: вкусной едой, теплом, приятной музыкой и лёгкими для чтения историями. И конечно, общением с вами, Друзья!

***

На тот момент моя паника прекратилась, но периодически атаки накрывали, о них возможно будет позже. Массовые паники продолжались, усиливаясь во время воздушных тревог. Гул сирен мог оглушать людей от нескольких минут до нескольких часов в любое время дня и ночи. В итоге самые тревожные люди покинули город. Оставшиеся уже не реагируют. И даже долгое отсутствие сирены пугает уже больше. Как затишье перед бурей. Да и не может психика постоянно быть в напряжении. Происходит адаптация или разрушение.

***

Эта глава несёт в себе лишь информационную цель, выступая в роли личного дневника. С надеждой, что мой опыт преодоления панических атак может кому-то пригодиться. За идею и вдохновение начать писать нечто подобное благодарю моего доброго друга @_Hule_