- А ты меня слышишь, мам? - тихо произнесла Кейт, — хоть раз слышала?
К тому же мне уже всё равно, что подумают люди, — произнесла девушка.
- Ты думаешь, я не вижу, как ты катишься по наклонной? Ты совершенно не думаешь о своем будущем! Ты просто тратишь свою жизнь впустую! - продолжала причитать мать, заламывая руки в театральном жесте.

Кейт поджала губы, стараясь сдержать подступающую волну ярости. Слова матери, словно заезженная пластинка, звучали в её голове бесконечным эхом. Она чувствовала, как внутри неё нарастает глухое раздражение, но старалась не дать ему вырваться наружу. Зачем спорить, зачем доказывать? Всё равно ведь не услышит.

- Какое будущее, мам? - прошептала Кейт, глядя куда-то сквозь мать. - Какое будущее ты мне предлагаешь? Быть такой, как ты? Жить по расписанию, боясь высунуть нос из клетки приличий?
Мать замолчала, видимо, не ожидая такого ответа. В её глазах мелькнуло что-то похожее на растерянность, но тут же сменилось привычным выражением укора.

- Ты просто избалованная эгоистка! - процедила она сквозь зубы. - Ты не ценишь то, что имеешь! У тебя есть всё, о чем другие только мечтают!
Кейт усмехнулась.
"Всё"? Да, у неё была крыша над головой, еда на столе и дорогая одежда. Но чего стоили все эти материальные блага, если в её душе зияла пустота? Если никто не понимал её, не видел её настоящую?

- Мечтают…, — эхом повторила Кейт, ощущая, как горечь поднимается к горлу, — Мечтают о золотой клетке, где каждый шаг просчитан, каждое слово взвешено? Где нужно соответствовать ожиданиям, которые душат сильнее любого нищего существования? Она отвернулась к окну, наблюдая за тем, как осенний ветер срывает последние листья с деревьев. Свободные, беззаботные, летящие туда, куда им вздумается.

В комнате повисла напряженная тишина. Мать тяжело дышала, скрестив руки на груди. Кейт знала, что сейчас последует очередная лекция о благодарности, о долге, о том, как она должна быть счастлива. Но она больше не хотела слушать. Она устала притворяться.

- Я хочу жить своей жизнью. Не той, которую ты для меня придумала,- тихо произнесла Кейт, не отводя взгляда от танцующих листьев.
Мать фыркнула, но в её голосе уже не было такой уверенности, как прежде. Что-то дрогнуло в её неприступном образе. На мгновение Кейт увидела в ней не властного тирана, а просто уставшую женщину, боящуюся перемен и потерянную после смерти мужа.

Девушке стало немного жаль её, но жалость не могла заглушить чувство всепоглощающего одиночества и пустоты внутри, которое она сейчас ощущала.
Кейтлин молча развернулась и ушла, оставив мать стоять посреди комнаты, потрясенную и растерянную.

Женщина схватила с журнального столика пачку сигарет и нервно закурила, глядя в спину уходящей дочери.
Она ещё никогда не чувствовала себя настолько беспомощной.
Рухнув в кресло, она помассировала виски в которых начинала пульсировать боль.

Клубы дыма медленно растворялись в воздухе, словно ее собственные надежды на понимание с дочерью. Она перебирала в голове слова, сказанные ею, слова, сказанные Кейтлин. Где она оступилась? Когда их связь начала так стремительно разрушаться?

Воспоминания накатывали волнами: маленькая Кейтлин, с восторгом смотрящая на мир, Кейтлин-подросток, бунтующая против всего и вся, Кейтлин сегодня – отстраненная и чужая. Она пыталась быть хорошей матерью, дать дочери все, что у нее было. Но, видимо, этого оказалось недостаточно. Возможно, она слишком давила, слишком контролировала, слишком хотела оградить от ошибок, которые совершила сама.

Пепел упал на ковер, и женщина машинально смахнула его рукой. Этот жест был символичен: как бы она ни старалась убрать последствия, что-то всегда оставалось. След на ковре, шрамы на сердце.
Она не знала, что ей делать со всем этим.