— Как спалось, солнышко моё распрекрасное? — встретил меня сияющей улыбкой Хосок, как только я подошёл к нашей парте.
— Ты снился, поэтому, сам понимаешь, паршиво, — кинул на парту рюкзак и приземлился на стул, потягиваясь.
— Календарь с утра видел?
— А там есть на что смотреть кроме цифр? — я зевнул.
— Понимаю тебя, но сегодня эти цифры особенно интересны.
— Конкретизируй.
— Первое марта, — он достал телефон из кармана, тыча им мне в нос.
— И что? Тебя так вдохновил новый месяц? Хочешь новую жизнь начать? Тоже станешь наконец под адекватного косить?
— Ну тебя! Такую бесовщину несёшь!
— И то верно.
— Я это всё к тому, что уже весна. Ты ведь не забыл о желании? — он ущипнул меня за бок. — Правда ведь не забыл?
— Конечно же я помню! — скривившись от боли, ущипнул этого гадёныша в ответ. — Только вот, разве мы не договаривались о фактической весне, когда потеплеет и зацветут вишни, а не о календаре?
— Нет, не договаривались.
— Ну, а я всё понял именно так. Следовательно, нынче моя душенька морально еще не готова к таким подвигам.

***

— Проснись и пой, Гуки! — Хосок потрепал меня по волосам, и я вынужденно поднял голову, так удобно примостившуюся до этого на парте, а точнее на учебнике по алгебре.
— Где был на первом уроке? Учитель Ким прям весь исстрадался от твоего отсутствия. Только представь, как ему некомфортно-то было: никто не шумит, не ржёт на весь класс, не задаёт неуместных вопросов, не строит из себя чёртова гения.
— Да я просто дьявол, раз обрёк человека на такие муки! Больше ни одного урока не пропущу! — ударил кулаком себя в грудь. — Пусть будет всем счастье!
— Угу, — утвердительно кивнул я на его слова и снова уткнулся лбом в учебник.
— Ты в курсе, что сегодня твой звёздный час? — сев рядом, Хосок снова потрепал меня по волосам.
— Понятия не имею, о чем ты, — отозвался я вяло, повернув голову на бок и смотря на друга снизу-вверх.
— На заднем дворе школы вишня зацвела.
— Ты наконец стал замечать прекрасное? Как мило. Не хочешь художником заделаться?
— Надо подумать, — заявил он самым серьёзны тоном, на который был только способен.
— Вперёд.

— Столько энтузиазма в твоем голосе, — хмыкнул.
— Угу. Я вообще-то сплю, а ты мешаешь.
— Вообще-то весна, а ты всё еще Тэхёна не целуешь.
— Но...
— Нет, сладенький, уже не отвертишься, — поцокал тот языком. — Отодвигать весну больше некуда.
— Можно подумать, я собирался, — фыркнул я недовольно.
— Можно подумать, нет.
— Конечно же нет! Я своё слово всегда держу.
— Что-то мне не припоминается твоё «всегда».
— С памятью видимо туго с годами стало, — парировал я. — Конечно, еще пару раз на второй год останешься, там и старческий склероз незаметно подкрадётся.
— А ты, смотрю, шутником заделался.
— Шутник? — я лишь изогнул бровь, так и не отрывая головы от учебника. — Но я никогда не шучу. Я всегда говорю абсолютно серьёзно.

— Ну прости, друг, за мои необоснованные обвинения.
— Так уж и быть, царь прощает тебя, о верный холоп! Возрадуйся!
— Давай, царь, — выделил последнее слово и хлопнул ладонью меня по спине, — мы от темы отходить не будем.
— А у нас разве была какая-то важная тема? Так, беседы беседуем.
— В окошко глянь.
— Не удобно, я ведь сплю.
— Ты издеваешься?
— Только если совсем чуть-чуть.
— Какой молодец!
— Знаю, я золотце.
— Там, вообще-то, Тэхён тебя заждался.

— Вот уж да! Весь истосковался прям по мне. Сидит небось, бедняжка, целыми днями на вишню смотрит и думает: «Когда же она зацветёт? Когда же мой ненаглядный Гуки целовать меня придёт?». Так, что ли?
— Примерно, — поправил съезжающие на кончик носа очки.
— Так и знал, что обладаю даром предвиденья, — хмыкнул я. — Да я чёртов маг!
— Ты чёртов трус, да не маг!
— Не согласен с твоим утверждением. Оно абсолютно не обоснованно.
— Тогда пошли искать Тэхёна! — Хосок ухватил меня за локоть.
— Не сейчас же, вот-вот урок начнётся, — отмахнулся я. — Завтра.
— Завтра? Пф! Так уж и быть, по доброте своей душевной, даю тебе отсрочку до большой перемены.